Теперь я понимаю, почему. Но это не оправдывает ее и, черт возьми, не приводит к изменению моей обиды на нее. Я была чертовым ребенком, а она обращалась со мной как с мусором.
Однако правда о том, кто я на самом деле, безвозвратно разрушила мой мир. Я содрогаюсь от этой мысли, ненавидя ее до глубины души.
Сердечная боль разгорается в моей груди, чем дольше я думаю о последствиях, не говоря уже о том, что я не понимаю, что это теперь значит для меня.
Одно я знаю точно. Я ненавижу Ариса и не хочу иметь с ним ничего общего. Я хочу, чтобы он умер. Даже если он мой отец... мне все равно.
Костяшки пальцев побелели от того, как крепко я держусь за перила балкона, и я опускаю взгляд на шумный город внизу, думая о том, как я оказалась в этой ситуации. Как неудачно прошло нападение на склад. С другой стороны, мы спасли Кэт. Но как бы я ни уговаривала себя быть счастливой, мне это дается с трудом.
Я вздыхаю, и боль снова вспыхивает во мне, усиливаясь, когда я вспоминаю, как она была заперта в клетке, как нам прислали ее отрезанный палец.
С тех пор как я узнала, что мы высадили Кэт у Деми, меня переполняло чувство вины. Именно из-за меня она стала мишенью. Лучше бы она вообще со мной не встречалась.
Такова история моей жизни. И вот теперь три Короля не хотят выпускать меня из виду. Впервые с момента прибытия в их башню монстров мне кажется, что здесь я в большей безопасности.
При этой мысли мне хочется плакать. Я так старалась сбежать, а теперь смирилась с тем, что нечто более страшное хочет меня заполучить.
Все это «лучше знать дьявола» начинает действовать мне на нервы, потому что я сомневаюсь, что мне лучше. Я жила в блаженном неведении о своем прошлом, пока Франко не устроил это дерьмо в клубе, а теперь посмотрите на меня.
Я в полном дерьме.
Мой отец - всадник апокалипсиса. Я не могу выбросить это из головы.
И кем же я стала? Дочь всадника апокалипсиса? Это определенно объясняет странные способности, которыми я обладаю. Моя попытка рассмеяться выходит придушенной. Если раньше я считала свою жизнь хаотичной, то теперь все взорвалось до вселенских масштабов безумия.
В этот момент за спиной раздается звук шагов, и я неохотно оборачиваюсь.
Нокс практически вылетает на балкон, в его глазах плещется хаос. Он в бешенстве... это первая мысль, которая зажглась в моем сознании. Он злится на меня.
«Ты», - начинает он, но в его обвиняющем голосе есть что-то, что меня раздражает.
Я взволнованно вздыхаю и бросаю на него свой лучший саркастический взгляд, расправляя плечи. «Чего ты хочешь, Нокс? Или мне следует называть тебя дядя Смерть? Боже, мы же кровные родственники». Меня чуть не стошнило при этих словах, когда я подумала о том, как меня к нему тянет. Кровный родственник. Черт! Слава богам, что у нас никогда не было секса.
Его выражение лица становится таким серьезным, каким я его никогда не видела. Когда-то он смотрел на меня с расплавленными звездами в глазах... теперь они выглядели готовыми вонзить кинжалы в мое сердце.
«Не называй меня так, мать твою», - рычит он, сокращая расстояние между нами. «И не волнуйся, голубка, мы не кровные родственники. Мы с Арисом просто братья по силам, которые призвали нас к власти».
Его слова задели меня за живое: мы все-таки не родственники. Я должна была бы почувствовать облегчение, но я слишком занята тем, что пытаюсь понять, почему он так зол на меня.
Он стоит в нескольких сантиметрах от меня, занимая все мое личное пространство, и рычит мне в лицо: «Я должен был с самого начала довериться своим инстинктам, что ты мой враг и должна умереть».
Мой рот открывается, и мне все равно, что он видит мой шок. » Да иди в задницу. Ты можешь угрожать сколько угодно, но, как мы уже видели, ты меня не убьешь. Ты только болтаешь», - огрызаюсь я, совершенно ошеломленная его нападением. Я упираюсь руками ему в грудь. «Отвали от меня».
Он не шевелится, но стоит, не обращая внимания на мой толчок. Парень огромный, чудовищный гигант и такой же сильный, и я не стану отрицать, что он немного пугает. Но я слишком раздражена, чтобы терпеть его припадки.
Он удивляет меня, схватив за запястья и заведя руки за спину, возвышаясь надо мной. На его лице написано презрение, и он смотрит на меня так, словно я его враг. Он безумен.
Я пытаюсь подобрать слова, но слишком занята тем, что упираюсь в него, пока он прижимает меня к перилам балкона. Один толчок, и я упаду.
«Это ничего не изменит, но мне нужно, чтобы ты выкинула себя из моей гребаной головы», - резко рычит он, до боли сжимая мои запястья, и прижимается ко мне. Моя грудь прижимается к его груди, и я слышу, как сбивается его дыхание в ответ.
Дикие черные волосы развеваются вокруг красивого лица Нокса. Тень волос на его квадратной челюсти всегда вызывает у меня желание провести по ней пальцами, даже когда я в ярости на него. Но когда он смотрит на меня как психопат, я наполовину ожидаю, что он выхватит свой нож и помашет им у меня перед носом. Он никуда без него не ходит, а этот засранец непредсказуем.
