Однако охрана «Самолёта» убоповскую «наружку» засекла. По приказу «Самолёта» она задержала её и взяла в «плен». Но один из «топтунов» успел сделать звонок своим коллегам. В результате на их выручку очень оперативно приехал отряд полицейского спецназа «Сокол».
Поскольку «быки» «Самолёта» оказали спецназу сопротивление, то к ним были применены методы физического воздействия. А если проще, то «накостыляли» бандитам «по полной», чтобы руки не распускали. Получил в «ухо» и сам «Самолёт» и сидевший с ним в машине человек, который вёл себя слишком нагло.
Как утверждают бывшие «топтуны», сегодня многие поняли: зачем вкладывать огромные деньги в собственные системы и специалистов, когда есть уже готовые и подготовленные? Которые могут выполнить «заказ» за сравнительно небольшие деньги. Поэтому, чаще всего, под видом частных «шпионов» работают всё те же официальные службы.
Так, в 2015 году подполковник УМВД по Киевской области наладил свой бизнес, предоставляя услуги по слежке за предпринимателями и прослушке их телефонов. Соответствующее определение Печерского райсуда г. Киева от 21 ноября размещено в Едином реестре судебных решений.
Следствием установлено, что подполковник милиции предложил своему знакомому услуги по негласному сбору и обработке информации на отдельных граждан за денежное вознаграждение. Заказчик поставил следующую задачу — визуальное наблюдение за «объектом» и его автомобилем.
В середине сентября подполковник передал клиенту фототаблицы и текстовые сведения о маршруте движения и места пребывания «объекта». За эту услугу представитель милиции получил 250 долларов. Дальнейшее наблюдение и контроль телефонных звонков принесли подполковнику еще 1100 долларов.
В том же году в распоряжении СМИ оказались документы, которые подтвердили, что за Андреем Медведько и Денисом Полищуком, которые подозревались в убийстве журналиста Олеся Бузины, накануне преступления велось НН.
Стало известно, что несколько месяцев накануне преступления, совершённое 16 апреля 2015 года, Медведько находился под негласным наблюдением МВД по делу, которое вела милиция.
Речь идет о вооружённом нападении в декабре 2014 года на участников лекции, которую проводил Университет современных знаний в столичном планетарии. МВД расследовало причастность к этому преступлению Медведько и поставило его на внешнее наблюдение и прослушку.
Из этих документов следует, что уже в конце марта Медведько активно готовился к некому большому делу — искал машину, и тренировал своих бойцов. Также он общался с неким Романом, который «наружкой» был идентифицирован как бывший сотрудник милиции, который консультировал Медведько по различным оперативным премудростям.
Интересно, что отчёты «наружки» неожиданно прекратились 8 апреля 2015 года — именно в тот день, когда будущие киллеры впервые появились для наблюдения около дома Бузины на улице Дегтяревской в Киеве.
«Есть два варианта, — говорит «источник» МВД. — Или же кто-то дал команду прекратить наблюдение. Или же потом материалы были изъяты из дела. В обоих случаях это крайне подозрительная ситуация, которая может указывать на то, что кто-то из силовых структур был в курсе того, что готовилось преступление».
В любом случае, крайне удивителен сам по себе факт того, что за одним из подозреваемых в убийстве накануне преступления велась слежка, но об этом никто официально в процессе расследования убийства не заявлял.
Не говоря уже о том, что владея информацией о подготовке к неким преступным действиям (что видно по записям), правоохранители не предприняли никаких действий, чтобы это преступление предотвратить.
Как известно, 20 июля 2016 года была взорвана машина журналиста Павла Шеремета. Ранее уже говорилось, что в это время за его домом следила «наружка» СБУ. Но оказалось, что за журналистом наблюдала и полицейская разведка.
Организацией и управлением незаконными оперативными действиями занимался Вадим Троян — первый заместитель начальника Национальной полиции, управляющий криминальной полицией, с 4 марта 2016 года.
На кадрах видео, опубликованных в интернете, с места взрыва автомобиля, в котором находился Шеремет, также видны два сотрудника Трояна, которые были там в момент взрыва, один из них бывший боец полка «Азов», а ныне сотрудник полиции.
Как выяснилось, незаконное НН осуществлялось и за главой Национальной полиции Хатией Деканоидзе, что подтвердили фотографии с её встречи в ресторане «Vabene» c рядом граждан США. В результате было начато служебное расследование, в процессе которого должно выясниться, с какой целью Троян дал команду сотрудникам ДОС на ведение НН за Деканоидзе и Шереметом.
В 2017 году в Днепропетровске были задержаны оперативные сотрудники в полной амуниции — со сменными номерами на машинах, оборудованием для наблюдения и полицейскими удостоверениями. В полиции традиционно отрицали причастность своих сотрудников к слежке, но не могли пояснить, почему «неизвестных» сразу же отпускали вызванные на место полицейские патрули.
