Смешной мажор! О каком доверии может идти речь, когда блондин четко сказал, что они поспорили на меня? Как я ни пыталась убедить себя, что это не так, ничего не получалось.
— Нет. Ты же выиграл. Яхта, видимо, стоила того.
— Рита! Не нужна мне эта яхта! И не выиграл я!
— А, да! Свадьбу еще не сыграли. Где планировали?
— Зачем ты так? Я сразу передумал насчет пари.
— Да, конечно. Только никому об этом не сказал.
— Это все говнюк Пашка замутил. Я не знаю, что ему не сидится спокойно!
— Он тебя ненавидит за что-то.
— Неправда. Мы дружим с детства. Раньше жили в одном дворе, пока родители эти коттеджи не построили.
— Нет, ты не прав! Пашка тебя точно ненавидит. Лучший друг не будет провоцировать и унижать перед другими. Ой!
— Что случилось?
Я услышала шорох за дверью, и Антон дернул за ручку. Моя спина мгновенно впечаталась в створку: а вдруг откроет!
— А ты не думал, может, он влюблен в Машу?
— Нет, конечно! Блонди? В Машку? Что за ерунда? Он бы сказал.
— А как он признается, если она — твоя невеста? Вот и бесится.
— Рита! Кто тебе сказал такую чушь? Блонди любит только себя. Да и Машка мне совсем не нужна, это мамина протеже.
— Ты же с ней встречался.
— Ну, да… три месяца. Разве это большой срок?
— Больше, чем наш, намного.
— Ритка, да ты… другая. Сразу, как увидел… будто удар в сердце…
Я напряженно прислушалась к голосу Антона. Он казался взволнованным и искренним. «Может, не врет? — появилась надежда. Так хотелось в это верить, что я протянула пальцы к ручке двери, уже прикоснулась и отдернула: нет, нельзя! Вдруг опять ловушка?
— Мне лапшу на уши вешал, а ей не сказал, что вы расстались.
— Не успел.
— Антоша, ты себя слышишь? — рука упала на колени. — То не сделал, другое не успел. Разберись уже со своими чувствами, потом новую жизнь начинай.
— Да я Машке сказал все! Только она прикинулась, что не услышала. Эта идиотка еще ловко манипулирует матерью. Представляешь, она уже позвонила в Милан и доложила на меня. Думаешь, мне такая жена нужна? Да я застрелюсь лучше!
— Прости, но она твоего круга девушка. Я же посторонний человек. Антон, давай сделаем вид, что мы не знакомы!
— Не хочу.
Я разозлилась. Что за упрямый баран! Неужели он не понимает, что его мамаша меня в порошок сотрет, и не посмотрит, что я ее сыночка из воды вытащила, в то время как невеста стояла на берегу и глазками хлопала!
— Знаешь, дорогой мажор, шел бы ты лесом! — вырвалось у меня. — Я не могу тягаться с твоей мамой. Силы не те.
— А не надо с ней воевать. Я же тебе говорил, давай найдем союзников. Батя уже на нашей стороне.
— И что? Если я буду настаивать на встречах с тобой, виновата все равно буду я. Ты только представь, как я выгляжу в глазах твоих друзей и родителей. Девушка-сирота, которая моет посуду в кафе, закадрила богатого мальчика и вцепилась в него, как бульдог. Сколько бы я ни говорила, что это ты ко мне прилип, никто не верит. Слышал, как твой Пашка сказал? Я тебя приворожила. Да, к бабке сходила и приворотное зелье приготовила!
— Рита, ты что? Чего так разошлась?
— А разве я не права?
— Хочешь…, — он замолчал.
Я насторожилась, что еще за предложение мне приготовил.
— Что? Договаривай, раз начал.
— Давай, поженимся?
— Спятил? — его слова ударили по голове и сердцу. Я чуть не задохнулась от неожиданности.
— Рит, тогда все от нас отстанут.
— И тебя из дома выгонят.
— Да, плевать! Руки — ноги есть. Пойду работать.
— Не глупи! Разве золотой мальчик что-нибудь умеет? Ты же себя не прокормишь, не то что семью.
— Я в шахматы хорошо играю. Мог бы клуб детский вести.
— Ты сначала найди этот клуб, куда тебя на работу примут, а потом уже пожениться предлагай.
— Найду, лишь бы ты согласилась!
— Так, остановись уже! Или пари не добил?
Я наконец-то пришла в себя. Комок в груди начал расправляться. Ну, кто, скажите мне, в наше время думает в девятнадцать лет о свадьбе? Надо сначала закончить учебу, встать на ноги.
— Нет, я и колечко тебе купил.
Сердце опять заколотилось у горла. Антон решил меня добить? Вот это новости! Хотя…, наверное, приготовил кольцо для свадьбы понарошку, вот случай и подвернулся мне его всучить.
— Рита! Ты чего молчишь?
— Иди спать, Антоша, я устала.
Я поднялась с пола и, намеренно громко топая, пошла к кровати. Ручка двери несколько раз дернулась и замерла. Ушел? Слава богу! Надо выбираться из этого дома, пока моя жизнь не оказалась на помойке. Как я это сделаю, не представляю, но попробовать следует. Не хочу утром встречаться с Анной Анатольевной. Интересно, куда кухарка убрала мою одежду?
Я подождала еще полчаса. Глаза закрывались, но я усилием воли не позволяла себе заснуть. Наконец время пришло: циферблат больших электронных часов показывал два часа ночи.
