Увы, похоже, что чуда не случилось, и причинно-следственная связь между кризисом и войной вновь может найти свое подтверждение на богатом практическом материале постсоветских «горячих точек». Война продолжает оставаться универсальным инструментом разрешения кризисных явлений капиталистической экономики – пока что на локальном, а значит, в перспективе, и на глобальном уровне. Конечно, за минувшие четверть века было много возможностей закончить карабахский конфликт, решив дело путем взаимного компромисса – как не раз случалось в европейской и мировой истории. Но в этом не были заинтересованы ни местные элиты, которые привыкли править своими народами, запугивая их образом внешнего врага, ни их имперские покровители. Они заботливо следят за тем, чтобы угли старой войны тлели под пеплом времени – и в нужное время готовы раздуть в своих интересах ее огонь, используя для растопки пропаганду ненависти. Память о жертвах этнических чисток и боевых действий постоянно присутствует в общественном сознании, а ее символическим выражением служат знаковые для современной Армении и Азербайджана места – такие, как знаменитый Мемориал жертвам геноцида армян в Ереване или Аллея шахидов в Баку. И политики делают все, чтобы эта память не стала почвой для примирения, оставаясь горючим материалом для бесконечного продолжения воспроизводящих себя конфликтов.
Постсоветские правители не читали Сунь-цзы, но они хорошо знают главный принцип, который лежит в основе управления основанным на социальном неравенстве обществом: война выгодней и дешевле мира, она служит источником прибылей и позволяет списать любые убытки. Именно поэтому стабильный и прочный мир, который невозможен без социально-экономического возрождения пострадавшего от войны региона, до сих пор не наступил ни в Карабахе, ни в Южной Осетии и Абхазии, ни в Приднестровье, ни на Донбассе, ни в конфликтных точках среднеазиатских республик, где буквально на прошлой неделе вновь бряцали оружием на узбекско-киргизской границе.
Мир – слишком дорогое удовольствие для нищих постсоветских стран, которые до нитки ограбила захватившая власть и собственность буржуазия. Там, где стоят руины закрывшихся заводов, которые мы видели, проезжая меднохимический комбинат в горном армянском Алаверди и заброшенные верфи на Апшеронском полуострове, всегда могут появиться следы разрушений от бомб и снарядов. Ведь трудовая миграция все равно не позволяет избавиться от всех «лишних людей». И если не перенаправить гнев безработных граждан, обратив его против «агрессоров», «сепаратистов», «оккупантов» и «чужаков», они однажды поймут, что их настоящий враг – в своей стране.
Давайте вспомним: в минувшем году в Армении и Азербайджане проходили масштабные акции социального протеста, в которых участвовали десятки тысячи людей, и особенно – безработная, лишенная средств к существованию молодежь. Летом 2015 года в центре Еревана вспыхнули многотысячные митинги против повышения тарифов на электроэнергию, самые крупные за минувшие десять лет, которые с трудом подавили власти. В январе 2016 года в целом ряде регионов Азербайджана прошли массовые выступления против нехватки рабочих мест и роста цен на продовольственные продукты. Такие акции состоялись в Физулинском, Ахсуйском, Ленкоранском районах и в городе Агджебеди. В Сиазани полиция применила против людей слезоточивый газ и резиновые пули, арестовав 55 человек. Социальное напряжение в армянском и азербайджанском обществе непрерывно росло – но сейчас, если в регионе действительно начнется новый виток войны, это, скорее всего, позволит утопить народное недовольство в коллективном экстазе патриотической истерии и религиозного фанатизма.
Итак, эскалация карабахского конфликта предсказуема и по-своему неизбежна. Даже если война обойдет сейчас этот регион своей тенью, ее угроза не исчезнет, и нет никаких надежд на то, что закавказские страны сумеют ее избежать – ведь их экономические проблемы усугубляются с каждым годом. При этом угроза войны растет и в других странах бывшего СССР. Да, новый военный конфликт в России или в «стабильной» Беларуси может показаться сейчас совершенно невероятным – однако бои за Донецкий аэропорт или авиабомбардировка Луганска тоже выглядели два года назад сценарием фантастического кино. И тем не менее, это стало нашей реальностью.
Очевидно, что вся постсоветская история, со всеми ее этапами майданов и войн – сплошной процесс распада, разрушения, деградации и регресса. Где-то он проходит быстрее, где-то его удается замедлить, но сам его вектор, вектор капиталистической реставрации, в каждом случае обращен в этом направлении – в прошлое: к нищете, войне, неравенству, отсталости, зависимости и совокупно сложившейся из этих факторов катастрофе.
А значит, прольется еще много крови – в борьбе за очередную промзону или село, которые давно превратились в груду руин. Чтобы каждая сторона конфликта с гордостью сообщила об очередной победе, под радостные возгласы патриотов. Чтобы кто-то заработал новые миллионы, а в землю зарыли новые трупы. Так будет снова и снова, в разных частях давно распавшейся на части страны: поскольку капитализм – это кризис, а кризис – это война.
