Украина. Анатомия катастрофы — страница 41 из 60

А уже через два дня после этого инцидента «айдаровцы» похитили четырех проживающих в городе Новодружеске шахтеров, включая больного раком легких человека, проходившего курс химиотерапии. По словам инвалида, боевики батальона ворвались к нему в дом, угрожая оружием, бросили на пол и начали избивать, сломав челюсть. Затем его связали, замотали глаза скотчем и доставили во временно организованную «добровольцами» тюрьму, где уже содержались «от 12 до 15 человек». Он слышал крики тех, кого пытали в соседних комнатах. Больного мужчину отпустили лишь через несколько дней, забрав ключи от квартиры, бумажник, деньги и банковские карты. Другой задержанный мужчина, которого держали в тайной тюрьме Северодонецка, рассказывает, что похищенных заставляли «декламировать» национальный гимн Украины и били тех, кто отказывался.

25 августа возле города Старобельска члены «Айдара» выкрали на трассе местного предпринимателя, отобрав у него деньги, машину, мобильные и золотые украшения. Похищенному одели на голову маску и отвезли в гараж, где били его по почкам прикладами и топорищем, угрожая расстрелять в поле. А потом прямо спросили, сколько он готов заплатить за свое освобождение.

«Практически во всех случаях, задокументированных “Amnesty International”, жертв били в момент захвата и/или во время допросов. Они должны были либо заплатить выкуп за освобождение, либо их собственность, в том числе деньги, автомобили, телефоны и другие ценные вещи, отбирали члены батальона», – отмечается в докладе о преступлениях боевиков. Очевидно, что они вели себя на территории Луганщины так, как постеснялась бы вести себя на территории врага иная оккупационная армия вражеского государства.

«Айдар» участвовал в зачистке города Счастье, которая закончился гибелью и похищением людей – причем Игорь Радченко, один из командиров боевиков, заявил правозащитникам, что его боевики применяют «упрощенную процедуру для задержаний», беззаконно захватывая «подозрительных», с их точки зрения, граждан.

«Тут не Европа. Тут все немного по-другому… Тут война. Законы изменились, процедуры упростились. Теперь, если я захочу, я могу вас арестовать прямо сейчас, могу нацепить мешок вам на голову и закрыть в камере на месяц по подозрению в пособничестве сепаратистам», – открыто заявил представителю «Amnesty International» командир «Айдара». И эти слова настолько шокировали представителей правозащитной организации, которые столько слышали во время майдана о борьбе за европейский выбор Украины и демократические права для ее граждан, что они вынести их в эпиграф своего доклада о преступлениях батальона.

«Называют нас отморозками», – с гордостью рассказывал корреспонденту киевского издания «Insider» один из штурмовавших Счастье боевиков. При этом собеседник журналиста не скрывал ни того, что в отряде воюют расисты из нацистской группировки «Белый молот», представители которой ранее уже задерживались за убийства, ни факта циничной казни захваченных после штурма раненых:

«В плен никакого смысла брать не было – там остались очень “тяжелые”. Их добивали, – рассказывает еще один “айдаровец”. – Наш хирург тогда получил прозвище “Доктор Смерть”. Он подошел к сепару, который уже “исходил”, и начал рыться в своей сумке с лекарствами. Потом посмотрел на него и говорит: ну нет у меня для тебя лекарств, – и добил его из “калаша”, – вспоминает Олег».

А боевик батальона «Гуцул» рассказал журналисту, что собирался отрезать пленному ухо, но его отговорил от этого командир.

Согласно данным милиции Северодонецка, в отношении членов батальона было открыто сразу 38 уголовных дел – причем в основном по фактам ограблений. Они были переданы в Министерство внутренних дел и Министерство обороны, но официальный Киев умыл руки, отказавшись наказывать виновников и практически демонстративно пообещав предоставить «Айдару» статус спецподразделения. И потому правозащитники без удивления констатировали, что местные жители нередко боятся публично свидетельствовать против избивших и ограбивших их героев нации и спасителей Украины. Ведь они и сейчас являются властью во многих населенных пунктах на севере области. Причем после отступления от кварталов Луганска, которые жестоко обстреливали при участии «Айдара», командир батальона Сергей Мельничук публично заявил о том, что его боевики заминировали Луганскую тепловую электростанцию в городе Счастье – несмотря на то, что уничтожение подобных объектов, от работы которых зависит жизнь и здоровье сотен тысяч местных людей, запрещено международными конвенциями ведения боевых действий. 16 сентября на станции прозвучал взрыв, что оставило без света почти полмиллиона людей. И хотя Киев предсказуемо обвинил в этом «сепаратистов», после признаний героического сторонника «тактики выжженной земли» в это поверят на слово разве что самые преданные и наивные фанаты «Айдара».

