«Веселенькая история, однако», — подумал Дональд.
Охранник, которому и в голову не придет, что перед ним убийца, везущий бомбу. Другой охранник, тот, что проверяет удостоверение личности Дарси. Зеленый огонек, и он уже машет Дональду, чтобы тот проходил. На лице скука от однообразной работы. Все видят, какой ад у него в тележке, и никому до этого нет дела.
— Спасибо, — поблагодарил Дональд. Специально, чтобы охранник его лучше запомнил.
— Удачи, — ответил человек на посту.
Дональд никогда прежде не видел реакторы. Они были скрыты за большими дверьми и занимали в высоту три этажа. В каждой смене число людей в красных комбинезонах составляло половину от общего количества работающих. Тут-то и располагалось сердце той бездушной машины, которое Дональду нужно было остановить.
Он прошел по изогнутому коридору, окаймленному массивными трубами и мощными кабелями. Миновал двух работников в красных комбинезонах реакторщиков. И никто из них не заметил ни дыры на плече его комбинезона, ни пятен крови, которые уже начали буреть. Они просто кивнули и бросили взгляд на груз. И быстренько отвели глаза, чтобы, не дай бог, их не попросили помочь. Одно колесо тележки скрипело, как будто обижалось на Дональда: мол, за что ему, колесу, такие адские муки?
Дональд прокатил бомбу достаточно далеко вглубь главного реакторного зала. Остановился, сунул руку в карман и достал молоток. Оценил последствия того, что собирался сделать. Подумал о Хелен, которая умерла так, как и положено умирать людям. Вот как это работало. Ты жил. Делал в жизни все, что мог сделать. Затем ушел с дороги. Дал возможность выбирать свой путь тем, кто придет после тебя. Позволил этим людям решать самим, какой жизнью им жить. Вот таков путь.
Он обеими руками поднял молоток, когда прогремел выстрел. В груди полыхнул огонь. Дональд медленно развернулся, молоток с лязгом выпал из его рук. Ноги подкосились. Он попытался обхватить бомбу, чтобы сбросить ее с тележки и увлечь за собой. Пальцы нашарили конус взрывателя, соскользнули с него, ухватились за тележную ручку, и тележка опрокинулась вместе с ним. Дональд оказался на спине, бомба с грохотом повалилась на пол, а затем лениво откатилась к стене, оказавшись вне его досягаемости.
Лифт для дронов открылся автоматически в конце муторного подъема в темной кабине. Шарлотта пребывала в сомнениях. Она искала возможность, как вернуть кабину обратно. Но пульт управления лифтом был на милю ниже нее. Громоздкий баллон с воздухом на спине ударился о верх лифта, когда она выбиралась наружу. Дарси мертв. Ее брат погиб. Она не хотела этого.
Над головой вихрились черные тучи. Она поползла вверх по рампе, все вокруг было ей знакомо. Она здесь уже бывала, пусть не лично, а следя за экраном. Этот вид открывался Шарлотте с дронов. Вид, который был дан ей в подарок за те четыре полета. Если прибавить беспилотнику мощности, она окажется там, в облаках, и полетит свободно.
На этот раз все было реально, Шарлотта ползла по рампе, напрягая усталые мышцы. Когда она достигла вершины рампы, ей пришлось спуститься на бетонный выступ. Как подбитая птица или выпавший из гнезда птенец, Шарлотта скатилась с выступа и упала на землю.
Сначала она не могла понять, куда ей идти. К тому же Шарлотту мучала жажда, но еда и вода остались в рюкзаке, а тот был заперт вместе с ней внутри комбинезона. Она попыталась сориентироваться по карте, которую брат специально приладил к ее руке, а Шарлотта разозлилась тогда на него за это. Злость и — благодарность. Таков с самого начала был его план.
Шарлотта шла и сверялась с картой. Она привыкла к цифровому дисплею, более высокому ракурсу, к разработанному плану полета, но ведущая под землю рампа помогла ей определить, где север. Красные линии на карте указывали дорогу. Она побрела к холмам, с них был лучший обзор. И сразу узнала это место. Шарлотта помнила его после дождя, трава была мокрой, скользкой, а сдвоенные следы проехавших по грязи колес выводили на пологом подъеме свою коричневатую вязь. Она вспомнила, что опоздала из аэропорта. Шарлотта уже поднялась на вершину холма, именно этого, не другого, когда брат выбежал ей навстречу. Это было время, когда мир был единым. Можно было посмотреть вверх и увидеть нити следов от пассажирских самолетов, медленно ползущих по небу. Можно было сгонять за фастфудом. Позвонить близкому человеку. Все здесь было устойчивым, не то что теперь.
Она прошла место, где обнимала брата, и этот ее побег вдруг потерял смысл. Ей почти не хотелось двигаться дальше. Брат погиб. Мир погиб. Даже если она проживет достаточно, чтобы увидеть зеленую траву, съесть еще один армейский паек, порежет себе губу о еще одну жестянку с водой… Зачем?
Она брела вверх по холму, переставляя ногу лишь потому, что другая ее нога уже шагнула вперед. Слезы текли по лицу, а в голове вертелся только один вопрос: зачем?
