– А ведь я очень-очень тебя ждала.
Зоя ласково провела рукой по его щеке, от этого прикосновения Павел захмелел, глаза закрылись сами собой.
– Я сходила по тебе с ума… Мне было очень-очень плохо…
– Я знаю, – пробормотал он.
– А потом я привыкла.
– К чему? – Павел открыл глаза.
– К тому, что тебя нет, – пожала плечами Зоя.
– Я есть, – сказал он.
Но она как будто его не слышала.
– К тому, что тебя долго не будет… А потом вдруг свершилось чудо! – поднимаясь, восторженно улыбнулась она. – И мне теперь нужно привыкать к этому чуду… Я пойду?
– Куда? – встрепенулся Павел.
– На кухню. Куда я еще могу пойти? – Зоя удивленно посмотрела на него.
– Не знаю, ты так сказала…
– Я никуда из дома не выхожу.
– Потому что ждешь меня?
– Потому что жду тебя… Потому что мне страшно… Вдруг они снова придут…
– Кто они?
– Леонид тоже так спрашивает. Ничего не было, говорит. Но я же знаю, что было!
– Леонид говорит.
– Он хороший, – кивнула Зоя. – Он всегда помогал…
– Как помогал?
– Помогал… – погружаясь в свои мысли, кивнула Зоя. – И мне хорошо здесь…
– Одной?
– Одной хорошо.
– А со мной?
– С тобой? – возвращаясь к реальности, спросила Зоя.
– Со мной, – кивнул Павел.
– А почему мне должно быть плохо с тобой? – Она смотрела ему в глаза.
– Я не говорю, что тебе плохо со мной.
– Ты думаешь.
– Да, я подумал, что ты привыкла жить одна.
– И я жила одна.
– Я не говорю, что ты жила не одна.
– Ты не говоришь… Ты не говоришь!.. Не надо ничего говорить!.. Не надо! – Зоя скривила личико, на глазах у нее заблестели слезы.
– Ну все, все… – Павел взял ее за руку, пытаясь успокоить.
– Уйди! Ты плохой!..
Зоя вырвала руку, отскочила к трюмо, села перед зеркалом, взяла в руки тюбик с помадой. Павел пожал плечами. Ее поведение напоминало истерику женщины, избалованной мужским вниманием. К тому же Зоя стала успокаиваться. Кто-то вяжет, пытаясь унять нервный зуд, кто-то смотрит на огонь, а Зоя, как оказалось, находила утешение в общении с косметикой.
Но, как оказалось, Зоя вовсе не успокоилась. Накрасив глаза и губы, она оделась, достала из ящика босоножки. Павел понял, что пришло время вмешаться.
– Ты куда?
– Мне нужно встретить Пашу, – монотонным голосом, глядя куда-то сквозь него, проговорила она.
– Паша уже здесь.
– Ты не мой Паша. Мой Паша хороший.
– Твой Паша сам к тебе придет.
– Это ты сказал?
– Леня сказал.
– Леонид?
– Леонид.
– Тогда уходи.
– Что?
– Уходи. Паша не должен тебя здесь увидеть.
Павел кивнул, глядя на Зою. Она явно находилось в таком состоянии, когда любое неосторожное слово могло привести к непредсказуемым последствиям.
– Ну хорошо.
– Уходи, – повторила Зоя.
Одеваясь, он надеялся, что Зоя его остановит, но она молчала, с невменяемым спокойствием глядя на него. И, даже закрывая за ним дверь, ничего не сказала.
В подъезде Павел столкнулся с Семеном.
– Куда это ты?
– Да покурить.
– А чего так невесело?.. – спросил Семен, с подозрением глядя на него.
– Да нормально все.
– Здесь будь!
Семен поднялся к Зое, слышно было, как она открыла ему дверь. В дом она его впустила, ничего не сказав.
Семен появился минут через десять.
– Ты должен принимать Зою такой, какая она есть.
– Да она, в общем-то, нормальная, – усмехнулся Павел.
Как ни крути, а он первым бросил камень. В себе Зоя или не в себе, а она правильно поняла его намек. Не должен он был упрекать ее в измене. А если вдруг что-то и было, должен был принимать Зою такой, какая она есть. Или она действительно запрется в новом придуманном мире, будет ждать другого Пашу. Или даже Леню.
– Или ты привыкнешь к ней, или… Ты должен к ней привыкнуть!
Семен качал головой, отказывая Павлу в праве на дезертирство. Из-за него Зоя тронулась умом, он должен теперь нести этот крест.
Зоя встретила его спокойно, даже приветливо, но без восторга. Семен предложил выпить, Зоя кивнула в знак согласия, но за стол с ними не села. Села в кресло перед выключенным телевизором и замкнулась в себе.
– А как ты хотел? – спросил Семен, откупоривая бутылку.
– Ничего, привыкну.
Они уже ополовинили емкость, но Зоя все не выходила к ним.
– Не вздумай у нее про ребенка спросить, – тихо сказал Семен.
– Чего?
– Она ведь это… После того… Короче, аборт она сделала. Что-то там воспалилось… В общем, детей у вас может и не быть…
– Чего я еще не знаю? – нахмурился Павел.
– На лекарствах она сильных сидит… Ну не постоянно, только когда припрет. Колокольников приходит, ставит укол, и все нормально…
– Колокольников?
– Лечащий врач.
– И как Зоя принимает его?
– Он же лечащий врач.
– А Шарова?
– Шаров ее не лечит.
– Он просто так приходит?