Доклад правозащитников и обещания премьера не помогли остановить политический и уголовный террор. Более того, география преступлений луганских «парамилитарес» только расширилась. Вечером 9 сентября в Николаеве был похищен известный оппозиционными взглядами журналист газеты «Наш город» Александр Влащенко. Неизвестные, которые представились солдатами «спецподразделения МВД батальона “Азов” и батальона “Айдар”», схватили его, отобрав мобильные телефоны и личные вещи, накинули на голову мешок и затолкали в автомобиль, где журналиста допрашивали и били его по голове. Затем похищенного вывезли за город. Там боевики имитировали его расстрел, передергивая над ухом затвор автомата. А потом потребовали от Влащенко доносить на недовольных политикой режима людей.

А 17 сентября жительница Лисичанска Екатерина Наумова заявила о том, что она уже более двух месяцев разыскивает своего 31-летнего сына Александра Минченко. 21 июля он вез в Харьков свою бабушку и был схвачен «айдаровцами». Бабушка молодого человека попала в больницу, а Александр бесследно исчез вместе со своей машиной.

«Саша ехал на внедорожнике “Митсубиси Паджеро Вагон”. У меня есть догадка, что причина произошедшего – именно автомобиль. Ведь мой сын полностью аполитичен, он поддерживает целостность Украины и выступает против насилия. Кроме этого, солдаты из батальона так и не ответили мне, куда делась машина», – рассказывала разыскивающая сына женщина.

Читая это, я вспомнил Игоря, которому больше повезло при общении с представителя «батальона смерти». Остается только догадываться, о каком количестве жертв «Айдара» мы узнаем со временем, когда патриотическая истерия в украинском обществе схлынет вслед за волнами бессмысленно пролитой крови, и многие из нынешних «героев Украины» предстанут перед публикой в своем подлинном обличье правых бандитов, убивавших, грабивших и пытавших украинских граждан. Ведь в Украине воюют десятки легализованных Киевом парамилитарных батальонов – и посвященный «Айдару» доклад «Amnesty International» указывает только на самую верхушку айсберга совершенных с их участием преступлений.

Этот день придет. И тогда важно будет вспомнить их фактических соучастников – украинские СМИ, которые покрывали и рекламировали опьяненных своей безнаказанностью правых боевиков, и открыто покровительствующие им власти.

Сентябрь 2014 г.

«Сальвадор» на Донбассе

В фильме Оливера Стоуна «Сальвадор», посвященном гражданской войне в маленькой центральноамериканской стране, есть эпизод, основанный на реальной трагедии, случившейся в декабре 1980 года. Группа боевиков ультраправой «национальной гвардии», которая финансировалась местным олигархическим правительством для вооруженной борьбы с оппозицией, похитила, изнасиловала, а затем изрубила мачете четырех американских католических монахинь из ордена урсулинок. Когда их наскоро закопанные обезображенные тела были найдены у заброшенной дороги, правая пресса Сальвадора некоторое время пыталась приписать это преступление «безбожным прокубинским партизанам». При этом сторонники режима одновременно намекали на то, что монахини, две из которых накануне посетили христианскую конференцию в Никарагуа, якобы могли быть связаны с «коммунистическим» подпольем.

В Сальвадоре были похищены и убиты тысячи мирных жителей, вина которых обычно состояла лишь в том, что они жили в районе контролируемых повстанцами «анклавов» или просто выказывали недовольство режимом. Так, всего за несколько дней до гибели монахинь «эскадроны смерти» безнаказанно убили шестерых представителей местной легальной оппозиции. «Демократическое» правительство страны, полностью зависимое от военной и финансовой помощи США, категорически отрицало вину в этих преступлениях, и «международное сообщество» до поры до времени не сильно заботилось уничтожением жителей заштатной страны Третьего мира. Однако гибель американских миссионерок вызвала резонанс, и пассивные прежде правозащитники заговорили о том, что их судьбу могли разделить многие исчезнувшие ранее люди. Посол США в Сальвадоре Роберт Уайт, который также выведен в фильме у Стоуна, курировавший организацию и финансирование ультраправых «батальонов смерти», был вынужден доложить об инциденте президенту Картеру, признав, что сальвадорское правительство пытается скрыть факт этого преступления. Руководство «Национальной гвардии» Сальвадора получило указание формально расследовать это дело, однако один из признавшихся в убийстве «нацгвардейцев» тут же благополучно бежал в Лос-Анджелес, а пятеро его подельников отделались увольнением. Хотя они честно признали, что политическая полиция приказала им задержать «подозрительных» монахинь, и подробно рассказали об их зверском убийстве, к которому оказалось лично причастно высшее руководство «Национальной гвардии».

Тем временем к власти в США пришел Рональд Рейган. Он объявил сальвадорскую хунту «оплотом в борьбе против коммунизма на территории Латинской Америки». Правительство страны получило миллиардный кредит на вооружение армии, которая вместе с правыми «эскадронами смерти» начала наступление на повстанческие анклавы, под непосредственным руководством военных специалистов США. Американское правительство демонстративно потеряло интерес к делу об изнасилованиях и убийствах, а уничтожение мирных людей в «зачищенных» с помощью боевой авиации и тяжелого вооружения поселениях партизанских «республик» было поставлено на поток. «Потребовалось почти четыре года, чтобы провести суд над