иканского правительства. И я полагаю, что люди, придумавшие эти зоны свободного огня, люди, отдававшие нам приказы, люди, замалчивавшие бомбардировки территорий, я думаю, что согласно букве закона эти люди есть военные преступники”.
Но ведь это звучит сейчас как призыв осудить за военные преступления наших украинских политиков!
В статье для газеты “Вашингтон Стар” вы написали, что солдаты армии США были разочарованы разницей между тем, что они видели на войне собственными глазами, и тем, что твердили им политические лидеры.
А что же будет, если об этом задумаются украинские солдаты в зоне АТО?
Наконец, вы безответственно заявили: “Я понял, что никогда не смогу хранить молчание о реальном положении дел во Вьетнаме”. Однако это в корне противоречит мудрой политике цензуры, которую проводит демократическое правительство Украины. Знаете ли вы, что попытка озвучить правду о реальном положении дело в “зоне АТО” уже давно рассматривается у нас в качестве уголовного преступления?
Господин государственный секретарь! В сложившейся ситуации вы обязаны добровольно предать себя в руки украинского правосудия, чтобы понести наказание за вашу преступную антивоенную пропаганду. Для вас найдется место в одной из тюрем, где содержатся критики мобилизации и войны в Украине. Этим поступком вы покажете нашим гражданам, с какой решимостью должна пресекать антивоенную пропаганду по-настоящему демократическая, покончившая с наследием тоталитаризма страна.
Прошу считать мое письмо заявлением в правоохранительные органы Украины.
Искренне ваш Андрей Манчук,
друг Америки, гражданин свободной Украины».
Февраль 2015 г.
Экология войны
Война на Донбассе каждый день забирает десятки жизней, уничтожая промышленность, социально-экономическую инфраструктуру и транспортную систему. Украинское правительство, которое ежедневно выделяет на проведение «АТО» 5–7 млн долларов из дырявого бюджета нашей страны, по сути, вкладывает их в разрушение региона, который оно упорно называет своим. Очевидно, что, несмотря на очередные договоренности о перемирии, до конца этого конфликта еще очень далеко. Однако уже сейчас можно и нужно говорить о долгосрочных последствиях гражданской войны, которые будут проявлять себя в течение многих десятилетий после того, как на эту землю наконец придет мир.
Речь идет не только о необходимости восстанавливать предприятия и города, чинить железные дороги и автотрассы, организовать возвращение беженцев и реабилитацию пострадавших. Помимо прочего, послевоенный Донбасс столкнется с исключительно серьезными экологическими проблемами. Конечно, сейчас, когда гремят взрывы и гибнут люди, вопросы экологии могут, на первый взгляд, показаться кому-то несерьезными. Однако специалисты уже предупреждают о том, что даже разорвавшиеся снаряды и мины могут погубить впоследствии немало человеческих жизней – медленно убивая тех, кто сумел пережить войну, их детей и их внуков. Об этом свидетельствуют хорошо изученные последствия экологической войны США в Индокитае, а также печальный опыт недавних конфликтов в Югославии и на Ближнем Востоке. Так, сотрудница Музея жертв войны в Хошимине-Сайгоне рассказала нам, что спустя сорок лет после окончания боевых действий от экологических последствий страдает каждый пятый житель Вьетнама, а свыше миллиона человек в возрасте до 18 лет стали инвалидами, страдающими наследственными заболеваниями.
Представители украинской неправительственной организации «Экология-Право-Человек», которые занимаются подсчетом вредных веществ, попавших в воздух в результате боев на Донбассе, пришли к выводу, что они наносят окружающей среде «невероятный ущерб». С этой целью экологи использовали спутниковые снимки территории недавних боев, испещренные воронками, которые позволяют специалистам идентифицировать размеры и тип взорвавшихся там снарядов. В их числе – осколочно-фугасные мины, артиллеристские и гаубичные боеприпасы, а также реактивные снаряды систем залпового огня «Град» и «Ураган». Во время их детонации возникает целый ряд химических соединений – CO, CO2, H2O, NO, N2O, NO2, CH2O, HCN, N2 и большое количество токсичной органики. В результате этого происходит окисление почвы, древесины, строительных конструкций, а также прямо или опосредованно поражается человеческий организм.
«В местах высокой плотности артобстрелов в воздух и почву попадает бесчисленное количество обломков стали и чугуна, не говоря уже о тоннах токсичных веществ», – говорит эксперт Алексей Василюк. Только на одном участке, в местах ожесточенных столкновений возле кургана Саур-Могила, экологи насчитали 15 505 воронок, которые, по их словам, «полностью уничтожили грунтовое покрытие на территории 225 квадратных километров». Согласно оценкам представителей экологической организации, на пахотные угодья и земли охраняемого ландшафтного парка «Донецкий кряж» попали 128 тонн вредных веществ и сотни тонн металлических обломков.
