— Ну, хватит про нашего мужчину-гриб, — объявила миссис Мерфи. — Кейт, подумай, что тебе понадобится в квартиру. Ну, кроме письменного стола, об этом мы уже знаем. Как насчет кухни? Утвари тебе хватит?
— О да, — ответила Кейт. Хотя на кухне она даже шкафчиков не открыла, ей захотелось оправдать ожидания миссис Мерфи. — Все прекрасно.
— Надо заглянуть, нет ли на нашей кухне чего-нибудь в двух экземплярах, — велела миссис Мерфи миссис Лью. При этом ее нога соскользнула с подножки, и Петр заботливо наклонился, чтобы поставить ее на место. — Насколько я знаю, у нас два миксера: стационарный и портативный. Ясное дело, оба сразу нам не нужны.
— Возможно… — с сомнением протянула миссис Лью.
— Теперь мы посмотрим сад, — решил Петр. — Про миксеры поговорим в другой раз.
— Ладно, Пиотр. Заходи в гости, Кейт! Если только чего не хватает — сразу скажи!
— Конечно, — ответила Кейт. — Спасибо.
И вдруг, все еще находясь под обаянием миссис Мерфи, Кейт шагнула вперед и снова пожала хозяйке обе руки.
На крыльце Петр спросил:
— Понравились они тебе?
— Очень милые, — призналась Кейт.
— Ты им понравилась.
— Они же меня совсем не знают!
— Знают. — Петр повел ее вдоль дома к штакетнику, отделявшему палисадник. — Садовые инструменты хранятся в гараже. Я покажу, куда кладу ключ.
Он открыл задвижку на калитке и отошел назад, чтобы пропустить Кейт. И снова он оставил ей гораздо больше места, чем было необходимо. Однако на этот раз Кейт поняла, что дело не только в ее чувствах. Как ни странно, оба они стали изрядно стесняться друг друга.
Глава 10
В день свадьбы Кейт открыла глаза и обнаружила в ногах кровати Белочку.
— Зацениваешь мой диванчик у окна? — спросила она, хотя Белочка на него даже не смотрела. Она сидела в короткой пижаме, скрестив ноги, и пристально глядела на Кейт, ожидая, пока сестра проснется.
— Послушай, — сказала она. — Ты не обязана это делать.
Кейт прислонила подушку к спинке кровати и посмотрела на небо. Утренний свет наводил на мысли о возможном дожде, хотя прогноз обещал солнечный день. (Тетушка Тельма следила за погодой всю неделю, потому что надеялась перед "свадебным банкетом", как она окрестила предстоящую вечеринку, подать напитки в своем патио.)
— Ты думаешь, будто это пустяк, ерунда с бумагами, чтобы надуть иммиграционную службу, — продолжила Белочка, — только этот парень уже ведет себя так, словно ты его собственность! Говорит тебе, какую фамилию взять, где жить и работать тебе или нет. Ясное дело, мне нужна комната побольше, но если за нее придется заплатить такую цену… Если кто-то будет укрощать мою сестру и она станет сама на себя не похожа…
— Эх, Белочка-девочка! Спасибо, конечно, за заботу, только неужели ты совсем меня не знаешь? Я справлюсь. Не то чтобы мне приходилось иметь дело с подобным деспотом…
— С кем?…
— Так просто меня не прогнуть. Поверь, я справлюсь с ним одной левой!
— Ладно, — ответила Белочка. — Прекрасно. Если бои без правил доставляют тебе удовольствие, то ради бога, развлекайся. Только не забудь, что тебе с ним жить! Никто не говорил, когда тебе можно будет развестись, так что рассчитывай по крайней мере на год, который тебе придется провести с человеком, не знающим слов "спасибо" и "пожалуйста", не умеющим улыбаться, вываливающим на тебя все свои проблемы, когда ты просто вежливо спрашиваешь "Как дела?". Вдобавок при разговоре он стоит к тебе слишком близко, отвечает резко и в лоб, никаких тебе "Думаю, может быть так и так", сразу объявляет "Вы не правы" и "Она глупа"; полутонов он не признает — либо черное, либо белое, и "Как я сказал, так и будет"!
— Ну, частично в этом виновато незнание языка, — заметила Кейт. — Сложно постоянно помнить про "пожалуйста" и "может быть", когда изо всех сил пытаешься донести свою мысль до собеседника.
— А хуже всего, — как ни в чем не бывало продолжила Белочка, — хуже всего, что твое положение особо не изменится: как жила ты с двинутым ученым, контролирующим каждый твой шаг, так и будешь жить! Тебе не надоели эти стариковские бредни о здоровом образе жизни и замеры содержания полифенолов в каждой тарелке?
— Ты неправа, — возразила Кейт. — Все будет совершенно иначе. Петр не похож на отца! Он прислушивается к людям, он заботливый. Помнишь, как в тот вечер он завел речь о моей учебе в колледже? Такого мне никто не предлагал. Никто даже не подумал. В этом доме я просто для мебели, живу без цели и смысла и через двадцать лет так и буду старой девой на хозяйстве у отца. "Да, отец. Нет, отец. Не забудь принять лекарство, отец". Белочка, это единственный шанс изменить мою жизнь! Мне нужно как следует встряхнуться! Почему хотя бы не попробовать?
Белочка посмотрела на нее с сомнением.
— Спасибо за заботу, — прибавила Кейт и похлопала сестру по голой ноге. — Мне приятно, что ты обо мне беспокоишься.
