Поскольку правые партии не откликнулись на предложение генерала Тренера сформировать новое правительство в Украине, он сделал первую попытку связаться с так называемой гетманской партией. Посол Мумм советовал действовать осторожно, чтобы не подорвать шансы на скорое заключение германо-украинского торгового соглашения, по которому тогда велись переговоры. В то же время он советовал МИД заранее предупредить немецких социалистов о неминуемой смене власти в Украине.
Однако приготовления к замене Рады шли медленно. Одна из основных трудностей состояла в отсутствии подходящих преемников. 21 апреля (за неделю до переворота) генерал Грёнер в письме к жене отмечал: «Мы нуждаемся в новом правительстве (в Украине), но в каком правительстве?» Далее он жаловался на отсутствие партии, способной править страной, и недостаток «порядочных людей», которым немцы могли бы доверять. Столкнувшись с подобной ситуацией, генерал Людендорф требовал добиться немедленного и безусловного подчинения существующею украинского правительства диктату объединенного австро-германского командования. В случае, если бы украинцы отказались принять это «решение», лидеров Рады следовало арестовать, а в стране ввести прямое австро-германское военное правление. Однако генерал Грёнер не поддержал этот план. Он доказывал, что германских сил в Украине было недостаточно для установления эффективного военного правления на столь обширной территории. Он рекомендовал сохранить независимое украинское государство, которое считал простым прикрытием для германского господства и эксплуатации страны.
Посол Мумм и его австро-венгерский коллега граф Форгаш тоже выступали за сохранение того, что они называли «украинским театром». Эту позицию они защищали на совместной австро-германской конференции в Киеве 23 апреля, в тот самый день, когда было заключено долгожданное торговое соглашение с Радой. Немецкие и австрийские документы не оставляют сомнений в том, что время ее свержения тесно увязывалось с заключением торгового соглашения, которое, естественно, сохраняло обязывающий характер и для будущего преемника. За несколько дней до конференции Мумм «попросил» своих военных коллег подождать еще несколько дней перед принятием предполагаемых «жестких мер» в отношении Рады с тем, чтобы не задерживать заключение торгового соглашения.
Во встрече, состоявшейся 23 апреля, также приняли участие генерал Грёнер, военные представители Германии и Австрии. Результатом ее, согласно Мумму, стало «соглашение относительно целей, но не методов». В тот же день Грёнер получил от Людендорфа уведомление, развязывающее ему руки в решении украинской проблемы. «Русские (!), — писал генерал Людендорф, — все еще хотят ощущать кнут. Поэтому действуйте, будьте твердыми и уверенными в том, что всегда сможете рассчитывать на мою поддержку».
Австро-германские переговоры в Киеве продолжились и следующий день (24 апреля). Именно в это время в план устранения Рады внесли последние коррективы. Было достигнуто полное согласие по следующим пунктам:
1. Сотрудничество с Радой больше невозможно.
2. Не следует пытаться создавать в Украине «генерал-губернаторство».
3. В приемлемый срок следует создать украинское правительство, но такое правительство, которое будет подчиняться приказам германского и австрийского командования. Ему придется гарантировать собственное невмешательство в необходимые военные и экономические мероприятия центральных держав.
Новому украинскому правительству навязывались следующие дополнительные ограничения:
1. Пока немецкие и австрийские войска остаются в стране, исключалось формирование какой-либо украинской армии. Оккупационные державы определяли численность полицейских сил Украины.
2. Все преступления, совершавшиеся в отношении размещенного в стране военного персонала центральных держав, подлежали разбирательству только в немецких и австро-венгерских судах.
3. Украинскую государственную администрацию следовало очистить от всех «аморальных элементов». Подлежали роспуску земельные комитеты и подобные им органы.
4. Поскольку Украина не вводила законы о военном производстве, следовало руководствоваться законами, существующими в Германии и Австро-Венгрии.
5. Все ограничения на торговлю продовольствием и сырьем, введенные правительством Рады, объявляются недействительными. Разрешается свободная торговля под совместным германо-австро-украинским надзором. Отменяются также ограничения на украинский экспорт и железнодорожный контроль. Пограничный контроль осуществляется совместно.
6. Аграрная проблема решается на основе принципа частной собственности. Крестьянам следует вносить плату за землю, оказавшуюся в их собственности. Пока не установлены в законодательном порядке ограничения на размеры поместий, сохраняются крупные частные хозяйства.
7. Аналогичным образом решаются финансовые и монетарные проблемы. Предусматривались другие условия и ограничения для военных и экономических соглашений, намеченных на ближайшее будущее.
По каким критериям германское руководство отобрало генерала Скоропадского на пост главы правительства? По чьей инициативе состоялась их встреча с будущим главой правительства и какую именно роль сыграли в свержении Рады немцы и сам Скоропадский? К сожалению, на эти главные вопросы найти исчерпывающие ответы невозможно. Имеются существенные пробелы в германских и австрийских документах. Еще больше разочаровывают украинские источники. Пока не доступны исследователям личные документы гетмана, из печати вышли только тщательно отредактированные «отрывки» его мемуаров. Они охватывают период с марта 1917 по апрель 1918 года.
