— Зачем? — спросил Лукас.
Он провел лучом вдоль проводов и, кажется, заинтересовался.
— Потому что им требовалось электричество для работы насосов и свет для выращивания растений, — пояснила Джульетта, изумленная тем, что приходится объяснять эти простейшие вещи.
— Нет, зачем они вообще поставляют электричество?
— Может быть, они не верят, что мы способны сами поддерживать в рабочем состоянии все необходимое. Или, возможно, серверам требуется больше электричества, чем мы способны вырабатывать. Не знаю. — Она наклонилась вбок и, обернувшись, посмотрела на Лукаса. — Но я другое хочу узнать: почему они продолжают подавать энергию даже после того, как попытались всех убить? Почему не отключили его вместе со всем остальным?
— Может, они так и сделали. А твой друг, возможно, тайно проник в систему и включил ток.
— Нет, — рассмеялась Джульетта. — Только не Соло…
В конце коридора послышался голос. В тесном закутке стало темнее — Лукас развернул фонарик. Здесь никого не должно быть.
— Это радио, — догадался Лукас. — Схожу узнаю, кто вызывает.
— Фонарик… — окликнула его Джульетта, но Лукас уже ушел, и звук его шагов послышался в дальнем конце коридора.
Джульетта протянула руку и нащупала медные трубки. Они были подходящего диаметра. Нельсон показал ей, где расположены баки с аргоном. Там имелся механизм с насосом и фильтром — теоретически для того, чтобы пополнять запас аргона, добывая его из глубин земли, — примерно такой же, как и в кондиционерах воздуха. Но теперь Джульетта знала, что верить нельзя ничему. Вытянув панели пола и стенные панели позади баков, она увидел две трубки, подающие газ в баки с аргоном, но не относящиеся к системе пополнения. Теперь она подозревала, что система пополнения не делает вообще ничего. Как и в случаях с прокладками и изолентой, параллельной подачей электричества, лживыми экранами в шлемах, у всего имелась фальшивая витрина. А правда была похоронена под ней.
Лукас вернулся, опустился на колени, и темный закуток наполнился светом.
— Джулс, мне надо, чтобы ты выбралась отсюда.
— Передай фонарик, пожалуйста. Ни черта не вижу.
Так, сейчас начнется еще один спор наподобие того, который ей пришлось выдержать, когда она перерезала кабели от видеокамер. Можно подумать, она станет резать эти трубы, не выяснив, что по ним подается…
— Мне надо, чтобы ты подошла. Я… пожалуйста.
Она почувствовала в его голосе: что-то случилось. Джульетта обернулась и получила в лицо луч фонарика.
— Минуту, — отозвалась она.
Джульетта стала выбираться обратно, опираясь на ладони и носки ботинок, пока не добралась до открытой панели доступа. Мультитул она забирать не стала.
— В чем дело? — Она села, потянулась, выпрямляя спину, распустила волосы, собрала болтающиеся концы и принялась заново связывать волосы в пучок. — Кто вызывал?
— Твой отец… — начал Лукас.
— С ним что-то случилось?
Он покачал головой:
— Нет, это он звонил. Это… с кем-то из детей.
— Пропал? — Но она уже знала, что Лукас другое имел в виду. — Лукас, что произошло?
Она встала, отряхнула пыль с груди и колен и направилась к рации.
— Они шли наверх, к фермам. А вниз шла толпа. Кто-то из детей перевалился через перила…
— Упал?
— На двадцать этажей.
Джульетта не могла в такое поверить. Она схватила рацию и оперлась ладонью о стену — у нее внезапно закружилась голова.
— Кто это был?
— Он не сказал.
До того как нажать на кнопку микрофона, она увидела, что рация настроена на семнадцатый канал, по которому она в последний раз вызывала Джимми. Наверное, отец воспользовался новой портативной рацией Уокера.
— Папа? Ты меня слышишь?
Она стала ждать. Лукас протянул флягу, но Джульетта отмахнулась.
— Джулс? Я могу к тебе вернуться? Тут только что кое-что произошло.
Судя по голосу, отец был потрясен. В канале было много статики.
— Держись. Элиза…
Джульетта прикрыла рот ладонью.
— …Мы потеряли Элизу. Джимми пошел ее искать. Детка, у нас назревает проблема. Сейчас вниз идет целая толпа. Очень злая толпа. И они знают, кто со мной. И Маркус упал через перила. Мне очень жаль…
Джульетта почувствовала руку Лукаса на плече. Она вытерла слезы.
— Он?..
— Я еще не настолько далеко спустился, чтобы проверить. Риксона ранили в драке. Я им занимаюсь. Ханна, Майлс и малышка в порядке. Мы сейчас в снабжении. Слушай, мне действительно надо идти. Мы не можем найти Элизу, и Джимми пошел ее искать. Кто-то сказал, что видел, как она шла наверх. Я не хочу, чтобы ты что-то предпринимала, но подумал, что захочешь узнать насчет мальчика.
Ее рука дрожала, когда она нажимала на кнопку микрофона.
— Я иду вниз. Вы в снабжении на сто десятом?
Долгая пауза. Она знала, что он сейчас решает: возражать против такого ее решения или нет. Он решил не спорить.
