Последнее заявление не слишком понравилось инспектору, проводившему допрос вместо суперинтенданта, который решил ненадолго прикорнуть. Бэттлби в смысле сна повезло куда меньше. Вопросы сыпались градом – и пока он не ответит правильно, спать ему не дадут. Где сейчас его жена? У него нет жены. Ладит ли он с родными? Занимайтесь лучше своими делами. А мы что делаем? Наше дело, к вашему сведению, арестовывать преступников; в частности, людей, которые поджигают собственные дома, хранят у себя всякие нехорошие журнальчики или, того хуже, бьют по лицу суперинтендантов. Все это – преступники.
Бэттлби лишь повторил, что не поджигал своего дома. Миссис Ротткомб может подтвердить. Из кухни они вышли вместе. Инспектор поднял брови: миссис Ротткомб клятвенно уверяет, что ждала в машине, у парадного входа. В ответ Бэттлби осыпал проклятиями чертову дуру Ротткомб, а потом сказал, что пожарники и страховая компания уже начали расследование, а значит, скоро все станет ясно. Тогда инспектор пожелал знать, каково нынешнее финансовое положение мистера Бэттлби. Тот отказался отвечать. Ну и пожалуйста, состояние банковских счетов можно проверить по распоряжению суда. В делах о поджоге, когда речь идет о выплате крупной страховки, это обычная процедура. Дом, разумеется, застрахован? Вроде бы, да; денежными делами занимается бухгалтер. Но страховка на ваше имя? Черт побери, конечно! Надо думать. Если дом принадлежит его семье уже больше двухсот лет, на чье же еще? Понятно. Теперь о непристойных материалах… Согласно заявлению миссис Ротткомб, вы обращались к ней с просьбой связать вас и отстегать хлыстом, но она отказалась… Щас, отказалась она! Да эта сука просто обожает избивать и мучить людей! Вы не представляете, что она умеет… Бэттлби осекся. Несмотря на сильнейшую усталость и изнеможение, он понял по лицу инспектора, что сказал что-то не то. И потребовал встречи со своим адвокатом. Пожалуйста, ваше право. Сообщите номер телефона, фамилию и можете звонить. Боб не смог вспомнить номер. Это в Лондоне и… Желаете ли воспользоваться услугами местною адвоката? Черт побери, конечно, нет. Эти болваны умеют только запутывать споры о границах наделов.
Допрос не кончался, и всякий раз, стоило Бэттлби опустить голову на стол, его тут же расталкивали. Его даже напоили крепким кофе и сводили в туалет. После чего допрос продолжился. В полдень на дежурство заступил новый офицер и начал задавать те же вопросы.
Глава 16
В полицейском участке Ипфорда инспектор Флинт вполне разделял мнение шерифа Столларда о работниках агентства по борьбе с наркотиками. Флинт только что прочитал справку о миссис Уилт, составленную суперинтендантом Ходжем, и был в шоке.
– Посылать это в Америку нельзя! – воскликнул он. – У нас нет ни единого доказательства причастности Уилтов к ипфордской наркосети. Они чисты как младенцы.
– Только потому, что кто-то помог им отмыться, – сказал Ходж.
– То есть? – у Флинта подскочило давление. – В каком смысле?
– Им намекнули, что мы у них на хвосте, и они укрылись на военно-воздушной базе США и сбыли товар.
– Вы, надеюсь, не хотите сказать, что это я…
– Конечно, не вы, Флинт. Но давайте обратимся к фактам. Уилт работает в Лейкенхите, обучает янки. А наш приятель Иммельман в свое время служил там же. Стало быть, контакты с Америкой имеются изначально. Это раз. Теперь два: фенилциклидин – наркотик американский, к тому же синтетический. Далее. В Техноколледже от передозировки умирает дочь генерал-губернатора, студентка Уилта. Есть еще куча разных обстоятельств, но все стрелки указывают – куда бы вы думали? – на Уилтов. Этого, Флинт, вы отрицать не можете. И последнее. Где, кроме Техноколледжа, преподает Уилт? Здесь, в Ипфорде, на «галерах».
– Ходж, у нас в Англии нет «галер». Все у вас Америка на уме.
– Ну хорошо, в тюрьме. Короче, Уилт якшается со всем цветом здешней наркоторговли. Три мяча на базу этой сволочи. А четвертый…
– Ходж, простите, что перебиваю, но в бейсболе всего три удара. Трижды промазал – и в аут. Хотите изъясняться трансатлантически, разберитесь в предмете. А то янки вас и на свой стадион не пустят.
– Как смешно! Прямо животики надорвешь. Вы у нас записной остряк. Только сейчас требуется другое – придерживаться фактов. Тетка миссис Уилт замужем за известным штатовским наркодельцом. Хорошо, хорошо, формально ввоз наркоты легален. Далее, у нашего барона вилла на Карибах, моторная яхта, которая легко выжимает шестьдесят узлов, и ко всему прочему – самолеты. «Лирджеты» и «бичкрафты». Все, что нужно для создания мощной наркосети. А тут еще миссис Уилт с дочками вдруг вздумалось навестить родственничков. Ох уж эти дочки! Для отвода глаз – просто гениально. И в довершение ко всему, сам Уилт куда-то пропал, и где он – неизвестно. Все сходится, все, все сходится. Вы не можете этого не признать.
Флинт вместе со стулом подался вперед.
– Пропал? Неизвестно куда? Вы уверены? – отрывисто спросил он.
Ходж победно кивнул.