Было бы наивно утверждать, что весной 1918 года Скоропадский случайно оказался в Киеве и что немцы, в отсутствие других подходящих кандидатур, решили воспользоваться этим амбициозным бывшим царским генералом (к тому же украинского происхождения). Воспользоваться им в качестве подставного лица для прикрытия собственного курса на усиление контроля над Украиной, создавая при этом видимость ее существования как независимого государства. Генерала Скоропадского хорошо знали здесь еще задолго до немецкой оккупации.
Павло Скоропадский (1873–1945) происходил из старинной украинской казачьей семьи. Это была одна из богатейших семей в Украине, чьи земельные поместья находились в основном в Полтавской области. Скоропадский мало чем отличался от отпрысков других аристократических семей царской России. Его блестящей военной карьере мог позавидовать любой русский. Он служил адъютантом Николая II, а в начале Февральской революции командовал армейским корпусом в звании генерал-лейтенанта. К осени 1917 года он уже стал наиболее уважаемым и хорошо известным украинским генералом, приобрел авторитет, сравниться с которым никто бы не посмел. Он сделал себе имя как инициатор создания украинского корпуса на Юго-Западном фронте России и как один из лидеров украинского вольного казачества. Эта военная организация стихийно возникла в то время сразу в нескольких частях страны. Скоропадский активно действовал на бурной украинской политической сцене весь 1917 год, скрываясь в январе и феврале 1918 года в период кратковременного большевистского правления в Украине. Он вновь объявился в Киеве в обстановке революционного подъема после вторжения немцев. Хотя в начальный период немецкой оккупации он не играл активной роли в политической жизни страны, однако и не был просто наблюдателем. Как полагают, он считал возможным союз с немцами даже до переговоров в Брест-Литовске. (Такое впечатление произвел Скоропадский на своего старого друга и коллегу генерала Кантакузена.) В конце 1917 года некоторые из сторонников генерала в Украине считали необходимым принятие им гетманской власти. Сам он рассматривал такую возможность всерьез лишь в начале марта 1918 года.
Австрийцы первыми установили контакты со Скоропадским. Это произошло где-то в начале апреля 1918 года. 8 апреля военный представитель Австро-Венгрии в Украине майор Фляйшман сообщал в Баден, что генерал Скоропадский готовит для него меморандум по украинской проблеме. Фляйшман считал, что генерал пользовался значительной поддержкой в стране и что его можно привлечь на сторону Австрии. По некоторым соображениям, этот контакт не нашел продолжения, так как вскоре после переворота влиятельный австрийский источник дал очень ясно понять, что вначале с группой Скоропадского вели переговоры только немцы.
Первый официальный контакт между генералом Скоропадским и немцами имел место 11 или 12 апреля 1918 года. Судя по его мемуарам, встреча состоялась по просьбе майора Хассе. 13 и 15 апреля к тому присоединился майор Ярош. (Хассе возглавлял германскую военную разведку в Киеве, Ярош, владевший русским языком, был одним из помощников генерала Грёнера.) Немецкие официальные источники не упоминают об этих предварительных встречах. Пока они происходили, Грёнер и Мумм продолжали сетовать на отсутствие подходящих деятелей для руководства правительством. Либо помощники генерала Хассе и Ярош пошли на контакт со Скоропадским по собственной инициативе, не поставив в известность вышестоящие инстанции, либо Грёнер до завершения разработки будущего гетмана и его сторонников не хотел сообщать об этих встречах, поскольку не знал, подойдет ли кандидатура того на пост главы правительства. Очевидно, таким образом, что немцы взяли на себя инициативу установления официального контакта с гетманом только после того, как некоторые из его сторонников неофициально встречались с послом Муммом и представителями немецкого военного командования в Киеве, чтобы убедиться, смогут ли обе стороны объединить силы в борьбе против Рады, В специальном докладе канцлеру Хертлингу от 29 апреля 1918 года Мумм действительно упоминает о пробных шарах, запущенных неофициально определенными представителями гетманской организации Лиги землевладельцев, не сообщая, однако, подробности.
Вполне можно согласиться с теми, кто знал Скоропадского лично, что его роль в этом деле была важной; Однако трудно принять тезис самого генерала (поддержанный некоторыми немецкими исследователями того периода), что немцы играли незначительную роль в свержении Рады, что он действовал по своей инициативе и просто «поставил их (украинцев) перед совершившимся фактом». Вначале то, что происходило, можно назвать подготовкой генерала Скоропадского и немцев к свержению Рады независимо друг от друга. Логично, если не неизбежно, что две стороны рано или поздно должны были сойтись и согласиться на тесное сотрудничество. Несомненно, Скоропадский так же стремился зару