24 февраля Яцуба подал в отставку. «Поступок был картинным и довольно хитрым. Сняв с себя ответственность за судьбу города, Владимир Яцуба не передал полномочия Алексею Чалому. Юридически во главе СГГА оказался Фёдор Рубанов, который очень скоро продемонстрировал свою реваншистскую сущность.
Кабинет Яцубы был опечатан. Алексей Михайлович со своими соратниками занял небольшой кабинет.
Тем временем, на официальном сайте городской администрации было опубликовано заявление, в котором решения вчерашнего митинга на площади Нахимова и избрание городским головой А.М. Чалого объявлены вне закона, а инициаторы и собравшиеся для волеизъявления горожане — «экстремистскими силами».
В документе говорилось, что дальнейшая судьба Севастополя будет решаться в Киеве. После того как Владимир Яцуба сложил полномочия, его место занял первый заместитель председателя городской госадминистрации Фёдор Рубанов, который осуществлял управление из своего кабинета на втором этаже. Фактически в городе сложилось двоевластие. Рубанов считал себя хозяином города и получал инструкции из Киева. Севастопольцы были уверены, что руководит городом Чалый. Сотрудники администрации заняли выжидательную позицию: чья возьмет. Из высокопоставленных чиновников народного мэра первым поддержал заместитель председателя СГГА Дмитрий Анатольевич Белик. Он хорошо знал структуру власти и принял на себя обеспечение работы городских служб.
Около 11 часов силовиками была предпринята попытка арестовать Алексея Чалого. Благодаря оперативной информации, полученной от Дмитрия Велика, Алексей Михайлович успел покинуть здание администрации за несколько минут до вторжения людей, вооружённых автоматами Калашникова.
Ситуация накалялась. На интернет-сайтах, в социальных сетях, телевидении была вброшена информация о попытке ареста. Жители города-героя быстро отреагировали. В течение часа около здания СГГА собрались более тысячи человек. Севастопольцы требовали объяснений от Фёдора Рубанова.
Анна Цысарь, председатель общественной организации «Дети войны Севастополя»: «Вчера Ефремов выступил и сказал, что Партии регионов нет. Они оставили депутатские мандаты, извините, только чтобы прикрывать нижние места, все. А здесь Партия регионов не хочет сдавать полномочия, потому что партия. Вашего руководителя в розыск объявили, вы о чем говорите?»
<…>
В итоге Фёдор Рубанов, председатель городского совета Юрий Дойников и начальник Управления МВД Украины в Севастополе Александр Гончаров были вынуждены выйти к народу. Они сделали попытку рассказать людям, что происходит. Александр Гончаров заверил севастопольцев, что милиция на стороне народа. Фёдор Рубанов уверял людей, что власть перешла к нему только в связи с отставкой Владимира Яцубы, в соответствии с законом. Но диалог с севастопольцами у него явно не складывался.
Фёдор Рубанов: «Тихо! Для того, чтобы обеспечить работу города я взял ответственность до момента… На завтра запланирована сессия…»
Севастопольцы: «Сегодня!!!
Фёдор Рубанов: «…На которой будет голосование о создании исполнительного комитета».
Городские власти явно теряли контроль над ситуацией. Они сами стали призывать соратников Чалого вернуть в здание народного мэра: «Скажите Алексею Михайловичу, чтобы возвращался. Его никто не тронет. Гарантируем».
Я позвонил Чалому, который все это время находился неподалеку, и попросил подойти к зданию: «Ситуация под контролем. Они сами перепуганы. Если снова начнут чудить, народ здание по кирпичикам разберет».
Триумфальное возвращение лидера в здание было встречено ликующим скандированием: «Ча-лый!!! Ча-лый!!!».
<…>
Самым сложным оказалось — собрать депутатов. Их практически силой свозили к месту работы. Некоторые пытались бежать через чёрный ход, перепрыгивая через забор. Однако, отлавливались севастопольцами и возвращались назад. Активную помощь оказывали депутаты фракции «Русский блок» во главе с Геннадием Басовым.
Несколько часов «народные избранники» боялись взять на себя ответственность. Камнем преткновения стало российское гражданство Чалого. «Что вы делаете? Вы толкаете нас на преступление!!! Через два дня мы будем говорить с вами через решетку», — атаковали Алексея Михайловича будущие депутаты российского законодательного собрания. «Я был поражен, как далеки они от народа, — удивлялся позднее Чалый. — Только несколько человек понимают ответственность перед избирателями. Эти люди знают только свои права и совершенно забыли об обязанностях».
Стемнело. Перед зданием горсовета собралось несколько тысяч горожан. Все входы и выходы перекрыты. Самые отчаянные забирались на высокие подоконники первого этажа и стучали в окно. Одной искры хватило бы, чтобы ситуация вышла из-под контроля.
В результате многочасового трусливого сидения в осаде было принято половинчатое решение о создании некоего Координационного совета по организации Севастопольского городского Управления по обеспечению жизнедеятельности города. Руководить им назначили Алексея Чалого.
Как бы то ни было, это решение давало хотя бы формальную легитимность деятельно народного мэра.
