– Я не коза. И заедать горе салатом не так эффективно, как вредной едой.
– Да что случилось? Рассказывай!
Венера кидает сумку в кресло и садится за стол рядом со мной.
– Эми, на тебе лица нет. Рассказывай, кто тебя обидел. Я их языки засуну им же в…
– Нет, нет, – я беру Венеру за руку, – дело в Лео. Я… встретила его.
– Что?! – кричит она, едва не кувыркаясь со стула.
Дальше подруга трясет меня, требует выдать местонахождение Шакала, чтобы вместе отправиться к нему и захоронить его тело на пляже, оставив торчать одну голову – на корм крабам.
Сначала я хвалю Венеру за изобретательность, а затем торопливо рассказываю, как встретила Лео в клинике, объясняю, что у него амнезия и поэтому он пропал.
Венера в ужасе восклицает:
– И как он отреагировал, когда ты рассказала о ваших отношениях?
Мое молчание служит для подруги красноречивым ответом.
– Ты должна! – настаивает Венера. – Вдруг он тебя вспомнит.
– Я боюсь, что это его оттолкнет, а я не хочу, чтобы он снова исчез. Помнит меня Лео или нет, а я должна помочь ему. Не хочу, чтобы его посадили. К тому же… ну, расскажу я ему, и что дальше? Ви, он меня не помнит, а значит, не любит. Он ничего ко мне не чувствует. И мне будет вдвойне больно, если он решит воспользоваться этим, понимаешь?
– Лео так не поступит, – поджимает пухлые губы Венера.
– Я этого не знаю. Да и не важно. Главное сейчас – найти настоящего убийцу. Судя по тому, как ведет себя Лео, он уже договорился с каким-нибудь капитаном корабля дальнего плаванья, чтобы уплыть на другой континент и сменить имя. Он даже не пытается защищаться.
– Боже, ты просто ангел, – вздыхает подруга. – Такая милая, когда переживаешь за него. Я бы уже напала на этого Незнайку, связала, взяла рупор и орала прямо в лицо, пока не вспомнит все, что между нами было.
– Видимо, мне вкололи хорошие успокоительные в клинике.
Я накручиваю лапшу на вилку, прикидывая, реально ли на ней повеситься.
– Помидоры на потолке с тобой не согласятся… и как ты сказала? – кривится подруга. – В клинике?
– Долгая история. – Я подпираю голову кулаками. – Черт, Ви, я держусь только потому, что должна найти доказательства невиновности Лео. Если его посадят, если он сбежит за границу… я этого не переживу. Сначала я выясню правду. Мы с Виктором найдем убийцу. Я уверена. Думаю, что это Ева. Но… проклятие… нет, я не могу, Ви! Он смотрел на меня, как на пустое место!
– Так, – Венера сжимает мою ладонь, – выдохни, хорошо? Ты правильно мыслишь. Не опускай руки. Лео тебя вспомнит, вот увидишь. Не теряй надежды.
– Надежда – товарищ слабых, ленивых и беспомощных. Как раз про меня.
Я отодвигаю пустую упаковку от лапши. Вспомнит? А если нет? Ева так и не вспомнила прошлого. Не знаю, что это… дела гребаной организации, или у Чацких наследственная проблема с памятью, не понимаю.
Из кармана Венеры звонит телефон, и следующие пять минут я слушаю пререкания подруги с Дремотным. Оказывается, они тоже что-то не поделили. Пока Дремотный тарахтит в трубку, Венера зажимает динамик и говорит:
– Я на выходные поеду к нему. Давай с нами. Развеешься. Я не оставлю тебя одну.
Мои губы изгибаются в грустной улыбке. За лето Венера и Дремотный расставались раз шесть. Они оба слишком эмоциональны. При любом скандале Венера убегает от парня, громко объявляя о расставании, и в такие моменты мне кажется, что лучше бы она и дальше встречалась с Его Хладнокровие Глебом. Хотя, по словам подруги, между ней и Гительсоном, кроме поцелуев, ничего не было. Глеб не позволял себе лишнего. Скорее всего, он сам же и вынудил Венеру расстаться с ним, когда задача разлучить меня и Лео была выполнена.
– Не хочу вам мешать, – говорю я.
– Ты не… – Венера запинается и орет в трубку: – Да что ты бурчишь, как дед?
Наблюдать чью-то ссору для меня не привлекательнее, чем прыгнуть в яму с тараканами – хватит и своих скандалов, – так что я оставляю подругу наедине с телефоном и выхожу из общежития во двор. Решаю посидеть на лавочке, полюбоваться звездами.
За последние полгода это превратилось в ритуал: каждый вечер я выходила во двор и смотрела на небо, размышляя, какой мир огромный и что Лео может быть где угодно. Но адвокат был совсем рядом.
Черт, надо запретить себе думать о Лео.
Из куртки раздается звук уведомления.
Эмилия, не могли бы вы на несколько минут выйти за ворота? Надо поговорить. А.А.Ц.
Что за А.А.Ц?
Звучит, как лекарство от кашля.
Я оглядываюсь. Во дворе никого. Тишина. Один лишь ветер шелестит листьями деревьев. Поэтому я сразу слышу, как к воротам общежития подъезжает автомобиль, и мне это не нравится, но вряд ли кто-то будет нападать на меня у общежития, учитывая, что на здание направлена камера. Я выхожу за ворота и опознаю темно-синий джип.
