А сейчас его подводят. Половина этого сеанса связи была потрачена зря — на выслушивание сигнала вызова, остающегося без ответа. Там что-то происходит. Что-то скверное. А может, он раздражен из-за сообщения о мертвом теле, обнаруженном в его укрытии, и о каком-то убийце, которого теперь ищут люди из отдела безопасности. Странно, что эта новость оставила его почти равнодушным. Дональда больше заботили другие укрытия, а к своему он утратил всякое сочувствие.
И тут в наушниках, где звучал сигнал вызова, послышался щелчок.
— Алло? — спросил он.
Голос прозвучал негромко и устало. Он доверил компьютеру сделать его голос более сильным.
Ответа он не услышал, только чье-то дыхание. Но ему хватило и этого, чтобы понять, кто на другом конце линии. Лукас всегда здоровался.
— Мэр, — произнес он.
— Ты же знаешь, что я не люблю, когда меня так называют.
Дыхание у нее было учащенным, — похоже, она бежала.
— Лучше бы было «Джульетта»?
Молчание. Дональд стал гадать, почему он предпочитает разговаривать с ней. К Лукасу он испытывал теплые чувства. При нем молодой человек совершил ритуал посвящения, и Дональд восхищался его любопытством и тем, как он изучал Наследие. Разговаривая с Лукасом о старом мире, он ностальгировал. Эти разговоры были своего рода терапией. И именно Лукас помог ему снять крышки с тех серверов, чтобы изучить их содержимое.
В случае же Джульетты привлекательность была иной. Он выслушивал обвинения и оскорбления, зная, что полностью их заслуживает. Было натянутое молчание и угрозы. Где-то в глубине души ему даже хотелось, чтобы она явилась сюда и убила его раньше, чем это сделает кашель. Унижение и казнь — таков был его путь к реабилитации.
— Я знаю, как вы это делаете, — сказала наконец Джульетта. В ее голосе было пламя. Или яд. — Наконец-то я поняла. Разобралась во всем.
Дональд снял наушник с одного уха и вытер струйку пота.
— Что ты поняла?
Может, Лукас обнаружил в одном из серверов нечто такое, что взбесило Джульетту?
— Про очистки, — процедила она.
Дональд посмотрел на часы. Пятнадцать минут неумолимо заканчивались. Тот, кто читал этот роман, вскоре вернется. И два техника, игравшие в карты.
— Рад буду поговорить насчет очисток…
— Я только что была снаружи.
Дональд прикрыл микрофон и кашлянул.
— Где именно снаружи?
Он подумал о туннеле, который, как она утверждала, прокладывается, и какой при этом стоял грохот, прекратившийся лишь недавно. Возможно, она имела в виду, что вышла за границы своего укрытия.
— Снаружи снаружи. На холмах. В мире, который оставили после себя древние. И взяла образцы.
Дональд подался вперед. Она собиралась угрожать ему, но Дональд услышал лишь обещание. Она намеревалась мучить его, но он ощутил лишь возбуждение. Снаружи. И взяла образцы. Он мечтал о такой вылазке. Мечтал выяснить, чем он дышал снаружи, что сделали с миром, становится там хуже или лучше. Джульетта наверняка полагает, что ему известны ответы, но у него были только вопросы.
— И что ты узнала? — прошептал он.
И проклял компьютеры, которые делали его голос равнодушным, как будто ему известно все. Почему он не может просто сказать, что понятия не имеет о том, что случилось с миром? Почему не может взмолиться о помощи? О взаимопомощи?
— Вы посылали нас туда не для очистки. Вы посылали наружу нечто иное. Я скажу, что́ узнала…
Для Дональда ее голос был целой вселенной. Вес грунта над головой исчез, как и твердь под ногами. Остались только он, в невесомом пузыре, и этот голос.
— …Мы взяли два образца и еще один в шлюзе, где полагалось быть только инертному газу. Взяли образец с рампы и с холма.
Комбинезон облепил взмокшее тело. Он ждал и ждал, но она переиграла его по части терпения. Она хотела, чтобы он умолял об ответе. Быть может, она знала, в каком смятении он пребывает.
— Что ты узнала? — повторил он.
— Что ты лживый мешок крысиного дерьма. И что всякий раз, когда мы верили, слушая тебя, мы были дураками. Мы принимали за чистую монету все, что ты нам показывал или говорил, и это была сплошная ложь. Возможно, никаких древних не было. Ты ведь знаешь про те проклятые книги, что лежат у нас под серверами? Мы их все сожжем. И ты позволил Лукасу поверить в эту чушь…
— Книги настоящие, — возразил Дональд.
— Крысиное дерьмо! Вроде вашего аргона. Этот аргон реальный? Что за дрянь вы закачиваете в шлюзы, когда люди выходят на очистку?
Дональд мысленно повторил вопрос.
— Что ты имеешь в виду?
— Кончай эти игры. Теперь я знаю, что происходит. Когда вы посылаете нас наружу, то закачиваете в шлюз какую-то дрянь, которая все разъедает. Сперва прокладки и уплотнения, а потом и наши тела. Вы назвали это наукой, да? Так вот, я нашла спрятанные кабели от ваших камер. И перерезала их несколько недель назад. Да, это сделала я. И еще я увидела тянущиеся в укрытие электрические провода. И трубы. Газ идет по этим трубам?