Ореховые глаза в черной оправе впиваются в меня, изучая мое лицо с интенсивностью ученого, исследующего новый микроорганизм. Вдобавок ко всему, я не могу удержаться от того, чтобы не окунуться в путаницу эмоций, которые он во мне будит. Ненависть. Ярость. Возбуждение.
Черт, да что со мной такое?
«Ты меня так разозлила, так завела», - рычит он. «Я ненавижу тебя, и это заставляет меня хотеть трахать тебя сильнее, причинять тебе боль. Почувствовать, как твоя киска натягивается на мой член, когда я вхожу в тебя. Чтобы ты кричала от агонии».
Я задыхаюсь от его слов, моя киска пульсирует от потребности, которую я не должна испытывать к монстру, который хочет причинить мне боль, убить меня.
Я застонала, вырываясь из его пут, прекрасно понимая, что если мы останемся в таком состоянии, я сдамся, и он выбьет мне мозги. И самое плохое, что я знаю, что мне это понравится. Потом я буду жалеть об этом, ведь он причинит мне боль. А я не намерена ослаблять бдительность рядом с ним. Поэтому я подвожу колено прямо к тому месту, где не светит солнце. Он смещает бедра в сторону, но недостаточно быстро, и я все равно зацепляю его за край его драгоценных камней.
Он стонет, его лицо щиплет от боли, и его страдания заставляют меня улыбаться, особенно та часть, где он отпускает меня.
«В чем, блядь, твоя проблема?» практически кричу я, выскальзывая из его объятий и направляясь к стеклянным дверям квартиры.
«Ты его дочь», - простонал он, останавливая меня на пороге. «Этот ублюдок, Арис, разрушил все, что у меня было, и он не остановится, пока я не умру. Вот только он понятия не имеет, что я разнесу этот мир на куски и подвергну риску жизни всех, включая свою, чтобы уничтожить его. А ты - его отпрыск, единственное, о чем он может заботиться. И это делает тебя моим врагом. Мой шанс заставить его страдать».
«Ты бредишь?» У меня трясутся руки, когда я поворачиваюсь к нему лицом. Он сгорбился, одной рукой вцепившись в перила в смертельной хватке, а другой обхватив пах.
«К черту это бренное тело», - задыхается он от боли. Мне хочется ударить его посильнее. Я хочу знать, как он выглядит, когда у него на глазах появляются слезы - вот как сильно он меня достал.
«Ты говоришь как гребаный мученик». Мой голос дрожит от ярости. «Арис тоже хочет меня убить, а не устраивать чертово воссоединение семьи. И каков же твой план? Убить меня? Чего ты этим добьешься?»
«Удовлетворения», - говорит он, в его словах больше эмоций и убежденности, чем я ожидаю.
Что-то охватывает меня. Может быть, это ярость или то, что мне просто надоело всеобщее дерьмо. Но я иду к нему, потому что, очевидно, его угроз достаточно, чтобы вывести меня из равновесия.
На этот раз я подхожу к его лицу и изо всех сил стараюсь не дрожать. «Ты меня не пугаешь, Нокс. Если бы ты действительно хотел моей смерти, ты бы уже сделал это, но вместо этого ты угрожаешь мне словами. Я здесь не враг. Может, ты и есть враг».
Он ухмыляется в ответ. «Для маленькой девочки у тебя точно есть яйца, чтобы так со мной разговаривать».
Самоуверенный засранец. Его взгляд настолько суров, что я думаю, не видит ли он мою душу. Моя грудь вздымается при каждом вдохе, а по позвоночнику пробегает дрожь. У него такое же выражение лица, какое я видела раньше, когда он мучил своих жертв.
Я мгновенно отступаю назад.
Если раньше его движения были маниакальными, то теперь они стали расчетливыми и стремительными, как вспышка света.
В одну секунду я отшатываюсь, а в следующую он перекидывает меня через перила, так туго стягивая одежду на груди, что я оказываюсь подвешенной в воздухе. Я чувствую себя невесомой, меня несут так легко, что это пугает меня. Я едва могу сделать вдох.
Я полукричу от шока и ужаса. Вцепившись в его твердую руку так, что от этого зависит моя жизнь, я кричу ему в лицо: «Ты что, с ума сошел? Оттащи меня назад». Ненавижу, как бешено я кричу и как мои ноги болтаются в воздухе.
«Как насчет того, чтобы начать сначала», - говорит он. Я начинаю чувствовать головокружение. «Ты мой враг, голубка, и теперь мне придется исправлять свои ошибки. Но ты права. Убивать тебя слишком поспешно. Давай начнем с того, что ты расскажешь мне о своей силе. Каждый всадник обладает уникальными способностями. Расскажи мне о своих».
Я с трудом вдыхаю воздух, трясусь, не в силах мыслить здраво, но голова кричит, что нужно использовать свою силу. Но сосредоточиться - последнее, что я могу сделать, так как мои синапсы щелкают от паники, а мозг кричит, чтобы я убиралась в безопасное место. «Ты, психопат, оттащи меня назад». Мои пальцы впиваются в его руку в поисках опоры, а страх поднимает каждый волосок на моем теле.
«Поверь мне, Ева, ты не захочешь меня толкать. Говори, и я подумаю о том, чтобы пощадить твою жизнь».
«Ты опьянен местью, мудак. Ты гребаное чудовище», - огрызаюсь я, тяжело дыша.