Это был не звук, но иначе его не описать.
Что-то приближалось с другой стороны болота. Окруженное черным пламенем, сверкая красными глазами…
В тот момент, когда Евгнен попытался продраться сквозь тьму и пронзить его, Борис, будто пригвожденный, застыл на месте, слушая жуткий голос, раздававшийся не в ушах, а прямо в голове. Он не мог сделать ни шагу, хотя к нему приближалось существо, которого он так боялся.
«Какой хорошенький ребенок, хы-хы-хы».
Часть 2Расставание
Первый ужин
Борис открыл глаза в поле.
Повсюду было светло. День в самом разгаре. Его лицо, похоже, сгорело оттого, что он долго лежал под солнцем. У него был один лишь меч и больше ничего, а вокруг ни души. Борис сел, огляделся и понял, что пейзаж ему не знаком.
Где это он?
Вскоре он вспомнил события прошлой ночи – как стоял спиной к спине со своим старшим братом, а еще как тяжело было дышать и как жар достиг подбородка. А что же произошло дальше?
Остальные события словно ложкой в голове перемешали. От отсутствия воспоминаний Борис чувствовал неловкость и смятение. Может быть, он потерял сознание? Кажется, он видел что-то страшное…
– Борис! Ты очнулся?
Борис вскочил с таким выражением лица, словно его хорошенько огрели по затылку. Он увидел, как к нему идет Евгнен, несущий в руках деревянный ковш, полный воды. Слова едва слетели с губ Бориса:
– Брат?..
Евгнен слегка улыбнулся, протягивая ковш озадаченному младшему брату.
– Да, парень. Или у тебя еще есть братья, кроме меня?
Борис даже и не думал о том, чтобы выпить воды, он просто рассеянно смотрел на лицо Евгнена, не зная почему. Вдруг по его лицу потекли слезы. На лице Евгнена отразился вопрос, который он тут же озвучил:
– Что такое? У тебя что-то болит?
Когда Евгнен подошел и коснулся его лба, Борис уронил ковш и крепко обнял брата. Выплеснувшаяся вода намочила их штанины. Борис заговорил первым, прежде чем Евгнен успел что-либо спросить:
– Нет, брат… Я… Просто я рад тебя видеть…
Борис не мог назвать причину своих слез. Похоже, он плакал из-за случившегося вчерашней ночью, но самое главное как будто никак не мог воскресить в памяти. Все помнил, но почему исчезло, как казалось, самое важное?
Евгнен, ничего не говоря, похлопал Бориса по плечу. Затем присел так, чтобы они могли смотреть глаза в глаза, и погладил его по щеке.
– Парень, ты чего так испугался?
Успокоившись, они взяли ковш и направились к роднику, расположенному неподалеку, уже вдвоем.
Родник был небольшой, но его окружали круглые камни, будто кто-то за ним ухаживал. Веревка от ковша, которую перерезал Евгнен, оставалась на столбе. Напившись воды вдоволь, братья снова повесили на нее ковш. Когда они оглянулись вокруг, увидели, что повсюду поля, как в Лонгорде.
– Брат, где мы?
– На плато Хатха во владениях семьи Квирем, к северу от Лонгорда. Тебе не кажется, что и ты уже слышал это название?
На губах Евгнена заиграла неловкая улыбка.
Борис наклонил голову:
– Как нам удалось оказаться так далеко всего за одну ночь?
Евгнен указал на деревья позади родника. Там, привязанная к их стволам, стояла лошадь. Когда Борис подумал о том, что всю ночь ехал на ней, его мысли снова перепутались. Он ни разу не проснулся, хотя всю ночь ехал сюда на спине лошади в тряске? Он так долго был без сознания?
Конечно, следом он мог задать только один вопрос. Борис, поддавшись жизнерадостному поведению брата и мирной обстановке вокруг, спросил, не ожидая плохого ответа:
– А где отец?
– А…
Евгнен открыл было рот, но сразу ответить не смог. Однако, как только увидел, что глаза Бориса округлились, тут же пробормотал:
– А, ну… Он не здесь, отправился в другое место. Вместе с дворецким Ттольком. Но я точно не знаю, где они. Началась полная неразбериха, и мы разминулись… Пришлось бежать.
– Тогда как мы найдем отца?
– Дворецкий Тюльк свяжется с нами с помощью магии.
Борис кивнул, будто бы говоря этим: «Вот оно как».
– И до тех пор нам придется быть вдвоем, да? А мы можем вернуться домой? А еще… Что с дядей Владо?
– Домой вернуться не получится, но…
Хотя Евгнен не закончил предложение, Борис кивнул, давая понять, что все осознает.
Борис впервые испытал на себе безумство дяди, когда ему было пять лет. Когда Борис играл во дворе, пришел Владо, схватил, взял его под мышку и встал перед колодцем. Когда отец спустился, дядя рассмеялся и сделал вид, что бросает Бориса в колодец. Конечно, все тогда подумали, будто дядя Владо так шутит, и Борис тоже захихикал. Но даже когда бездна черного колодца начала все больше и больше его пугать, дядя не прекратил свою «шутку».
Он не мог вспомнить, как отец выгнал дядю. В его памяти остался лишь образ двух людей, стоящих в тот день лицом друг к другу по разные стороны колодца и ведущих сложный разговор.
– Может, поедем к двоюродной бабушке?
