ого укрытия, кроме одного, вблизи от центра, и она предположила, что это укрытие, в котором находится она. Однажды Дональд показывал ей эту схему, разложенную на большом столе, теперь заваленном разрозненными листками. Она сложила карту, сунула ее в нагрудный карман и продолжила поиски.
Схема Первого укрытия, которую ей довелось увидеть, похоже, затерялась, но она обнаружила удачную ей замену. Справочник. Весь персонал укрытия перечислялся там по должностям, сменам, профессиям, этажам проживания и работы. Форматом он напоминал телефонный справочник небольшого города и был напоминанием о том, как много людей по очереди управляют укрытием. Вернее, не людей, а мужчин. Просматривая имена, Шарлотта увидела, что все они мужские. Ей вспомнилась Саша, единственная, кроме нее, женщина, прошедшая через лагерь начальной военной подготовки. Странно было думать, что Саша мертва и все люди из ее полка, из пилотской школы, — тоже. Она отыскала имя механика из реакторного и этаж, где он работал, поискала ручку в хаосе на столе, нашла ее и записала номер этажа. Администрация, как она выяснила, располагалась на тридцать четвертом этаже. Офицер связи работал на том же этаже, а это уже хреново. Ей была ненавистна сама мысль о том, что помещение связи расположено совсем рядом с теми, кто руководит укрытием. Офицер службы безопасности работал на двенадцатом. Если Донни держат под арестом, то он, возможно, там. Если только его не уложили в спячку. Или если он не в местном варианте госпиталя. Криокамеры находятся внизу, решила она, вспомнив, как они поднимались на лифте, когда он ее разбудил. Она отыскала этаж, где располагался главный офис, руководящий заморозкой, найдя в справочнике человека, который там работал. Тела, скорее всего, хранят не там. Или там? Ее записи превратились в мешанину наспех нацарапанных строк, грубое отражение мест, что располагались на этажах выше и ниже того, где она находилась. Но откуда начать поиски? Она не смогла найти упоминание о складах вещей и запасных частей, куда заглядывал брат, — наверное, потому что на тех этажах никто не работал. Взяв чистый лист бумаги, она нарисовала цилиндр и превратила его в лучшее подобие схемы укрытия, какое только смогла, указав этажи, известные ей по распорядку дня Донни и найденные в справочнике. Начав с кафе на самом верху, она спустилась до офиса заморозки — последней точки, внесенной в ее записи. Лучшим для нее шансом были пустые этажи. На некоторых наверняка расположены склады и кладовые. Но лифт с таким же успехом мог открыться в помещении, полном мужчин, играющих в карты — или чем они обычно занимаются, чтобы убить время, пока другие убивают мир. Она не могла положиться на то, как выпадут кости. Ей требовался план.
Она изучила карты и прикинула варианты. Одним из мест, где точно имеется микрофон, была комната связи. Она взглянула на настенные часы. Шесть двадцать пять. Обед и конец смены, много людей переходит с места на место. Шарлота коснулась лица там, где она размазала смазку, маскируя щеки. Мысли у нее путались. Наверное, не стоит куда-либо идти раньше одиннадцати. Или все же лучше затеряться в толпе? Что вообще сейчас происходит снаружи? Она принялась расхаживать, споря сама с собой.
— Не знаю, не знаю, — произнесла она, пробуя новый голос.
Он прозвучал так, как будто она простужена. Это и есть лучший способ изображать мужчину: говорить как простуженный.
Она вернулась на склад и долго смотрела на дверь лифта. Из них прямо сейчас может кто-то выйти, и решение будет принято за нее. Надо подождать еще. Вернувшись к дронам, она стянул брезент с беспилотника, над которым работала, обвела взглядом отвинченные панели и разбросанные инструменты. Обернувшись на комнату для совещаний, она увидела мысленным взором, как там лежит Донни, пытаясь заслониться от ударов согнутыми ногами, как его держат двое, а человек, который сам едва держится на ногах, наносит ему удар за ударом.
Подняв отвертку, Шарлотта сунула ее в кармашек для инструментов на комбинезоне. Не зная, чем заняться, она продолжила ковыряться в беспилотнике, убивая время. Шарлотта решила выйти сегодня вечером, но позже, когда в коридорах будет меньше людей, а значит, и меньше шансов, что ее заметят. А сперва она подготовит к полету очередной дрон. С ней уже не было Донни, и его работа осталась незавершенной, но у нее хватит сил ее продолжить. Она соберет всю конструкцию воедино, по болтику и по гаечке. А сегодня вечером пойдет искать необходимые детали. Она вернет себе голос в эфире и постарается связаться с людьми из убитого укрытия, если кто-нибудь из них выжил.
Глава 37
Прибывший лифт оповестил о том, что настала полночь. Точнее, пять минут первого. Именно к этому часу Шарлотта набралась храбрости сделать вылазку, и сигнал прибывшего лифта эхом разнесся по оружейному складу.
