Реквизированы были и частные автомобили, а трамваи, такси и большая часть других видов транспорта были покрашены в красно-черный цвет. Повсюду бросались в глаза революционные плакаты, пылавшие на стенах яркими красками – красной и синей, немногие сохранившиеся рекламные объявления казались рядом с плакатами всего лишь грязными пятнами. Толпы народа, текшие во всех направлениях, заполняли центральную улицу города – Рамблас, из громкоговорителей до поздней ночи гремели революционные песни. Но удивительнее всего был облик самой толпы. Глядя на одежду, можно было подумать, что в городе не осталось состоятельных людей. К “прилично” одетым можно было причислить лишь немногих женщин и иностранцев, – почти все без исключения ходили в рабочем платье, в синих комбинезонах или в одном из вариантов формы народного ополчения».
Сегодня толпа по-прежнему течет по Рамбле, но теперь это праздные туристы и обыватели, и первая в этот день демонстрация, которую организовали анархо-синдикалисты из Всеобщей конфедерации труда, практически затерялась в массе прогуливающихся или спешащих по своим делам людей. Акция анархистов стартовала в старых кварталах «готической» части города, возле возведенных еще римлянами стен, а состав ее участников даже внешне казался достаточно «возрастным». На марш в основном пришли немолодые каталонцы, многие из которых участвовали в движении еще во времена диктатуры Франко – так что иронические слова «деды воевали» приходили на ум сами собой. Это обстоятельство подчеркивали надетые на некоторых пилотки и накидки республиканской армии, копирующие форму отрядов Дуррути, а также песни времен Гражданской войны, которые звучали с грузовика впереди колонны. Иногда их перемежали «молодежные» хип-хоп композиции и мелодии из привычного советского праздничного репертуара – «Варшавянка», «Красная армия» и «Полюшко-поле». Стоит заметить, что в хвосте колонны двигались несколько присоединившихся к ней левых с красными флагами. Несмотря на то, что акция ВКТ имела ярко выраженный «партийный» характер, никто не проявлял по отношению к ним нездоровой «антибольшевистской» агрессии.
«Мы не вступаем в коалицию с коммунистами, но они могут присоединиться к нашей акции. Это не проблема. В профсоюзном движении работает много леваков, которые представляют какие-то партии или самих себя. Мы можем выступать вместе, если это нужно рабочим», – сказал анархо-синдикалист Рамон Камачо. Он достаточно откровенно признал наличие «возрастной» проблемы, посетовав на то, что леворадикальная молодежь предпочитает новые, «идеологически расплывчатые» группы. Хотя можно предположить, что молодым левым – даже анархо-коммунистам нового поколения, – не всегда нравятся канонические сектантские позиции политических и профсоюзных организаций, в которых мало что изменилось со времен их отцов или заслуженных дедушек. И это вполне очевидным образом сказывается на динамике развития анархистского движения в Барселоне.
Лозунги каталонских анархистов главным образом касались «политики экономии» и сокращения рабочих мест, против которой выступает Всеобщая конфедерация труда. Участники марша озвучивали их возле местного муниципалитета, несмотря на то, что мэр Барселоны Ада Колау заблаговременно поздравила с праздником участников первомайских акций, выразив сочувствие их требованиям – как и нынешний президент Женералитата Карлос Пучдемонт, новый глава регионального каталонского правительства, который является решительным сторонником независимости. Колау пользуется в городе значительной популярностью, поскольку с начала кризиса активно участвовала в уличной политике, организовывая акции в защиту ипотечных должников, у которых пытались отобрать за долги квартиры по требованию банков. После того, как в стране было зафиксировано несколько самоубийств оставшихся без работы людей, которым было нечем погасить квартирный кредит, друзья и соседи таких должников стали объединяться в комитеты солидарности. Они блокировали дома, куда должны были прийти судебные исполнители, и не давали выбросить безработных на улицу.
Борьбу будущего мэра поддерживали в «Подемос», однако сама она не стала вступать в это движение. Среди прочего Колау пообещала ограничить неконтролируемое развитие туристической отрасли, включая строительство новых отелей. Это обещание также встречает сочувствие местных жителей – несмотря на то, что туристы обеспечивают городу многомилионные валютные поступления, увеличение их потока одновременно приводит к росту цен и джентрификации центральных районов. А потому на стенах Барселоны можно видеть надписи: «Туристы, убирайтесь домой!».
Акция анархо-синдикалистов проходила подчеркнуто мирно – впереди колонны ехала одинокая патрульная машина, которая разгоняла на ее пути многочисленные туристические автобусы, а сидевшие в них туристы с интересом снимали растянувшуюся вдоль приморской набережной демонстрацию. В конце концов, даже в популярных русскоязычных путеводителях по Барселоне можно найти специализованный маршрут по историческим местам, связанным с развитием каталонского анархизма. Однако ближе к вечеру, после сиесты, когда в центре города должны были пройти более крупные первомайские демонстрации, на улицах появились усиленные полицейские патрули и спецмашины, которые охраняли некоторые крупные банки и бутики, а в воздухе барражировали сразу три вертолета.
