– Здравствуйте, – выдает она, хлопая ресничками. – А вы случайно не Вячеслав?
– Вячеслав, – с опаской соглашается бугай.
– Вы-то мне и нужны! – Дашка радостно кидается ему на шею.
Не сразу, но я замечаю позади обомлевшего Славы кое-кого ещё. Кондратьев стоит, скрестив на груди руки, и мерзопакостно ухмыляется.
Эй, да что такое?!
Почему у него воротник футболки в крови?
Что за царапина на щеке?..
Сердце скручивается в узел от страха, и я кидаюсь к Диме.
____________________________________
* А.Н. Островский, «Бесприданница»
Глава 23. С легким паром!
Мне очень не хочется оставлять Аню одну. Но Славик пообещал, что с минуты на минуту сюда заявятся ребята из его охраны, а слову Быкова можно верить. Пожалуй, сейчас это единственный человек, кому я могу безоговорочно доверить защиту Ани от любых напастей. Тем более таких невнятных, как у нас.
Спускаюсь вниз по лестнице, подозрительно оглядываясь по сторонам. Чувствую себя психопатом, который отовсюду ждет подвоха, но нервы мои в последнее время были на пределе.
Я подскакиваю на месте, когда перед моим носом открывается дверь подъезда. Инстинктивно делаю шаг назад в тень и напряженно смотрю, как с улицы заходит… миловидная старушка с черным пуделем на поводке. Она проходит мимо меня к лифту, кажется, даже не замечая и разговаривая с любимой собачкой:
– Идем, Фросечка, мы с тобой славно погуляли, пора теперь и подкрепиться, верно?
Тьфу, блин! Вылетаю на улицу и иду к машине, присланной за мной Славиком.
– Идиот, – рычу себе под нос, злясь на самого себя.
Вчера – разговоры с котом, сегодня – трясемся от ужаса перед старушками с цирковыми собачками. Что дальше? От собственной тени начнешь шарахаться, а, Кондратьев? Умничка, так держать.
Надо немедленно расслабиться. Поговорить с нужным человеком, скинуть с себя какой-то груз… Попробовать сделать хоть что-то, чтобы распутать этот клубок неприятностей. За тем, собственно и еду к другу.
Славик встречает меня на входе в банные комплексы, он сегодня ехидный до изжоги.
– Какой-то ты помятый, – склабится он, приветственно хлопая меня по плечу с такой силой, что у меня ноги подкашиваются. – Как будто на тебе всю ночь кто-то ездил.
Он ржет, а я только криво усмехаюсь и добавляю:
– Ага. Машина, например. Черная, без номеров.
Быков вмиг перестает паясничать и хмуро кивает.
– Да уж, потрепало тебя изрядно. Давай нормально рассказывай все, во всех подробностях. Будем думать, что со всем этим делать.
– Подрабатываешь психотерапевтом? – ухмыляюсь я, проходя в арендованные комнаты.
– Волонтерю скорее. А то взять-то с тебя нечего, даже бабы и выпивка – и те за мой счет.
– Хэй! А как же тысячи фотографий бойцовского клуба, которые я тебе наснимал за годы дружбы?
– Ну ладно, уговорил. Не так уж ты бесполезен.
Он еще долго подтрунивает надо мной, пока я раздеваюсь, а потом умолкает, оглядывая мои многочисленные синяки и ссадины.
– Ндаааа уж, Кондратьев… Если бы не знал, что у вас там вчера творилось, подумал бы, что ты всю ночь отбивался от какой-нибудь разъяренной львицы.
– Львица, правда, была, – хмыкаю я. – Правда не разъяренная, и я от нее не отбивался.
Мы проходим в турецкую сауну, окунаемся в горячий пар. Я с наслаждением вытягиваюсь на теплой каменной скамье, подложив руки под голову. Задумчиво смотрю в потолок, утыканный разноцветными лампочками. Пар от них красиво переливается синими и красными огнями, и я, наконец, расслабляюсь. Со вчерашнего вечера был натянутой струной. Только в объятьях Ани смог выдохнуть на время, забыться в ласке, но утром реальность вновь навалилась на плечи.
– Пить будешь?
– Да нет… Я и так чувствую себя немного пьяным.
– Может, тогда девочек закажем?
– Иди ты, – вяло отмахиваюсь я под непрекращающийся хохот Быкова. – Мне и своей девочки хватает.
– О как, обычно тебя это не смущало. У вас там все серьезно или как всегда? – ехидно спрашивает Славик.
Я задумчиво покусываю губу. Вспоминаю сладкий шепот в ночи и пальцы, судорожно сжимающие мои плечи на пике наслаждения. В груди разливается жар, и я ловлю себя на мысли, что улыбаюсь, как счастливый идиот. Хорошо, что Слава не видит в туманной сауне мое выражение лица, а то застебал бы сейчас до тошноты.
– Да нет… Не как обычно, пожалуй…
– А эта твоя Васнецова знает, что ты в нее безнадежно втюрился, а?
– Думаешь, она не догадалась об этом сама после того, как я проснулся в ее постели?
– Да ты где только не просыпался за последний год! – ржет Славик. – Это ровным счетом ни о чем не говорит.
Хм, резонно.
– Ладно, с моим покоренным сердцем разберемся позже, давай к делу.
Я еще раз рассказываю все по кругу, но теперь уже не кратко, а в мельчайших подробностях. Быков не сдерживает себя и кроет неизвестных нам гадов распоследними словами. Высказывается о Суханове, тоже не считает его психом, устроившись заподню в квесте. Мы говорим очень долго, пока Славик вконец не упаривается.
