— Ух ты, Женька, как здорово! Автомат! Я все время мечтала о нем. — Надежда вышла из машины, обняла его и демонстративно у всех на глазах крепко поцеловала.
Работник салона улыбнулся, поблагодарил их за покупку и сказал:
— Удачи вам. Скажите своей жене, чтобы ездила осторожно, сейчас на дорогах очень тесно.
Надежде было приятно, что ее приняли за жену, и она еще раз поцеловала Евгения.
Женщина умела управлять машиной. Права у нее были еще с тех пор, когда жила с родителями. После замужества Роман не позволял садиться за руль его иномарки, обещая, что когда-нибудь купит ей машину. Перспектива этой покупки была далекой, денег не хватало, и Надя не надеялась, что когда-нибудь у нее будет собственная машина.
Они добирались до офиса на разных машинах. Когда подъехали, Надя хотела войти в здание с любовником, но он остановил ее.
— Наденька, нам не нужно вместе появляться здесь. Пойми, скоро приедет Оля. Я женат, а злые языки могут наплести ей небылицы, — старался убедить Евгений.
Надежде было неприятно это слышать, но она согласилась. Ведь планы у нее были грандиозные, и рушить их она не собиралась. Как же хотелось пройти мимо Ниночки и похвастаться машиной. Подавив в себе это желание, она покорно отправилась к машине, сказав при этом:
— Женечка, я все понимаю, не беспокойся, покатаюсь по городу, а потом поставлю машину на стоянку.
— Будь осторожна, — крикнул ей вслед Евгений.
— Не беспокойся. Я не Оля.
Сегодня Надежда была счастлива, и ничто не могло ее огорчить. Она подъехала к своему подъезду и обратила внимание, что рядом стоит машина Романа, чему очень удивилась. Две соседки-пенсионерки сидели на скамеечке и, прищурив глазки, наблюдали за ней. Она вежливо поздоровалась и быстро прошла мимо них. Они проводили ее взглядом и тут же стали шептаться.
— Петровна, глянь, на какой машине подъехала.
— Да уже заметила. Муж-то ее хороший доктор. Наслышана.
— Мне кажется, она вертихвостка.
— Чего это?
— Видела ее с другим однажды.
— Ладно тебе сплетни наводить. Хорошая пара. Она красавица. Под стать ему.
— Красавица, — бурчала соседка. — Я напротив живу, он все время один. Поздно приходит с дежурства. А ее и дома временами нет.
— Вот все ты видишь, Зинаида. Будто стоишь под дверью и слушаешь.
— А ну тебя… — махнула рукой Зинаида и замолчала.
Надежда поднялась по лестнице, ненадолго задумалась, затем решила не открывать дверь своим ключом, а позвонила. Роман открыл.
— Почему ты не открыла своим ключом? — удивился он.
— Я видела твою машину и поняла, что ты дома.
— Сегодня я не пошел на работу. Тебя не было почти трое суток. Ты где ночевала?
— Рома, на эту тему мы с тобой разговаривали. Прошу тебя, давай разойдемся цивилизованно, не будем устраивать сцен и все такое прочее.
— А ты сказала родителям о своем решении?
— Пока нет.
— Значит, сомневаешься.
— Просто не хочу нравоучений, поставлю перед фактом.
— Надя, я понял, что у тебя появился мужчина. Не нужно так явно на это намекать. Я готов простить тебе все, но не принимай кардинальных решений.
— Надо же, какой благородный. Наверное, когда-то мне это нравилось. Поэтому вышла за тебя замуж. Рома, я не люблю тебя, понимаешь, не люблю.
Надежда ерничала и наблюдала за его реакцией. Ей хотелось скандала. Ведь так легче хлопнуть дверью и уйти, считала она. Все мышцы на лице мужа были напряжены. Оно стало бурого цвета, и в глазах появились проблески ярости.
— Не любишь, говоришь? — неожиданно выпалил он. — Ты совсем распустилась!
— И кто в этом виноват? Я? — продолжала Надежда.
Роман не сводил с нее глаз. Вдруг резко приблизился к ней и ударил по лицу.
Надежда не ожидала такого поворота событий. Думала, что отделается оскорблениями и поставит точку. Реакция подкачала, и она не успела уйти в сторону. Злобно посмотрев на мужа, хотела выйти из комнаты, но на нее обрушился второй удар. Она упала.
Роман не контролировал себя. Первый раз в жизни ударил женщину. Его гнев был неудержим. Наглость жены и унижение переходили все границы. Он схватился руками за голову и плюхнулся в кресло. Глубоко дыша, наблюдал, как она поднималась с пола и ладошкой вытирала струйку крови, стекающую по губе.
— Прости, — тихо произнес он.
Надежда молча пошла в ванную, посмотрела в зеркало и ужаснулась, вид у нее был отвратительный. Под глазом проявлялась синева, губа была рассечена.
— Ну и сволочь! — не ожидала, что он распустит руки. Смыв с подбородка кровь, промокнула полотенцем и потрогала опухшую губу. — Как я сейчас покажусь в обществе?
Роман ждал, когда жена выйдет из ванной. Как только она появилась, он встал и подошел к ней.
— Надя, прости. Давай обработаю рану.
— Отойди от меня.
— Не знаю, что со мной произошло, я люблю тебя. Ты так со мной поступаешь… Постоянно унижаешь, будто я тряпка… Я не сдержался.
