«Что?»
«Наши контейнеры во дворе Пабло. На этот раз пять. Вычищены».
Ярость поглощает меня, огонь лижет мои внутренности. Электрический заряд сдвига пробегает по моей коже, и я чувствую, как зверь толкается с человеком, желая доминировать. Даже Кассиус отступает назад.
«Есть кое-что еще», - говорит он и лезет в карман своей кожаной куртки. Он достает небольшую флешку и подходит к компьютерному столу. Отпихнув с дороги мертвеца, он вставляет флешку в боковую часть главного экрана, нажимает несколько кнопок мышью и ждет, пока все изображения Евы не сменятся черно-белыми снимками контейнерной площадки у гавани. Он отходит в сторону, чтобы дать мне возможность лучше видеть.
«Что это?» машинально спрашиваю я.
«Пабло. Смотри».
Нехотя я наклоняюсь вперед и фокусируюсь на размытом изображении, видя сложенные в штабеля металлические ящики, забор из цепей и кузов грузовика без опознавательных знаков. Кассиус несколько раз щелкает мышкой, чтобы ускорить запись, и, как только в углу экрана появляется несколько темных фигур, нажимает кнопку воспроизведения.
Вот они, гребаные крысы, с руками, полными нашего оружия и боеприпасов, направляются к грузовику, чтобы загрузить наше дерьмо. Украсть наши деньги.
Все это запечатлено на видео. Но кто это?
Вглядываясь в экран, я пытаюсь разглядеть лица или что-нибудь узнаваемое. Поскольку сейчас ночь, а качество камер в доме Пабло оставляет желать лучшего, мое обострившееся зрение с трудом фокусируется на размытых фигурах.
«Продолжай смотреть», - подбадривает Кассиус, а затем указывает на центр экрана. «Вот.»
Раздражение растет, я жду, пока шесть или около того мужчин ходят туда-сюда, загружая наше оружие в машину. С каждым проходом мой гнев растет. Кем бы ни были эти ублюдки, они заплатят.
Наконец мужчины забираются в кузов грузовика, двери захлопываются, но прежде чем они отъезжают, из-за контейнеров выходит еще один человек. Высокий, широкий, одетый в полосатый комбинезон и джинсовую футболку. Даже через плохое видео видно, как блестят многочисленные цепи на его шее. Это сразу выдает его личность.
Дмитрий. Русский принц темных фейри, придурок, который годами терпел Кассиуса и нас заодно.
Его взгляд находит камеру, смотрит прямо на нас, словно видит, как мы наблюдаем за ним за компьютером, и показывает. Затем этот ублюдок откидывает голову назад и заливисто смеется.
Я бью кулаком в экран, разбивая стекло и вызывая цепную реакцию отключения остальных компьютеров. Когда я выпрямляюсь, на меня смотрит мое отражение - темные пряди волос не на месте, хищные желтые глаза светятся, а из ноздрей и губ валит дым. Костяшки пальцев кровоточат, кожа изрезана, но я не чувствую боли. Только ослепляющая, сырая ярость.
Целью Димирти было поиздеваться над нами. Он хотел, чтобы мы знали, что это он и его банда говнюков забрали наши деньги. Что он больше не боится Королей Эдена, потому что мы стали слабыми.
Это была его роковая ошибка.
Теперь они все умрут.
ГЛАВА 6
ЕВА
Уже глубокая ночь. Вернее, я бы сказала, что сейчас безбожно раннее утро, но по какой-то причине меня разбудили гулкие шаги и сердитый шепот, доносящиеся по коридору к моей двери. Я хочу проигнорировать их - знаю, что должна, - но когда узнаю голоса Кассиуса и Дракона, произносящие такие слова, как «...убей их» и «...никакой пощады», я приподнимаюсь в постели, слишком любопытно, кому они угрожают на этот раз. Арис? Пики? Кобра Страйк? У них слишком много врагов, чтобы следить за ними.
И, наверное, у меня тоже.
От этой мысли я срываю с себя одеяло и сползаю с кровати.
«Ты больше не думал о Еве?» негромко спрашивает Кассиус, и от упоминания моего имени в смеси смертоносных слов у меня сжимается живот. Тени, движущиеся под дверной рамой, говорят о том, что они проходят мимо моей комнаты. Их шаги начинают стихать, когда они продолжают идти по коридору.
«Я знаю, что ты сказал той ночью, но я знаю тебя достаточно долго, чтобы понять, что то, что ты говоришь, и то, что ты думаешь, обычно две разные вещи», - продолжает он.
«Я не знаю, о чем ты говоришь», - отвечает ему хрипловатый голос Дракона.
«Ты же не можешь сказать, что тебя хотя бы немного не беспокоят ее способности и слова Нокса о пяти всадниках. Убить ее было бы самым простым решением».
Черт.
«Она также может быть нам полезна...» Его слова стали слишком тихими, чтобы их можно было разобрать, когда они вошли в следующую комнату.
Полезной? Что это значит?
Я жду еще несколько секунд, прежде чем открыть свою дверь и просунуть голову внутрь. Как и ожидалось, когда я выглядываю в коридор, он оказывается пустым, а из соседней комнаты доносится бормотание Кассиуса и Дракона. Гостиная, если не ошибаюсь.