Двери разошлись, и она шагнула в воспоминания об утраченных местах и временах, в воспоминания о нормальном мире, где лифты доставляли людей на работу и с работы. Сжимая пропуск, который ей дал Донни, она испытала еще один приступ сомнений. Двери начали закрываться. Шарлотта выставила ногу, створки наткнулись на нее и разъехались снова. Шарлотта выждала, не прозвучит ли сигнал тревоги, когда двери начнут закрываться во второй раз. Может, лучше выйти из чертовой кабины и выждать? Отпустить этот лифт и через час или два вызвать другой. Створки нерешительно коснулись ее ботинка и разошлись снова. Шарлотта решила, что и так слишком тянула время.
Она прижала пропуск к валидатору — на нем загорелся зеленый глазок — и нажала кнопку тридцать четвертого этажа. Администрация и связь. Логово льва. Дверцы лифта благодарно вздохнули, наконец-то соприкоснувшись. Замелькали номера этажей. Шарлотта провела ладонью по затылку, нащупала несколько выбившихся прядей и затолкала их под шапочку. На административном этаже она сильно рисковала — там она станет бросаться в глаза из-за красного комбинезона реакторщика, но еще глупее было бы заявиться на этаж, где ты якобы работаешь, не зная там ничего, в том числе и своих обязанностей. Она похлопала себя по карманам с инструментами, проверяя, не слишком ли они заметны. Инструменты были ее легендой и прикрытием. Большой накладной карман на бедре подозрительно оттопыривал пистолет, взятый на складе. Чем больше этажей отсчитывал счетчик, тем чаще билось сердце Шарлотты. Она попыталась вообразить наружный мир, описанный Дональдом, — сухую, безжизненную пустыню. Она представила, как лифт поднимается до самого верха и открывается с видом на голые холмы, а в кабине завывает ветер. Это могло бы стать для нее облегчением.
По пути наверх попутчиков у нее не было. Значит, она приняла правильное решение, сделав вылазку в такое время суток. Тридцать шестой, тридцать пятый, и лифт замедлил движение. Двери открылись в коридор, залитый резким и ярким светом. Шарлотта немедленно усомнилась в надежности своей маскировки. На нее уставился мужчина, сидящий за турникетом шагах в десяти от лифта. В этом мире не было ничего знакомого, ничего похожего на то место, где она провела последние несколько недель, ставшее ее домом. Шарлотта натянула на лоб козырек, зная, что цвет шапочки не соответствует цвету комбинезона. Важнее всего сейчас была уверенность, но ее Шарлотта не испытывала. «Будь нахальной. Самоуверенной». Она напомнила себе, что дни здесь слишком однообразны. Люди в укрытии видят то, что ожидают увидеть. Она подошла к охраннику и протянула пропуск.
— Вас ждут? — спросил охранник.
Он указал на сканер с ее стороны проходной. Шарлотта провела над ним пропуском, не зная, что может произойти, и готовая бежать, выхватывать пистолет, сдаваться или делать все это одновременно.
— У нас детектор… э-э-э… обнаружил утечку электричества на вашем этаже. — Даже для нее собственный псевдопростуженный голос прозвучал нелепо. Она-то лучше кого угодно знала, как звучит ее настоящий голос, — поэтому он и кажется ей смешным. А для кого-то звучит нормально. Она также понадеялась, что «утечка электричества» столь же бессмысленна для охранника, как и для нее. — Меня послали проверить комнату связи. Не подскажете, где она?
Вопрос для него. Пощекотать его мужское эго, попросив о помощи. Шарлотта ощутила, как по шее стекает пот, и встревожилась — не выбились ли из-под шапочки волосы. Она подавила желание это проверить. Если поднять руку, то комбинезон на груди натянется. Оценив габариты охранника, она представила, как тот хватает ее, швыряет на пол и начинает избивать ладонями размером с небольшую тарелку.
— Связь? Конечно. По коридору до конца, потом налево. Вторая дверь по правой стороне.
— Спасибо.
Она поблагодарила охранника, коснувшись пальцами козырька, что позволило опустить голову. Шарлотта прошла через турникет под щелчок невидимого механизма.
— Ничего не забыли?
Она обернулась. Рука опустилась к карману на бедре.
— Вам надо расписаться в журнале работ.
Охранник протянул ей потрепанный цифровой планшет с сильно поцарапанным экраном.
— Да, конечно.
Шарлотта взяла пластиковый стилус, висящий на проводе, когда-то оборвавшемся и заклеенным изолентой. Она изучила окошко ввода в центре крана. Там были строки для записи времени и имени. Она написала время и взглянула на грудь, уже забыв имя на табличке. Стэн. Ее зовут Стэн. Она размашисто подписалась, изобразив небрежную подпись, и вернула планшет и стилус.
— Увидимся, когда будете уходить, — сказал охранник.
Шарлотта кивнула, надеясь, что и уйти ей удастся столь же буднично и без происшествий.
Она зашагала по главному коридору, следуя указаниям охранника. Здесь было больше активности и звуков, чем она ожидала в этот ночной час. В некоторых офисах горел свет, поскрипывали стулья, постукивали выдвигаемые ящики и клавиатуры. Впереди по коридору открылась дверь, из нее вышел мужчина, закрыл за собой дверь. Шарлотта увидела его лицо, и у нее онемели ноги. Она сделала еще пару шагов на негнущихся ногах и пошатнулась. У нее закружилась голова, и она едва не упала.