Ли вдруг так резко остановился, что я опередила его на три шага.
— Ты что? — Я остановилась и обернулась.
— Хочешь с ним познакомиться?
Не поняла?
— Ты правда хочешь с ним познакомиться? — повторил он медленно, как будто плохо владел английским.
— Конечно, — ляпнула я.
Ли вынул мобильный и набрал номер.
— Да ладно, хватит! — отмахивалась я, пока он ждал ответа на том конце. — Хватит, Ли!
Не глядя на меня, он сделал знак помолчать.
— Привет, Ричард! — произнес Фитцмор в трубку. — Да, извини, я знаю, ты на премьере. А дальше у тебя есть какие-нибудь планы? А, вечеринка, понятно, — секунду помолчал, и по его лицу разлилось выражение крайнего удовольствия, — отлично! Рад буду увидеться. Не скучай, пока будут толкать речи, думай о вечере в «Акапулько». Давай, до скорого.
Он положил трубку.
— Ну и кому ты на самом деле звонил? Отцу? — ухмылялась я.
— Сколько тебе надо времени, чтобы привести себя в порядок?
— Да прекрати ты комедию ломать! Я домой хочу.
Ли посмотрел на меня серьезно.
— У мета есть приглашение на вечеринку после премьеры. И я могу прийти не один. Так сколько тебе надо времени?
— Так ты не шутишь? — Я открыла рот. — Ты серьезно?
— Вечернее платье у тебя есть?
— Нет.
— Ладно, тогда придется поторопиться. У нас час времени. — Он снова набрал номер на мобильном. — Йон? У тебя в бутике еще кто-нибудь сейчас есть? Ах, ты сам на месте! У меня ЧП. Приглашены на вечеринку по случаю премьеры, через час, а моей подруге нечего надеть. — Секунда молчания, потом улыбка. — Ладно, спасибо, сейчас будем.
— Ну, — он посмотрел на меня, — берем такси? В метро сейчас толпа.
Я не знала, что сказать, только пялила на него глаза. Я сглотнула и зажмурилась. Это не может быть правдой! Он сейчас еще немного выждет, а потом пропоет «обманули дурака на четыре кулака!» и расхохочется, увидев мое огорченное лицо. Ну нет, такого удовольствия я ему не доставлю. Пошел он!
— Да, лучше такси, — прогундосила я, — тебе придется одолжить мне денег, у меня вчера украли кредитку.
Ли понимающе кивнул, ухватил меня за рукав и потянул к проезжей части. Метрах в двух затормозило такси, как будто нас уже ждали. Ли открыл мне дверь. Я все еще ждала, что он объявит наше приключение шуткой и рассмеется. Или что такси поедет в сторону Бейсуотера. Ничего подобного не случилось. Такси привезло нас на Бромтон-Роуд и остановилось перед ярко освещенным магазином.
Ли протянул таксисту купюру и произнес фразу Джеймса Бонда «Сдачи не надо». Я хотела было уже заметить, что оплата, кажется, слишком уж щедра, но увидела вывеску и замерла.
Йон Джордж, эксклюзивный кутюрье из Гамбурга, сам лично стоял в дверях своего бутика и встречал нас.
— Ли! Наконец-то! Сто лет тебя не видел! — Он обнял моего спутника, как обнял бы своего брата после долгой разлуки. — У меня тут три костюма лично для тебя, сам шил.
— Спасибо, Йон, я твой должник. Вот моя подруга. Одень ее во что-нибудь такое, чтобы Ричард Косгроув пал к ее ногам.
Оба обратили на меня свой взгляд, один ухмылялся, другой глядел крайне скептически. Я вдруг ощутила каждый свой лишний грамм, каждую складку, каждую припухлость.
— Хм, посмотрим, — проговорил модельер, — попробуем зеленый или синий. Да, скорее синий. Подчеркнет цвет глаз. Есть у меня одно платье.
Я не успела опомниться, как меня уже затолкали в кабинку и велели разоблачиться. Кабинка была размером с социальную квартиру в Саутворке. Две тощие, как веретено, ассистентки, не спрашивая разрешения, вошли ко мне и протянули несколько вариантов весьма смелого женского белья, увидев которое моя мать, конечно, упала бы в обморок. Этих же двух ничего не смущало: совершенно бесстрастно, со знанием дела они молча и быстро помогли мне надеть на себя всю эту кружевную провокацию.
— Слушай, Ли, — услышала я за занавеской голос кутюрье, — кто будет делать ей прическу и макияж? Хм, ладно. Беру на себя.
Он куда-то позвонил, и спустя пять минут дверь магазина открылась.
— Где она? — спросил голос с очень явным французским акцентом.
— Эй, здесь не курят, — послышалось сердитое восклицание Йона, — ты мне испортишь все дорогие ткани.
Занавеска снова отодвинулась в сторону, и в кабинке появилась миниатюрная тощая женщина, у которой на голове дыбом стояли рыжие волосы.
— Ханжа немецкий, — пробормотала она.
Тут она заметила меня, и глаза у нее загорелись.
— Ага! Ну наконец-то! Наконец-то индивидуальность!
Она выгнала обеих «вешалок», втиснула меня в кресло и стала рассматривать мои волосы.
— Так-так… сделаем вот так, а это вот сюда… Момент! Ну, и что я могу с этим сделать? Йон!
Я испуганно вздрогнула, но женщина тут же успокаивающе погладила меня по плечу:
— Ну-ну, ангелочек, не пугайся, это не твоя вина. Йон!
