Таким образом, первый перевод был выполнен в 1760‐х годах, что, вероятно, не случайно. Во-первых, к этому периоду о Фр. Фенелоне как авторе в России уже знали (роман о Телемаке был переведен в 1724‐м и напечатан в 1747 году). Во-вторых, с 1760‐х годов начинается деятельность И. И. Бецкого, одного из главных участников формирования политико-образовательного дискурса екатерининского правления. Я. Кусбер указывает, что источниками интеллектуального вдохновения для составления «плана по воспитанию детей обоего пола» были работы таких западных педагогов, как Ян Амос Каменский, Джон Локк, Мишель Монтень, Франсуа Фенелон и Жан-Жак Руссо[452]. Возможно, Бецкой обратился к трудам Фенелона благодаря связи последнего с пансионом Сен-Сир, который он посетил еще при Елизавете Петровне[453]. Этот пансион стал прототипом Смольного института (1764). Екатерина II, будучи еще княжной, просила прислать ей устав этого заведения[454]. Но еще до Екатерины и Елизаветы пансионом интересовался Петр I, который в 1717 году нанес визит его основательнице – мадам де Ментенон[455].
Однако действительно ли перевод, выполненный Туманским в 1763 году, был первым?
В отделе рукописей Библиотеки Академии наук (ОР БАН, г. Санкт-Петербург) хранятся беловой и черновой переводы трактата с заголовком «Книги о воспитании дщерей»[456], сделанные в начале XVIII века. Они довольно давно известны исследователям – первым на них обратил внимание В. Н. Перетц в начале прошлого века. Он же указал, что оба текста были написаны рукой Иоганна Вернера Пауса[457]. Иоганн Вернер Паус (Johann Werner Paus, 1670–1735) родился в Зальце (Саксония). В 1690 году поступил в университет в Йене, с 1699 года учился в Галле[458], где работал под руководством богослова-пиетиста А. Г. Франке[459]. Судя по всему, они были в хороших отношениях, так как именно от него у Пауса было рекомендательное письмо для определения на работу в Москву, куда он отправился в 1701 году[460]. Там Паус устроился в гимназию пастора Э. Глюка в немецкой слободе (1704[461]), который также имел связи с Галле. После смерти Глюка Паус какое-то время занимал место директора гимназии, но из‐за негативного отношения к учебному заведению Православной церкви[462] или, по другой версии, разногласий с преподавателями и родителями учеников[463], это продолжалось недолго. После того как он покинул гимназию, Паус стал секретарем и гувернером в русских дворянских семьях. Более того, был привлечен вестфальцем Гюйссеном к воспитанию царевича Алексея, которому преподавал географию и историю, параллельно занимаясь переводами книг по поручению Петра I[464].
В 1735 году рукописные тексты Пауса после его смерти поступили в Библиотеку Академии наук[465]: среди них в том числе находились переводы педагогического трактата Фенелона. Подшитые в одно дело 26.3.I.20 оба перевода являются неоконченными, а листы 3–4 – утеряны[466]. Беловой перевод (л. 1–2) «Книги» содержит только одну (первую) главу: ввиду того что ее текст практически идентичен тексту чернового (а несовпадения мы отмечаем в публикации), из двух вариантов мы публикуем именно его. Единственным и существенным различием является наличие в черновике последних абзацев, которые отсутствуют в беловике (их мы приводим в подстрочнике в соответствующей части публикации). Несмотря на отсутствие других значимых отличий, видно, как Паус работал над черновиком, подбирая слова и согласовывая окончания, прежде чем начать его переписывать. Например, в черновике присутствуют следующие исправления: «Непщуют Мнится, быти невозможно, женскому полу много учения научити. Мнят, воспитание Непщуют, воспитание сынов началне»[467]. Переписанный рукой Пауса перевод этой главы учитывает эти исправления. Черновой перевод (л. 5–8 об.) включает в себя три главы, которые соответствуют первым трем из оригинального сочинения Фенелона («Глава А. О непременной нужде воспитания дщерей», «Глава В. Какое безчиние происходит из обычнаго воспитания», «Глава Г. О положении перваго основания в воспитании»). Первую главу мы сознательно опускаем, как указали выше, и полностью публикуем вторую и третью главы. Текст источника подготовлен к публикации в соответствии с «Правилами издания исторических документов в СССР».
