В цивилизационном отношении нынешняя Украина состоит из двух частей: коренной восточнославянской в границах лесостепной и южнополесской зон, и степной, колонизированной восточными славянами. До этого ее полновластными хозяевами были ирано- и тюркоязычные народы: в I тыс. до н. э. — киммерийцы, скифы, сарматы, в I — II тыс. н. э. — авары, венгры, болгары, печенеги, торки, половцы, татары. Только к концу XVIII в. Россия, преодолев сопротивление Крымского ханства и Турции, распространила на эти земли свой суверенитет. На это время приходится и массовое переселение сюда выходцев из коренных территорий Российской империи, причем не только украинских, но и русских. Может быть, русских в большей мере.
Административно украинскими эти земли стали только в марте 1918 г., когда, по настоянию В. И. Ленина, в состав Украинской Советской Социалистической Республики вошла Донецко-Криворожская советская республика, находившаяся ранее в составе РСФСР. В юбилейный год 300-летия воссоединения Украины с Россией, по предложению Н. С. Хрущева, Верховный Совет СССР передал в состав Украинской ССР Крым, который с 1921-го по 1944 гг. обладал статусом автономии, а затем до 1954 г. был областью в составе Российской Федерации.
Исторические условия формирования степной зоны нынешней Украины обусловили необычайную этнографическую пестроту ее населения. Преобладающим этносом здесь уже с конца XVIII в. стали русские. Украинцы составили вторую по численности группу, крымские татары — третью. Кроме них, на этих землях проживали греки, армяне, болгары, немцы, представители других народов. Языком межэтнического общения был русский. И дело здесь не столько в русификаторской политике царской России или Советского Союза, что модно подчеркивать в наше время, сколько в том, что этот регион длительное время был составной частью России и русское население в нем преобладало. Даже по последней переписи этническими русскими считают себя 8,5 млн. человек, подавляющее большинство которых проживает на юговостоке Украины и, разумеется, в Крыму.
Более однородны в этническом отношении лесостепная и южнополесская части Украины. Именно здесь на базе древнерусского этнокультурного наследия сформировался украинский народ. К сожалению, он не сохранил в процессе исторического развития своего цивилизационного единства, да и государственно-территориального тоже. Фактически разделился на два украинские народы. Центрально- и восточноукраинский — сохранил свою византийско-православную идентичность и с 1654 г. пребывал в составе Российской империи, а потом и Советского Союза. Западноукраинский — в результате решений Брестского унийного собора 1596 г. фактически перешел в католицизм и в продолжение всей последующей истории жил в составе Польши, Австро-Венгрии, Румынии, Словакии.
К большой Украине эти западные земли были присоединены на протяжении 1939—1945 гг. В сентябре 1939 г., согласно пакту Молотова— Риббентропа, в состав Советской Украины вошла Галичина, в 1940 г. — Северная Буковина, а после окончания Великой Отечественной войны — Закарпатье. Ни одна из этих земель не составляла ранее с Украиной административно-территориального единства.
Таким образом, не случись Октябрьская революция 1917 г., Украина продолжала бы именоваться Малороссией и существовать в границах двух имперских генерал-губернаторств: Малороссийского, состоявшего из Черниговской и Полтавской губерний, и Киевского — в составе Киевской, Волынской и Подольской губерний. Малороссы продолжали бы считаться частью русского народа без отдельного этнического статуса. В России, как известно, административное деление строилось не на этнонациональной, а на территориальной основе.
Украинские национал-патриоты пролили много слез и выплеснули невообразимое количество проклятий в адрес Советов, не позволивших Украинской Народной Республике обрести в 1917—1918 гг. государственную самостоятельность. И совершенно напрасно. Не проклинать их надо, а благодарить. Можно сказать, на стороне Украины был сам Бог. Случись это — и не было бы сегодня такой крупной европейской страны, как Украина. Ее территориальные пределы ограничивались бы, в основном, нынешними Киевской, Житомирской, Винницкой и Кировоградской областями на Правобережье, Черниговской и Полтавской — на Левобережье.
После получения государственного суверенитета широкое распространение приобрел тезис о какой-то особой украинской ментальности. На самом деле это скорее еще один миф, чем объективная реальность. Единой украинской ментальности не существует в природе. Это справедливо даже по отношению к этническим украинцам. В то время, как население Центральной и Восточной Украины находится в лоне традиционного православия и тяготеет к России и к другим славянским странам византийско-православной цивилизационной системы, население Западной Украины — католическое в своем большинстве — пребывает в сфере римско-католического культурного притяжения. Отдельную группу составляют жители Юго-Восточной Украины, которые исторически и этнокультурно более близки к русским, чем к западным украинцам. А кроме того, среди граждан Украины находится крымско-татарский народ, цивилизационно принадлежащий к мусульманской культурно-исторической общности.
