«Русские еще не стояли, а прилеты ВСУ уже начались из-за Бахмутки, речка у нас там протекает. Город у нас стоит в яме, и речка идет внизу, и просмотр хороший, оттуда стреляли.
Интересно то, когда первые начинались обстрелы ВСУ, потому что там стояли они, и дамба была перегружена, и шли четко по линии и разрывали колодцы. Стреляли по колодцам.
ВСУ отстрелялись в наш дом, потом второй и третий загорелись. Потом они уходят, а оно горит.
Нижняя улица практически вся выгорела. ВСУ расстреливали дома».
Коряк Татьяна Николаевна, 64 года, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск, ул. Краснофлотская
«Украинские военные стояли улицей выше и улицей ниже, в разбитых домах они поселялись, ставили свои минометы и стреляли по жилым домам и по улицам.
Дома горели и разрушались. Русских не было еще. До 10 марта мы никого не видели, только украинцев. Обстрелы были, и мины летели.
Мы ждали только наступления ночи, потому что ночью относительно тихо, а потом уже было очень страшно. Обстреливали из минометов и танков».
Козлова Елена Ивановна, место жительства на момент опроса — г. Волноваха
«По квартирам выгоняли людей и садили снайперов. Вот тут (показывает) стоял танк. Выезжал, заезжал, в оконцовке он выехал сюда (показывает), обстрелял наши все дома в округе, вот эти три дома. Именно он обстрелял вот эти дома».
«Начали со 2 мая 2022 года. ВСУ заезжали ко мне и просили поселиться. Я говорил, что у нас все занято, но как бы ни говорил, они без нашего ведома поселились рядом. Тут у нас “Лиман-Бетон”, который изготавливал бетон, там есть боксы для автомобилей.
Короче, они там поселились, разместили технику и оттуда стреляли. Даже тогда, когда нас еще никто не обстреливал. Я вышел, у нас там контейнеры стоят для мусора, они были переполнены, и я начал писать, чтобы люди туда ничего не бросали, а если приносили, то в завязанных мешках. Потом поехал на Куйбышево, чтобы тоже написать, только дописал, и по мне прилетела мина. Хорошо, что она попала за дерево и я остался жив.
Стреляли с “Лиман-Бетона”, где располагались ВСУ. Со 2 мая начались обстрелы. Ездили на пикапах и с минометов по нам стреляли. Российских войск здесь даже близко не было.
Моя жена 28-го числа попала под обстрел. Возле скорой помощи прилетело. 28 июля прилетело в 1 -й дом возле завода Полими-но и попало прям в дом, хорошо что я вовремя отогнал машину. Циолковского, 4. Мой кум тоже получил ранение в ногу. Жарко Николай Фокович, осколками перебило кость бедра и голени. У супруги выше колени. Мелиневская Татьяна Митрофановна.
У нас соседка, ей будет 91 год, Павлова Раиса Стефановна. Она была после инсульта, ходила на двух палочках. Стояла возле окна и в метрах шести от нее прилетел снаряд. Повреждена летняя кухня и ее дом. Посечена стеклом она, и в правую руку попал осколок, который перебил руку. Это еще было до вхождения наших российских войск.
Сейчас они стреляют из-за Донца, а раньше было, что в тылу наших войск заняли позиции ДРГ и они от Диброва по дороге Лиман-Славянск чем-то перемещаются, оттуда они обстреливают город. На нашей улице пострадал мужчина Таган Виктор Иванович на улице Куйбышева заходил к себе домой в 15-й дом. В июле. На улицу прилетела 82-я мина, у него множественные ранения. Его забрали в Счастье. Конечно, сейчас пытаются восстановить железнодорожное сообщение. К сожалению, есть наводчики, которые помогают ВСУ, сообщают, где и что восстановили, и они туда бьют.
Только поставили вышку и в нее лупят. Влетело в больницу. Более 80 % повреждено. В этом доме бабушке 105 лет и она чудом выжила, тут все побито».
Татьяна, 60 лет, место жительства на момент опроса —
г. Артёмовск
«Я была свидетелем, когда при Украине у нас работал мэр и было заседание. На нем сидел полковник ВСУ, который отвечал за город, и представитель правого сектора, встает мэр и говорит: “До каких пор ВСУ будут методично разрушать город?” Встает полковник и говорит: “ВСУ не обстреливают город”. Встает представитель “Правого сектора”: “Стреляли, стреляем и будем стрелять”, хлопает дверями и выходит. На следующий день так мэра избили, что он в больнице лежал.
ВСУ приходят к директору школы и говорят, что поставят танки. Некоторые директора пытались сопротивляться и говорили, что они только сделали ремонт. На следующий день туда, куда их не пустили, а это железнодорожный индустриальный техникум, многие школы, дома, то они их разрушали. Куда их не пустили, они наказывали. Они не скандалили, а просто на следующий день разрушали эти здания. Стреляли до тех пор, пока не разрушат. Это индустриальный техникум, 24-я школа, 2-я школа и остальные школы. В принципе, все помещения. Было такое кафе в центре города “Ностальгия”, у них небольшой отель и двор. Они тоже не пустили, и на следующий день разрушили».
