[1290]. А когда случается принимать решение, то выбирать приходится из «равноценных альтернатив»[1291]. Что уж говорить о том, когда имеешь дело с прошлым и опираешься на отрывочные свидетельства и усеченные сведения.
На страницах «Мальборо» Черчилль не раз возвращался к этой теме, все время приходя к одному и тому же выводу: чтение книг неспособно сделать человека гениальным. Между тем только «гений и сверхъестественное начало в человеке способно разгадать загадку войны». Черчилль снова переходит на военную метафору, но его посыл очевиден. Мир слишком сложен, чтобы давать рекомендации. В любой победе важен не только отдельный маневр, решение, жест или действие, приведшие к ней, а совокупность целого набора факторов и обстоятельств. Поэтому так редко можно наблюдать исключительный успех[1292] и поэтому «заглядывать слишком далеко нерационально»[1293].
Но если история не может дать готовых ответов, если прошлое не повторяется, а его представление либо искажено, либо неполно, стоит ли погружаться в изучение минувших эпох, надеясь увидеть там выход из нынешних трудностей? Для Черчилля ответ был очевиден — без понимания прошлого нельзя понять настоящее. Только относиться к истории следует внимательно, избегая бездумного подражания. «Нет более прямого пути к провалу, чем имитация планов ушедших героев и применение их в новых обстоятельствах», — предупреждал он[1294].
В какой-то степени каждое следующее поколение находится в более выигрышном положении, чем предыдущее. «То, что было тайной для действующих лиц, становится очевидным для потомков», — объяснял Черчилль[1295]. Раскрытие ранее неизвестных фактов, установление ранее невидимых взаимосвязей, возможность собрать более полную картину и увидеть ситуацию в комплексе — все это позволяет извлечь опыт и осознать допущенные ошибки. Вместо поиска готовых ответов следует сосредоточиться на развитии собственного мышления и умении самостоятельно определять решения в зависимости от ситуации. И вдумчивое изучение истории в этом случае прекрасный помощник. «Изучение прошлого бесценно как средство для тренировки ума и пищи для размышлений, — подчеркивал Черчилль, — но оно бесполезно без способности избирательно оценивать заслуживающие особого внимания факты и их значение, связь и соотношение»[1296].
Какие же выводы извлек для себя британский политик и на чем заострил свое внимание? Сделанные им наблюдения можно разбить на несколько групп. Среди них присутствует, разумеется, военная тематика. Например: захват крепости начинается с ее окружения и изоляции от внешнего мира[1297]. Или: в зародыше большинство войн выглядят «легкими», а положительный исход не вызывает сомнений у полководцев, причем по обе стороны фронта[1298]. Еще: «насколько часто люди неосознанно выдают свои секреты, вступая в противоборство с другими»[1299]. Если говорить о качествах успешных полководцев, то мастера ведения боя должны уметь ставить себя на место противника, прорабатывать различные сценарии поведения неприятеля и внимательно относиться к тому варианту развития событий, которого они страшатся больше всего и который рассматривают, как «самый нежелательный»[1300]. При этом лучший маневр тот, что застает противника врасплох. Так, во время одного из сражений Мальборо предложил нанести удар по самому укрепленному участку линии обороны противника, рационально оценив, что, во-первых, от него не ждут такого шага, во-вторых, из-за своей хорошей защищенности этот участок был менее всего охраняем неприятелем[1301].
Подобные наблюдения могут показаться читателям банальными, но история многочисленных военных столкновений убедительно демонстрирует, что пренебрежение этими закономерностями порой обходится слишком дорого. И уж точно, эти закономерности относятся не только к военному делу. Тот же Мальборо, сообщает Черчилль, вел себя в политике так же, как на войне: планировал комбинацию, потом выдвигал войска, затем, после схватки с противником, составлял мнение о новом раскладе дел[1302].
Другая группа выводов касается политической борьбы. На примере противостояния вигов и тори в начале 1680-х годов Черчилль показывает, что чрезмерные рвения по дискредитации противника, как и лишение его возможности продолжать борьбу в рамках правового поля может привести не к прекращению борьбы, а, напротив, к ее продолжению, но уже незаконными средствами[1303]. В какой-то мере это подходит и к ситуации, обрисованной Черчиллем в следующих словах: «Уничтожение свободного рынка приведет к созданию черного»[1304]. Если говорить о конкретных приемах нейтрализации оппонента, то среди прочих уловок Черчилль указывает на такое мягкое, но эффективное средство, как кооптация. Она имеет много разновидностей. Черчилль приводит пример назначения в совет позволившего «смягчить независимую позицию» одного государственного деятеля[1305].
