Роман Силантьев: Ну, на это можно ответить, что я как исламовед таких людей знаю и их заявления читал. Печально, что их заявления нередко так и остаются на страницах их газет с небольшими тиражами или каких-то областных телеканалов. Мнение этих людей, к сожалению, сейчас просто не слышно. Они есть, правда, их становится всё меньше… Ну, например, можно отметить главу мусульман Закавказья шейх-уль-ислам Аллахшукюра Паша-заде, который огромные усилия приложил к тому, чтобы карабахский конфликт не стал межрелигиозным. Он приложил усилия к тому, чтобы защитить русское население в Азербайджане, там русских всё-таки с криками «Аллах акбар» ниоткуда не выгоняли. Но таких людей, в общем, не так много, но они есть. И они, по сути, являются главным оплотом вот этого межрелигиозного мира.
А так, к сожалению, да, есть мощная пропаганда… Вот муфтий Аширов тот же, выступая не так давно по НТВ… вообще из его слов следовало, что фашизм бывает только русский, националисты бывают только русские, что только русские могут убить кого-то, потому что он другой национальности, что у других народов этого в принципе нету. У нас любое нападение, если кто-то пострадал, например, или татарин, или таджик, или чеченец, то это обязательно на него напали скинхеды и обязательно из-за национальной ненависти. У нас вот, к сожалению, до решения судов, до ареста предполагаемых преступников уже заранее выносится вердикт, что это преступление на национальной почве. К сожалению, это действительно ситуацию раскачивает и русофобия — сейчас одна из главных проблем нашего общества. Что именно вопиющая русофобия, которая многими общественными, религиозными деятелями проповедуется, она толкает многих людей действительно в скинхеды. Им хочется защитить свою нацию. А в скинхедах их, в общем, тоже ничего хорошего не ждёт. И надо с этим, конечно, бороться. Потому что национализм не только есть у русских и не столько у русских. В общем-то, преступлений, которые совершаются против русских из националистических соображений ничуть не меньше, чем то, что делают скинхеды. И среди скинхедов доля русских много ниже, чем доля русских в среднем по стране, это многонациональное течение, это не русский фашизм. И тем более не православный фашизм, они по вероисповеданию, в основном, язычники.
И об этих вещах надо честно говорить, но говорить о них как-то… ну только сейчас стало принято говорить. А вот ещё пять лет назад это считалось дурным тоном. Ну как же… Как это большинство может быть притесняемым? Разве большинство может нуждаться в защите? Любое меньшинство по определению право, а большинство — не право. Такая вот идея постоянно муссировалась.
Часть 13. Вопросы
Дмитрий Пучков: Подо все крики об империи и имперской русской нации как-то так получалось, что уровень жизни на окраинах империи (в той же Грузии, к примеру) был значительно выше, чем в Рязани. Так сильно притесняли грузин в СССР. Вот ещё один вопрос: разрешает ли ислам врать иноверцу? И если разрешает, то как можно вести с мусульманами диалог?
Роман Силантьев: Ну, есть несколько случаев, при которых можно врать неверному. Самый распространённый из них — военная хитрость. Полагаю, что не только мусульманам в данном случае можно врать противникам. Но есть также такое явление, как благоразумное скрывание веры. У шиитов оно распространено. Когда человек может излагать заведомо ложные сведения о своем вероисповедании, при этом никаких проблем перед своей совестью не неся. Это было нужно, когда шиитов преследовали, и просто надо было выживать.
Ну и также есть различные многозначные вещи как, например, когда на Папу Римского полтора года назад была атака за то, что он цитату привёл в своём выступлении, которая мусульман обидела. После разъяснения одни мусульманские деятели сказали, что они удовлетворены этой ситуацией и, так сказать, претензии сняты; другие сказали, что никоим образом не удовлетворены и теперь будут католиков активно уничтожать.
Поэтому, действительно, с кем договариваться и с кем вести диалог? Потому что конкретный человек, вот например, иранский аятолла, вот ты с ним о чём-то договорился — он эту договорённость будет соблюдать, у него нет, в общем, оснований тебя обманывать. Если ты с ваххабитами ведёшь какие-то переговоры, в общем-то и в нашей новейшей истории случаи были, ну, результат может быть любой. Ты для них никто, ты, вообще, так сказать, даже не человек. И никакие договорённости с тобой, конечно, соблюдаться не будут. Это просто классическая военная хитрость: если тебе противник поверил, значит, он идиот, а ты умный. Вот, в общем-то, вся из этого логика.
Дмитрий Пучков: А вот можете ли вы выделить некие особые психологические качества, свойственные именно мусульманам? И вообще, можете ли сказать, что данная религия способствует развитию неких психологических качеств, свойственных именно мусульманам?