Я на цыпочках подкралась к двери, открыла замок и повернула ручку. Только стала открывать, как она распахнулась, я лишь успела отскочить в сторону. Антон упал спиной на пол комнаты и растерянно захлопал сонными глазами.
— Ты куда?
— Пить хочу, — солгала я, чертыхнувшись про себя. И чего меня караулит?
— Я принесу.
— Не надо.
Я опять захлопнула дверь.
— Рита, давай поговорим, — жалобно протянул Антон.
— Или спать!
План побега провалился. Я опять легла на кровать и не заметила, как задремала. Мелодичный звон часов заставил меня подпрыгнуть. Быстрый взгляд на циферблат — пять утра. Вот идиотка! Проспала!
Как там, в коридоре? Если Антон не ушел, буду пробиваться с боем. Ручка повернулась легко, и створка тоже открылась плавно. Антон не ушел, он лежал на полу, подложив под голову руку, и сладко спал. Видимо, ночью решил устроиться поудобнее и освободил дверь.
Я перешагнула через мажора, он не шелохнулся. Нежность затопила сердце. До боли хотелось поцеловать его. На глазах выступили слезы. Я несколько раз быстро вздохнула и сцепила зубы, чтобы не расплакаться. Пусть наша случайная встреча останется памятью о первой и неудавшейся любви. Прощай, мой золотой мальчик!
В дверях кухни показалась Арина Ивановна. Неужели она так рано встает? Вот рабовладельцы!
— Ты куда? — громким шепотом спросила она.
Я приложила палец к губам и кубарем слетела с лестницы, потом за локоть схватила Арину Ивановну и потащила ее в кухню.
— Где моя одежда? Я хочу уехать.
— Погоди, даже не позавтракаешь?
— Нет. Я устала от разбирательств и хочу покоя.
— Ну, милочка, ты не знаешь хозяйку, — покачала головой кухарка. Она открыла холодильник, вытащила ветчину и сыр и стала быстро делать бутерброды.
— Но я ничего плохого не сделала. Это ее сын меня преследует.
— А вот это совершенно не важно! Поверь! Одежда твоя вон там, на стуле лежит. Я ее приготовила. Переодевайся.
Пока я натягивала джинсы и толстовку, на столе уже появился дымящийся капучино. Арина Ивановна насильно усадила меня и сунула в руку бутерброд и чашку.
— Пожалуйста, помогите мне вызвать такси, — попросила я, откусив кусок побольше, чтобы быстрее справиться с завтраком. Я чувствовала, что лучше не спорить, иначе можно потерять драгоценное время.
Арина Ивановна достала телефон и сделала заказ.
— Ты, как выйдешь из дома, иди по дубовой аллее к воротам. Я тебе их открою. Поторопись. Хозяйка вот-вот приедет из аэропорта. У нее самолет прилетел в четыре утра. Охрана уже отправилась за ней.
Я мгновенно оделась и выскочила из дома. Встречи с мамой Антона обычно ничем не хорошим не заканчиваются. По дубовой аллее я летела словно на крыльях. Некогда было любоваться красотой раннего утра.
До ворот оставалось буквально несколько шагов, как они вдруг стали разъезжаться. Что такое? Почему рано? Я припустила изо всех сил и тут… в проеме показалась большая черная машина.
В голову ударила паника. Я заметалась, не зная, куда спрятаться. Кинулась за толстый дуб и упала на землю. Только бы не заметили! Только бы проехали мимо! Была бы моя воля, зарылась бы в листья с головой. От страха поджилки тряслись и зубы стучали.
Автомобиль мелькнул буквально у меня перед носом и направился к площади перед домом. Я облегченно выдохнула, но тут же получила новый стресс: ворота стали закрываться. Меня будто что-то подбросило в воздух. Я кинулась к ним.
— Милочка, и что вы делаете в нашем саду? — раздался ледяной голос и буквально пригвоздил меня к месту.
Я обернулась: у дуба стояла мать Антона и, не мигая, смотрела на меня.
Я встала, отряхнула джинсы от прилипших листьев и только потом подняла глаза. Лучше бы я этого не делала. Взгляд стальных глаз пробуравил меня насквозь и словно парализовал, лишил способности оправдываться и сопротивляться.
Удивительное дело, несмотря на патовую ситуацию, я все же отметила, что Антон очень похож на мать. Только его глаза светились нежностью и любовью, а ее — холодом и презрением.
— Я уже уходу, — с трудом выговорила я, не в силах больше терпеть молчание.
— Интересно, почему так рано? — усмехнулась Анна Анатольевна. — Больше похоже на бегство вора с места преступления.
Она махнула рукой. Откуда-то из-за ее спины вынырнули вчерашние охранники, которые вытаскивали нас с Антоном из пруда. Я шагнула назад и покосилась на ворота: они были закрыты. Через высокую ограду мне не перебраться без помощи, значит, придется терпеть, сколько смогу.
— Слушаем, Анна Анатольевна.
— Мальчики, проверьте эту девицу. Вдруг украла что-нибудь.
— Как вы можете! — возмутилась я.
Это безумное предположение ударило прямо в солнечное сплетение. Тошнота подкатила к горлу. Я судорожно сглотнула, схватилась за сумочку и вытряхнула ее содержимое на дорогу. — Смотрите, ничего нет.
Действительно, кроме кошелька, влажных салфеток и дешевенькой губной помады, я не положила в сумку ничего. В боковом кармашке лежала связка ключей.