Сказанное убедительно свидетельствует о региональной культурно-исторической и духовной пестроте нашей страны. Образно говоря, имеем фактически четыре разные Украины со своими собственными историями, религиозной принадлежностью, традициями. Шестьдесят лет их существования в современных административно-территориальных обустройствах и шестнадцать собственного суверенного развития — сроки небольшие, чтобы выработались стабильные традиции государственности и произошла консолидация страны.
К сожалению, опыт суверенных лет и особенно последних трех не дает уверенности в том, что мы оказались подготовленными к решению непростых задач по консолидации Украины, как государства и страны. Более того, многое указывает на то, что сложный и противоречивый опыт исторического развития ныне правящей политической элитой просто игнорируется. Особенно показательным примером этого является «оранжевая революция», разделившая народ Украины на национально сознательную и национально несознательную его части. И, что печальнее всего, граница между ними обрела четкие географические очертания. Третий нерегламентный тур выборов президента, а затем и незаконные досрочные выборы Верховной Рады в 2007 г., по существу, закрепили этот разлом.
Стоит ли доказывать, что это печальные результаты. Слишком дорогая цена президентства и «оранжевого» политического преобладания. Если мы действительно хотим иметь Украину единую в государственно-территориальном отношении, нам крайне необходимо взаимоуважительное отношение к нашим разным историям. Речь не идет о взаимном их признании, чего, вероятнее всего, никогда и не будет, но о взаимном смирении с ними. При этом следует отбросить как непродуктивные и вредные попытки аранжирования этих разных историй на первосортные и второсортные[13].
До сих пор ничего подобного у нас не получалось. Внешне как будто никто не против согласия в общем украинском доме, но установиться оно должно, как уверены «оранжевые» руководители страны, на определенных условиях. Я бы назвал их условиями реванша — идеологического, культурно-исторического и даже этнического. При этом обязательно с осуждением и проклятием чужого прошлого, совершенно не считаясь с тем, что оно может быть кому-то близким, а проклятья оскорбительными.
Примеров этому в нашей суверенной жизни великое множество. Приведу относительно свежий, связанный с открытием в Украине музея советской оккупации, что получило восторженное одобрение Президента В. А. Ющенко. Ни он, ни его многочисленные советники даже не задумались над тем, как отзовется это событие в душах их соотечественников. Ведь знают же, что значительная их часть не разделяет такой радикальной оценки недавнего прошлого. И не потому, что идеализирует его, а потому, что считает собственной историей. Там прошла жизнь нескольких поколений, которые верили в коммунистические идеалы. К тому же — именно советская власть собрала воедино великую Украину, вывела ее на уровень наиболее развитых стран мира. Как страна-победительница над фашистской Германией она заняла достойное место в Организации Объединенных Наций. Так нравственно ли отрекаться от своего же прошлого и предавать его анафеме?
Инициаторы и вдохновители этой провокационной затеи должны бы понимать, что в нашей истории было много явлений, которые неоднозначно воспринимаются общественностью. К ним относятся, к примеру, Брестская уния 1596 г., которая разделила единый православный украинский народ на два, и негативные последствия ее мы ощущаем до сих пор. В этом же ряду находятся и ОУН — УПА, запятнавшие себя сотрудничеством с фашистской Германией и террором по отношению к мирному населению Украины и ее соседей[14]. И как бы отреагировал глава государства, если бы в Украине был создан еще и музей преступлений ОУН — УПА?
Впрочем, о чем это я? Разве указ Президента о праздновании годовщины УПА и присвоении командиру диверсионного батальона «Нахтигаль» гауптштурмфюреру СС Роману Шухевичу звания Героя Украины не является убедительным ответом на мой наивный вопрос? Как, впрочем, и отсутствие внятной реакции В. А. Ющенко на факультативное преподавание в одной из элитных школ Киева (Pechersk School International), где учатся его дочери, идеологии национал-социализма. Проще сказать, национал-фашизма. Известие это шокировало киевлян, оскорбило их. Вину поспешили переложить на директора школы, некоего Стива Александра. Наверное, это была его инициатива. Но определенно стимулированная. Господин Александр, по существу, лишь развил идеи Президента. Как справедливо заметил журналист С. Лозунько, посмотрел иностранец Александр на указы Президента, реабилитирующие ОУН—УПА, оценил происходящее и решил, что такой стране нужны молодые люди с навыками нацистской идеологии. Она теперь в Украине на официальном уровне не только не осуждается, но, фактически, одобряется. Не случайно ведь украинская делегация воздержалась при голосовании в ООН Резолюции, осуждающей проявления нацизма в любой форме.