– Не знаю, не видел… А ты что, ревнуешь?.. Ты ревнуешь!.. Зря! Очень зря!.. Зойка у нас не такая. И вообще…
– Что вообще?
– Если ты что-то не понимаешь, я тебе объясню! – Семен сжал кулаки, как будто собирался схватить Павла за грудки.
– Давай домой. От греха подальше.
Павел и сам порядком опьянел, настроение – ни в дугу, нервы чешутся, а еще Семен вдруг начал бузить. Как бы не сорваться, не сломать – ему челюсть, а себе судьбу.
Семен все понял, ушел. Павел вернулся в комнату, сел на расправленный диван. Какое-то время Зоя смотрела на него с таким видом, будто пыталась вспомнить, затем поднялась и вышла.
– Спасибо, что не прогнала, – заваливаясь на бок, пробубнил Павел.
С дороги ему хотелось спать, да и алкоголь подействовал усыпляюще, глаза закрылись сами по себе.
Проснулся Павел в тишине вечернего сумрака. Возможно, Зоя ушла, оставив его в унизительном одиночестве. А возможно, даже сбежала – к Леньке Шарову. Мысль об этом заставила Павла подняться. В этот момент открылась дверь, и из ванной вышла Зоя.
Он лег, она зашла в комнату и вдруг скинула с себя халат. Темнота еще не сгустилась, да и глаза уже привыкли к сумраку, Павел мог разглядеть каждую родинку на ее обнаженном теле. И пересчитать их по пальцам, пока Зоя шла от кресла к дивану, что заняло чуть больше мгновения.
– Не трогай меня… – тихо сказала она, опускаясь рядом с Павлом.
Он завороженно смотрел на нее, отодвигаясь к стене.
– Просто обними.
– Просто обниму, – изнывая от возбуждения, кивнул Павел.
– Просто обними, – повторила она, поворачиваясь к нему спиной.
Он обнял Зою, накрыв ее и себя простыней.
– Давай спать, – прошептала она.
– Угу.
Павел и рад бы лежать без движения, наслаждаясь запахом и близостью любимой женщины, но сила возбуждения била через край, от нетерпения вибрировал позвоночник, передавая пульсацию во все без исключения ребра. Да и Зоя вдруг пришла в движение. Сначала он ощутил ее внутренний порыв ему навстречу, затем он уловил колебания в ее теле. И еще Зоя учащенно задышала. Она ждала и призывала…
Он хотел уложить Зою на спину, но она мотнула головой. И еще крепче прижалась к нему нижней частью спины, а там уже и открыто, и скатертью дорожка. Тесно, туго, но как по маслу. И дико сильные ощущения, за которые не жаль было отдать и одиннадцать лет, и даже полжизни…
Но у самой вершины этих ощущений Зоя вдруг оттолкнула Павла, вырвалась, развернулась к нему лицом и выставила руки, чтобы он не смог прижаться к ней. В глазах безумие и ярость изнасилованной женщины.
– Ты не мой Павел! Ты не мой!
– Почему?
– Мой Павел совсем другой!
– Какой другой?
– Он мягкий, нежный…
– Мне уйти? – спросил Павел.
Зоя кивнула, толкая его полоумным взглядом.
Он поднялся, вышел из комнаты, на кухне закурил. Совсем уходить он не хотел, сначала нужно было во всем разобраться. Но если Зоя будет настаивать, придется подчиниться.
Но Зоя не появлялась. И даже не бунтовала. Повернулась лицом к стене, свернулась калачиком и затихла. Павел набрался наглости, прилег, не прикасаясь к ней.
– Мой Павел приходил ко мне во снах, – спустя время едва слышно сказала Зоя.
Павел кивнул. Зоя тоже снилась ему, очень часто, бывало, по нескольку раз за ночь. Но это были чистой воды порождения спящего разума. А Зое назначали сильные лекарства, антидепрессанты, или «колеса», действуют на человека как наркотик.
Дверь в квартире усиленная, с антивандальным покрытием и сложным замком, но у того же Семена имелись от нее ключи. Значит, у Лени тоже могут быть. А почему нет, если он оплачивает и квартиру, и ремонт? Может, он приходил к Зое по ночам, ложился к ней, обнимал сзади, а она думала, что это Павел ей снится. Она же не в себе, с ней все можно.
Но, может, Зое все-таки снились сны? И только сны.
– И я не такой нежный, как твой Павел?
– И пахнешь не так.
Павел лег на спину, заложил руки за голову и до хруста в суставах сжал кулаки. Какие могут быть запахи во сне?
Глава 11
Леня повзрослел, заматерел, раздался вширь, причем не только в плечах. Голос не изменился, но манера говорить уже не та, что прежде. Он и пытался избавиться от начальственных интонаций, но как-то не очень получалось. И радость встречи с другом также удавалась плохо.
– Очень хорошо, Паша, что все закончилось, очень хорошо.
Шаров еще раз глянул на фотографии, которые принес ему Павел, и спрятал их в карман. Никто его ни о чем не просил, он сам вызвался помочь с паспортом.
– Да еще не закончилось.
– Ну да, еще на работу нужно устроиться. – Леня полез за сигаретами.
И курить ему захотелось, и глаза спрятать. Неловко он чувствовал себя в компании с бывшим зэком. Позвонил, пригласил в шашлычную в тихом уголке городского парка с видом на пруд. Мог бы и в кабинет к себе пригласить, но что люди подумают? И в баньку к себе домой не позвал, видимо, это удовольствие только для избранных.