– Можете внести в список, – сказал он. – Стоило миссис Уилт улететь в Атланту, как ее муженек отправился в строительное общество и снял крупную сумму. Наличными! А куда же, спросите вы, подевались его кредитки и паспорт? Остались дома. На кухонном столе. Да-да, на кухонном столе, – повторил Ходж, ибо лицо Флинта выразило крайнее изумление. – При этом постель не заправлена, посуда не помыта, грязные тарелки оставлены на столе. Ящики комода в спальне выдвинуты. Машина в гараже. Все, кроме самого Генри Уилта, на месте. Абсолютно все! Даже его обувь. Уборщица проверила. Это вам о чем-то говорит?
– Это большая разница, – кисло согласился Флинт. Он терпеть не мог, когда кто-то – особенно болваны вроде Ходжа – утирали ему нос.
– Большая разница? Что вы хотите сказать? – требовательно спросил Ходж.
– А вот что. Когда я познакомился с нашим Уилтиком, пропала его жена. Якобы упала в яму под опору фундамента нового корпуса Техноколледжа. Но потом выяснилось, что Уилт сбросил туда надувную куклу в одежде своей дорогой Евы, черт бы ее побрал совсем, и на нее успели вылить тонн двадцать раствора. Сама же миссис Уилт тем временем прохлаждалась на Норфолкских озерах, на краденой яхте, вместе с парой долбанутых америкосов. А сейчас что? Где наша красавица… ну, или какая уж есть?… В Штатах. А пропал Генри. В этом и разница. Очень, очень большая разница.
– А почему вы не думаете, что он сделал ноги? – поинтересовался Ходж.
– Когда дело касается Уилта, я вообще уже не думаю. Поди догадайся, что у чокнутого на уме. Но одно знаю наверняка: все обязательно окажется не так, как вы полагали. А так, как и в самом безумном кошмаре не приснится. Поэтому не спрашивайте меня, что он делает и по какой причине. Представления не имею.
– А по-моему, он обеспечивает себе алиби, – сказал Ходж.
– При том, что кредитки и прочее валяются в кухне на столе? – возразил Флинт. – И вся одежда на месте? Непохоже на добровольный побег. Скорее, с несчастным недоумком что-то случилось. Вы больницы проверяли?
– Естественно! Первым делом. Все больницы во всей этой чертовой округе. Никого, подходящего под описание, к ним не поступало. Я и морги проверил, все без исключения, но там его тоже нет. Заставляет задуматься, не так ли?
– Нет, – отрезал Флинт, – не заставляет. Говорю же, когда речь идет о Генри Уилте, думать даже не собираюсь. Чтобы не мучиться.
Тем не менее после ухода суперинтенданта Флинт волей-неволей задумался над сложившейся ситуацией.
– Уилт и наркота. Ни за что не поверю, – сказал он сержанту Йэтсу. – А Ева? Вот ты можешь себе представить, чтобы она, как выражается шизик Ходж, «кидала мячи на базу»? Я – нет, хоть застрели. Уилты, может, чокнутые, но не преступники.
– Согласен, сэр, – кивнул Йэтс. – Но перед американцами Ходж их выставил в довольно-таки нехорошем свете. В смысле, вся история с Лейкенхитом выглядит, прямо скажем, не ахти.
– Ерунда, случайное совпадение. Настоящих доказательств нет ни грамма, – отмахнулся инспектор. – Будем надеяться, тамошние полицейские это поймут. Вот уж не хотелось бы, чтобы Уилты предстали перед американским правосудием. Особенно после дела Симпсона. Только подумай, телевизор в зале суда! И все юлят задницей перед камерой, как жалкие актеришки! При этом все прохвосты – нам ли не знать. – Флинт задумался. – Но куда, интересно, провалился наш Генри? Вот ведь загадка.
Глава 17
– Я жутко волнуюсь из-за Генри, – пожаловалась Ева тете Джоан. – Звоню, звоню – семь раз уже сегодня – а его дома нет.
– Может, он в колледже? Читает курс, о котором ты говорила. По традициям и культуре для канадцев.
– Но это час, от силы два в день. И не в шесть же утра, – возразила Ева. – Разница ведь пять часов, да?
– У вас на пять часов больше. Там сейчас около полуночи, – сказала тетя Джоан. Дядя Уолли, в кресле у телевизора, застонал. Весь день он изо всех сил гнал от себя мысли о докторе Коэне и своей будущей скандальной славе содомита. Увы, тщетно. А вдруг оставаться в Уилме станет невозможно? Сейчас, когда он подумывает о вхождении в фармацевтический бизнес… Ужасно неподходящее время для всякой шумихи! А тут еще на голову навязалась дура, которая не знает, что в Англии на пять часов больше, чем в Америке. А что солнце встает на востоке, она в курсе?
– Но тогда он должен быть дома! – воскликнула Ева. Беспокойство охватило ее с новой силой. – Я звоню каждый день примерно в это время, потому что к полудню он заканчивает в колледже и никогда долго не задерживается. Думаете, надо позвонить еще?
– Да, – твердо сказал Уолли. – Обязательно надо. Может, с ним что случилось. Вот в Алабаме прошлой осенью один мужик сверзился со стремянки, а жена тоже звонила-звонила, а он даже до телефона доползти не мог. А до холодильника тем более. Так и умер от голода. И жажды. Его долго никто не находил, а потом какой-то пацан залез в дом – а там уж одна кожа да кости.
Можно было не продолжать – Ева полетела к себе в комнату.