Вполне понятно, почему Данилин обратился за ответами именно к Константину Крылову: ведь от Крылова, известного сугубой деликатностью, интеллигентностью, обстоятельностью и политкорректностью, он не ждал ответов, способных ранить душу номенклатурного кремлевца и сжечь старательно наводимые оным мосты. Обратись он, что было бы логично, за нужными разъяснениями ко мне (единственному, кто на протяжении пятнадцати лет умудрялся проповедовать и толковать махровый русский национализм с самых высоких трибун СМИ — «Независимая» и «Литературная» газеты, журналы «Политический класс» и «Наш современник»), он ведь мог нарваться на неожиданность…
Впрочем, мудрая, но тщетная предосторожность Данилину не помогла. Ответы он получил не только от того, кого спрашивал; и с этим уже ничего не поделаешь, ведь интернет неподцензурен. Сам виноват: затронув важные для нашего движения темы, он вызвал желание высказаться у националистов разных мастей и разной степени информированности и известности. От матерых бойцов идейного фронта, вроде меня или Борцова, до прилежных неофитов, до недавнего времени в националистических дискуссиях не блиставших (Диунов, Петров). И даже до вовсе никому не известных рядовых бойцов интернета, чья роль тут — «голос из хора», как в древнегреческой пьесе: некая фоновая статистическая данность, оттеняющая тексты «корифеев». Так что общая картинка получилась вполне нелицеприятная, нравится это самопровозглашенному националисту Данилину или нет.
Анализ этой картинки имеет смысл вести послойно: вначале точка зрения «корифеев» русского национализма (Крылов, Борцов, Севастьянов), затем — позиция продвинутых дилетантов (Диунов, Петров), а под конец — среднестатистический фон, «голоса из хора».
Приступая к собственным ответам на данилинские вопросы, я предположил, что в итоге сравнительного анализа вариантов «результатом будет одно из двух: либо русская националистическая доктрина значительно укрепится, приобретет монолитность; либо в ней откроются важные водоразделы, достойные новых дискуссий». Я не ошибся: произошло и то, и другое. По ряду позиций у респондентов возник меня самого удививший прочный консенсус, по ряду других — столь же четкое расхождение во взглядах, преодолимое в одних случаях и антагонистическое в других. Стоит подробнее остановиться на этом.
О том, что вопросы Данилина актуальны, говорит не только массированный и многообразный ответ на этот вызов, но и разнобой в подходах. Так, Крылов усмотрел свою задачу в том, чтобы разбить «распространённые предрассудки» и развеять «влиятельные заблуждения», противопоставив им свое личное, честное, но порой глубоко субъективное понимание сути вещей. И большинство других респондентов также, не претендуя на объективность, старались спроста высказать свое, наболевшее.
Что до меня, то я ставил себе задачу познакомить читателей с идеями, которые давно стали общими местами в ходе многолетних дискуссий — с тем «сухим остатком», при добыче которого было уже сломано не одно полемическое копье. (Естественно, сам я, непременный участник всех этих дискуссий, выражаю консолидированную позицию лишь этнических националистов; обозначая ее, мне по ходу дела приходится иногда говорить о себе в третьем лице.)
Объективистский подход свойствен также Борцову, давно и самостоятельно исследовавшему историю ряда заданных вопросов. Мы оба с ним считаем, что в русском националистическом дискурсе сегодня не существуют, вопреки Данилину, «темы, фактически табуированные для русских националистов. Больные места. Точки, куда могут бить и бьют, а также те вопросы, отвечать на которые неудобно». Таких тем уже давно нет, и все ответы тоже давно найдены и стесняться их не приходится. Другое дело, что в русском национализме есть разные течения, и ответы могут у них не совпадать.
Рассмотрим же сначала область бесспорного, затем просто спорного и наконец — непримиримо спорного.
Начну с вопроса, ответ на который поразил даже меня, видавшего разные виды в русском движении, своим единодушием.
Что именно хотят построить в России русские националисты в случае прихода к власти?
Все респонденты ответили единогласно, отбросив все сомнения и колебания, все междоусобные различия и посторонние соображения: Русское национальное государство.
На этом отрадном замечательном факте можно было бы и остановить весь разговор. Ибо один этот факт стоит целой статьи о русском движении.
Даешь Русское национальное государство!
Вот, он, крик русской души! Вот он, лозунг момента!
Все остальное, как говорится, рюшечки и бантики.
Но несколько слов добавить для полноты анализа необходимо. Вопрос слишком серьезен, чтобы судить о нем, не зная истории самого вопроса. А он заявил о себе не вчера.
