— Вот она какая, любовь, — констатировал четвертый.
— Завидки берут, — всхлипнул снова третий.
— И долго они так еще будут? — проворчал первый.
Вампир оторвался от меня, и мы еще некоторое время не сводили друг с друга затуманенный взгляд. Дыхание восстанавливалось медленно.
— Где ты научился так целовать? — тихо спросила я.
— Есть с чем сравнивать? — добродушно усмехнулся вампирюга и волшебство исчезло.
— Только с вами, — фыркнула я, и мы сели вновь прямо.
— Может горгул лучше целовать будет, — более ядовито ответил Одариан, и мы обменялись недовольными взглядами.
— Ваш заказ, — харчевник поставил второй поднос.
— Аппетит пропал, — сухо произнес вампир и собрался уже снять меня с колен.
Я сильней прижалась к нему, понимая, что сейчас все закончится. И моя легенда, и хорошее настроение, и он снова закроется в себе. Не хочу! Задерите меня сварги, но не хочу! Вставать с этих коленей не хочу, покидать эту неожиданно ставшую уютной харчевню не хочу, к жениху не хочу! Хочу еще один поцелуй вампир. Пусть последний, пусть потом язвит и обзывает, но я хочу еще один поцелуй. Я потом подумаю, почему веду себя подобным образом. Потом…
Я обняла холодное лицо ладонями и заглянула в темно-вишневые глаза. Элион замер, мгновение смотрел на меня, и вдруг лицо его исказилось, словно ему стало больно:
— Не надо, — тихо попросил он.
— Мне очень хочется, — шепотом ответила я и коснулась губами уголка его рта.
Кажется, Элион перестал дышать, когда мои губы заскользили по его лицу, целуя щеки, висок, снова вернулись к его губам. Сама затаила дыхание, закрыла глаза и поцеловала. Неумело, несмело, но вкладывая в этот поцелуй всю нежность, что наполняла меня сейчас.
— Лиора, — прошептал вампир, — зачем?
— Мы же любящая пара, — ответила я, не открывая глаз, и попросила. — Пожалуйста.
Еще несколько мгновений, и сильные руки оплелись вокруг моего стана, стискивая его с неимоверной силой. Я ахнула, и хватка немного ослабла. Теперь снова вел он, вырывая из моей груди прерывистый вздох.
— Хорошо-то ка-ак, — протянул очередной женский голос.
— А ну пошли вон, — прикрикнул харчевник, и дверь закрылась.
Вампир оторвал меня от себя, пытливо заглянул в глаза и встал, осторожно ставя меня на пол. После бросил на стол золотой, намного превышающий размер оплаты даже за повторный завтрак.
— У меня сдачи нет, — подал голос харчевник.
— Не надо сдачи, — ответил вампир, не сводя с меня взгляда. — Нам пора.
— Да, — кивнула я. — Пора.
— Это была плохая идея, — хрипло прошептал Элион. — Но доиграем до конца.
— До конца, — кивнула я, снова потянувшись к нему.
Но целовать меня вампир уже не стал. Подхватил на руки, отчего за окнами, а были заполнены уже все окна, дружно вздохнули, и стекла затрещали под напором тоскующих по любви сельских баб. Элион ударом ноги открыл дверь, вынес меня на улицу, и женщины шарахнулись в сторону.
— Укуси меня! — неожиданно закричала какая-то баба.
— Замолчи, Раянка, ты кислая. Меня куси, упыринушка, я слаще, — с восторженным вздохом подала голос еще одна женщина.
— Дуры, вон мужики ваши бегут с вилами, — вскрикнула третья.
Я вынырнула из заоблачных далей и поискала взглядом мужиков. Они, действительно были. Экзальтированные бабы справа, злющие мужики с вилами слева. Мужское население села было еще далеко, но быстро приближалось, поднимая облака пыли. Элион тоже их увидел и поставил меня на землю.
— Не тронь! — с надрывом заревела полная блондинка с румяными щеками, раскинув руки и выскочив перед толпой озверевших мужиков.
— Уйди, Солмея, тебя после зашибу, — заорал бородатый мужик с дрыном из чьего-то частокола.
— Упыря губить не дадим, — селянки встали живым заслоном.
— Дамы, — бархатистом голосом заговорил мой телохранитель, и кто-то из женщин с тихим стоном упал в обморок. — Благодарю за вашу самоотверженность. Но я мужчина, и сам могу поговорить с вашими мужьями.
— О чем с ними, дуболомами, разговаривать, ваша милость. Вы с женкой-то езжайте себе, — обернулась к нам здоровенная тетка, закатывая рукава. — Сейчас сами с мужиками пообщаемся. Вона, как люди-то живут, простите, нелюди. А моего заломать сначала надо, потом только греть ложе идет.
Между тем мужики подошли. Теперь перед нами были две стены, которые мерились злыми взглядами.
— Свалили, — гаркнул грубым басом тощий плюгавенький мужичонка.
— Сами свалили, — вышла вперед здоровая баба. — Упыря трогать не дадим.
— Нечего жизнь нашу налаженную рушить, да жен смущать, — снова пробасил мужичонка.
— Моя прибежала, любви, говорит, давай, — возмутился рыжий мужик с ржавым мечом.
— А моя меня лесом послала, — подхватил блондин с острой косой в руках. — Это что же, всякий встречный-поперечный тут хвостом покрутит, уедет, а мы страдай? Не позволим. Враз и навсегда охоту отобьем!
