Подобные «ритуалы» не ограничивались Львовом. Например, в Коломые украинцы заставили одного еврея встать на постамент поверженной статуи советского вождя, а других скандировать: «Сталин, ты дурак!»
Женщинам уделялось особое внимание. Их погромщики унижали, толкали, пинали, били в лицо и другие части тела палками и подручными предметами, таскали за волосы, лапали, перебрасывали от одного погромщика к другому. Многих прилюдно раздевали догола. За некоторыми гнались по улицам. По свидетельству одной девушки (Розы Московиц), ее школьную подругу — коммунистическую активистку — схватили, обрили наголо и голую с криками гнали по улицам. Она пришла домой и повесилась. Беременных били ногами в живот. Были отмечены случаи изнасилований.
Поляк, который спасал евреев, вспоминал о 12-летней еврейской девочке, которую бил цепью «дядька, здоровый как Геркулес». Участники погромов раздели 20-летнюю еврейскую девушку, вонзили в ее влагалище палку и заставили маршировать мимо почты в тюрьму на Лонцкого, где в то время проводились «тюремные работы». Также женщин обворовывали. Роза Вагнер рассказывала даже, что видела проституток, которые вместе со своими сутенерами требовали обувь и одежду у еврейских женщин.
Жертв выбирали наугад, лишь бы они были евреями. Многих еврейских мужчин и женщин, которых набирали на работу в тюрьмах, убивали сразу после того, как они выполняли свою задачу.
Вот это, собственно, и есть украинский нацизм в его подлинном проявлении! Чтобы это не повторилось по львовскому сценарию 1941 года, и ведет борьбу Россия. И надо понимать, что Запад, защищая преемников ОУН[313] на современной Украине, считает львовский сценарий не более чем издержками становления «украинской демократии»[314] .
Геноцид в отношении евреев не являлся единственным геноцидным направлением украинского национализма периода Второй мировой войны. «Забытым холокостом» называют сегодня некоторые погруженные в тему исследователи геноцид против цыган. Потери цыганского населения на территории Украины и Белоруссии составили за период оккупации 71,4 % довоенного цыганского населения.
ОУН[315] — русофобы
Если антисемитизм ОУН[316] в современной украинской националистической пропаганде — тема нежелательная, то тема русофобии оуновцев допустима и даже приветствуется. И это понятно: русофобия сегодня легитимизирована и на Западе, тогда как антисемитизм грозит остракизмом. На первых порах своего существования ОУН[317], казалось бы, сосредоточивалась на борьбе с Польшей, и повестка борьбы для нее на востоке отсутствовала. Такое мнение имеет сегодня определенное распространение в литературе. Борьба с Польшей действительно требовала основного сосредоточения сил как в связи с политикой пацификации, проводимой Варшавой, так и в связи с заказом на антипольскую деятельность со стороны Германии. Но украинские националисты никогда не забывали, что главный враг другой.
Еще до создания ОУН[318] ее первый руководитель Евгений Коновалец следующим образом определял задачи, стоящие перед украинским национализмом: «Теперь, когда Польша подписала мирный договор с Советской Украиной, ситуация заставляет нас поднять знамя борьбы против Польши. В противном случае мы потеряли бы влияние не только на Родине, но и в лагерях военнопленных, іде каждый наш солдат горит огнем мщения за оккупацию пилсудчиками Восточной Галиции и Волыни. Однако нашим смертельным врагом остается большевизм. Борьбу с поляками мы будем вести постольку, поскольку они сами будут вынуждать к этому»[319]. Тогда еще Коновалец выступал как руководитель Украинской войсковой организации, и борьба мыслилась, соответственно, в военной плоскости.
Московии оуновскими идеологами приписывалось устойчивое намерение уничтожить Украину. Эта линия прослеживалась с Андрея Боголюбского, организовавшего поход против Киева. Именно оуновцы стали преимущественно создателями мифа о голоде на Украине как геноцидной политике Москвы. Теме отношения к России была посвящена книга 1940 года идеолога ОУН (б)[320] Дмитрия Мирона «Идея и действие Украины». «Любой союз, соглашение или федерация с Россией красной, белой или демократической, — постулировал автор, — закончится потерей независимости и подчинением Украины. Не союз с Россией, а полный развал Российской империи и политика постоянного ее сдерживания («постійне шахування») от Балтики до Кавказа и Балкан — вот предварительное условие украинской государственности. Концепция балтийско-кавказского взаимодействия с опорой на Черное море и Балканы при равном влиянии Англии, Германии, Италии и Японии, с исключением России и против России»[321].
