В значительной мере тенденции эти сохранились и в наше время. Они не такие откровенно несправедливые, как были раньше, однако процесс перетекания мировых ресурсов в страны «золотого миллиарда» продолжается. Только теперь он осуществляется под лозунгами глобализации и занимаются этим не столько империи-государства, сколько империи-компании.
В заключение несколько слов о моральной стороне поднятой здесь проблемы. Допустим, вопреки сказанному выше, западный мир действительно обязан своим процветанием несравненным структурообразующим возможностям католической церкви. Означает ли это, что нам следует оставить веру предков и немедленно присоединиться к той, которая быстрее нас введет в круг цивилизованных стран? Думается, здесь нет проблемы выбора. Для подавляющего большинства украинцев это неприемлемо. «Перезвать» их, как говорили древние летописцы, от православия к католицизму (или протестантизму) не удастся.
И тем не менее — украинскому православию, как и государству, есть над чем задуматься. Не потому, что названные церкви хуже православной, а потому, что исторически мы принадлежим к православной цивилизации. Попытки изменить эту, более чем тысячелетнюю традицию, как показывает наш собственный опыт, оборачиваются для украинского народа драматическими потрясениями, духовными и этнокультурными разломами.
То, что происходит сегодня в Украине в религиозной жизни, совершенно не отвечает интересам украинского общества. Будем честны перед собой и признаем, что церковные манипуляции в прошлом и настоящем привели фактически к образованию двух украинских народов: западноукраинского, исповедующего католицизм (греко-католицизм), и восточноукраинского, держащегося православия. У них разные традиции, культурно-исторические ценности, различное представление о будущем Украины.
К сожалению, разлом этот не только не преодолевается в условиях суверенного государственного развития Украины, но еще больше увеличивается. Помогают ей в этом как внутренние, так и внешние «доброхоты». Одни, не ведая, что творят, другие — очень даже ведая. Некоторые заокеанские стратеги разрабатывают даже сценарий разделения Украины по этому цивилизационному разлому.
Из сказанного явствует, что наши неудачи в прошлом, как и нынешние трудности, обусловлены вовсе не принадлежностью к православию. Беда Украины в том, что в продолжение длительного исторического времени ей пытаются навязать другие вероисповедальные и культурные ценности. Это разрывает украинский этнос на части, не дает ему возможности консолидироваться в единую нацию, сосредоточиться на решении фундаментальных задач своего развития.
Украина между Западом и Востоком в свете глобализации
Несмотря на сравнительно позднее появление научных понятий «цивилизация» и «глобализация», в реальной жизни эти явления существовали уже со времен рождения первичных цивилизационных обществ на Ближнем Востоке. Сложение цивилизации — это всегда сложный и противоречивый процесс, сопряженный с приобретениями и потерями. Новые культурно-исторические общности, как правило, создавались при участии военно-политической силы в лице государственной бюрократии и далеко не всегда мирно. Редко когда историческому опыту удавался естественный синтез многих культур, чаще всего — это насильственное распространение в определенном регионе одной культурной традиции, в плавильном котле которой сгорали другие. Это же относится и к их носителям, которые также исчезали в процессе ассимиляции их основным этносом цивилизации.
Древняя история знает много таких примеров. Возможно, наиболее показательным является сложение римской цивилизационной общности, утверждавшейся на территориях, удаленных от глобализационного источника на многие сотни и тысячи километров. Причем утверждение это носило преимущественно характер завоевания. Римское имперское влияние и римский порядок на огромных пространствах Европы и Африки поддерживали воинские гарнизоны, базировавшиеся в мощных укрепленных лагерях. Из этих, пользуясь современной терминологией, военных баз римские легионеры осуществляли военные походы на варваров, которые не всегда покорно воспринимали приобщение их к римской цивилизации.
Всегда существовали и межцивилизационные противоречия. Глобализуясь на определенной территории, цивилизация раньше или позже входила в соприкосновение с другой, развивавшейся в сходных или отличных формах на сопредельной территории. Нередко между ними происходили драматические столкновения. В большой мере они характерны для цивилизаций с различной культурой (достаточно вспомнить разгром Византии турками или Киевской Руси монголо-татарами), но имели место и между родственными. Примером этому может быть длительное противостояние православно-византийской и римско-католической цивилизаций, в результате которого католический европейский мир нанес сокрушительный урон своим восточным «братьям во Христе». В 1204 г. крестоносцы, выступавшие под знаменем Папы римского, разрушили Константинополь и, фактически, погребли под его руинами одну из ярчайших мировых цивилизаций.
