"Конечно. Разве ты не видел его хвост?"
"Да." И его глаз. И ухо. А еще у него не хватает шерсти на спине. Эта кошка выглядит так, будто пережила ядерную катастрофу.
Милен достает тарелку, вылавливает из кастрюли два куска мяса — столько, чтобы накормить по крайней мере пять кошек, — и режет их на мелкие кубики. Закончив, она почти минуту дует на мясо, затем ставит тарелку на пол в углу. Тем временем кастрюля все еще стоит на плите с включенной конфоркой. Покачав головой, я подхожу и выключаю ее.
"Почему ты не на работе?" — непринужденно спрашивает она, вымыв руки. Слишком непринужденно. Похоже, мы будем игнорировать то, что произошло на кухне прошлой ночью. Мне кажется забавным ее упорство в том, что между нами нет притяжения. Как будто она думает, что оно исчезнет, если мы сделаем вид, что его нет.
"Мне нужно было кое-что отсюда", — говорю я.
Это не ложь, потому что мне действительно кое — что нужно — моя регулярная доза ее присутствия. Я не мог ждать еще два часа, пока она спустится вниз, чтобы поработать над моими письмами. Я должен был увидеть ее.
Сейчас.
"И как поживает твоя черная империя в эти дни?"
"Лучше, чем когда-либо", — говорю я. "А что?"
Она пожимает плечами, затем вскакивает и садится на стойку. "Мне просто интересно. Почему вы продолжаете торговать наркотиками? У тебя огромный бизнес в сфере недвижимости. Зачем рисковать?"
Бросив взгляд на плиту, чтобы убедиться, что Милен больше ничего не оставила на конфорке, я прохожу через всю кухню, пока не оказываюсь прямо перед ней. Положив руки по обе стороны от нее, я прижимаю ее к столешнице. Солнечные лучи, проникающие через окно, падают прямо на ее лицо, делая ее веснушки еще более заметными. "Ты беспокоишься обо мне, Милен?".
"В тебя часто стреляют", — говорит она. "Может быть, было бы разумно расширяться. Минимизировать воздействие и все такое".
Я поднимаю руку, чтобы положить ее под подбородок и наклонить ее голову вверх. "Ты не ответила на мой вопрос".
"Нет".
"Нет?" Я наклоняюсь вперед, пока наши лица не окажутся в сантиметре друг от друга.
Ее губы расширяются в самодовольной улыбке.
О, как ей нравится проверять меня. Я опускаю руку вниз и обхватываю пальцами ее стройную шею, черная кожаная перчатка создает такой контраст с ее молочной кожей и бледными волосами.
"Скажи мне, Милен". шепчу я ей на ухо. "Ты не боишься, что я могу решить бросить это… соблазнение, как ты его назвала, и взять то, что я хочу?"
Ее дыхание учащается. Жаль, что на мне перчатки, я бы мог почувствовать ее пульс под своей кожей. Может быть, он лишь немного быстрее обычного? Или нестабильный?
"Нет. Я этого не боюсь", — говорит она, касаясь губами мочки моего уха. "Как и любой хищник, ты наслаждаешься азартом охоты. Но знай одно, Сальваторе. Эта добыча не попадет в твои когти добровольно. Никогда".
Я закрываю глаза и вдыхаю ее запах. "Тебе не следовало этого говорить, cara". Я наклоняю голову в сторону и прижимаюсь губами к мягкой коже ее шеи. "Тебе действительно… действительно не стоило этого делать".
"Почему?" — выдыхает она.
"Потому что это заявление, Милен… влажная мечта любого хищника", — шепчу я ей на ухо, затем отпускаю ее шею и поворачиваюсь, чтобы уйти. "Я жду тебя в офисе через два часа".
Глава 15
Мучить Милен доставляет столько же удовольствия, сколько и разочарований. Хотя мне нравится играть с ней и гадать, когда же она, наконец, поддастся, вся эта затея обернулась против меня, потому что я не могу выбросить ее из головы. Я не позволял ничему стоять на пути бизнеса, но в последнее время я больше думаю о Милен, чем об инвестициях и проблемах, которые должны меня волновать.
Прошла неделя с тех пор, как я впервые попросил ее пойти со мной в офис, и с тех пор она приходит каждый день после обеда. Она настаивала на том, чтобы взять один из стульев, чтобы сидеть на нем, отвечая на электронные письма. Я сказал "нет". Она пыталась спорить, но когда это не увенчалось успехом, она сдалась и теперь автоматически садится ко мне на колени, как только входит в дверь. Как сейчас.
Я смотрю, как она подходит, на ее лице совершенно нейтральное выражение. Она опускает свой упругий зад на мое бедро и придвигает ноутбук поближе.
"Еще один контракт", — говорит она. "Какие-нибудь комментарии по нему, или мне переслать его Грегу?"
"Просто перешлите".
Милен кивает, отправляет письмо и открывает следующее. "Местная школа просит о пожертвовании. Что мне ответить?"
"Просто проигнорируй это".
Она поворачивает голову и смотрит на меня через плечо. "Ты богат".
"И?"
"И, ты можешь позволить себе небольшое пожертвование".
"Могу. Но я не понимаю, почему я должен начинать раздавать деньги". Я позволил своему взгляду опуститься от ее глаз до груди. На ней белая шелковая блузка. Первые две пуговицы расстегнуты, и бледно-розового бюстгальтера дразнит меня.
"Потому что ты хочешь стать лучше?"