Первая демонстрация, организованная коалицией профсоюзных организаций, вышла на Рамблу из кварталов Раваля. Исторически в этом районе города, который находился за стенами цитадели, проживало нехристианское население (само название квартала происходит от арабского «a-rabal» – «за городом»), а затем – беднейшие жители города. Сегодня в бывшем гетто живет множество мигрантов. Это создает Равалю одиозную репутацию у обывателей, но на самом деле его можно назвать одним из самых живых, интересных и колоритных районов Барселоны, который ничуть не опасней других центральных кварталов. Было очень символично, что в голове колонны, которая насчитывала несколько тысяч человек, шли именно трудовые мигранты – жители разных стран и разного цвета кожи, люди разного пола и возраста. Некоторые из них были очень бедно одеты. Манера одеваться в стиле наших постсоветских девяностых годов вообще характерна для жителей пригородов Барселоны, включая рабочую молодежь, которая едет в часы пик в метро и поездах.
Участники акции требовали прекратить дискриминацию мигрантов, остановить депортацию беженцев и уравнять иностранных рабочих в трудовых и гражданских правах с жителями Испании. Постсоветские ксенофобы очень удивились бы, если бы узнали, что эти требования активно поддерживают многие испанские профобъединения. Трудовая дискриминация мигрантов, которым платят заниженную зарплату, а иногда и вовсе отказываются ее заплатить, сдавая людей в полицию за «незаконное» пребывание в стране, позволяет работодателям снижать зарплаты испанским рабочим или увольнять их в случае трудовых конфликтов. Таким образом, общий классовый интерес мигрантов и каталонцев состоит в том, чтобы уравнять их трудовые права, не позволяя спекулировать на неравном положении местных жителей и приезжих, среди которых можно встретить и украинских рабочих. Борьба за права трудовых мигрантов особенно активно проходит сейчас в пищевой промышленности, в сфере строительства, сельского хозяйства и на контейнерных терминалах в зоне порто-франко.
Стоит отметить, что каталонские левые начали борьбу за права беженцев еще задолго до пресловутого «мигрантского кризиса», в 1960–1980 годах, когда в зажиточную, индустриально развитую Каталонию приехали десятки тысяч жителей из Андалусии и других аграрных регионов страны, которые особенно пострадали от последствий Гражданской войны. Не имея крова, многие из них поселились в бункерах республиканской зенитной батареи, которая была оборудована на высоком холме, прикрывая город от бомбардировок итальянской и немецкой авиации. И продержались в этом укреплении многие годы, несмотря на попытки выселить их оттуда, которые неоднократно предпринимались властями. Некоторые из беженцев проживали здесь вплоть до начала девяностых – даже сейчас, поднявшись на старую батарею, чтобы полюбоваться на раскинувшийся под ней город, можно видеть остатки кафельной плитки, которую постелили прямо в бетонных казематах. В то время андалусийцы были криминализованы в общественном сознании практически так же, как нынешние беженцы из экваториальной Африки и Магриба, которые продают туристам дешевые сувениры, футболки «Барселоны» и воду, предварительно охлаждая ее в канализационных люках. Их, урожденных испанцев, тоже демонизировали, представляя лентяями и ворами, чуждыми каталонским традициям и образу жизни.
Акция трудовых мигрантов была самой энергичной и громкой – ее участники непрерывно скандировали речевки, пели песни и даже пытались танцевать прямо по ходу марша. В числе ее участников также хватало левых – например, троцкисты с флагами четвертого интернационала, представители одной из маоистских групп, а также турецкие и индийские левые. А всего в нескольких кварталах, неподалеку от площади Каталонии, проходила еще одна первомайская акция, которую провела коалиция леворадикальных и феминистских групп вместе с левыми сторонниками независимости Каталонии. Ее участники нарушили первоначально запланированный маршрут и, бросая в полицию петарды, перекрыли движение на одной из центральных улиц города – Пасео де Грасиа, устроив митинг прямо посредине проезжей части. Состав этой демонстрации выраженно отличался от двух предыдущих маршей – здесь явно преобладала студенческая молодежь и было достаточно много девушек. На эту же акцию в частном порядке пришли представители движения «Подемос», которое не участвовало в официальных мероприятиях Первомая.
Как рассказал нам один из участников акции, выходец из России Борис, расчет организаторов состоял в том, чтобы перекрыть уличное движение на перекрестке возле знаменитого дома Мила, построенного по проекту Гауди и получившего мировую известность благодаря своей необычной архитектурной пластике и режиссеру Антониони, который снимал здесь сцены из фильма «Профессия: репортер». Возле него всегда находится множество туристов, что должно было остановить полицию от попыток разогнать несанкционированный митинг. И действительно – полицейские ограничились тем, что перекрыли автомобильное движение в близлежащем квартале, блокируя его патрульными машинами и спецтехникой и наблюдая за акцией с вертолетов. Тем временем ее участники не только выразили солидарность с протестующими в Париже и в очередной раз раскритиковали власти за политику антисоциальных реформ, требуя ликвидировать растущую молодежную безработицу, но и затронули тему правительственного кризиса, в котором уже несколько месяцев находилась Испания, потребовав «передать власть народу».