Между занавесками появилась голова модельера.
— Она absolument идеальна! Почему ты не позвал меня раньше? У меня нет времени помыть ей голову! Теперь придется делать начес и заливать все это лаком! Ненавижу так работать!
Однако она сотворила чудо.
Минут через двадцать в магазин прибыл мужчина лет тридцати с такой же чудной прической, как и у дамы, и с таким же фантастическим макияжем.
— Готово, ангелочек, — объявила экстравагантная парикмахерша все еще непонятной национальности. — Parfee! У тебя на голове кое-что особенное. Такую роскошь не всякий день увидишь, — она резко обернулась к мужчине с макияжем: — И чтобы ты ее не испортил, Эдди. Хватит того, что ты сам выглядишь как вампир.
Эдди на эти слова вообще не отреагировал. Он достал свой чемоданчик. Неужели действительно необходимо столько разных теней для глаз? Одного только коричневого я насчитала не меньше десяти тонов. Визажист приступил к моему образу. Он начал накладывать тон. Мадам «Что-я-могу-с-этим-сделать» стояла рядом и критически комментировала каждое движение Эдди. Он же с самого начала хранил молчание, даже не поздоровался ни с кем. Только когда женщина попыталась закурить, полагая, что Йон не заметит этого из-за занавески, Эдди наконец открыл рот и заявил:
— Не стоит, Фло. Я не буду тебя покрывать.
Фло тихо выругалась по-французски, на что Эдди коротко бросил:
— Я понимаю французский, Фло. Не ты одна долго жила в Париже.
Она промолчала. Мне стало ясно, что она американка, а французский акцент — часть имиджа.
— Вы готовы? — Йон снова заглянул в кабинку.
Эдди молча повернул мое кресло к хозяину магазина.
— Черт возьми! — воскликнул Джордж, делая о-о-о-о-чень впечатленный вид.
— Ли! Ты снова угадал! У тебя чутье! Иди посмотри. — Он торжественно отдернул занавеску.
Ли был облачен в костюм антрацитового цвета, идеально причесан и выглядел, как всегда, страшно сексапильно. Ни галстука, ни бабочки на нем не было. Верхние пуговицы серой рубашки были расстегнуты. Рубашка подчеркивала атлетический торс, пожалуй, даже лучше, чем у Ричарда Косгроува.
Когда он меня увидел, глаза его округлились и стали огромными, как блюдца.
— Фей… — выдохнул он и умолк, как будто онемел.
Мне хотелось увидеть себя в зеркало. Йон, как будто угадав мои мысли, за руку подвел меня к главному зеркалу посреди магазина. На меня смотрела совершенно незнакомая девушка, похожая на кинозвезду. Волосы уложены в какую-то необыкновенную прическу в форме раковины, что подчеркивает высокие скулы. Глаза подкрашены изящно и изысканно тенями минимум десяти оттенков с какими-то диковинными эффектами и кажутся темнее и глубже. В сочетании с равномерным цветом лица, густыми ресницами и сверкающими губами глаза казались ярко-синими, как будто в них вставили цветные линзы. Платье было довольно простого покроя, но летящее, воздушное. Доставало до лодыжек, и туфли-лодочки завершали картину. Платье меня стройнило, но в меру и гармонично.
Ли встал рядом со мной перед зеркалом и тихо произнес:
— Фей, ты выглядишь волшебно.
И на этот раз я ему поверила. Впервые. Хотя он сам и был намного красивее меня, а свой изысканный костюм носил так же непринужденно и элегантно, как ежедневные джинсы.
— Поехали? Ричард ждет. — Он протянул мне руку.
Я повернулась к Йону и его команде волшебников:
— Огромное спасибо. Вы совершили чудо. Я чувствую себя, как Николь Кидман. Конечно, в теле Кэти Бейтс, но такая же элегантная, как Николь, я имею в виду.
Три волшебника и две высушенные ассистентки, счастливые и растроганные, пожимали мне руку. Тогда я повернулась с лучезарной улыбкой к Фитцмору:
— Вот теперь поехали. — И взяла его под руку.
В такси он не сводил с меня глаз и все время улыбался, чем меня ужасно смущал.
— Я тебе уже говорила, что ты хорошо выглядишь?
За такое он мог бы треснуть меня по лбу. «Хорошо выглядишь» было крайне фальшивым определением и ничего не говорило о его внешности в этот вечер.
Но Ли только снова улыбнулся.
— Да нет, ты великолепен, — вздохнула я, — спасибо тебе. Не знаю, как тебя отблагодарить. Пока не знаю. Но отблагодарю. С меня причитается.
— Интересно! — он поднял бровь.
Я закусила губу, но пожалела великолепную помаду.
— Я тебе все выплачу по частям, — решила я.
— Забудь, — отмахнулся он, — я от тебя никаких денег не возьму.
Я собиралась было спросить, откуда он так хорошо знает кутюрье и дизайнеров, но мы уже прибыли. Кино кончилось, вечеринка началась.
Я не знала, куда деваться. Ли провел меня между блистательными знаменитостями, с каждым дружески здороваясь.
— Откуда ты всех их знаешь? — спросила я, когда один известный режиссер панибратски похлопал его по плечу.
— Да так, всех по-разному, — уклончиво отвечал Леандер, — и вон там Ричард.
Я резко остановилась.
— Что такое? — удивился Ли.
— У меня ничего с собой нет, — испуганно пролепетала я.
— А что тебе нужно?
— Ну как, что-нибудь самодельное. С телефоном. Ты же сам предложил.