— Ну, не говори потом, что я тебя не предупреждала, — сказала Белочка.
И только тогда до Кейт дошло, что Белочка отбросила вопросительные интонации.
Странно было видеть отца дома днем. Когда Кейт сошла вниз, он восседал за столом с чашкой кофе и газетой.
— Доброе утро, — сказала Кейт.
Отец поднял взгляд, поправил очки и ответил:
— Доброе. Ты знаешь, что у нас творится?
— Что? — не поняла Кейт, а затем сообразила: он имеет в виду новости, потому что отец в отчаянии махнул на газету рукой и продолжил чтение.
Отец был в рабочем комбинезоне. Кейт это нисколько не заботило, зато вошедшая в кухню Белочка мигом возмутилась и воскликнула:
— Не вздумай явиться в таком виде в церковь!
— Чего? — спросил отец, перелистнув страницу.
— Папа, должно же быть хоть какое-то уважение! Люди ходят туда молиться. Мне все равно, веришь ты сам или нет, но надень хотя бы рубашку и брюки!
— Сегодня суббота, — ответил отец, — кроме твоего дяди и нас, там все равно никого не будет.
— И что подумает иммиграционная служба, посмотрев на фотографии? — спросила Белочка. Порой она проявляла недюжинную изобретательность. — Свадьба, а ты в рабочей одежде. Слишком очевидно, не думаешь?
— Угу. Да, ты права, — согласился доктор Баттиста, тяжело вздохнул, отложил газету и встал.
Сама Белочка нарядилась в короткое платье с завязками на голых плечах, а Кейт (под влиянием странного чувства долга перед дядюшкой Тероном) надела бледно-голубое цельнокроеное платье из хлопка, завалявшееся у нее еще со времен колледжа. Не привыкшей к светлым тонам в одежде Кейт было неуютно: ей казалось, что она переусердствовала. Впрочем, Белочка явно была довольна. По крайней мере критиковать не стала.
Кейт вынула из холодильника коробку с яйцами и спросила:
— Омлет будешь?
— Нет, сделаю себе фруктовый коктейль.
— Только прибери потом за собой. После твоего предыдущего коктейля я долго оттирала кухню.
— Жду не дождусь, — взвилась Белочка, — когда ты уйдешь из этого дома и перестанешь стоять у меня над душой!
Очевидно, она была вполне готова сбагрить с рук сестру.
Несколько дней назад Кейт наняла некую миссис Кэрролл, чтобы та каждый день присматривала за Белочкой после обеда, пока не вернется с работы отец. Миссис Кэрролл приходилась тетей Тэйиме, домработнице тетушки Тельмы. Сперва тетушка Тельма предложила нанять младшую сестру Тэйимы, однако Кейт хотела подыскать женщину в возрасте, чтобы она Белочке не потакала. "Девочка куда более изобретательна, чем кажется на первый взгляд", — сказала Кейт миссис Кэрролл, и та ответила: "Я вас вполне поняла".
Позавтракав, Кейт поднялась наверх и уложила в матерчатую сумку последние мелочи, а затем постелила для Белочки новое постельное белье. Наверное, когда она войдет в комнату в следующий раз, все будет выглядеть иначе. Вокруг зеркала сестра понатыкает фотографии и открытки, на комоде появится груда косметики, по полу будет валяться одежда. Ну и пусть. Хватит с Кейт этой комнаты. И хватит с нее этой жизни. После того как Петр получит гринкарту, домой она не вернется, что бы там себе ни напридумывал отец. Она станет жить сама по себе, снимет комнатку. Может, даже получит высшее образование, найдет новую работу.
Кейт взяла сумку и спустилась вниз.
Отец ждал в гостиной, сидя в черном костюме в кресле и барабаня пальцами по коленям.
— А, вот и ты! — воскликнул он, увидев дочь, поднялся и сказал уже другим тоном: — Моя дорогая девочка…
— Что? — спросила Кейт, ожидая продолжения.
— Эх… — Он откашлялся и сказал: — Выглядишь очень взрослой.
Кейт пришла в недоумение — за завтраком она была в том же самом платье, что успело измениться за несколько минут?
— Я и есть взрослая, — напомнила она.
— Да, — кивнул отец, — но для меня это все равно странно, ведь я помню, какой ты родилась. Ни твоей матери, ни мне прежде не приходилось держать в руках ребенка, тетушке пришлось нам показать, как это делается. И вот ты стоишь передо мной в голубом платье…
— Ладно тебе, это платье ты видел раз сто, — остудила его Кейт. — Не стоит поднимать шум из-за такого пустяка.
Как ни странно, в глубине души ей стало приятно. Она поняла, что отец имеет в виду. Внезапно ей пришло в голову, что если бы ее мать тоже была способна его понять — читая между строк, — их семья жила бы намного счастливее.
Впервые Кейт поймала себя на том, что и сама научилась читать между строк.
Машину вел отец, потому что на пассажирском сиденье он нервничал. У них был старенький "вольво" с бесчисленными вмятинами на бамперах (доктор Баттиста водил не слишком аккуратно) и грудой хлама на заднем сиденье, в которую внес лепту каждый из троих Баттиста — прорезиненный лабораторный фартук, куча журналов, лист картона с буквой "Си", зимнее пальто Белочки. Кейт пришлось сесть сзади, потому что Белочка ловко прошмыгнула на место рядом с водителем. Когда машина резко затормозила перед с