Когда Евгнен вдруг неожиданно это предложил, Борис растерянно моргнул. Двоюродная бабушка была у них только одна, но Борис никогда с ней не встречался. Хоть она и была тетей их отца, для братьев она оставалась кем-то далеким и незнакомым. А все потому, что не принадлежала к той же политической фракции, что их отец. Хорошо ли брат знает двоюродную бабушку?
– Двоюродная бабушка Джанин?
– Да. Сейчас она наверняка в Эльмере, где главой города является сенатор Смуллен из фракции Мартовских Сенаторов. Конечно, дорога займет некоторое время, но это не очень далеко.
– Думаешь, двоюродная бабушка примет нас с распростертыми объятиями?
Евгнен наклонил голову так, что его волосы коснулись обоих плеч, а затем горько улыбнулся:
– В этом я не уверен. Однако… Нам особо некуда идти до тех пор, пока отец нас не найдет. А фракция Мартовских Сенаторов все же не настроена к нему абсолютно враждебно. Я не могу сказать, что у меня совсем нет других вариантов, но…
– Что?
Брат Евгнен опустил плечи и ответил с таким выражением лица, словно собирается сказать самые трудные слова в мире:
– Курфюрст Капуя.
– А-а.
Борис больше тоже ничего не сказал. Высокопоставленный господин, которому служит отец, – вот и все, что он знал о курфюрсте Кацуе. Евгнен несколько раз посещал его с Юлькеном. Однако сам Борис никогда его не видел, и курфюрст казался мальчику бесконечно далеким и страшным существом. А еще он слышал, будто бы в последнее время у него произошло много плохого, поэтому братьям, оказавшимся в таком положении, трудно было ожидать чего-то большего, чем холодный прием.
– Брат, а мы не можем просто никуда не идти?
Евгнен посмотрел на него так, будто не думал, что он скажет подобное.
– А что? Думаешь, они не примут нас?
– И это тоже, но… Мы ведь можем просто какое-то время пожить как простолюдины вместо того, чтобы умолять незнакомцев позаботиться о нас. Да и отец скоро нас отыщет, верно? Значит, нам нужно просто немного подождать, а еще…
Евгнен посмотрел на младшего брата с выражением печали и досады одновременно. Он бы хотел уйти от ответа, если бы мог, но это было невозможно.
– Борис, такая жизнь не настолько проста, как тебе кажется. Мы с тобой всегда жили в особняке под присмотром слуг, поэтому мало что знаем о жизни обычных людей. К тому же у нас не так много денег. Возможно, ты еще слишком юн и не понимаешь, но простолюдинам без денег приходится очень нелегко.
Евгнен с горькой улыбкой продолжил:
– Поскольку дядя захватил особняк, какое-то время у него будет много дел, а значит, он не должен искать нас, но он не оставит нас до тех пор, пока не заполучит комплект Уинтерботтом. Да и других опасностей тоже хватает.
Хотя Борис слушал Евгнена, до сих пор он не осознавал всю серьезность ситуации. У него был надежный старший брат, так чего ему бояться? К тому же скоро к ним придет еще и отец.
– Все в порядке. Это ведь ненадолго, но, если мы не выдержим и этого, отец будет ругать нас, говоря, что мы не заслуживаем носить фамилию Джиннеман.
Говоря это, Борис широко улыбнулся. Он хотел успокоить брата и не быть еще одним поводом для беспокойства. В конце концов Евгнену не осталось ничего, кроме как сказать:
– Может быть, куда бы мы ни пошли, итог будет один. Для начала давай найдем ближайшую деревню. А затем подумаем, куда отправимся дальше.
Когда они нашли деревню, уже вечерело. По дороге братья осмотрели и оценили свое имущество. Комплект Уинтерботтом, который нес Евгнен, нельзя было считать таковым, ведь их задача – только защищать его.
Затем Евгнен снял с пояса кожаный мешочек и показал золотые монеты, которые он приготовил перед побегом из дома. Десять больших золотых монет достоинством сто эльсо, а также около тридцати золотых монет по сто гоблунов, ценность которых была вполовину меньше. Это немалые деньги. Они проживут ни в чем не нуждаясь целый месяц, тратя их направо и налево.
И напоследок предметы, которые можно было бы продать. Ни у одного из братьев не оказалось особенно ценных украшений. У Евгнена нашлось ручное зеркало с крышкой, украшенной сапфирами, но оно принадлежало покойной матери. У Бориса же не было ничего. Он порылся в карманах, но нашел только подсушенный хлеб, который кормилица дала ему вместо ужина. Братья разделили его и, радостно жуя, прибыли в деревню.
Они плохо ориентировались на местности, поэтому названия деревни не знали. На самом деле оно даже не казалось им важным.
Бориса даже немного взволновало начало нового приключения.
Деревня оказалась довольно большой. Братья пришли через поля, но, когда дошли до въезда в нее, обнаружили, что дорога утоптана на весьма большом расстоянии. Они не раскрыли стражникам свои личности, не назвали фамилию, а вошли внутрь, представившись именами, которые могли бы носить простолюдины.
Единственная оживленная улица, которую видел Борис, находилась в Казнане – там располагался рынок. Сегодня вроде был не базарный день, но в этой деревне оказалось не менее людно, чем там. Каких только персонажей не увидел Борис; он старался не пялиться по сторонам, как деревенщина, но все же не мог остановиться.