В свое время в СССР историком В.В. Мавродиным был даже написан вузовский учебник «Образование русского национального государства» (М., ОГИЗ, 1939). Об этом сегодня уже мало кто знает, к сожалению. С тех пор всерьез на тему Русского национального государства у нас никто не писал, детально эту концепцию не разрабатывал, кроме меня («Русское национальное государство: “рай для своих” или “лавка смешных ужасов”? [ж-л «Политический класс» № 4, 2008 г.], «Россия для русских!» [М., Книжный мир, 2007] и мн. др.) и возглавлявшейся мною Лиги защиты национального достояния (ЛЗНД), разработавшей проект новой Конституции России (1998 г.). Нами была даже подготовлена, опубликована и разъяснена карта территории идеального государства: «РУССКАЯ РОССИЯ. Карта компактного расселения русского этноса» (2001 г.). Таким образом мною со товарищи в последнее десятилетие был создан, высокопарно выражаясь, «Русский проект», полностью и детально обнимающий собою всю концепцию русского национального государства на всех уровнях: от юридического, политического, исторического и нравственного — до географического. (Все материалы можно найти на моем сайте.)
Ничего подобного, никаких аналогичных разработок сколько-нибудь серьезного уровня, с привлечением лучших специалистов, не было сделано у нас больше никем и никогда, хотя скороспелых рассуждений на тему хватает.
Беда в том, что господа русские националисты, особенно теоретики, друг друга, увы, не читают, предпочитая каждый раз собственноручно писать историю кровью своего сердца с чистого листа. Ибо даже те из них, что в движении без году неделя, «образованность хочут показать». И пожинают при этом все заслуженные плоды (в основном, шишки), собирая один за другим свежеизобретенные велосипеды.
По понятной причине мне не с руки подвергать разбору этот весьма нестройный хор ни в целом, ни по партитурам. Чтобы не разбить ненароком то отрадное единство и согласие, которое манифестировано выше.
Но одно важное замечание я обязан сделать.
Понятно, что в общую, объединяющую всех нас формулу «Русское национальное государство» (РНГ) каждый волен вкладывать собственное содержание. У каждого в голове может жить свое мечтаемое РНГ, отдельными деталями которого можно с блеском делиться в дискуссиях. Но есть два принципиальных различия, которые легко вычитываются даже в тех призрачных набросках, что привели некоторые наши респонденты. Ими нельзя пренебречь.
Одну позицию четко обозначил Крылов, заявивший: «Русские националисты — чуть ли не единственные люди в России, последовательно отстаивающие классические демократические ценности. Не либеральные (которые сейчас заключаются в утверждении прав всевозможных меньшинств), а именно классические демократические, то есть права большинства. В России большинство населения страны — это русские (по крайней мере, пока). Демократические и национальные требования, таким образом, совпадают по факту. Но они совпадают и по смыслу. Организованная нация имеет право и даже обязана самоуправляться».
Другую позицию так же четко и даже агрессивно обозначил Борцов: «Русское Национал-Социалистическое Государство, чуть позже — Русскую НС-Империю. А вы что думали?».
Примем за постулат, что империя и национальное государство есть вещи разные. В этой связи я, с некоторой долей условности, буду называть первую позицию «национал-демократической», устремленной на создание национального государства, а вторую — «национал-социалистической», устремленной на создание империи. Обе эти позиции имели и имеют многочисленных адептов, в том числе и среди респондентов. В частности, Севастьянов еще в середине 1990-х озадачил публику книгами «Национал-капитализм» (1995) и «Национал-демократия» (1996). Заложив, вместе с некоторыми другими авторами, сошедшими ныне с политической сцены, национал-демократическую традицию в современном русском движении. Сегодня именно эта традиция активно пополняется наиболее продвинутыми интеллектуальными ресурсами (Крылов и Диунов тому пример) и претендует на полноценную политическую перспективу. Что же до НС-империи, то на почве этой идеи происходит смычка национал-социалистов с консерваторами. В нашем случае примером служит Петров, придерживающийся максималистской точки зрения: «Россия должна стать Империей Русь, т. е. великой северно-арийской страной, главной частью Европы и Белого мира в целом. Европа оканчивается не на Урале, а на Тихом океане».
Подробнее об этих концепциях я буду говорить ниже, анализируя спорные проблемы, «водоразделы».
Сегодня не стоит гадать, какая концепция победит и возобладает в русском государственном строительстве. Тем более, что, как это уже не раз бывало в истории, победить может одна, а возобладать в итоге — совсем другая. В самом общем смысле предскажу, что выиграть доведется тем, чьи теории ближе к жизни, к исторической и даже биологической правде.
А пока еще раз радостно констатируем: идея Русского национального государства объединяет русских националистов всех тонов и расцветок без исключения.
Таков наш главный ответ на кремлядский запрос.