и его замыслу. Операция прошла успешно, иными словами, дала чрезвычайно обильные результаты. Наш аптекарь взял некую маслянистую или бальзамическую субстанцию, чье наименование я позабыл, которую он и добавил в емкость, затем он оставил все это конденсироваться на солнце при помощи циркуляции, что и произвело некую чудесную квинтэссенцию. Он вообразил, что несколько капель этого препарата смогли бы убрать веснушки с кожи, и на следующий день он испробовал его на лице своей супруги, которая тотчас же потеряла все свои веснушки; он с удовольствием увидел, что оттенок кожи стал более светлым прямо на глазах. Имеется надежда на то, что дамы будут использовать это специфическое средство и что они составят целое состояние тому аптекарю, которому больше не поставят в упрек тот факт, что он знает только лишь карту Нижних земель.
Дабы Искусство пукать получилось безукоризненным, мы льстим себя надеждой, что читатели с удовольствием найдут здесь перечень некоторых пуков, которые не были упомянуты в процессе этого повествования. Невозможно все предусмотреть, поскольку эту материю мы обсуждали и изучали первыми. Так получилось, что мы написали нижеследующее, основываясь на научных исследованиях, присланных нам совсем недавно. Мы начнем с провинциальных пуков, чтобы отдать честь провинции.
Опытные люди уверяют нас, что эти пуки не столь замысловаты, чем пуки Парижа, где всё отличается утонченностью. Их не подают со столь показной манерой, напротив, они естественны и имеют небольшой солоноватый привкус, схожий с зелеными устрицами. Они приятно пробуждают аппетит.
Нам известно от одной богатой домохозяйки из Петербурга, что эти виды пуков имеют отличный вкус в момент их появления и что, когда они теплые, то ими с удовольствием похрустывают, но как только они остывают, то теряют свой вкус и становятся похожи на пилюли, которые принимают лишь по необходимости.
Пишут про остров амазонок: пуки, что там производят, великолепны на вкус и очень изысканны. Говорят, что они встречаются только в этом краю, но в это не совсем верится: во всяком случае, признают, что они исключительно редки.
В письмах из военного лагеря, что близ Константинополя, говорится, что пуки мастеров в военном деле ужасны и что не стоит их потреблять вблизи, ибо они всегда в снаряжении; говорят, что к ним можно приближаться лишь со шпагой в руке.
Эти блюда чрезвычайно вкусны, особенно в больших городах, где их принимают за миндальный бисквит с флердоранжем.
Когда они созрели, то у них имеется легкий привкус грез, который так угождает истинным ценителям.
Потребовался бы обширный научный труд, чтобы описать все эти пуки, однако мы ограничимся заключением автора и скажем, что, согласно его мнению, они вкусны исключительно для любовников, а мужья их ценят не слишком высоко.
Жители города Руан и города Кан прислали нам длинное обращение в виде сочинения о природе пуков своих жен: мы хотели бы удовлетворить и тех и других, приведя это сочинение полностью, но пределы, что мы себе очертили, нам этого не позволяют. Скажем в общем, что пук горожанок достаточно приятен на запах, когда он довольно упитан и чисто устроен, и что за неимением других можно вполне ими удовольствоваться.
Чтобы ответить на некоторые дурные шутки, которые погубили репутацию пуков крестьянок, нам пишут из окрестностей Орлеана, что они очень вкусные и хорошо сделанные, хотя и приготовлены на сельский лад. Путешественников уверяют, что для них это станет подлинным удовольствием и что они смогут их проглотить одним махом.
Пастушки долины Темпи в Фессалии полагают, что их пуки имеют приятный запах, то есть они пахнут как дикорастущие растения, поскольку возделываются на земле, где произрастают только душистые травы, такие как тимьян или чабрец, майоран и т. д., и что они желают, чтобы их пуки отличали от пуков других пастушек, которые появляются на свет на почве невозделанной. Способ отличить их пуки от иных схож с тем, что используется, когда хотят установить происхождение кролика – выращен он дома или был пойман: для этого нужно сунуть нос в кастрюлю, где он варился, и понюхать.
Вести дела с этими пуками столь неприятно, что коммерсанты отказываются ими заниматься. Однако мы никому не препятствуем совать туда свой нос, торговля – дело свободное.