— Он жену свою на руках носит, — обиженно всхлипнула толстая тетка.
— Так она тонкая, как тростинка, такую и я бы понес, а ты отожралась, как корова… — ответил бабе тот самый тощий мужичонка.
— Что? — заревела оскорбленная женщина. — На чужих баб будешь заглядываться? Башку отверну!
В плечо вампира ткнулся мордой озвар. Мы переглянулись и запрыгнули на него. Склока сельчан набирала обороты, и наш отъезд увидела только сплетница Фиска. Она махала нам рукой, а на губах женщины ослепительно сияла запредельно счастливая улыбка.
— Какая страшная женщина, — усмехнулся Элион.
— Согласна, — кивнула я, и озвар покинул пределы взбаламученного селения.
Бранорский овраг — самый крупный овраг на территории трех соседних доменов: Риош-Гархар, Бранор-Въергот и Мансор-Риарра. Правда, основной разлом достался именно Барнор-Въерготу, домену, где находились Ургарайские горы. Оврагом и назвать-то его язык не поворачивался, до того он был глубоким, и все же это был овраг. Проходить его насквозь было опасно, кто только не скрывался на дне, прикрытом густым сизым туманом. А переправ на ту сторону существовало всего три. Мы как раз находились в нескольких часах от одной из них.
— И как я промахнулся? — в сокрушениях вампира я неожиданно уловила фальшь. — Вроде все верно рассчитал.
— Ай-яй-яй, — покачала я головой. — Прицел сбился?
— Еще слово, и сама нас поведешь, — огрызнулся Элион.
— Нет-нет, — усмехнулась я. — Лучше вы. К тому же, мне спешить некуда, меня и так все устраивает.
— А меня не устраивает, — зло произнес он. — Скорей бы уже от тебя избавиться, видеть тебя не могу.
Я опешила от такой отповеди и нахмурилась.
— Поэтому вы сознательно заложили такой крюк? — тихо спросила я, не глядя на него.
— Что?! — вампир развернулся на каблуках и с яростью посмотрел на меня.
— Элион, может, уже признаемся сами себе, что нам нравится общество друг друга? — я подняла голову и посмотрела на него.
— Это ты возомнила после того человеческого села? — насмешливо спросил вампирюга, кривя губы в деланной презрительной ухмылке.
— Мне кажется, все началось раньше, — я снова опустила глаза.
— Не вздумай мне припоминать мои неосторожные слова после озерного королевства, это было простое потрясение, — рыкнул он. — И троллей не припоминай. И Эверлан. И вообще ничего не смей вспоминать! Только Вечный мог наслать на меня все те помутнения. Но теперь я в своем уме.
— Элион…
Одариан метнулся ко мне, схватил за грудки и поднял над землей.
— Заткнись, слышишь, заткнись, человечина, — зашипел он, сверкая бешеными глазами. — Прекрати произносить мое имя так… — и швырнул меня на землю.
— Как? — спросила я, сдерживая слезы обиды. — Как, Элион? Я просто обращаюсь к вам по имени, что вы слышите в моем голосе?
Я поднялась с земли и подошла к нему, положив руку на плечо. Он перехватил мою ладонь и сильно сжал:
— Еще раз дотронешься, и я вырву ее из твоего худого плечика, — холодно предупредил Одариан. — Будешь ласкать горгула одной ручонкой.
— Да что с вами, лорд Одариан? — всхлипнула я. — К чему эта нестабильность в вашем поведении? Вы, то взглядом меня пожираете, то готовы разорвать на части.
— Или ты сейчас же закроешь рот, или я немедленно уеду, и ты будешь добираться до своего жениха одна, — он вновь перешел на ледяной тон. — И я это сделаю, потому что мое единственное желание сейчас — бежать от тебя без оглядки.
— Хорошо, Элион, как скажете, — я безразлично пожала плечами. — Помолчим.
— Отличное решение, — удовлетворенно кивнул вампир и указал мне на озвара.
Дальше я ехала верхом, он шел рядом, ведя своего зверя в поводу. Продвигались мы по самой кромке обрыва. У меня вообще сложилось впечатление, что вампир продолжает меня пугать. Устало покачав головой, я взглянула на него и усмехнулась. Элион спешно отвернулся. Что за упрямец? Да, готова признать, уже не отыскивая оговорок, мне этот упырина нравится. И совсем не как спутник, друг или телохранитель. Первый раз в жизни я смотрю на мужчину, именно как на мужчину. Но, наверное, он прав, отрицая ответную симпатию. К чему? Зачем я пытаюсь вырвать признание в эмоциях, похожих на мои? Всего несколько дней, и я стану женой того, с кем связал меня договор еще пятнадцать лет назад. Я буду называться не Лиора Пронежская, мое имя будет звучать Лиора — Анидар Горр орсана Хошшар. От прошлого останется только Лиора, да и то будет произноситься не иначе, как в сочетании с именем мужа. Всего несколько дней…
— Тьма! — восклицание вырвалось вслух, хоть я и не собиралась привлекать к себе внимание вампира.
Он тут же среагировал. Обернулся и смерил меня равнодушным взглядом.
— Что ты там, бестолочь?
— Ничего, лорд Неважно, не обращайте внимания, — не без доли ехидства ответила я.
— Опять? — озвар испугано отпрянул, когда перед его мордой мелькнул кулак, и недовольно зарычал. — Ты мне еще поговори, — рыкнул на него вампир, и мы со зверем переглянулись. — Прекрати обзывать меня.