— Да, я на сто десятом. Иду вниз — узнать, что стало с мальчиком. Риксона и остальных я оставлю здесь. И я сказал Джимми, чтобы он привел туда Элизу, когда найдет.
— Не оставляй их там, — возразила Джульетта. Она не знала, кому они могут доверять и где могут оставаться в безопасности. — Возьми их с собой, папа, и верни в механический. Отведи их домой.
Джульетта вытерла лоб. Вся эта затея оказалась ошибкой. Не надо было их сюда приводить.
— Ты уверена? — уточнил отец. — Толпа, на которую мы наткнулись… Думаю, они направлялись как раз туда.
Глава 28
Элиза потерялась в баззаре [4]. Она слышала от кого-то это слово, и оно стало правильным названием для этого места с невообразимыми толпами людей, где все вокруг странное до безумия.
Даже то, как она здесь очутилась, было поразительно. Ее щенок исчез в толпе идущих навстречу чужих людей — их было больше, чем она могла представить, — и Элиза погналась за ним вверх по лестнице. Люди подсказывали дорогу, направляя ее вперед. Женщина в желтом сказала, что видела мужчину с собакой, идущего на баззар. Элиза поднялась на десять этажей, пока не достигла площадки сотого. Там стояли двое мужчин, пускающих носом дым. Они сказали, что мимо них только что прошел человек с собакой. И махнули ей, чтобы она заходила.
В ее доме сотый этаж был страшным заброшенным лабиринтом из узких коридоров и пустых комнат, заваленных мусором и обломками и населенных крысами. Здесь же внешне он был похожим, но полным людей и животных, и все тут кричали или пели. Это было место ярких красок и жутких запахов, людей, вдыхающих и выдыхающих дым из палочек, которые они держали в пальцах и поджигали огоньками. Тут были люди с краской на лице. Женщина, одетая во все красное, с хвостом и рогами, поманила Элизу в палатку, но Элиза развернулась и убежала.
Она убегала от одной страшилки к другой, пока окончательно не потерялась. Она постоянно натыкалась на чьи-то колени. Щенка она уже не искала, теперь ей хотелось просто найти выход отсюда. Она заползла под какой-то прилавок и заплакала, но решить проблему это не помогло. Зато она смогла разглядеть в ужасной близости жирное и безволосое животное, издающее звуки, наподобие храпа Риксона. Это животное провели мимо нее с веревкой на шее. Элиза вытерла слезы и достала книгу. Просматривая картинки, она нашла это животное — свинью. Когда чему-то даешь имя, это всегда помогает — тогда незнакомое «что-то» становится совсем не страшным.
Именно Риксон заставил ее снова двигаться, хотя его здесь и не было. Элиза мысленно услышала голос, гулко раздающийся в дебрях сотого этажа: мол, бояться тут нечего. Он и близнецы частенько посылали ее с поручениями в этот мрак, едва она подросла настолько, что научилась ходить. Ее отправляли за черникой, сливами и прочими вкусностями в помещения неподалеку от лестницы, когда в укрытии еще обитали люди, которых следовало опасаться. «Самым маленьким там бояться нечего», — обычно говорил ей Риксон. Но это было годы назад. И она уже не была такой маленькой.
Она уложила книгу обратно и решила, что темный дикий этаж, где по шее скользили пальцы-листья, стучали насосы и щелкали ее зубы, все-таки страшнее раскрашенных людей, выпускающих дым через нос. Кое-как успокоившись, она выползла из-под прилавка и стала пробираться между толкучими коленками. Все время поворачивая направо — с помощью этого трюка она выбиралась с дикого этажа в полной темноте, — она вскоре оказалась в задымленном коридоре, где что-то громко шипело и пахло вареной крысятиной.
— Эй, малышка, потерялась?
Ее разглядывал стоящий возле киоска мальчик с коротко подстриженными волосами и ярко-зелеными глазами. Старше ее, но ненамного. Ростом с близнецов. Элиза покачала головой. Затем подумала и кивнула.
Мальчик рассмеялся:
— Тебя как зовут?
— Элиза.
— Это другое имя.
Она пожала плечами, не зная, что ответить. Мальчик заметил, как она не сводит глаз со стоящего позади него мужчины, — тот поднимал большой вилкой полоски шипящего мяса.
— Есть хочешь? — спросил мальчик.
Элиза кивнула. Она всегда была голодна. Особенно когда чего-то боялась. Но может, причина была в том, что она боялась, отправляясь за едой, а за едой она ходила, когда была голодная. Трудно вспомнить, что было причиной, а что следствием. Мальчик скрылся за прилавком и вернулся с толстым куском мяса.
— Это крыса? — уточнила Элиза.
— Это свинья, — рассмеялся мальчик.
Элиза поморщилась, вспомнив животное, что недавно на нее хрюкнуло.
— А на вкус она как крыса? — спросила она, преисполненная надежды.
— Если повторишь это громче, мой отец спустит с тебя шкуру. Так ты хочешь или нет? — Он протянул ей полоску мяса. — Я так думаю, что у тебя нет двух читов, чтобы заплатить.
Элиза взяла мясо и промолчала. Она откусила кусочек, и во рту у нее взорвались пузырьки восторга. Мясо было куда лучше крысятины. Мальчик присмотрелся к ней.