"Мне не нужно быть лучшим человеком, Милен. Меня вполне устраивает то, что я есть".
"И что же это?"
Я поднимаю глаза от ее декольте и фокусируюсь на ее лице. Ее волосы сегодня распущены. Я убираю светлые пряди, чтобы открыть нежную кожу ее шеи.
"Просто плохой". Я крепче обхватываю ее талию, наслаждаясь тем, как она напрягается. Чтобы еще больше расстроить ее, я слегка целую ее шею, проводя губами по нежной коже. Я имел в виду то, что сказал на кухне в тот день. Она еще не знает об этом, но очень скоро окажется в моей постели. "Скажи им, что они получат ноутбуки для успешных учеников, но я пошлю кого-нибудь проследить за тем, чтобы техника действительно попала в руки учеников. Если я узнаю, что хоть один используется в другом месте, они больше не получат от меня ни цента".
Она кивает и начинает печатать, но ее пальцы слегка дрожат. Я снова целую ее шею, на этот раз чуть выше, под ухом, и наслаждаюсь тем, как она вздрагивает.
"Ты отвлекаешь меня, Сальваторе".
"Тебе нужно поработать над своей концентрацией", — говорю я и провожу правой рукой по ее бедру, пока не добираюсь до подола юбки. "Давай потренируемся".
Милен открывает рот, чтобы что-то сказать, но когда моя ладонь скользит между ее ног и прижимается к ее ядру, она задыхается. Я провожу кончиками пальцев по кружевной ткани, затем снова слегка надавливаю.
"Что ты делаешь?" — шепчет она.
"Помогаю тебе".
"В чем?"
"Работать над твоей концентрацией". Я сдвигаю ее трусики в сторону, чувствую ее влажность и нежно потираю ее клитор круговыми движениями, усиливая давление в нужные моменты.
Некоторое время Милен не двигается. Она просто сидит неподвижно на моих коленях, затем делает глубокий вдох и снова кладет руки на клавиатуру. Я наблюдаю за тем, как она делает еще один вдох, нажимает клавишу Enter и возобновляет свое тихое клацанье по клавишам.
Она довольно быстра. Гораздо быстрее, чем я ожидал. Впервые, насколько я помню, я в курсе своей переписки. Я умею печатать, но одной рукой это просто набирание текста, и на это уходит слишком много времени. Обычно я сосредотачиваюсь только на самых насущных вопросах, а с остальным справляюсь по телефону. Однажды я попробовал печатать как левой, так и правой рукой, но результаты были плачевными. Исправление ошибок заняло больше времени, чем при наборе текста одной рукой.
"Что я должна сделать с теми документами, которые прислал Грег?" Тон Милен ровный, когда она спрашивает, но я улавливаю легкую дрожь в ее голосе. Она изо всех сил старается изобразить безразличие и притвориться, что мои исследующие пальцы нисколько ее не трогают.
Я зарываюсь носом в ее волосы и вдыхаю. "Оставь. Я проверю их завтра", — говорю я, проводя большим пальцем по ее клитору.
С губ Милен срывается слабое хныканье. "Пожалуйста, остановись".
"Почему?" Я провожу кончиком пальца по влажным губкам ее киски. "Тебе не нравится?"
Она поворачивается ко мне на коленях и прикусывает нижнюю губу. "Не нравится".
"Хорошо." Я начинаю отдергивать руку, но ее ноги сжимаются, задерживая мою руку на месте. Смесь гнева и растерянности на ее лице бесценна. Интересно, понимает ли она, что ее гнев направлен не по адресу? Она злится не на меня. Она злится на себя, потому что ей это нравится. Ее глаза опускаются ниже и останавливаются на моих губах.
В тот момент, когда она ослабляет хватку, я просовываю руку в ее трусики и снова дразню ее. Когда я ввожу в нее палец, с ее губ срывается вздох. Она раздвигает ноги, ее дыхание учащается. Теплое дыхание обдувает мое лицо, когда я ввожу и вывожу палец. Из ее рта вырывается тоненькое лепетание, и мой член набухает, услышав его.
"Я так хочу трахнуть тебя до потери сознания, cara", — говорю я, глядя ей в глаза.
"Мечтай", — выдыхает она, а затем хнычет, когда я добавляю еще один палец.
"Я уже мечтаю. Я представляю, как буду входить в тебя, разрушать твою сладкую киску каждую гребаную ночь". Я ввожу пальцы до упора, наслаждаясь ее неровным дыханием. "Но в итоге я только разочаровываюсь, потому что ты такая чертовски упрямая".
"Ты мне не нравишься!" — говорит она сквозь зубы.
"Нет? Ну, похоже, что твоей киске очень нравится моя рука. Но, возможно, я ошибаюсь". Я вытаскиваю пальцы и убираю руку с ее киски.
Милен смотрит на меня, стиснув зубы и расширив глаза. Кажется, что она вот-вот взорвется.
Кто-то стучит в дверь. Милен быстро отворачивает голову и снова смотрит на экран ноутбука.
"Войдите", — говорю я и убираю руку из-под ее юбки.
Нино входит, но замирает, увидев Милен, сидящую у меня на коленях. Я жестом приглашаю его подойти, и он садится в кресло на противоположной стороне стола.
"У нас новое развитие событий относительно стукача", — говорит он. "Утечка информации сработала".
"Ты знаешь, кто это?"
"Нет. Но он был в группе из пяти человек".
"Их телефоны чисты?" спрашиваю я.
"Да. Мы не сможем узнать, кто это был, если только кто-нибудь не признается".