ой цивилизацией». Невежественная истерия вокруг трипольской культуры (на которую — на тех же «основаниях» — претендуют и румынские националисты, грезящие о «Великой Румынии») должна «исторически» обосновать разрыв с единым восточнославянским этносом и, следовательно, с русским народом. То, что трипольская культура не является протославянской, служит для фальсификаторов дополнительным стимулом назвать ее «праукраинской».
Вся дальнейшая история Украины подвергается антирусской, антиукраинской и антиправославной мифологизации в еще большей мере. Раздоры между древнерусскими князьями преподносятся как проявление «агрессии русских против Украины», патентованный предатель и конъюнктурщик Мазепа представляется спасителем Украины, изуверы из СС «Галичина» и УПА — героями-освободителями… Список можно продолжать достаточно долго.
Аналогичные антиукраинские мифы культивируются в отношении «ущербности» канонического православия, «чуждости» для Украины русского языка, необходимости отторжения от единоверной России и присоединения к «евроатлантической» цивилизации.
Как и в национал-социалистической Германии, административным мифотворчеством занимаются не только идеологически-пропагандистские ведомства, но и вся без исключения государственная машина под руководством галичанских и «огаличаненных» политкомиссаров. Особая роль отводится карательным органам, совмещающим функции дубинки для оппозиции и флагмана мифологизации.
На Владимирской знают, что вопросы борьбы с коррупцией и защиты национальной безопасности Ющенко не волнуют (или волнуют весьма специфически), а вот за отсутствие должной активности в канонизации гауптштурмфюрера СС Шухевича можно лишиться должности.
Известно, что в СС созданием исторических мифов занималось не только общество «Аненэрбе» («Наследие предков»), получившее в 1942 г. статус Главного управления «А». Аналогичные задачи ставились перед службой безопасности — СД, по пути которой в части исторических «изысканий», публикации документов и т. п. сейчас уверенно идет СБУ.
В разгар войны гиммлеровская служба безопасности работала с архивными документами по средневековым процессам ведьм с целью доказать проведение «спланированного геноцида» немецкой нации. Ценный опыт не пропал — не менее увлеченно, зарабатывая новые звезды на погоны, наследники кровавой бандеровской СБ занялись «геноцидными» подтасовками.
Разумеется, гиперактивность эсбэушников нисколько не снижает сервильную прыть многочисленных «институтов национальной памяти» и тому подобных поглотителей огромных средств из кармана налогоплательщиков. Надо отдать должное лейб-историкам — в изобретательности они ничем не уступают признанному классику дезинформации и мифотворчества доктору Геббельсу. Например, областным архивам отдано указание подсчитать по книгам регистрации количество ВСЕХ умерших в 1932–1933 гг., которые будут суммированы уже как погибшие от голодомора. Что уж говорить о такой трафаретной мере, как планомерное изъятие из библиотек — под видом списания «по ветхости», «устарелости» и «невостребованности» — книг на русском языке. Списываются также «идеологически неправильные» книги на украинском языке — достаточно одного негативного упоминания о Мазепе или доброго слова о России. Освободившиеся полки загромождаются историческими фальсификациями и откровенным графоманским бредом. Пусть это не так эффектно, как ночные костры из книг с криками «Хайль!», но не менее результативно с точки зрения дебилизации населения.
Нельзя не отметить, что «оранжевая» мифологизация имеет, по сравнению с гитлеровской, несомненную новизну. Нацисты, придя к власти, только готовились к будущим Освенцимам, «Хрустальным ночам», Бабьим Ярам и Орадурам. У их майданных преемников уже есть богатейшая историческая традиция. Традиция массовых убийств мирного населения, этнических чисток, службы оккупантам, международного терроризма. Весь этот зловонный букет хотят не просто оправдать, а героизировать, сделать примером для подражания. До подобного масштабного эксперимента по массовому зомбированию с целью предательства памяти предков не доходили даже активно работавшие с психологией масс оккультные экспериментаторы из «Аненэрбе».
Убежден: нельзя легкомысленно относиться к происходящему процессу стирания исторической памяти и подмены ее националистическими мифами только как к фарсу. Это опасная ошибка, сколько бы ни ходило правдивых анекдотов об интеллектуальном уровне правящих национал-радикалов и о размерах разворовывания средств, выделенных на мифологическое культуртрегерство. Еще Геббельс утверждал, что тотальная ложь обязательно принесет результат — главное, чтобы она внедрялась непрерывно и охватывала максимальное количество людей.
Прозорливый американский писатель Роберт Шекли правильно писал, что «правда слишком хрупка и легко крошится в железных руках наших правителей». Пусть даже руки не железные, а «ничего не кравшие» и вдребезги разбивающие все, что в них окажется. За «оранжевыми» клоунами стоит величайшая в мировой истории империя, не останавливающаяся ни перед чем в достижении поставленных геополитических целей. Украина ей необходима как надежный антироссийский плацдарм, для чего следует русофобскую идеологию сделать доминирующей.
Даже такие меры, как изъятие русских книг из библиотек, русской литературы — из школьной программы и преподавание в учебных заведениях всех уровней националистической русофобской мифологии вместо истории, уже достаточно действенны.