– Арье Аронович? – удивляюсь я, заглядывая в окно со стороны пассажирского сиденья. – Что вы здесь делаете?
Профессор наклоняется и открывает мне дверь.
– Хочу с вами поговорить, – заявляет Цимерман. – Леонид сообщил, что вы виделись.
– В смысле? – Я хмурюсь, забираясь в джип. – Вы говорили, что не знаете, где Лео! Поклялись мне! Вы…
– Прошу вас, не надо кричать, – успокаивает меня профессор, – я не знал. Сегодня я увидел его в местных новостях, а потом Леонид сам позвонил и приехал, чтобы… поговорить о вас, Эмилия.
Цимерман заводит двигатель. Мы отъезжаем и останавливаемся поодаль от общежития, но сейчас меня волнует другое: Лео продолжает добывать информацию обо мне? Зачем? Потому что я слишком много о нем знаю? Или… он что-то вспоминает?
– Эмилия, вы моя любимая студентка. Я очень вас ценю, уважаю и хочу, чтобы вы добились успеха в нашем деле. Вы это понимаете?
– Эм…
Я вскидываю брови. Заведующий кафедрой уголовного права приехал поздним вечером ко мне домой, чтобы сказать, как он меня любит и уважает?
Странно.
Цимерман нервно трет переносицу, поправляет серебристые очки. Его двое наручных часов терроризируют мой слух дуэтным тиканьем. Нос атакует запах сигарет.
Похоже, профессор сильно о чем-то переживает.
– Но вы должны осознать, что отношения с Леонидом вам ужасно навредят в связи с последними событиями. Есть люди, которые могут совмещать личную жизнь и… другие свои обязанности, но это не про Леонида. У него либо все, либо ничего. Он всегда отдается полностью. Это прекрасная черта. Но отношения с такими людьми строить сложно. Или невозможно, поверьте, я знаю, о чем говорю, я… в общем…
Он задумывается, постукивая пальцами по рулю.
– Мне кажется, или вы знаете о Лео больше, чем говорили?
Цимерман вздыхает, переводит на меня огромные, круглые, сканирующие глаза, взгляд которых выдержит далеко не каждый. У него слоеные глаза. Карие, но у каемки радужек цвет переходит в зеленый.
– Очень жаль, что придется это сделать. – Он смотрит на проезжающий мимо автомобиль.
– Сделать что?
– Это.
Арье резко дергается, притягивает меня к себе и прижимает к моему носу мокрую тряпку. Я чувствую отвратительный химический запах, похожий на средства дезинфекции, задыхаюсь и… проваливаюсь в сон.
Глава 8Покайся…А в секту-то меня как занесло…
Голова кружится так, будто при транспортировке меня уронили с лестницы.
Комната плывет. В носу запах ванили и дыма. Тело ноет даже там, где по законам природы вообще не должно болеть. Я моргаю. Осознаю, что меня похитили, но не чувствую мешка на голове. Руки, ноги – не связаны. Напротив, я в уютном кресле. Кожу щекочет теплая шкура какого-то животного, очень приятная на ощупь. Я даже утыкаюсь носом в ворс.
Может, я здесь сама заснула?
Нет. Цимерман… я помню профессора, автомобиль, химический запах и…
О господи!
Мой преподаватель… он усыпил меня и куда-то притащил!
Картинка перед глазами медленно проясняется. Я кручу головой. Белые пушистые ковры. Портреты в золотых рамах. Стеклянный столик с хрустальной пепельницей: в ней тлеет окурок сигары. Десятки шкафов с книгами до самого потолка. Видимо, домашняя библиотека.
И ни одного окна.
– Здравствуй, Эмилия, – протягивает красивый женский голос позади.
Я выглядываю из-за спинки кресла.
Стелла Гительсон?!
Платиновая блондинка в элегантном серебристом костюме листает книгу у стены и выглядит как живое воплощение богини стали. Прекрасная, точно блеск алмазов, и опасная, как отравленное острие кинжала.
– Где я? – ужасаюсь.
– В моей резиденции, – равнодушно отвечает она. – Не бойся.
Стелла перелистывает страницу. Я присматриваюсь, читаю название книги: «Убийство как одно из изящных искусств» автора Томаса Де Квинси.
– Вы меня похитили? – ошеломленно пищу я, а потом громко восклицаю: – Боже, Арье меня похитил и привез к вам?
Тетя Лео делает вид, что не услышала вопроса.
– Мы с тобой давно не общались, – улыбается она едва заметно и таинственно, один в один как Лео. – А ведь у нас есть кое-что общее.
Стелла кидает на меня острый взгляд и поправляет край приталенного пиджака. Ее костюм идеально подчеркивает изгибы фигуры, которыми может похвастаться далеко не каждая студентка, а этой женщине больше сорока пяти лет. Стелла никогда не выглядела на свой возраст. Однако я отмечаю, что с нашей последней встречи она изменилась. Похожа на себя прежнюю, но будто другой человек. Как и раньше, Стелла – произведение искусства, а не женщина с ее идеальными чертами лица, ядовито-зелеными радужками, миндалевидым разрезом глаз и блестящими белыми локонами, но она словно поблекла. У висков теперь можно заметить морщины. И держится она не так высокомерно, как раньше, хотя и стоит с гордо поднятой головой.
Стелла выглядит усталой.
– Что вы сделали с Лео?
– Ты про маленькие провалы в памяти? – безмятежно интересуется Стелла и ставит книгу на полку. – Несчастный случай. К счастью, ничего важного он не забыл.