Бросив последний взгляд на свою пустую кровать, я на ощупь выбираюсь из спальни и на свету направляюсь в сторону бормотания. Я слышу, как ботинки одного из мужчин щелкают по деревянному полу, и следую за ними через фойе, стараясь держаться достаточно далеко позади, чтобы не быть замеченной.
"Мы с тобой знаем, что у Нокса особый набор навыков - таких, каких мы никогда не видели раньше. Это потому, что он такой, какой есть», - объясняет Дракон. Поворачивая за угол, я замечаю светлые волосы Кассиуса, когда он входит в гостиную. Я быстро прижимаюсь спиной к стене за дорогой на вид вазой, из которой торчат длинные, похожие на веревки листья. Я никак не могу подойти ближе.
Дракон продолжает. «Если мы добавим Еву в наши ряды, она поможет нам снова закрепиться на вершине пищевой цепочки».
«Ты хочешь... использовать ее в качестве оружия?» Кассиус звучит немного удивленно. И немного раздражен.
«Я хочу, чтобы Короли снова стали номером один», - просто отвечает он. «До смерти Саксона никто не осмелился бы выступить против нас. Или бросить нам вызов. А сейчас все выглядит так, будто мы отрубили голову одному монстру, а на ее месте выросло еще пять».
Постой... Он только что сказал, что Саксон умер? Мне было интересно, кто этот парень, учитывая, что я слышала его имя раньше, но почти не получала о нем никакой информации.
«Это преувеличение», - раздраженно замечает Кассиус, но Дракон с еще большей силой отбивается от него.
«Разве? У нас в заднице все банды со всего Восточного побережья. А теперь еще и со всего гребаного мира».
«Ничего такого, с чем бы мы не справились», - говорит Кассиус, возвращая меня к текущему разговору. «Мы всегда были против всего мира. Чем это отличается?
«Во всем.»
Мое сердце бьется быстрее. Настоящая причина, по которой Дракон сохраняет мне жизнь, вовсе не в том, что я ему небезразлична. Это детская фантазия, от которой мне лучше поскорее избавиться. Он хочет использовать меня. И не в сексуальном смысле, как я этого хочу. А так: «Я сделаю из нее машину».
«Она так молода», - протестует Кассиус, и у меня в груди теплеет от его сочувствия. Зная Кассиуса, оно исходит из бессердечного места, но, по крайней мере, я получаю несколько очков сочувствия. «Она совсем новичок во всем этом - во всем этом. Наш мир...»
«Это не имеет значения».
Я знаю, что у Дракона, как известно, каменное сердце. Но, черт... какой же он засранец!
«То, что она жива и находится в поле нашего зрения, помогает нам», - говорит он, подчеркивая каждое слово, - „вот и все“.
«Если что, мы всегда могли бы держать ее рядом как забавный кусок задницы», - язвительно говорит Кассиус, а затем быстро смеется. Это явно шутка. Но во мне все равно клокочет гнев.
Демон так же плох. Я не настолько заблуждалась, чтобы думать, что этим маньякам есть до меня дело, - Кассий вырезал свое имя на моем бедре, черт возьми, - но слышать, как он говорит, что я всего лишь предмет, который можно трахать, когда ему вздумается, заставляет ярость бурлить во мне. Я не объект. Я им не принадлежу. Если бы не психованный огнедышащий всадник, пытающийся меня похитить, мне бы даже не пришлось быть здесь с ними. Я бы сама справилась с Франко и Пиками. Я уже делала это раньше, могу сделать и снова.
За своими размышлениями я не заметила, как разговор, который я подслушивала, затих, а сердцебиение участилось. Рука вырывается, хватает меня за шею и выдергивает из укрытия за вазой.
Вот черт!
Я встречаюсь взглядом с Драконом, его желтые глаза ловят свет и, кажется, светятся. Его ноздри раздуваются, втягивая мой запах, и я ненадолго задумываюсь, если у драконов тоже обостренное обоняние, как у других перевертышей.
Видимо, да, потому что, когда он вдыхает, его мышцы становятся каменными, словно он чувствует во мне что-то такое, чего не чувствую я.
И это что-то делает с ним.
Медленно опускается подбородок. «Ты - прайм», - рычит он, отчего я краснею.
«Иззз-извините?» Все мое тело дрожит под его тяжелым взглядом.
«У тебя течка», - отвечает он.
Как у кошки, что ли?
Наверное, мне должно быть противно от такого комментария, но мое сердцебиение только ускоряется. Дракон берет меня за руку и тянет в гостиную, полностью представляя меня Кассиусу, который ухмыляется так же широко, как Чеширский кот.
Не зная, что еще сделать, я впиваюсь ногтями в его руку, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы он отпустил меня, но, как всегда, он, кажется, не обращает внимания на боль.
Кассиус голодно смотрит на меня, отчего моя кожа покрывается мурашками.
«Ты можешь, блядь, отпустить меня?» Я вырываюсь, пытаясь всеми силами освободиться от его хватки на моей шее.
«С какой стати, если по запаху твоего возбуждения я могу сказать, что ты наслаждаешься этим?» отвечает Дракон.
В нижней части моего живота вьется жар, но я не даю себе труда скрыть правду. «Я не понимаю, о чем ты говоришь».
«Я хищник высшей категории, Ева. Мой нос никогда не врет».
Это была шутка? Или так на самом деле назывался вид Дракона? Я своими глазами видела, как он превращается в несколько существ, в то время как обычный перевертыш может принять форму только одного. Кем бы он ни был, это, должно быть, большая редкость.