Советский Союз рассматривался как воспроизведенная Московская империя. Эти подходы в отношении к России нашли отражение и в программных документах ОУН[322]. На Втором съезде 1941 года ОУН (б)[323] провозглашала, что ведет борьбу не просто за свободу Украины, но за уничтожение Московии: «за уничтожение несвободы, за развал московской тюрьмы народов, за уничтожение всей коммунистической системы…, за свободу всех народов, порабощенных Москвой, и их право на свою собственную государственную жизнь». Что является целевым ориентиром этой борьбы, уточнялось следующим образом:
«Организация украинских националистов борется за Украинское суверенное соборное государство, за освобождение порабощенных Москвой народов Восточной Европы и Азии, за новый справедливый порядок на руинах московской империи СССР. Организация украинских националистов будет продолжать всеми силами революционную борьбу за освобождение украинского народа без оглядки на все территориально-политические изменения, какие произошли бы на территории СССР. Путем достижения наших целей является украинская революция в московской империи СССР в паре с освободительной борьбой народов с Москвой под лозунгом «Свобода народам и человеку»»[324]. Мыслилось, таким образом, проведение украинской революции внутри самой России, итогом которой будет ее распад. Нелишне в свете этих признаний было бы задуматься о том, что представляла собой революция, приведшая через 30 лет к распаду СССР.
Волынская резня
Геноцид является той границей, переход к которой превращает национализм в нацизм.
Украинский нацизм и польский нацизм были достойны друг друга. Еще сравнительно недавно украинские и польские националисты выступали в союзе против Советской России. Но, оказавшись друг перед другом, националисты находят врага в своем недавнем союзнике. На вековые претензии накладывались претензии новые. Катализатором геноцида поляков в 1943 году стала изменившаяся ситуация на фронте и в отношениях с немецкими оккупационными властями. С одной стороны, наступление Красной Армии давало все основания ожидать скорого освобождения Украины. Но ввиду активного сотрудничества украинских националистов с немцами советская власть могла сделать ставку на Западной Украине на поляков. Для того, чтобы не допустить усиления польского влияния укронацисты считали необходимым устранить полностью поляков с украинских земель. Устранение евреев состоялось ранее. Геноцид евреев и геноцид поляков в этом отношении стали звеньями одной цепи в политике этнической гомогенизации. «Против жидов не проводить никаких операций. Еврейский вопрос перестал быть проблемой (их осталось очень мало)», — откровенно пояснялось в одной из инструкций ОУН(б)[325] периода Волынской резни[326].
Активизация действий Армии Крайовы на украинских землях создавала опасения в намерении поляков вернуть восточные кресы. С другой стороны, на поляков частично переориентировались и немцы, начав заменять ими украинцев во вспомогательной полиции и административных учреждениях. Существует также мнение, что Волынская резня стала ответом на этнические чистки украинцев на Люблинщине. Волынская резня представляла собой длительный процесс истребления польского населения на Западной Украине, начавшийся в феврале 1943 года и продолжавшийся до начала 1944 года. Главным актором осуществления геноцида выступала Украинская повстанческая армия[327], находившаяся в структурном подчинении бандеровской Организации Украинских националистов. Принимали участие в акциях геноцида и другие националистические силы, например, бульбовцы (последователи Тараса Боровца — Бульбы), стоявшие на петлюровских позициях. Непосредственным организатором Волынской резни принято считать командующего сектором УПА-Север[328] Дмитрия Клячкивского. Как и непосредственный руководитель Украинской повстанческой армии[329] Роман Шухевич, Клячкивский не поддерживал линию переориентации на борьбу с немцами и поляков считал главными врагами украинцев. От установок полной деполонизации Украины УПА[330] не отказалась даже в 1945 году, когда действовала уже в отдельных случаях совместно с Армией Крайовой против Красной Армии. Жертвами Волынской резни оказались по разным оценкам от 30 до 80 тысяч поляков. В современной польской литературе встречаются и фантастические цифры в 100–150 тысяч убитых. О чинимых украинскими националистами зверствах среди польского населения сообщалось в отчетах советских партизан. «В райцентрах Степань, Деражная, Рафаловка, Сарны, Высоцк, Владимирец, Клевань и др., — читаем в одном из них, — националисты проводят массовый террор в отношении польского населения и сел, причем необходимо отметить, что националисты не расстреливают поляков, а режут их ножами и рубят топорами независимо от возраста и пола»