Подобную ситуацию Шекли описал в рассказе «Мнемон» (откуда взята приведенная выше цитата), герои которого — последние хранители культуры (мнемоны) — распространяли заученные наизусть отрывки из запрещенных книг. Закономерен и конец мнемонов, уничтоженных тайной полицией.
Отпор агрессивной «оранжевой» мифологизации должен стать системным, а не реализовываться лишь на уровне отдельных энтузиастов-«мнемонов». Иначе поражение неминуемо.
Растет поколение, которому вдалбливается, что Украина была колонией России, что предательство похвально, что никакой Великой Отечественной войны не было, а подлинные украинские патриоты служили в абвере и СС. Апатия оппозиции и недооценка силы сжигающих лучей «черного солнца» ведут к тому, что Украина получает потерянное поколение.
Позорно, когда задачу общенародного сопротивления националистическому тоталитаризму в одиночку выполняют школьники, отказывающиеся писать рефераты про коллаборационистов и повторять написанную в учебниках ложь.
Принципиально неправильно, когда антинационалистические силы вместо полного отрицания «оранжевых» мифов лишь пытаются их корректировать, вступая тем самым в заведомо проигрышную игру с дьяволом. Корректировать кощунственную ложь — такое же кощунство, ибо при этом ставятся в один ряд убийцы и жертвы, предатели и герои.
Нельзя полуоправдывать службу Мазепы шведам «идеалистическими мотивами», садизм УПА — мнимой «борьбой со сталинизмом», майданный путч — «тягой к демократии» (почему-то немедленно превратившей страну в заповедник пещерного национализма).
Еще более отвратительно подыгрывать «оранжевым» мифотворцам, не имея смелости защитить историческую правду о героях, символах украинско-русского единства, сделавших для Украины больше, чем все вместе взятые националистические витии. Защитить историческую правду о Петре I, вместе с которым сражались с интервентами казаки гетмана Ивана Скоропадского, о Екатерине II, присоединившей и обустроившей Новороссию и Крым, об органах госбезопасности, боровшихся с террористами ОУН-УПА. Защитить в целом Российскую империю и СССР — величайшие совместные творения русского и украинского народов.
Зря любители «политкорректности» и «консолидации» считают, что их «объективность» по отношению к мифотворчеству должным образом оценят «оранжевые» вожди, открыв путь к чаемому соглашению о допуске к кормушке. Нацисты охотно пользовались помощью респектабельных политиков Веймарской республики, считавших, что в позиции коричневых «есть определенное здравое зерно» и призывавших к «справедливому отношению к ошибающимся патриотам». Почти никого из них после января 1933 г. это не спасло от лагерного крематория или эмиграции.
Корректировка националистической мифологии, ее полупризнание напоминают путь западных государств к Второй мировой войне. Их политика в отношении Гитлера зиждилась на корректировке внешнеполитического курса рейха, надежде на достижение «делового соглашения» о разделе сфер влияния в Европе. Осуждая отдельные действия нацистов, Запад до начала войны не посмел сказать об изначальной тотальной преступности фашистской идеологии, делающей невозможной договоренность с гитлеровцами.
Не менее ошибочно считать, что гуманитарное мифотворчество властей не слишком серьезно и ситуацию в стране определяет экономика. Если Украина отравится трупным ядом майданных мифов, то пусть даже экономикой потом займутся лучшие специалисты — крах государства все равно неизбежен.
Понимая, что без самого жесткого — по образцу Третьего рейха — принуждения процесс мифологизации пробуксовывает, компрадорская верхушка основную ставку сделала на прямое насилие, запугивание, демонстративную десакрализацию народных святынь. Без малейшего стеснения, на полную силу задействуется весь репрессивный аппарат, который лучше всего характеризуют слова из бессмертного романа Ярослава Гашека: «Военно-юридический аппарат был великолепен. Такой судебный аппарат есть у каждого государства, стоящего перед общим политическим, экономическим и моральным крахом».
Не может удержаться от участия в ремейке «Аненэрбе», одной из основных задач которого была подготовка «вечных символов Тысячелетнего рейха», и лично президент. Его распоряжения по уничтожению символики Великой Победы и установлению монументов нацистским прислужникам — рассчитанное оскорбление народных чувств, попытка сломать моральный стержень «антиоранжевой» Украины, внушить мысль о бесполезности борьбы.
Крайне вызывающе выглядит установка в сакральном центре страны — на Софиевской площади, у подножия памятника гетману Богдану Хмельницкому, «персональной» ющенковской глыбы. На камне, оскверняющем микешинское изваяние великому отцу Переяславской рады, написано, что здесь президента майдана избрали «гетманом» каких-то шутовских «оранжевых» псевдоказаков. Не стоит обманываться анекдотичностью «увековечения». Наоборот — здесь чувствуется рука опытных специалистов нейролингвистического программирования. Символ «оранжевого» компрадорства ставится на одну доску с национальным героем, что должно на уровне подсознания стереть различие между изменой и беззаветным служением Родине.