ать, думай, думай”, а второй, старый украинский вояка, начал петь украинские песни, вот тут стоял в коридоре, все было на 2-м этаже.
Я понял, что этот молодой принимает решение, оставить меня в живых или нет. Я просто вот так уже голову опустил, уже начал Богу креститься, чтоб не убил меня и мою семью, моих детей.
После этого второй перестает петь украинские песни, этот перестает жонглировать, кладет пистолет в кобуру и говорит: “Так. все по квартирам, и отсюда не выходить”. И пошли они в соседний подъезд и оставили там мешки, не мешки, а рюкзаки. Это мы уже узнали от соседей на второй день, а утром мы боялись выйти. Соседи сказали, они там ночь все облазили, оставили рюкзаки, сказали, что вернутся. Больше они не вернулись. После зачистки, когда уже пришла сюда полиция ДНР, вежливо, культурно проверили у нас паспорта. Они пошли проверили, а там лежала все гражданская одежда. Они готовились в случае чего переодеться и сбежать».
Сухина Любовь Владимировна, место жительства на момент опроса — г. Рубежное
«ВСУшники или Нацгвардия стреляли из автоматов по домам, по заборам и окнам. Когда я бежала с озера и несла воду, потому что жили без воды и света, тогда в меня выстрелили из автомата и попали. У меня ранение головы и руки. Тогда еще в нашем районе не было никаких других войск, кроме украинских.
ВСУ сказали, что люди не нужны и будут все уничтожать. В бомбоубежище пришли два ВСУшника и сказали убираться куда хотим, потому что будут здесь все уничтожать. ВСУ громило все дома на ЖД вокзале. Я их видела там, видела БТР. Танки ехали в сторону Новодружеска, там ЖД вокзал. Я их видела сама лично, БТР ездили по улице. Они стреляли просто по домам. Полностью горели дома. Я не боюсь этого говорить, потому что дома горели каждый день, как ЖД вокзал, как окраина, как частные дома. Там домов осталось, говорю же, немного, остальные все разбитые.
Я не считаю, что Украина есть. Ее нет. Есть нацисты. Украины нет. Они поставили этого клоуна, над которым смеется вся страна и весь мир. Я могу это сказать открыто. Есть только вот этот Донбасс, в котором мы жили».
Белицкий Александр Владимирович, место жительства на момент опроса — г. Рубежное
«Крестный в бомбоубежище под 73-м магазином прятался от обстрелов. На выходе его... За что? Он вышел из бомбоубежища. ВСУ просто взяли и застрелили из автомата. Расстреляли ни за что».
Татьяна, место жительства на момент опроса — г. Артёмовск
Вопрос: «Как вели себя украинские военнослужащие по отношению к мирным жителям?»
Татьяна: «Я знаю этот случай, наш сосед был, буквально, нас эвакуировали 5 февраля, а за две недели до этого, он просто мирный житель и был одет в гражданскую одежду. И просто шел там недалеко от дома, где он прятался. Начали по нему стрелять, типа как за зайцем охотиться. Он перебегал туда, сюда, там пригибался. За стеной спрятался, они по стене и до тех пор, пока они его там не подстрелили, в ногу не ранили. И он уже к подвалу полз, они все равно стреляли. Ну, просто им было... интересно было им так стрелять, как он красиво убегает от них.
Кочан Виктор Васильевич, 70 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь
«Я морской боцман, родился в Мариуполе, родители и бабушка с дедушкой мариупольцы. Мы все коренные мариупольцы. Даже не думал и не верил, что у меня будет такая жизнь. Мой дедушка в компьютере герой войны. Он в разведке на передовой прошел от Сталинграда до Берлина, гонял бандеровцев по Карпатам, потом их бросили и на Берлин пошли. Когда я смотрю на 9 Мая, что с моих дедов срывают ленточки и называют их “колорадами”, то я это не мог воспринимать. Когда все это началось, в 2014 году, потом, когда пожгли Одессу, побили милицию в Мариуполе.
“Азовцы” — это черти, которых испытал я сам. Когда они прямо из квартир пуляли. Они стреляли с минометов, естественно, с танков или какого-то другого оружия бабахнули. Начался пожар со второго этажа. Мы сидим в этом здании. Оно у него на первом этаже и немного второго занимает. Мы выскочили, так как задымление было большое. Мы выбежали, я отошел из-под навеса и смотрю, как это все горит. Люди повыскакивали и давай все ломать, чтобы прекратить горение. Стоит “азовец” — мурло, может, лет 45. Морда такая вопрос задает: “Что, нравится?” Я ему: “Ты что, совсем?” Он берет автомат, и в меня из автомата стреляет. Это “азовец”. Я побежал.
Они над нами занимали позиции, когда начали палить этот дом по адресу Морской бульвар, 44, точный адрес. Куда делись, я не понимаю, откуда у них столько энергии. Это, наверное, наркота и накачанные чем-то. Просто так человек не выдержит».
