— Ну… полагаю, она то же самое проделала с башней. И это позволило ей сохранить память. Возможно, потому ее величество и предпочитала больше времени проводить там, чтобы сохранять устойчивость изменений.
— Почему же ты не рассказала об этом сразу?
— Просто не успела… да ведь это всего лишь мои предположения, мне нечем доказать Альвету, что я права.
Кайлен задумчиво кивнул.
— Но почему забыла ты? — продолжал расспрашивать он.
— Видимо… дело в моем желании. Вот этой магии я не могу найти никакого объяснения. Но другого объяснения у меня нет.
Зато есть сон. В котором темнота спрашивала, чего я хочу больше всего…
— Я бы предположил, что дело в печати. Магия печати основана на воле… Но на тебе только обручальная метка…
— Возможно, печати не видно? — не слишком приятное открытие. — Альвет ведь не смог увидеть метку Верса… да и вторую печать.
— Как раз ее-то мы все видели. Но Плантаго объяснил… дингарская магия, позволявшая ему долгое время оставаться незамеченным. Люди просто не придавали значения его присутствию, так он объяснил. Альвет не смог определить свойство печати. Мы сочли объяснение Плантаго разумным… хотя у Альвета было предположение, что печать когда-то поставил Сельван. Знакомое плетение, — Кайлен усмехнулся.
Я вздрогнула. Почему-то прежде мне не приходило в голову, что Верс мог запечатать сам себя… по приказу королевы. Такая власть! Не удивительно, что выполняет все ее приказы…
— Но… если печать вы обнаружили, почему Альвет не нашел обручальную метку? — спохватилась я.
Кайлен пожал плечами.
— Скорее всего, она не действовала… мы ведь с таким не сталкивались прежде. Но если ты все забыла, возможно, метка перешла в «спящую» форму. И проявилась, когда вы с Плантаго повстречались.
Я задумалась. В словах Кайлена была логика. Но… выходит, что Верс впервые увидел меня в Академии, задолго до того, как разыскал после побега. В прочем, ему и в Тальмере пришлось что-то сделать с меткой, чтобы она проявилась. Ведь я была уверена, что он ее поставил!
Слишком много вопросов остались без ответов.
— Кайлен, я не уйду, — проговорила я, почему-то понизив голос. — Я могу дождаться здесь, пока вы поговорите… если он так не желает, чтобы я услышала…
Граф Бран удивленно выгнул бровь.
— Не желает? Регина, ты действительно не понимаешь, что происходит? Боюсь, он не собирается ничего говорить.
Он ведь спросил об Альвете. Беспокоился, конечно. Но когда король вернется во дворец, его матери, скорее всего, станет известно о случившемся… Если не от самого Альвета, то от Ривена.
Вот Верс и ждет.
— А иначе, зачем ему понадобилось, чтобы я тебя увел, — добавил Кайлен. — Так может, самое время рассказать подробности, которые ты утаила, щадя чувства Альвета?
— Граф… — начала я. Это была самая сложная часть разговора. Самая важная, но могу ли я надеяться, что мне поверят? Хотя как раз Кайлену рассказывать всю правду также опасно, как и Альвету… я совсем недавно видела его отчаявшимся, потерянным. И теперь должна рассказать ему все о Лаверне, возможно, загнав его обратно, в глубины отчаяния?
В этот момент я услышала тихий звон, который нарастал, превращаясь в гудение. Кайлен встрепенулся, судя по всему, и он услышал странное.
Я вздрогнула: слишком знакомы были ощущения: прилив магии, словно по коридору пронесся порыв ветра, сметая на своем пути защитные барьеры… То же самое было, когда Лисана появилась в доме Плантаго.
Стражников вмяло в стену. Мне показалось, я даже успела увидеть край широкой юбки, мелькнувшей на пороге тюремной лечебницы прежде, чем дверь с грохотом захлопнулась.
Почему я полагала, что время еще есть? Отчего Кайлен был в этом так уверен? Ведь королеве достаточно было узнать, что ее сын отправился в тюрьму… О причинах догадаться несложно!
Кажется, я всхлипнула. Граф Бран, напротив, остался спокоен.
— Оставайся здесь, — сказал он мне с такой уверенностью, будто не сомневался в том, что попадет в лечебницу. Стражникам, кое-как поднявшимся с пола, Кайлен тоже знаком приказал не приближаться.
Дверь предсказуемо не поддавалась. Тогда граф Бран уперся в нее обеими ладонями и прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Старое дерево, обитое металлом, затрещало. А потом металлические скобы, прямо на глазах покрывшиеся ржавчиной и ледяной коркой, принялись осыпаться. Кайлен отошел в сторону, дав двери упасть. Я метнулась через порог прежде, чем он успел что-либо предпринять. Едва не подскользнулась на заледеневшей двери.
Не знаю, что я собиралась делать, но стоять в коридоре в ожидании того, что может случиться… оказалось куда страшнее, чем встретиться с королевой.
— Никому не входить! — прикрикнул последовавший за мной граф и вход затянуло льдом.
— Смотри-ка, сколько силы! — протянула обернувшаяся к нам Лисана голосом, который принадлежал матери Альвета. Кайлен даже замер на мгновение от неожиданности.
Верс стоял у стены, напротив призрака фрейлины.