«Сейчас известно, что на этой территории рассеяно не мене 392 тонн металлических обломков снарядов, что делает ее непригодной для сельскохозяйственного использования. Кроме того, взрывчатые вещества, которые состоят из амотола (заряды калибра 82 мм) и смеси гексогена с порошкообразным алюминием (заряды более крупного калибра), после детонации суммарно выделили 128 тонн химических веществ, их которых 70 тонн составляет оксид алюминия, а 58 тонн – разнообразные газы, которые отравляют атмосферу и почву», – констатирует эколог Катерина Норенко.
Жители Степановки, Мариновки, Сауровки и Мануйлово жалуются, что эти земли усыпаны минами и снарядами, многие из которых были не обезврежены. Даже после рекультивации этих территорий выращенный здесь хлеб еще долго будет хлебом с примесью пороха – что вряд ли добавит здоровья тем, на чьи столы он попадет. А сопоставив масштабы исследованного экологами участка возле Саур-Могилы с общим масштабом зоны военного конфликта, несложно подсчитать, какое количество вредных веществ было выброшено в атмосферу Донбасса с начала боевых действий. Так, донецкий завод казенных химических изделий превратился в прифронтовую зону и умышленно подвергался обстрелам, чтобы вызвать детонацию складированной тут шахтной взрывчатки. По словам работников предприятия, после этих взрывов они ощущали жжение в области дыхательных путей, а некоторые получили химические ожоги. Нетрудно предположить, что последствия этого локального экологического бедствия могут сказаться и на здоровье жителей миллионного города.
«К величайшему сожалению, в дни войны Украина практически не уделяет внимания вопросам охраны окружающей среды. Вместе с тем именно экологические последствия станут наиболее длительными во времени и потребуют наибольших усилий для их ликвидации в будущем. Затопление шахт, обстрелы химических предприятий, влекущие выбросы химических веществ, и обострение санитарно-эпидемиологической ситуации создают реальную угрозу экологической катастрофы», – заявила исполнительный директор организации «Экология-Право-Человек» Елена Кравченко. Помимо ландшафтного парка «Донецкий кряж», в Донецкой и Луганской области почти полностью разрушены территории природных заповедников «Провальская степь», «Станично-Луганское», «Меловая флора», а также большая часть Национального природного парка «Святые горы». И лишившись этих природных резерватов, особенно важных для экологии малолесного индустриального региона, разрушенный Донбасс может приобрести вид «выжженной земли».
Согласно заключению украинских экологов, последствия сегодняшних боев и обстрелов «станут проблемами выживания будущих поколений». Между тем они констатируют, что Совет национальной безопасности и обороны Украины, а также чиновники из «профильного» Министерства экологии и природных ресурсов фактически игнорируют экологическую катастрофу в «зоне АТО», предпочитая не замечать ее очевидные для экспертов последствия. Очевидно, украинское правительство опасается, что признание этой проблемы дополнительно обяжет его компенсировать нанесенный Донбассу ущерб – поскольку этот вопрос уже затронули в ходе недавних Минских переговоров.
А пока война продолжается. И мы можем видеть, как политики-«патриоты» уничтожают ради личной выгоды землю, в любви к которой они клянутся нам на каждом шагу.
Февраль 2015 г.
Шевченко мобилизует
В начале 2015 года вице-премьер-министр культуры, шароварный националист и борец с советскими памятниками Вячеслав Кириленко торжественно провозгласил курс на милитаризацию украинской культуры. Обращаясь к творческой интеллигенции от имени государства, он пообещал финансировать только те арт-проекты, которые будут направлены на рекламу мобилизации и служить целям военной пропаганды правительства. Эти планы стали реализовываться уже сейчас, когда Министерство обороны Украины, несмотря на «перемирие», официально объявило «второй этап четвертой волны мобилизации» и снова гонит людей на фронт. 5 марта парламент проголосовал за президентский законопроект, который увеличивает численность Вооруженных сил Украины до 250 тыс. человек. А военкоматы с начала весны передают в милицию списки уклоняющихся от призыва граждан, чтобы возбудить против них уголовные дела.
Первой жертвой патриотического агитпропа стал Тарас Шевченко. 9 марта, в день рождения великого украинского поэта, Министерство культуры вместе с Национальной радиокомпанией Украины с немалой помпой проводит 16-часовой радиомарафон «Шевченко мобилизует». Сто военнослужащих украинской армии, пятьдесят пять бойцов Нацгвардии, пятьдесят бойцов Пограничной службы вместе с президентом Порошенко, премьером Яценюком и представителями патриотической общественности пафосно читают в прямом эфире стихи Шевченко. А в перерывах между этими чтениями звучат песни культовой для украинских нацистов группы «Кому вниз».
Образ украинского поэта, которого насильно «забрили» в солдаты царские власти, цинично используется для пропаганды принудительной мобилизации. На улицах Киева уже можно видеть пошлый агитационный плакат, изображающий Тараса Шевченко в форме солдата «АТО», который нарисовал по заказу Минкульта художник Вадим Печуркин. «Этот плакатный портрет Шевченко имеет мобилизующий, пропагандистский характер, что отвечает цели радиомарафона», – говорит об этом сам автор постера.