Олег, 50 лет, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск
«В районе мая-июня наблюдались выстрелы ВСУ с района трассы, там стояла гостиница “Русь”, вот оттуда стреляли по мирному району. Потому что видно было выстрел и прилет, русских тогда еще не было».
Виктория, 48 лет, место жительства на момент опроса — г. Соледар
«Украинцы обстреливать город Соледар начали с 24 мая. Русские сильно потом вошли. С 24 мая были такие вот очень страшные взрывы, воронки огромные и именно среди жилых домов это было. Это был центр города возле магазина “АТБ”, там очень огромная воронка. 4 июня непосредственно возле первого дома у нас по улице Носова, практически на периметр всего дома вот такая воронка была. Это один из самых первых домов, который пострадал очень сильно. Это дом призрак, это 4 июня было. И с 24 мая у нас по нижней части город.
ВСУ стреляли. Выстрел — взрыв, выстрел — взрыв. Выстрел — раз, два, три, четыре, пять — взрыв.
По приходу их в город ВСУ говорили о том, что выезжайте, города все равно не будет. Это еще они нам говорили в мае месяце. То есть приходят эвакуационные машины, приезжают волонтеры, выезжайте, “мисто иснувати не буде” (“город существовать не будет”). Это лично я слышала, такие слова были сказаны. Поэтому выводы делайте сами, как это зайдя в абсолютно целый хороший, здоровый, красивый город, где еще нигде никакой техники, ни вражеской (как они все время это говорят: “рус-ня”, “орки”), нигде даже приблизительно ничего не было, и уже такие выводы они знали, делали, что “мисто иснувати не буде, виезжайте звидсы”».
Комарович Василий, 73 года, место жительства на момент опроса — г. Волноваха
«Вы видите, здесь все мое имущество сгорело. Ну я остался, как бомж, больше ничего не имею. Вот и все. Это город Волноваха, где я всю жизнь свою прожил. С детьми и супругой.
Я ходил к ним, просил украинских солдат: “Отъедьте, ребята, отображите. Поедьте в посадки, там посадки стоят”. Вони: “Нет, нас сюда прислали вас защищать”. Я говорю: “Ну да. Вы стоите сзади меня и меня защищаете. Обычно я должен был за вашими танками стоять и “Хаммерами” и шоб вы это. Шоб вы это самое, меня защитили”. “Нет, нас прислали, мы никуда не уедем”. Ну я побеседовал и прийшов назад, но сказали так: “Так, батя, иди!”
Я у них спрашивал: “Ну зачем вы пришли? Мы вас не ждем”. Ну они утверждали одно: “Да, вы же ждете российские танки”.
На 7 марта получили вот расстрел дома. Первый прилет был на третий этаж. Вот сюда в эту квартиру. Снаряд кумулятивный, взрывной, ну зажигательный. Наташа еле выскочила из квартиры. Если бы я остался здесь, вот в этой там спальне, я бы сгорел. В этой, на третьем этаже, квартире женщина сгорела. Она не смогла выбраться. После взрыва обвалилась с перестенки, и у нее железная была дверь, и она заклинила, и она там сгорела. Живьем сгорела. 72 года женщине было. Это защитники наши сделали».
Губина Лидия Павловна, место жительства на момент опроса — г. Рубежное
«Были попадания в наш дом, через крышу в 1-й и 2-й подъезд. Пятиэтажный дом. Возле подъезда было не одно попадание. Стекла повылетали везде. Попадание это 100 % были ВСУ. Мы знали, где находились они и где находились другие. Войска ЛНР не то что далеко были, они были за пределами города и с другой стороны, а прилеты шли со стороны ВСУ. Они целенаправленно в школы и дома. У нас там рядом 7-я школа, и в нее тоже не один раз попадало, она горела».
Шолохов Игорь Владимирович, 58 лет, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск
«Россиянами тогда еще не пахло, месяца 2—3 назад. Туда летит мина и потом обратно, ВСУ как в биатлон играли. Все падало в жилые массивы, в садик и школу, где они присутствовали. Там просто центра города нет, он уничтожен, стерли с лица земли, когда русскими еще не пахло, а их уже начали уничтожать. Им нужна была просто проданная земля. Донецкая область очень богатая, здесь есть все ископаемые. Все у нас работало при СССР и Януковиче, и тут на тебе. Пчеловод пришел до власти и после него конфетный барон, и началась вся эта катавасия».
Стоянова Наталья Николаевна, место жительства на момент опроса — г. Волноваха, ул. Строителей
«7 марта был прямой прилет в мою квартиру. Улица Строителей, 9. От этого она загорелась. Разрушились все перестенки. Перестенок соседней квартиры, и начался пожар. В соседней квартире жила Гапи Надежда Николаевна. 73 года ей было. Ну и когда начался пожар, она, по всей видимости, пыталась выйти, но дверь была заклинена, и она, видно, потеряла сознание и сгорела живьем.