В своем сочинении Черчилль не ограничивается анализом методов и особенностей внутриполитической борьбы. Он также изучает международные отношения и приходит к выводу, что секрет успешных переговоров заключается в ведении бесед на равных[1306]. В противном случае отстоять позиции и добиться преимуществ практически невозможно. Поэтому, прежде чем садиться за стол переговоров, необходимо аккумулировать за своей спиной все ресурсы и максимально усилить свое положение. Когда же речь идет об обсуждении мира среди войны, то начинать следует с использования «секретных и неформальных средств»[1307].
Следующая группа наблюдений рассматривает особенности и проблемы управления. Учитывая сферу деятельности Черчилля, а также его опыт государственного деятеля, эта группа представляла для него особый интерес, и «Мальборо» содержит множество рассуждений на этот счет. Возьмем на себя смелость и выделим в этой группе несколько подгрупп. Первая связана со стратегическим планированием. Черчилль рисует широкими мазками, показывая, что в условиях постоянных изменений необходимо внимательно отслеживать современные тенденции и по мере необходимости корректировать задающие. Свою мысль он подтверждает на примере внешнеполитической доктрины Англии в XVII столетии. Еще со времен правления Елизаветы I (1533–1603) серьезную угрозу для Лондона представлял Мадрид. Придерживающийся консервативных взглядов во внешней политике Оливер Кромвель вынес в 1654 году на рассмотрение вопрос объединения с Францией в борьбе против Испании. К его удивлению, «круглоголовые» выступили против этого предложения. Лорд-проектор настоял на своем, но для проницательных современников была очевидной замше-лость его взглядов. Организованное Кромвелем сражение подвело черту в вековом противостоянии двух королевств. Отныне, указывал Черчилль, «опасности и трудности Англии были связаны не с сильной Испанией, а с ее слабостью», а умы британских политиков стала все больше занимать Франция[1308].
В следующие несколько десятилетий после публикации «Мальборо» появится множество книг на тему стратегического планирования. Но Черчилль также внесет свою лепту в понимание этой сложной, неоднозначной, но наиважнейшей составляющей науки управления. Помимо того что установки должны меняться и соотноситься с новыми реалиями во внешней среде, он также показывает, что эффективное стратегическое планирование предполагает учет целой совокупности взаимозависимых и взаимовлияющих факторов. Вновь обращаясь к военной терминологии, Черчилль сообщает, что каждый план оценивается не только «исходя из собственных достоинств, но и с учетом взаимодействия с другими инициативами во всей совокупности разворачивающихся боевых действий»; настоящий стратег обязан видеть всю партию и спрашивать себя: лучший ли ход я делаю и можно ли его вообще осуществить[1309].
Вторая не менее фундаментальная составляющая управления связана с изменениями. Даже вступив в консервативную фазу, Черчилль по-прежнему придерживался стойкого убеждения, что если что-то в мире и является постоянным, то это непрерывность изменений. Изменения повсюду. То, к чему только вчера испытывали ненависть, сегодня становится обыденной рутиной; «политические противники заключают перемирия, предавая старых друзей и заводя новых»; «союзы распадаются вместе с исчезновением опасностей, которые вынудили их заключение»; «энтузиазм и успех сменяют недовольство и протест»[1310].
Последняя мысль особенно важна. Черчилль не раз возвращается к ней на страницах биографии, показывая, что у этого явления много граней. С одной стороны, «сосредоточение стольких нитей и ресурсов в руках одного человека вызвало резкую зависть со стороны гордых»[1311] противников. С другой — каждое новое преодоление, успех и достижение способствуют не только решению старых проблем, но и со временем становятся причиной появления новых. Так было и с победами Мальборо: вместо спокойствия и прогресса они поощряли раздоры и жажду завоеваний в странах-союзниках — в самой Англии, в Нидерландах, Пруссии и Австрии. Да и в личном плане — военные триумфы полководца не укрепили его положение, а наоборот, привели к изоляции, к активному сплочению вокруг него завистников и врагов. Черчилль называет эту закономерность «мистическим законом»