В эпоху великих географических открытий европейская римско-католическая цивилизация оказала разрушительное воздействие на культуры различных регионов мира. Многие из них вообще прекратили свое существование, в том числе культуры ацтеков, инков, майя. Были истреблены в значительной мере и их носители.
С течением времени на карте мира вместо сотен культур образовалось несколько крупных мировых цивилизаций, различающихся между собой культурно-исторически и, что особенно существенно, духовно-религиозно. Не случайно при их определении мы чаще всего прибегаем к религиозным терминам: католический мир, православный, исламский и др.
Со времени сложения этих цивилизационных систем между ними идет соревнование не только за души людей, но и за пространства, которые они занимают. Как правило, ко взаимному неудовольствию, нередко сопровождаясь военными столкновениями, но, к счастью, до сих пор без глобальных мировых катаклизм. Лидирует в этом соревновании западно-католический мир, который, с одной стороны, стал своеобразным локомотивом мирового технологического процесса, с другой, благодаря этому своему превосходству, сумел сделать остальной мир своим донором, начиная с XVI в., посредством создания колоний европейскими государствами в различных регионах мира, после крушения классической колониальной системы — посредством господства различных кампаний и картелей. Правда, и здесь не обходится без военной силы и даже насилия.
В течение длительного времени, несмотря на западнокатолическое цивилизационное преобладание, мир, тем не менее, находился в состоянии определенного равновесия. Ныне, особенно после разрушения Советского Союза, равновесие это исчезло. Доминирование Запада, главным образом США, стало определяющим. Учитывая убежденность западных демократий в абсолютных ценностях их образа жизни, а также и в том, что они должны стать универсальными для остального мира, такой моноцентризм в широком смысле этого слова становится явлением небезопасным для остального мира и мира вообще.
Спора нет, — западные индивидуализм, рационализм, свобода и демократия объективно могут являться мечтой многих народов. Однако далеко не всех и, конечно же, без насаждения их в принудительном порядке.
По иронии истории — главным глобализатором планеты выступает ныне страна, не имеющая своей собственной глубинной истории и такой же цивилизационной традиции, однако самая богатая, сильная в военном и технологическом отношениях. Речь идет о США. Будучи не совсем законнорожденным дитятею Европы, отвоевавшим жизненное пространство у местных обитателей Северной Америки (индейцев США), они затем превратились в такую себе уменьшенную модель всего мира. Сюда переселялись люди со всех регионов земного шара и всех мировых цивилизаций. Возможно, в одной стране так жить и можно, но превратить весь мир в Соединенные Штаты Америки совершенно неприемлемо. Даже если бы остальной мир и воспринял американизм добровольно.
Новое время сделало глобализацию всепланетарным явлением. Наиболее развитые в экономическом и военном отношениях страны озаботились проблемами перераспределения жизненных ресурсов планеты и связанного с этим доминирования в мире.
Им движет все тот же имперский интерес, хотя он и камуфлируется благородными лозунгами «свободы», «демократии» и «цивилизации». Американо-натовские просветители просто обязаны осчастливить остальной мир своими ценностями. А поскольку он не понимает своего счастья и не хочет добровольно принимать их, то его следует вынудить к этому силой. Они так много твердят миру о демократии и свободе, что, кажется, и впрямь уверовали в то, будто только одни и знают, что это такое, и только на них лежит историческая миссия «демократизации» народов. Пусть и ценой потери ими своей культурно-исторической идентичности и даже жизни. А как же, разве свобода и демократия не стоят того?
Приняв решение, что, к примеру, в Югославии правил недемократический режим С. Милошевича, нарушавший права этнических меньшинств в своей собственной стране, натовские стратеги пошли на нее войной. При этом в злобной ненависти к непокорным сербам не остановились перед тем, чтобы сбросить на них тысячи бомб с обедненным ураном. В результате — разодрали некогда процветающую славянскую страну на несколько небольших государств, подчинив их Вашингтону и Брюсселю. А над С. Милошевичем и его соратниками учредили позорное гаагское судилище.
На основании какого права? С. Милошевич и его коллеги не совершили никакого государственного преступления перед мировым сообществом. Если таковые были по отношению к своему народу, то он (в лице своего же правосудия) и должен судить своего «тирана». А не какая-то злобная дама, спокойно переступающая через трупы сербских узников гаагской тюрьмы. Сербия и Черногория, как уверяли нас американские и западноевропейские пропагандисты, являлась суверенной и свободной страной. Отчего же она сама не может решать свои внутренние проблемы? И справедливо ли, что на скамью Гаагского трибунала угодили преимущественно сербские государственные деятели? Ведь в спровоцированной Западом гражданской войне в Югославии все были одинаково виноваты и одинаково правы. Почему же такой избирательный подход?