К истории «пути» этого трактата в Россию обращалась итальянская исследовательница М. К. Брагоне. Она установила, что источником для перевода И. В. Паусу послужил немецкий перевод «Von der Erziehung der Töchter», осуществленный его учителем-пиетистом из Галле А. Г. Франке и изданный в 1698 году[468]. Сам же немецкий вариант был передан довольно точно по сравнению с оригиналом. Франке указал в предисловии на «литературные достоинства» и «пользу» трактата Фенелона, несмотря на тот факт, что автор – видный представитель католичества[469]. Интересно, что в предуведомлении к переводу Надежды Никифоровой упоминается издание, опубликованное в 1754 году в Амстердаме. В нем содержится характеристика позиции переводчика-протестанта, который дает критику принадлежности Фенелона к Римско-католической церкви[470]. Возможно, идет речь о том переводе, который был сделан Франке.
Как отмечалось выше, учителем И. В. Пауса был пиетист А. Г. Франке, с которым тот был в хороших отношениях. Авторитет Франке и выбор им самим текста Фенелона для перевода с внесенной правкой послужили Паусу достаточными аргументами, чтобы самому перевести его на русский язык. Кроме этого трактата, Паус сделал перевод другого педагогического сочинения, назвав его «Злотая книжица о гожении нравов», в оригинале известного как «De civilitate morum puerilium», Эразма Роттердамского[471]. Перетц отмечает, что трактат Эразма Паус переводил для практики нового языка. М. К. Брагоне продолжает мысль, что, возможно, перевод «О воспитании дщерей» был сделан с той же целью – практики нового для Пауса языка[472]. Несмотря на то что перевод не завершен (или не дошел до нас в полном варианте) и не был опубликован, важно отметить следующую связь: в 1717 году по заказу Петра I было издано «Юности честное зерцало, или показание к житейскому обхождению, собранное от разных авторов», которое пользовалось большой популярностью. Во второй части книги содержатся наставления светского характера «младым отрокам» и правила к «девической чести». Одним из возможных авторов-переводчиков исследователи называют Пауса[473]. Это вполне вероятно допустить, учитывая знакомство Петра I с Паусом как воспитателем сына и наследника, а также наличие педагогического и переводческого опыта самого Пауса. Таким образом, будучи знакомым с немецким переводом Фенелона, сделанным им в начале века, и имея отношение к составлению «Юности», можно сделать предварительные выводы о вероятной связи этих текстов. Но этот вопрос требует детального дополнительного исследования[474].
Для полноты картины необходимо добавить, что мы располагаем сведениями еще об одном переводе произведения французского богослова (1738), автором которого является А. Ф. Хрущев. Сам текст не найден, но мы знаем о его существовании благодаря собственноручной записи переводчика, сделанной на книге Фр. Фенелона «L’ Education des filles» (известно, что это издание было приобретено в Амстердаме). В записи указывается, что книга «переведена на русский язык 1738 года во время печали». Интересно, что Хрущев учился в гимназии Э. Глюка и был, вероятно, знаком с И. В. Паусом[475].
Итак, трактат Фр. Фенелона «О воспитании девиц» – один из немногих известных на сегодняшний день переводных текстов о женском воспитании. Но был ли он единственным возможным вариантом или существовали альтернативные педагогические теории? Исследовательница К. Фицджеральд выделяет две противоречащие друг другу тенденции в женском образовании (conflicting educational philosophies) в Западной Европе, которые появились в XVII веке. Их представляли два французских педагога – Дю Бос (Jacques Du Bosc, 1600–1669) и Фенелон, оба автора были популярны в XVII–XVIII веках и переводились на разные языки. Как указывает исследовательница, их тексты предназначались для привилегированного сословия (the aristocracy and the haute bourgeoisie)[476]. Разница между ними заключалась во взгляде на природу женского воспитания: если первый ставил акцент на просвещении (education), развитии личности и индивидуальности, то второй – на наставлении (instruction), рекомендациях правил о приемлемом поведении[477]. Исследовательница указывает, что, на первый взгляд, трактат Фенелона предназначался матерям, которые сами были достаточно образованны, чтобы следовать его идеям. Несмотря на возможность в дворянских семьях делегировать воспитание помощницам, мать играла важную роль. Большинство девочек еще обучалось дома, а сам процесс воспитания начинался довольно рано, с 4 лет