2.7. Рассказ разведчика
В 2007 году журналисту газеты «Сегодня» Александру Корчинскому, несмотря на определённые сложности, удалось встретиться с действующими сотрудниками секретной «семёрки» МВД (себя они именуют разведчиками), которые рассказали о своей службе:
«Хлеб разведчиков горек — в обычной жизни они лишены почти всех льгот, ибо не могут раскрывать свою принадлежность к милиции. Даже справку на льготы по ЖКХ разведчик не может взять…
Разведчик живёт под легендой, о его истинной профессии знают лишь ближайшие родственники — мать, отец, жена (иначе как объяснить отлучки на сутки и больше, ночную работу и пр.). Для всех других разведчик — кто угодно, но не милиционер.
Инженер, менеджер, торговец, — под эту легенду у него и документы. Если же разведчик чувствует, что по каким-то причинам прокололся со своей легендой, обязан тут же доложить руководству и легенду ему, вместе с документами, немедленно сменят.
Был случай, когда разведчица пошла в декрет, с год сидела дома. Она не очень ладила с соседями, периодически возникали скандалы, вызывали милицию. И в разгар очередного скандала разведчица сорвалась, стала кричать, что она — секретный сотрудник милиции!
Работники райотдела доложили руководству «наружки», пришлось «тушить пожар», говорить соседям, что, мол, какой там секретный сотрудник, да, когда-то работала в милиции, но давно уволена… Кое как замяли эту историю.
На работу разведчики ходят по определенному графику в тщательно замаскированную под обычное учреждение конспиративную точку. По городу их несколько. Порой их называют «кукушками», от сокращения «КК» — конспиративная квартира.
О существовании «кукушек» и их расположении знают, кроме разведчиков, лишь начальник облУВД и его зам — куратор криминального блока. Рсшифровка «КК» — грандиозное ЧП!
На «точку» разведчики приходят из дома в своей одежде. А там, на «кукушке», у него есть так называемый «оперативный гардероб». На все случаи жизни и на все времена года: плащи, куртки, пиджаки и пр.
При выходе на службу сотрудник разведки получает необходимую спецтехнику в зависимости от задания. У него всегда должны быть наготове 2–3 легенды прикрытия, подкреплённые документами. Всё, что наблюдает сотрудник визуального наблюдения, должно обязательно фиксироваться видео- фото и аудиоаппаратурой.
Документируются все действия и связи объекта. Если связь отделилась, её надо подхватить и завести либо в адрес, либо на работу и т. д. Все это потом передается инициатору разработки (оперативники угрозыска, УБОП и др.).
Если объект звонит из автомата, сотрудник обязан встать так, чтобы зафиксировать, куда тот звонит. Если прошляпил, тогда звонит сам после объекта на определенный адрес и в рапорте указывает, на какой. Затем не составляет труда определить, куда был предыдущий звонок.
Оружие табельное у разведчиков есть, но его выдают лишь в крайних случаях, во избежание ЧП. Бывало, что от скуки, ожидая объекта много часов, молодые разведчики начинали играть с оружием, были трагические случаи.
Из разведчиков руководитель подразделения составляет бригады (экипажи), куда входит старший бригады, водитель и 2–3 сотрудника визуального наблюдения. Водители проходят курсы экстремального вождения, должны очень хорошо знать город.
Они всегда в экипаже за рулем. Члены экипажа должны понимать друг друга с полуслова и жеста. Не всегда можно что-то передать по рации, тогда применяются условные жесты.
На машинах стоят оперативные номера прикрытия. Есть заездные номера (с ними машина заезжает и выезжает с «точки»), а есть рабочие. Выехала машина с точки, в укромном месте поменяли заездные номера на рабочие и едут дальше. Таких номеров может быть несколько пар. Применяются и другие элементы маскировки: удочки, багажник, спойлеры и многое другое, на что хватит фантазии.
Если опермашину тормозит гаишник (а частенько приходится нарушать правила, чтобы не потерять объекта), то она не останавливается. Может встать вторая или третья машина, там покажут документы прикрытия (угрозыск или УБОП), объяснят, мол, так надо.
Если гаишник слишком принципиальный, угрожает писать рапорт, ему говорят: пиши! И докладывают своему руководству, которое и «тушит пожар». Но разведчиков не расшифровывают. Впрочем, бывают и гаишные погони.
Однажды в Киеве гаишники, завидя опермашину, решили, что мчатся угонщики. Передали коллегам, те перекрыли дорогу и заблокировали проезд опермашины. Стали осматривать и нашли номера прикрытия, спецтехнику. А старший бригады «наружки» почему-то растерялся, не доложил вовремя на базу.
Потом пришлось эту историю расхлёбывать (хотя в каждой опермашине есть спецталон, где сказано, что никто не имеет право досматривать машину и экипаж). Но гаишники тогда решили, что он поддельный. Был скандал.