Роман Силантьев: Ну, сложно общий психологический портрет мусульман дать. Мусульмане, они очень разные. Потому что индонезийский мусульманин мало похож на мусульманина из Марокко, а мусульманин из Сомали — на российского татарина-мусульманина. Но у мусульман, наверное, в большей степени, чем в среднем у христиан, сейчас присутствует, скажем так, обида на оскорбление в свой адрес или в адрес священных вещей. Мусульмане более остро, чем христиане, реагируют на антиисламские выступления. То есть карикатуры небезызвестные датские, фильмы, осквернение Корана — это у всех мусульман вызывает солидарную резко отрицательную реакцию. В отношении христиан такие вещи тоже делаются не менее редко, на самом деле гораздо более часто. Однако к ним то ли привыкли, то ли как-то уже ревность стала ниже. Потому что вот у нас была выставка «Осторожно религия!», которую разгромили; ну, в мусульманской стране бы, в общем, никто бы из её устроителей не дожил бы до суда, и никого бы за это не наказали. Все бы поняли, что, в общем, сами виноваты.
В этом смысле, конечно, мусульмане отличаются. И их религиозность в среднем выше, чем у христиан, хотя у православных христиан она не ниже, чем у мусульман. Но вот за счёт деградации религиозной католической и протестантской общины, которая сейчас не лучшее время переживает, и в Европе это очень заметно. Так что, конечно, там на фоне таких секуляризированных европейцев, которые от религии уже далеки, ревностные мусульмане выглядят выигрышно. Которые почтительно относятся к старшим, чтут свои традиции, рожают много детей и знают, чего они хотят, конечно, они легко занимают доминирующие позиции. Если европейцы не одумаются, то скоро ситуация будет другая. И культура европейская скоро будет по-другому называться.
Дмитрий Пучков: И кричать будет: «Алла!» с башни Эйфеля мулла.
Роман Силантьев: Да, придут просто демократическим путём к власти. Когда мусульман будет определённая доля населения, они просто демократическим путём придут к власти и демократию отменят. И всё будет красиво, законно и предсказуемо.
Дмитрий Пучков: Применительно к известным карикатурам. Духовный лидер ислама, известный аятолла Хомейни, приговорил писателя Салмана Рушди к смерти. То есть любой мусульманин, увидевший писателя, обязан его убить. А вот если он его увидел и не убил, он плохой мусульманин?
Роман Силантьев: Ну, не любой мусульманин должен убить Салмана Рушди, а только тот, кто признаёт эту фетву. То есть человек, который считает для себя покойного аятоллу Хомейни авторитетом. Настолько солидным авторитетом, что готов во исполнение его фетвы убить Салмана Рушди. Таких людей, кстати, довольно много, и уже более десятка человек, причастных к деятельности Салмана Рушди, погибли в результате вот этого богословского заключения.
Это лишнее доказательство того, что не надо оскорблять религиозные чувства, пусть даже в шутку, пусть даже всех религий и ислама в том числе. Надо всё-таки понимать, что для человека могут быть вещи более ценные, чем собственная жизнь, чем семья — религия. Если человек может простить оскорбление, нанесённое своей матери, он запросто не простит оскорбление, нанесённое своей религии. И те люди, которые этого не понимают, просто играют с огнём. Я не сочувствую Салману Рушди и считаю, что поделом он за это получил, что он ведёт свою жизнь сейчас вот под этим приговором смертным.
Хотя, конечно, есть случаи другого характера. Вот история с карикатурами она несколько другой имела характер. Действительно, в датских газетах было опубликовано двенадцать карикатур обидного, но не оскорбительного для мусульман содержания. А местный имам, ваххабит Аль Лабан, дорисовал три карикатуры лично. Самого гнусного характера. С зоофилическими мотивами. В том же стиле, что и предыдущие двенадцать. Положил их в одну папку и специально объехал все мусульманские страны, чтобы показать, до чего датчане дошли. И волнения мусульман были связаны именно с его карикатурами, а не с датскими. Потому что люди не разбирались там что и как, что карикатур было не пятнадцать, а двенадцать на самом деле. Погибло более трёхсот христиан в результате этого. Многие из которых, например, нигерийские христиане, ни о датской этой газете не слышали, ни о самой Дании. Но, к сожалению, для большинства мусульман все христиане одинаковые. Это мы знаем, что вот у нас есть православные и это не одно и то же, что католики и Свидетели Иеговы; но для мусульман все христиане на одно лицо. Или подавляющее большинство христиан. И подавляющее большинство мусульман считает, что центр мирового христианства — это Ватикан. Поэтому, когда над ним знамя ислама будет поднято, тогда это ознаменует победу ислама во всём мире. Вот такая точка зрения сейчас очень распространена среди радикальных представителей исламского сообщества.
Часть 14. Духовные вопросы
Дмитрий Пучков: А сколько именно девственниц приходится на одного шахида? Почему именно столько? Всегда ли их хватает?
Роман Силантьев: Ну, это сложный богословский вопрос. Его по-разному трактуют. Одни богословы трактуют его буквально, считая, что это действительно женщины человеческого рода. Другие считают что это — джины, женского рода джины.