Ровенский Родион Григорьевич, 46 лет, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь, Ильичевскийрайон, пос. Мирный, пер. Охотничий
«24 марта 2022 года, в районе 8—8:30 утра пошел по воду с 5-литровой баклажкой. Это Кировский район города Мариуполя. После того как набрал воду, возвращался назад через мост. Навстречу ехала серая “Деу”, и гражданские шли по воду.
Украинские военные увидели, что проезжает серая “Деу”, начали вести огнестрельный огонь из автоматического оружия. С автомата одиночными, а потом короткими очередями.
Люди начали прятаться от этого обстрела. Я тоже хотел спрятаться за деревом, но не успел, получил пулевое огнестрельное ранение в бедро и остался лежать на газоне. Огнестрельное ранение, плюс перелом со смещением. Ранение в бедро, правая нога.
Была минусовая температура, я так понимаю, за это время произошло обморожение левой ступни. Перевалился на левый бок и начал потихоньку выползать с этого местоположения. Выполз где-то метров 150—200. Сил уже не было, так и остался там до того, как приехали бойцы ДНР. Только огромное спасибо бойцам ДНР, которые приехали и оказали первую неотложную помощь».
«Шли с молодым человеком и ребенком домой, переходили дорогу. У нас по улице Карпинского там прятались “азовцы”, и они без предупреждения просто выстрелили, попали, слава Богу, в меня, не в ребенка. Стреляли, наверное, из автомата, я не знаю, очередью было. Пулевое ранение, перелом тазобедренных суставов».
Ваханькова Мария, 21 год, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь
«Моих знакомых Дениса и Марину начали обстреливать, когда они выезжали. С автоматов расстреливали. Машина пострадала от пуль. Они хотели уехать. Они развернулись, и слава Богу, каким-то чудом они остались целыми, живы и здоровы. Сейчас они в Мариуполе. Стрелял батальон “Азов”. Они прятались в домах».
Моисеева Марина Валентиновна, место жительства на момент опроса — г. Иловайск, ул. Виноградная
«Это та самая улица, где тогда развернулись боевые действия. Как я потом узнала, батальон “Донбасс” в 2014 году в нашем доме развернул лагерь. Когда был освобожден Иловайск, мы с мамой поехали туда. Когда приехали, то увидели, что дом открыт и выбиты окна.
Пошла в школу узнавать. Подошла к директрисе и спросила у нее. Она сказала: “Да, знаю, что отец был здесь, но потом его расстреляли, вот могила”. Иду по улице, и мое первое впечатление, что прохожу мимо разбитого дома соседки и раньше не было трупного запаха, а сейчас есть. Там уже тела достали, и они на брезенте лежат. Привезла отца сюда в морг, они тогда не работали. Со светом же тогда проблемы были. Благо эксперт был знакомый. Быстренько все сделала, так как тела разлагались уже. Организовала похороны за день. Потому что держать его не было смысла.
В дом прилетела мина и начался пожар. Как обстрел прекратился, отец побежал домой. Он пришел и начал говорить: “Что же вы делаете? Мы же тоже ваши люди”. Его начали бить. Долго били и бросили возле школы в летнем туалете. Он лежал там сутки, хрипел. Потом кто-то из этих сказал пойти и застрелить его. Его застрелили. Это было сразу видно, что его убили в голову. Потому что голова была как арбуз разбитый.
Когда мы пришли, в доме были растяжки. Собака была убита. Мы боялись, что собака тоже была заминирована. Зная украинских бойцов, мы боялись подходить туда. По периметру были растяжки, у дома были растяжки. Они вырыли блиндаж в цветнике, сверху положили шпалы, одеяло из спальни, а потом присыпали землей. Вытянули пальму на улицу, которую мама поливала. Поставили кресло и вот так отдыхали. Украина нас предала».
Пархоменко Алексей Тимофеевич, место жительства на момент опроса — г. Рубежное
«Я жил во 2-м подъезде. Мы остались без стекол, надо было раздобыть фанеру. День короткий был, темнело рано. Дима только с работы пришел. Пошли за фанерой, а там остановили его и ВСУ расстреляли возле остановки. Жена тело опознала. Жена осталась вдовой».
Гилев Денис Владимирович, 43 года, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь
«Машина белый “Форд Транзит” ехала на аварийках по нашему двору. Комсомольский бульвар, переименованный в Морской, напротив стоматологии, вдоль домов они проезжали.
Я был около своей машины. Под подъездом стояла машина, готовился выехать на тот момент. Они проехали мимо меня. Я решил, что люди ездят, можно поехать эвакуироваться и дальше продолжил готовиться. Они выехали до переименованного Украинского козацтва, в этот момент я услышал стрельбу, когда поднял голову из-за машины, они стояли по диагонали на перекрестке. Метров 70—80 примерно, до 100. Трупы в машине. Две женщины.