Вот маленькая записка, которую мы получили от мастера-булочника из Гавра: «То усилие, которое делает работник, замешивая свое тесто, с животом, прижатым к квашне, делает пуки дифтонговыми: они иногда напоминают майских жуков, и можно их проглотить с дюжину за один раз». Это одно из наиболее ученых замечаний, хорошо усвоенных[207].
Хотя они и делаются в печи, тем не менее они не из лучших: грязные и липнут к пальцам. Их нельзя потрогать из опасения вымазаться в дерьме.
Они хорошо скроены, имеют вкус слив, но следует опасаться косточек.
Схожи с флюгерами, они вращаются по ветру. Однако иногда они дуют в северную сторону, это делает их коварными.
Их находят довольно забавными, на вкус они довольно аппетитные, они частенько жалуются на бедность на немецком языке, но берегитесь, там часто бывают примеси. И если не найдете лучше, то берите те, что с клеймом из Парижа.
Эти бывают двух сортов. Одни из них мягкие, любезные, нежные и т. д., это пуки тех, кто стал рогоносцем добровольно, в них нет ничего зловредного. Другие же грубые без причины и яростные, следует их опасаться. Они похожи на улитку, которая всегда выходит из своей ракушки рогами вперед. Foenum habent in cornu[208].
«УМЕНЬЕ ХОРОШО ОДЕВАТЬСЯ»ВЕСТИМЕНТАРНЫЕ ИМПЕРАТИВЫ ЭПОХИ МОДЕРНА
Ольга Вайнштейн
Нередко книги по моде строятся как обзоры творчества дизайнеров и туалетов знаменитых людей, их вкусов и одежных причуд. Говоря о моде рубежа XIX–XX веков, историки моды непременно упомянут и Поля Пуаре, и маркизу Казати, которая заказывала платья по эскизам Бакста, любила прогуливаться полуобнаженной по венецианским набережным в компании гепарда, а на балах появлялась в платье из электрических лампочек[210]. Но экстравагантные наряды носили единицы, лидеры моды, в то время как для исследователя более показательны вкусы и наряды обычных женщин – не аристократов и миллионеров, а просто дам среднего класса. Интересно попытаться обрисовать, как они одевались дома, на прогулки и для занятий спортом… И здесь ценнейшим источником являются женские журналы и сборники советов по моде – весьма распространенный жанр на рубеже XIX–XX веков. Это нормативная литература, которая издавалась и в Европе, и в Америке. В Англии, например, особым авторитетом пользовалась французская писательница баронесса Стафф – ее книга «The Lady’s Dressing Room» вышла в переводе на английский в 1893 году и пользовалась большой популярностью. В 2019‐м появилось русское издание ее книги «Этикет для благородных девиц, или Как нравиться мужчинам»[211]. Из аналогичных изданий в России можно сослаться на руководства «Женщина дома и в обществе» (1912) и «Правила светской жизни и этикета. Хороший тон» (1889).
В 1911 году во Франции появилась книга «Pour bien s’ habiller»[212]. Ее автор – Мари-Анн Лёро (Marie-Anne L’ Heureux), популярная французская журналистка, писавшая о моде для журнала Femina. Собственно, этот труд и вышел в серии «Библиотека журнала Femina». Возможно, Мари-Анн Лёро писала с соавторами.
Книга была переведена на русский и опубликована в 1914 году под названием «Уменье хорошо одеваться»[213]. Это пример классического руководства по моде. С тех пор она не переиздавалась и является раритетом[214]. Аналогичные издания существовали и по хорошему тону[215], и как инструкции по различным умениям – это был прототип современных книг «self-help». В этой же серии выходили, к примеру, «Умение содержать дом в порядке», «Умение хорошо воспитывать детей», «Умение хорошо заниматься спортом» и другие аналогичные издания[216].
«Уменье хорошо одеваться» было выпущено в серии «Библиотека „Журнала для хозяек“». Автор предисловия к российскому изданию – Игрушечная маркиза[217]. Под этим псевдонимом скрывалась некая дама (или господин?), которая вела рубрику «Беседы Игрушечной маркизы» в «Журнале для хозяек», где отвечала на вопросы читательниц о любви и сексе. Рассуждения Игрушечной маркизы были выдержаны в духе движения за женскую эмансипацию и пользовались большой популярностью. Ее рубрика была в ту эпоху новацией, но очень быстро подобные жанры стали дежурными колонками «Крик души» во многих женских журналах.