— Это конец! Рома, я слышать тебя и видеть не могу. Завтра подаю на развод, а сегодня сниму побои.
— Не нужно снимать побои. Я дам тебе развод.
Роман вернулся в кресло и замолчал. Надя надела солнцезащитные очки, чтобы скрыть синяк, который продолжал проявляться. Разбитую губу не могла ничем замаскировать. Накинула куртку, хлопнула дверью и вышла на улицу.
— Вот гад, испортил все настроение, — ругалась она. — Такой прекрасный день был сегодня. — Она на ходу отключила сигнализацию и быстро подошла к машине. Села за руль и глянула на окна квартиры. Роман видел, что она уезжает на новой дорогой машине. Ему стало еще больнее, и он заплакал. Его слез никто не видел, и это успокаивало. Роман действительно любил эту женщину. И мысли, что больше никогда к ней не прикоснется, убивали. Он вытащил из шкафчика бутылку водки, налил полный стакан и залпом выпил.
А Надежда, глядя на него, подумала: «Смотри, как нужно любить. От тебя никогда бы не дождалась такого подарка. Дежурь в своей больнице и живи на гроши, нищий доктор. Найдешь себе медсестричку, которая будет этим довольна. Я не для тебя!»
Надежда не поехала снимать экспертизу, ей было стыдно. Она была уверена, что Роман теперь никуда не денется и согласится на развод. Появляться в таком виде перед Женей она тоже не хотела. Самый удачный момент поехать к родителям и показать, какой их любимый зять изверг. И уж теперь они не будут ее уговаривать остаться с ним.
Припарковав машину напротив окон квартиры родителей, она вошла в подъезд, поднялась по лестнице. Дверь открыла мать, женщина лет шестидесяти.
— Наденька, какими судьбами? Ты так давно не была у нас.
— Здравствуй, мама.
— Здравствуй, моя дорогая, раздевайся.
Как только Надежда сняла очки и повернулась к ней лицом, мать ахнула.
— Наденька, что это с тобой?
— Мама, не волнуйся, это ваш любимый зятек так любит меня.
— Не может быть! Рома? Как он мог, детка, да что ж такое случилось? Вроде с виду приличный мужчина. Врач, — причитала мать.
— Мама, я с ним развожусь, — поторопилась объявить дочь.
— Боже, а я-то думала, у вас все хорошо, нарадоваться не могла, а ты молчала, бедненькая, терпела. Почему ничего не рассказывала?
— Зачем вас расстраивать.
Надежда ликовала, все получилось как нельзя лучше. «Нет худа без добра, — думала она. — И если бы не этот случай, они бы обвинили меня во всех грехах. Теперь родители будут на моей стороне, несмотря на то, что очень любили Рому. Все это время я думала, как преподнести им новость о разводе. Они наверняка были бы против, а теперь не нужно даже ломать голову».
— Коля! — крикнула Зинаида Викторовна мужу, который был прикован к постели уже пол года и находился в другой комнате. — Ты глянь-ка, зятек наш что делает? Мать с дочерью вошли в комнату.
— Здравствуй, папа, — подошла она к отцу.
В его ногах всегда лежала кошка. Звали ее Юкки. Надежда провела рукой по ее спинке и присела на край кровати. Кошка подняла голову и насторожилась. Ушки, как локаторы, стали чуть подрагивать, будто она приготовилась слушать. Отец боготворил ее. Когда он еще не был болен, Юкки всегда ходила следом за ним. Они понимали друг друга. Мать удивлялась, ведь она тоже ухаживала за ней, кормила, чесала, но когда это делал отец, кошка мурчала от удовольствия, потом лизала его пальцы, будто благодарила.
Отец посмотрел на дочь с беспокойством. Речь его была непонятна, но Зинаида Викторовна разбиралась. На его глазах выступили слезы. Было понятно, что он расстроился, увидев синяк.
— Папа, не волнуйся, у меня все хорошо. А то, что произошло, мы исправим. Я завтра подам на развод.
Зинаида Викторовна заволновалась. Она приложила указательный палец к губам, показав дочери, что не нужно вести с отцом разговор на эту тему.
— Наденька, пойдем, ты мне все расскажешь.
Отец сделал движение головой, указывая, чтобы разговор они вели при нем.
— Хорошо, мы останемся здесь, — не послушав предупреждение матери, сказала Надя. — Папа, я давно к вам не заезжала, не хотела беспокоить, но с Романом у меня отношения не ладятся, а сегодня он распустил руки…
Отец пытался что-то сказать, и мать перевела.
— Он хочет спросить, доченька, может, ты сама виновата?
— Нет, папа, моей вины нет. Я долго молчала, но всему есть предел. И вообще, я разлюбила его. Мне казалось, что он совсем другой.
— Надя, давай чайку выпьем, — тянула ее мать на кухню. — Папе пора принимать лекарство.
Надя вышла из комнаты и пошла на кухню.
Зинаида Викторовна посмотрела на мужа, тяжело вздохнула, положила ему на ноги плед и сказала:
— Пойду покормлю ее, а то голодная пришла.
Зная свою дочь, мать решила все-таки сказать, что подозревает ее в измене мужу.
— Мама, а как я должна себя вести, если он совсем не обращает на меня внимания? Он забыл, что у него есть жена. Неужели вы думаете, что я не хотела счастья? А сейчас я его не люблю. Вот об этом я ему и сказала, а он…
Она шмыгнула носом, потрогала разбитую губу и поморщилась.