— Джульетта, послушай…
— Не произноси мое имя, как будто ты меня знаешь. Ты меня не знаешь. Все эти разговоры, когда ты рассказывал, как было построено мое укрытие, как будто ты сам его строил, рассказы Лукасу об исчезнувшем мире, словно ты видел его своими глазами. Ты что, пытался этими байками пробудить у нас симпатию к тебе? Чтобы мы думали, будто ты наш друг? Что хочешь нам помочь?
Дональд посмотрел, как часы отсчитывают время. Техники скоро вернутся. Придется им крикнуть, чтобы они не заходили. Он не мог прервать такой разговор.
— Перестань нас вызывать, — сказала Джульетта. — От этого жужжания и мигающего света у нас болит голова. Если ты и дальше будешь вызывать нас каждый день, это начнет меня бесить, а у меня и без того забот по горло.
— Послушай… Пожалуйста…
— Нет, это ты послушай. Отныне ты от нас отрезан. Я прекращаю всякое общение. И никто из нас больше не выйдет на очистку. Хватит с нас этого фальшивого аргона. Когда я в следующий раз выйду наружу, я выпущу из шлюза только чистый воздух. А теперь отвали и не лезь к нам.
— Джульетта…
Но она уже отключилась.
Дональд стянул с головы гарнитуру и швырнул ее на стол. Карты разметало, а книга свалилась с подставки, сбив кому-то отмеченную страницу.
Аргон? Да что за чертовщина на нее нашла? В последний раз она была такой злой, когда сказала, что нашла какую-то машину и грозилась добраться до него. Но тут что-то другое. Аргон. Который выкачивается наружу при выходе на очистку. Он не представлял, о чем она говорила. Выкачивается при очистке…
У Дональда внезапно закружилась голова, и он откинулся на спинку стула. Комбинезон у него промок от пота. Он стиснул окровавленную тряпку и вспомнил наполненный туманом шлюз. Вспомнил, как брел по наклонной рампе, сдавленный толпой, и звал Элен, а на сетчатке его глаз все еще были выжжены вспышки взорванных бомб. Анна и Шарлотта тянули его за собой, а навстречу вырывалось белое облако, окутывая людей.
Газ. Он знал, как проходит очистка. В шлюз накачивается газ, который противостоит давлению наружного воздуха. Газ, который выкачивается наружу.
— Пыль находится в воздухе, — пробормотал Дональд.
Он прислонился к столу, потому что у него ослабели колени. Нанороботы пожирают человеческие тела, и их выпускают в мир при каждой очистке легким облачком, по графику с каждым обреченным чистильщиком.
Смолкшие наушники лежали на столе.
— Я — древний, — произнес Дональд, использовав ее слова. Он схватил гарнитуру и громко повторил в микрофон: — Я — древний! Я это сделал!
Обессиленный, он снова прислонился к столу и ухватился за него, чтобы не упасть.
— Я сожалею, — пробормотал он. — Я очень, очень сожалею. — И выкрикнул: — Я сожалею!
Но его никто не слушал.
Глава 26
Шарлотта пошевелила элероном левого крыла беспилотника вверх и вниз. Управляющие закрылками тяги все еще работали с люфтом. Она взяла висящую на хвосте дрона тряпку и вытерла шею. Потом достала из сумки с инструментами среднего размера отвертку. Под дроном уже валялись разные детали — все ненужное, что находилось внутри. Компьютер для расчета бомбометания, подвески для бомб на крыльях, сервоприводы для их сброса. Она сняла все камеры, кроме одной, и даже некоторые подкосы, благодаря которым беспилотник мог выдерживать перегрузки в десяток «же». Это будет полет по прямой, без нагрузки на крылья. На этот раз они запустят его низко и быстро, не заботясь, заметят ли его. Важно было улететь как можно дальше, убедиться. Подтвердить. Шарлотта убила целую неделю, работая над проклятым аппаратом, и все ее мысли были лишь о том, как быстро сломались два последних дрона и как им повезло с первым полетом.
Лежа на спине, она протиснулась под хвост беспилотника. Панель доступа была уже открыта, кабели обнажены. Каждая панель получит добрую порцию герметика перед установкой на место, что предохранит машину от пыли. Регулируя сервопривод тяги, она заверила себя, что эта мера должна сработать. Просто обязана. Видя, в каком состоянии находится брат, она начинала думать, что у них может не остаться времени еще на один полет. Так что сейчас или все, или ничего. Брат уже не просто кашлял, — похоже, он начал сходить с ума.
Он вернулся после очередного разговора и забыл принести ей обед. И еще забыл последнюю обещанную деталь для рации. Теперь он расхаживал вокруг дрона, пока она работала, что-то бормоча себе под нос. Затем стал бродить по комнате для совещаний, потом копался в своих записях. И снова приплелся к дрону, кашляя и продолжая разговор, в котором ей не было места.
— …их страха, неужели не видишь? Мы делаем это с помощью их страха.
Высунувшись из-под беспилотника, она увидела, как брат размахивает руками. Лицо у него было мертвенно-бледным, на комбинезоне виднелись капельки крови. Похоже, настало время прекратить эти прятки, войти в лифт и открыться. Просто для того, чтобы он смог кого-то увидеть.