– Мне охладиться надо, пойду в бассейн окунусь. Ты со мной?
– Ты иди, я еще посижу тут немного, – улыбаюсь я.
– Ну как знаешь. Жду тебя в бильярдной тогда. Надо как следует все обдумать и выработать стратегию.
Он выходит из парилки, а я еще какое-то время расслабленно лежу на каменной скамье, прикрыв глаза. Дышу глубоко и размеренно, наслаждаясь приятным жаром. Мне хорошо. Хорошо и спокойно.
Думаю обо всем, что поведал Славику, об Ане… О том, как плотно она засела в моей голове за сравнительно короткий промежуток времени.
В конце концов и мне становится жарко. Иду к выходу, дергаю на себя дверную ручку, но дверь не поддается. Не понял… Заклинило, что ли? Как ее вообще могло заклинить? Дергаю еще и еще, но бесполезно. Да жеваный крот, что за ерунда?
Зову Славу, администраторов, но никто не отзывается. Ну, допустим, Слава может нырять в бассейне или кайфовать под душем, потому не слышит меня. А где персонал?
Снова кричу, стучу по двери. Стеклянные матовые створки не дают разглядеть четкие очертания, но я вижу тень, мелькнувшую за парилкой.
– Эй! – кричу этому неведомому человеку. – Что происходит? Позовите кого-нибудь, у меня тут проблема.
– Кричи, кричи, никто тебя все равно не услышит, – раздаётся певучий женский голосок прямо за дверью. – Усыпить в больничке я тебя не смогла, зато успокоить сейчас смогу надолго. Кричи громче и дыши глубже, наслаждайся лечебным паром… напоследок.
Несмотря на жар вокруг, по спине бежит холодок. Кто эта женщина? Что она от меня хочет? Где Слава?
Мне становится труднее дышать. В парилке все жарче с каждой секундой, и пар подаётся как-то уж очень интенсивно. И пахнет он… странно. А ехидные слова по поводу "надышаться напоследок" не оставляют сомнений в том, что меня хотят либо травануть, либо еще что похуже. Да вашу ж мать! Кого настолько сильно тошнит от факта моего существования?!
Но вместо ожидаемой паники меня охватывает лютая ярость. Ну уж нет, я не намерен тут смиренно ждать, пока надышусь неведомой гадостью или сварюсь заживо! Голова на удивление чистая, гнев придает сил.
Задерживаю дыхание – на всякий случай, чтобы не вдыхать подозрительный пар – и хватаюсь за металлическую душевую лейку, прикрученную к стене около раковины рядом. Бью со всей дури по стеклянной двери. Один раз, другой… и с очередного удара дверь идет трещинами. Наваливаюсь на нее всем своим весом, и лечу вперед под оглушительный треск, звон и визг испуганной девицы.
– Стоять, тварь!
Пытаюсь ухватить черноволосую девицу за руку, но оскальзываюсь на мокром полу, усеянном стеклянной крошкой. Вот только танцев на стеклах мне еще не хватает для полного счастья! Именно то, что нужно усталому мужику, сбежавшему недавно из больницы, да!
Я зло матерюсь и бегу за девицей, а та вдруг неожиданно берет с пола стеклянную крошку и кидает мне в лицо. Еле успеваю прикрыться и без того исцарапанными руками. Делаю рывок вперед, падаю на мокром полу и успеваю зацепить за ногу убегающую мерзавку. Она тоже падает, отчаянно кричит и пытается вырваться из моей мертвой хватки, но я держу крепко. Наваливаюсь на нее сверху, заламывая ей руки за спину. Тяжело дышу и непонимающе смотрю на искаженное гневом миловидное личико девочки, которая тут работает администратором. Она еще встречала нас со Славой у входа сегодня.
– Ты кто такая? – спрашиваю, тяжело дыша. – Чего тебе от меня надо, а?
Девчонка отвечать не собирается. Она отчаянно вырывается, орет так, будто ее режут, и на этот визг наконец-то приходит Слава. Вот интересно, где он раньше был?
Девчонка, однако, чрезвычайно оживилась при виде Славика и закричала жалобно:
– Как же вы вовремя! Звоните в полицию! Он на меня напал! Этот придурок напал на меня и хотел взять силой!
– Да ты совсем долбанутая, что ли?! – рычу я в бессильной злобе.
После всего произошедшего за последние пару дней терпения во мне осталось ноль целых фиг десятых. Поэтому я едва сдерживаюсь от желания как следует двинуть эту ненормальную об кафель.
– Звоните в полицию! – тем временем продолжает надрываться она.
– А чего ее вызывать? Она и так тут, – усмехается Славик. – Ждет нас на улице, поедем красиво, с мигалками. Тебе понравится.
Он, в отличие от меня, с девицей не церемонится. Грубо поднимает ее за волосы и тащит к выходу.
– Я буду жаловаться на вас в суд!..
– Жалуйся сколько хочешь. Меня это не бадает, – рычит Славик. – Помолчи-ка немного. Любишь игры со связыванием? Я вот люблю. И тебе придётся полюбить, если не заткнешь свой ротик.
Девица грязно ругается и брыкается, но со Славой тягаться бесполезно: он держит крепко, из такой хватки не вырваться. Плетусь за этой парочкой на ватных ногах. В голове – удивительное рагу из обрывков мыслей и злости вместо мозгов.