Грудь Дональда горела. Вокруг шеи натекла лужица теплой крови. Он поднял голову и увидел приближающегося к нему Турмана. По сторонам от него шагали двое парней из службы безопасности с оружием наготове. Дональд нашарил в кармане пистолет, но было уже поздно. Совсем поздно. Навернулись слезы. Он плакал по людям, которым предстоит жить при этой системе, по тем сотням тысяч людей, которые будут рождаться и умирать. Страдать.
Он все же смог достать пистолет, но сил хватило только на то, чтобы приподнять его на несколько дюймов. Эти люди пришли за ним. Они выследят Шарлотту и Дарси. Убьют его и сестру с помощью своих дронов. Они продолжат разрушать укрытие за укрытием, пока не останется лишь одно. И этот выбор жизней и душ будет делаться безжалостными серверами и бездушными программами.
Их оружие было нацелено на него. Они ждали, когда он шевельнется, готовые оборвать его жизнь. Дональд вложил все оставшиеся силы, чтобы поднять пистолет. Он смотрел, как к нему идет Турман — человек, которого он однажды уже застрелил, — и поднял пистолет, тужась изо всех сил, но смог поднять оружие всего-то дюймов на шесть над полом.
Этого хватило.
Дональд отвел руку в сторону, нацелился на взрыватель бомбы, предназначенной для уничтожения таких монстров, как эти укрытия, и нажал на спуск. Он услышал грохот, но что стало его причиной, Дональд сказать не мог.
Земля дрогнула, и Шарлотта упала на четвереньки. Послышался глухой звук, словно в глубину озера швырнули гранату. Склон холма содрогнулся.
Шарлотта легла на бок и посмотрела вниз. По плоской земле пробежала трещина. И еще одна. Бетонная башня в центре накренилась, и земля разверзлась. Образовался кратер, участок почвы между холмами просел и потянул за собой остальной грунт. Обвал захватывал все большее пространство вокруг и затягивал почву вниз, как в гигантскую воронку. Из трещин в бетоне вылетали белые клубы пыли.
Холм, с которого смотрела Шарлотта, наполнился тревожными звуками. Песок и камни сползали вниз, набирая по пути скорость, а земля шевелилась, словно живая. Шарлотта начала отползать назад, вверх по склону, прочь от расширяющегося провала. Ее сердце колотилось, разум охватил ужас.
Она развернулась спиной к тому, что творилось внизу, и полезла наверх так быстро, насколько могла, опираясь руками о землю перед собой. Так Шарлотта карабкалась, пока не достигла гребня холма, потрясенная от увиденного ею зрелища столь мощного разрушения. На девушку давил сильный холодный ветер, громоздкий комбинезон не спасал от холода.
Достигнув вершины, она упала.
— Донни, — прошептала она.
Шарлотта повернулась и снова посмотрела на дыру в земле, которую оставил после себя брат. Она лежала на спине. Белая пыль покрывала комбинезон, за щитком шлема завывал ветер, мир перед глазами из-за клубящейся, как туман, пыли делался все более размытым.
Глава 62
Джульетта вспомнила день, в который ей предстояло умереть. Ее отправили на очистку, надели комбинезон, похожий на этот, и она через узкий щиток шлема обнаружила, что у нее забрали мир зелени и синевы, а цвета потускнели до серого, когда Джульетта поднялась на вершину холма и увидела, каким мир стал в реальности.
А теперь, преодолевая ветер, под стук песчинок, бьющихся о щиток, грохот пульса, со сбивающимся тяжелым дыханием под куполом шлема, она видела, как бурый и серый мир медленно отступает.
Поначалу перемены были почти незаметными. Оттенки бледно-голубого. Трудно было даже сказать наверняка, что это такое. Она шла в передовой группе вместе с Рафом, отцом и еще семью спутниками в комбинезонах, подсоединенных к общему баллону с воздухом, который они тащили вместе.
Постепенные перемены в какой-то момент вдруг стали заметными. Это было неожиданно, словно шаг сквозь стену. Дымка рассеялась, резко посветлело, ветер, дующий сразу со всех сторон, стих. Вспыхнули цветные пятна, вкрапления зеленого, синего, чистой белизны. Джульетта оказалась в мире, который был слишком ярким, чтобы в него поверить.
Бурая трава, похожая на посадки поникшей на жаре кукурузы, терлась о ее обувь, но это было то единственное мертвое, что она видела по пути. Дальше, пока они шли, вокруг уже колыхалась на ветерке зеленая поросль. По небу ползли белые облака. Джульетта теперь увидела, что яркие книжки с картинками ее юности в реальности были тусклые по сравнению с увиденным вживую.
Чья-то рука опустилась ей на спину. Джульетта повернулась. Отец смотрел широко раскрытыми глазами на открывшийся простор. Раф прикрыл глаза от яркого солнца, от его дыхания запотел шлем. Ханна улыбалась. Пустые рукава ее комбинезона теребил ветер, на руках она держала ребенка. Риксон обнял ее за плечи и посмотрел на небо, а Элиза и Шо вскинули руки, как будто могли дотянуться до облаков. Бобби и Фиц опустили кислородный баллон и просто стояли, разинув рты.
Сзади из стены пыли вышла новая группа. Люди двигались сквозь пылевую завесу, и их измученные, усталые лица светились от удивления. Одному из них помогали идти другие, практически несли его на руках, но яркие цвета вокруг них, казалось, придали им сил.