Апрель 2016 г.
Часть третьяРепрессии
«Не верь, не бойся, не проси»
«Следователи СБУ обязаны открыть уголовное дело против автора антимобилизационного поста из любой социальной сети». Отвечая на запрос журналистов, в украинской спецслужбе разъяснили: получив информацию о подобном «правонарушении» или самостоятельного выявив «противозаконный пост», следователь должен уже в течение суток открыть по этому факту уголовное производство, с перспективой отправить блогера в тюрьму на срок до восьми лет. Хотя даже уголовные преступники, включая насильников и убийц, нередко отделываются у нас куда менее суровым наказанием, не говоря уже о в принципе безнаказанных рейдерах-олигархах или чиновниках-казнокрадах.
Социальные сети откликнулись на эту новость репликами о том, что украинская власть пытается «сделать былью» Кафку, который описал, как логика абсурда возводится в статус закона, размалывающего маховиком репрессий невинных людей. Но лично мне сразу вспомнился другой великий пражанин – Ярослав Гашек. В его «Похождениях бравого солдата Швейка» выведен бессмертный образ агента тайной полиции Бретшнейдера. Как известно, работа этого стража отечества заключалась в том, чтобы подслушивать пьяные разговоры завсегдатаев кабаков, отправляя их в тюрьмы за любые сколько-нибудь сомнительные слова, сказанные по адресу власти. Которая, кстати, тоже проводила тогда мобилизацию и активно карала уклонившихся от нее обывателей, не желавших отправляться на бойню Первой мировой войны.
Сам Гашек был осужден на три года как дезертир за «симуляцию ревматизма» – причем ему милостиво разрешили отбывать срок после войны, если у него получится на ней выжить. Приехав на фронт в арестантском вагоне, он вскоре добровольно сдался в плен. Гашек писал свою знаменитую книгу о Швейке именно у нас в Киеве, на Владимирской улице, как раз напротив главного офиса Службы безопасности Украины, откуда сейчас наверняка видно бравого дезертира Швейка, изображенного на мемориальной доске. Этот большой талант сумел посмеяться над охранкой даже из могилы, целый век спустя.
Бедняге Бретшнейдеру, прототипом которого явился реальный пражский сыщик, приходилось очень непросто – даже несмотря на халявное пиво от содержателей кабаков. Напуганная публика питейных заведений, которые, кстати, и выполняли тогда роль нынешних социальных сетей, старалась говорить в его присутствии только о футболе. Австрийский тайный агент наверняка позавидовал бы своим украинским коллегам. Ведь теперь им достаточно пробежаться рукой по клавишам, бегло просмотрев пару-тройку социальных сетей, чтобы застать на месте преступления сотни и тысячи государственных изменников, которые в тех или иных выражениях критикуют «мобилизационную» кампанию украинских властей. К примеру, попав на страницу одного только сообщества на Фейсбуке, я сходу насчитал там десятки потенциальных провокаторов и арестантов. Нетрудно понять, что за какую-нибудь неделю активной контртеррористической работы наши следователи при желании могли бы возбудить уголовные дела против половины жителей страны. Причем, им даже не обязательно самим рыться в сети – ведь бдительные патриоты сами услужливо присылают в «компетентные органы» ссылки на подрывные комментарии и посты.
Впрочем, это уже не страницы сатирического романа иностранного автора, а суровая проза современной жизни освобожденной от демократии Украины. Напомню, что задержанный по такому доносу западноукраинский журналист Руслан Коцаба, несмотря на протесты правозащитников, был оставлен под арестом на два месяца – за размещенный на Фейсбуке видеоролик с критикой мобилизации. После этого в СБУ отчитались об аресте еще нескольких непатриотичных пользователей соцсетей. А сам Франц-Иосиф Порошенко, который мог бы стать еще одним персонажем в неоконченной книге Гашека, в образных выражениях заявил, что спецслужбы «взяли за одно место» два десятка блогеров и журналистов – «активных критиканов мобилизации».
Конечно, можно долго высмеивать слова и дела украинской власти, которая, закрывая рты гражданам, открывает широкий простор для иронических комментариев. К примеру, является ли правонарушением публикация антивоенных цитат из того же красноармейского комиссара-большевика Гашека, Маяковского, Цвейга, Хемингуэя, Фейхтвангера, Брехта, Ремарка, Оруэлла и так далее, вплоть до Брэдбери и братьев Стругацких? А как насчет публикации ссылок на классические антивоенные песни и фильмы, которые могут отрезвить пораженное милитаристским психозом сознание лучше любого «антимобилизационного» поста? Джон Леннон и Джим Моррисон внесены в уже существующий у нас черный список «антиукраинских» музыкантов?
Впрочем, запрет на протест против принудительной мобилизации в стране, которая официально не объявляла военное положение и не вступала в войну, сам по себе является кафкианским нонсенсом. Как, собственно, и попытки осудить людей за протест против войны и убийства своих сограждан, что является законным правом каждого человека.