<…>
В первую очередь необходимо было обеспечить защиту города от непрошеных гостей, взять под контроль силовые структуры, не допустить скатывания городского хозяйства в хаос. Для этого нужны были финансовые средства. Мало кто знает, что первые средства внёс сам Алексей Михайлович, перечислив 100 миллионов гривен, за которые, в частности, был закуплен инсулин, оборудованы блокпосты, обеспечивалась заработная плата сотрудникам «Беркута» и т. п. Позднее эти и другие деньги, перечисляемые на благотворительный счёт «35-й Береговой батареи» были заблокированы украинскими властями. Тем не менее в первые дни удалось обеспечить стабильность в городе.
Правоохранители заняли выжидательную позицию.
«Я обращаюсь к депутатам и политикам всех уровней, — заявил прокурор города И. Пилат, — ради спокойствия в городе предотвратить все негативные проявления и разжигание межнациональной розни, втягивание граждан в незаконные проявления, что может привести к последствиям, которые, в качестве горького опыта, мы уже имеем. Такие ошибки крайне дорого обходятся обществу. Наши дети и внуки не заслуживают такой жизни, они рассчитывают на неделимое государство и счастливое будущее.
Что касается вопроса, с кем силовые структуры, даю однозначный ответ: бесспорно, с людьми. Но с теми, кто понимает, что совершение преступления карается по Закону», — зачитал свое обращение на камеру И. Пилат»[139].
Короче, Пилат умыл руки.
Тем временем в прессу просочилась информация, что киевское подразделение Службы безопасности Украины группа «А» Центра специальных операций, известное как «группа «Альфа», а также другие спецподразделения столицы Украины, несмотря на беспрецедентное давление и угрозы со стороны власти «евромай-даунов», отказались выдвигаться в Крым и разоружать крымский «Беркут», который не сдал оружие. Координировать разоружение в Крым прибыл Арсен Аваков, назначенный «евромайданной» Радой «министром МВД». Однако, в связи с отказом киевских силовиков и сбором у ворот симферопольского «Беркута» дружинников, новоявленный «министр» отказался от своих планов.
В свою очередь, праворадикалы обещали не допустить раскола Украины, даже если власти не смогут с этим справиться. Об этом в эфире телеканала «112 Украина» заявил Игорь Мосийчук, вышедший на свободу после принятия Радой закона об освобождении политических заключённых.
«Любые попытки разорвать территориальную целостность Украины будут жестко наказаны. Если власть на это не способна, то «Правый сектор» сформирует «поезд дружбы». Мы, как в 90-м УНСО, поедем в Крым, и тогда публика, подобная этой, как крысы убегали, когда колонна унсовцев входила в Севастополь… Соборность является одной из наших самых больших ценностей», — заявил Игорь Мосийчук.
Григорий Донец позже вспоминал: «24 февраля вечером, видя, что из Москвы никакой реакции на события в Севастополе не последовало, я понял, что о событиях в городе необходимо правильно и быстро проинформировать Государственную думу. Нужен был «весомый» депутат, который смог бы это эффектно сделать. Понятно, что им мог быть только В.В. Жириновский. Осталось только на него выйти. Я позвонил своему другу и однокашнику по ВВМУ им. М.В. Фрунзе В.П. Комоедову, председателю комитета ГД по обороне, и попросил организовать телефонный разговор с Жириновским. Без лишних вопросов он мне ответил: «Завтра жди с 10.00 до 10.30». Я у него спросил: «Ты знаешь, что происходит в городе?». — «Да — ответил он. — У нас был митинг… ВСЁ». Разговор с Владимиром Жириновским состоялся 25 апреля в 10.15. Я ему зачитал резолюцию митинга «Народной воли», а она была при мне, именно её я зачитал на митинге. Он с энтузиазмом воспринял информацию о резолюции (НЕ ЗНАЛ!!!), несколько раз эмоционально произнёс «Молодцы». Я его попросил: «Владимир Вольфович! Доложите, пожалуйста, депутатам Госдумы о сложившейся ситуации в Севастополе! Мы просим хотя бы о моральной поддержке. А то мы, как крейсер «Варяг» в 1904 г., вышли в море на бой с сигналом «Погибаю, но не сдаюсь!».
Ответ Жириновского:
1. Я это сделаю немедленно.
2. В Симферополе находится мой зам. Слуцкий. Он сейчас получит команду немедленно прибыть в Севастополь.
3. Вы можете отправить своего представителя к нам в Москву для координации действий.
4. Можете быть уверенными — Госдума вас поддержит.
Что говорил Жириновский в Госдуме, я не знаю. Но! 26 февраля в Севастополе высадился первый «десант» депутатов Госдумы. 27 февраля — второй «десант», а 28 февраля прибыл сам Владимир Вольфович. В фойе администрации я поблагодарил его за оказанную помощь и вручил ему «толстую» книгу о Севастополе и тельняшку. Он дал команду охране вручить мне свою визитку и сказал: «Обращайтесь в любое время».
Прибытие депутатов Госдумы действительно оказалось мощным психологическим фактором. Мы поверили, что Россия не останется в стороне. Хотя высказывания депутатов ещё были осторожными: «Россия вас не оставит!» По мере развития ситуации в Симферополе заявления становились более решительными.