— Так и знала, — процедила королева. — Вы все-таки спелись за моей спиной! Ты ведь утверждал, что готов убить ее своими руками за то, что с тобой сделали. И что? Снова решил совершить ту же ошибку?
— Единственная моя ошибка в том, что поверил твоим словам, — мрачно сказал Верс, глядя в сторону. Ни он, ни Кайлен не пытались хоть что-нибудь предпринять… И до меня почему-то не сразу дошло, что с призраком воевать бесполезно. Королевы здесь нет. Потому-то граф Бран так легко справился с закрытой дверью… и, возможно, полагает, что причинить вреда прямо сейчас королева не сможет никому из нас.
А вот Верс, который подчиняется ее приказам — совсем другое дело. Маг в мою сторону даже не смотрел. Что он подразумевал, говоря об обмане? Не ожидала, что настолько хочу узнать. Даже сейчас, когда следует беспокоиться совсем о другом…
— Ошибку совершила ты, когда решила, будто сможешь управлять временем, — заметила я, на удивление — голос даже не дрогнул. — Посмотри, к чему все пришло. Вместо одной беды ты получила их столько, что страдают все…
Лисана развернулась ко мне.
— Я?! Ты смеешь обвинять меня после того, что устроила?! — в голосе ее зазвенело бешенство. От неожиданности я отступила, забыв, что передо мной призрак. Все равно страшно.
— Не перекладывай ответственность, — снова подал голос Плантаго, хотя по-прежнему не смотрел в мою сторону.
— Молчать! — взвилась королева. — Вы двое! Во всем виноваты вы! Ты притащил ее во дворец, зная, насколько она опасна, ты позволил ей свободно пользоваться магией, ты, ты, все ты!
— Что-то я не могу понять, кто же в итоге виноват, — сухо заметил Кайлен.
— Смотри-ка, кто подал голос! — язвительно прошипела королева. — Телохранитель, который не способен выполнять свои обязанности, как должно! Молчи и радуйся, что тебе все еще позволено жить! Тебе повезло, что ты все еще полезен, раз уж твой брат мертв…
— Чем же? — спросил Кайлен, нисколько не смутившись.
— Клятва Бранов использовалась, чтобы передать проклятье его величества Лаверну, — произнесла я.
— Так ты и это знаешь! — протянула королева. — Чудесно… ты скрыл от меня это! Не думай, что я оставлю все так…
— Тебе не кажется, — устало сказал Верс, — что сейчас ты должна беспокоиться о жизни Альвета, а не о том, как отомстишь кому-то из нас?
— Не говори мне о жизни Альвета! — снова вышла из себя королева. — По вашей вине ему пришлось пройти через все это! Два года! Два года я только и делаю, что спасаю его от той участи, которую вы ему уготовили!
— Разве кто-то из нас надоумил твою фрейлину, чтобы она использовала яд? — резко спросил Верс. — Или, может, Регина сама подмешала себе в питье кровь для свершения обряда? Это было твое решение, Кларисса. Повторяю: не пытайся обвинить кого-то в собственных просчетах.
— Мне нужна была всего неделя! — истерично завопила королева. — Неделя, а не два безумных года, за которые мне пришлось нянчиться со всеми, потому что никто из вас не мог позаботиться об Альвете! Безмозглая дура с глупыми фантазиями! Ты, не знающий, куда деть свою силу! Твоя так называемая невеста… вы не смеете меня упрекать! Я сделала все, чтобы защитить сына и королевство, тогда как вы заботились о собственных желаниях! Не тебе меня упрекать…
То ли я неосознанно пятилась, то ли Кайлен сам приблизился ко мне, но в какой-то момент мы оказались рядом. А вот Верса буйство королевы, как выяснилось, не особо и впечатлило.
— Не ори, в ушах звенит, — поморщился он.
Призрак замер прямо перед ним. Мне показалось, еще немного и Лисана залепит магу пощечину… попытается.
— Не расходуй силы зря. У тебя их и так немного осталось, — бросил Верс.
Возможно, именно эти слова заставили королеву, наконец, прийти в себя.
— Вот что! — уронила она после недолгого молчания. — Вы все живы лишь потому, что я вам позволила. И вы будете молчать. Альвет ни о чем не узнает. Иначе ты, — призрачный палец указал на Кайлена, — быстро окажешься в тюрьме. Мне твоя свобода не нужна. А ты, — теперь палец Лисаны указывал на меня, — тоже не жди свободы. Я сумею доказать сыну, что он поспешил с отменой запрета на магию времени! Что же до тебя, дражайший пасынок, я снимаю запрет на действие. Но помни, что если ты посмеешь пойти против меня, остаток жизни твоя невеста будет тебя проклинать! Уж я не дам ей умереть легко.
— А как же Ривен? — поинтересовался Кайлен. — Какое условие ты поставишь ему?
Его голос звучал холодно и властно. Я вздрогнула, осознавая. Лисана вздрогнула тоже. Призрак медленно развернулся к графу Брану… нет, к королю, с которого осыпалась личина.
— И как мне быть с тем, что из-за меня погиб брат моего лучшего друга? — спросил Альвет. — А с тем, что мой собственный брат вынужден был отдавать мне свою жизнь?
Призрак вытянул руки, словно стремился обнять Альвета, но тот отступил, покачав головой. Губы Лисаны задрожали.
— Ты не можешь так говорить, — прошептала королева. — Ты не можешь обвинять меня в том, что я спасала твою жизнь. Ты король по праву рождения…