– Я! – ни секунды не задумываясь, подпрыгнула на месте фон Айнцберн, спеша застолбить за собой первое место в иерархии.
– Илии нельзя, – отрезал я.
– Почему? Что это еще за дискриминация?! – искренне возмутилась эта хитрая малявка.
– Потому, что, согласно Правилам Тёмного Властелина, у каждого уважающего себя Темного Властелина должен быть советник-ребёнок, который должен проверять его планы на адекватность и говорить самую горькую правду в глаза. Тебе, конечно, не пять лет, но других детей у нас нет.
– Эй, Мастер! Я тебе тоже говорю правду в глаза! С хрена ты поощряешь эту больную извращенку?!
– Хмпф… – девочка надулась, вроде как обижаясь, но я-то знал, что её едва ли не распирает от довольства. Как же, остальным предлагают стать миньонами, а она – целый Советник. Ну и на тему извращений возражений не последовало, только мысленная зарубка коварно отомстить.
– Бог Войны в советниках у Хозяина Зла – вызывает слишком напряжные ассоциации, – пожимаю плечами в ответ на реплику Мордред. – Не то чтобы Алайя настойчиво просила меня так не делать, но ведь мы оба понимаем, что большая часть твоих советов будет сводиться к тому, что нужно втащить.
– Нормальный подход, – с каплей конфуза, фыркнула Мо-тян, складывая руки на груди и отворачиваясь от меня в сторону, – всегда работает.
– Напомнить про битву при Камланне?
– Иди в жопу, тупой Мастер! – в конец смутилась, а следовательно и разозлилась младшая Пендрагон.
– И ты собираешься творить Зло? – тактично дав нам закончить, Мрачно Нахмурилась Суровая Кудэрэ, одним взглядом нанося поражение и захватывая в плен.
– Скорее, контролировать. «Зло» – весьма расплывчатая вещь, имеющая множество оттенков, смыслов и путей. В конце концов, спроси любую девушку в современном мире, является ли Злом искушение опустошить холодильник и слопать упаковку-другую эклеров после полуночи?
– Ты – монстр! – хором заявили Лувия и Рин, доказав, что всё-таки являются родственницами, да и Сакура как-то подобралась…. А забытая всеми суккубо-котейка пододвинула к себе тортик. Чисто на всякий случай.
– Так просто? – Медее было интересно.
– Разумеется, нет. Но как добро может для кого-то обратиться злом, так и зло возможно сделать добром. Жестокость, ненависть и насилие никуда не денутся – они в самой натуре людей, являются неотъемлемой частью их природы, но направлять их таким образом, чтобы «законы кармы» теперь реально работали я вполне смогу. Правда, есть и проблема, – я повернулся к Сэйбер.
– Какая? – спросила она, однако уже потеплев взглядом.
– У Зла много путей, а я и сам по себе не слишком доброе существо, потому, мне нужен кто-то, наделённый чувством справедливости, кто-то кто сможет мне прямо сказать, что я неправ, не обращая внимания на титулы и силу. Мне нужна ты, Артурия, – в ответ на мои слова девушка начала ме-е-едленно заливаться краской.
– Я… я…
– Эй, только не говори, что ты всю эту патетичную речь произнёс только для того, чтобы опять подкатить к моей Отцу! – Мордред очень вовремя вмешалась, разрядив обстановку, да и такие беседы, пожалуй, стоит вести приватно, вон как Медея сверкает глазами, хотя… при виде нашей Идеальной Кудэрэ она всегда сверкает глазами… и порой облизывается. Но вот Рин, хоть та и всё понимает, слышать такое неприятно. Надо бы с ней тоже поговорить. И вообще, всяческие интересные пороки теперь тоже по моей части.
– Я совмещаю приятное с полезным, – салютую чашечкой чая, любезно поданной мне одной из боевых горничных моей будущей советницы, – спасибо, Селла.
– Кто бы сомневался… – пробурчала Тосака. – Но… я согласна с Сефиротом, – пересилив себя, произнесла школьница.
– Рин? – с долей удивления, посмотрела на неё Артурия.
– Сама посуди, а кто ещё? – поймала её взгляд хозяйка дома. – Большинство присутствующих с любым его планом согласятся без вопросов, даже Мордред, сколько бы ни старалась показать, как может с ним спорить, первая же поддержит самые радикальные его решения. А Илия… – короткий взгляд на красноглазую мелочь, – это Илия! – прозвучало, как диагноз. – Она сама будет его подначивать на всякие авантюры. А тебя, как ты сама недавно говорила, он всегда хотя бы выслушает, прежде чем в них лезть.
– Я… понимаю, – потупилась Сэйбер, опуская глаза к своим коленкам.
– Думаю, вам лучше поговорить об этом наедине, – продолжила Тосака, на секунду прикрыв глаза, как бы собираясь с мыслями. – Лучше скажи, Сефирот, что теперь? Ты исчезнешь, уйдя в какие-нибудь Божественные Чертоги? – и на меня накатывает тревога вперемешку с горечью, прекрасно отразившаяся и в лазурно-зелёных глазах Рин.
– И оставлю свою девочку-волшебницу рядом с ОЯШем? – улыбаюсь, транслируя по нашей связи чувство нежности, поддержки и желания её обнять. – Я, конечно, признаю, что порой бываю эксцентричен, но вот дураком никогда не был, – ну… кроме пары моментов, да. Но об этом – молчок. И вообще, это был другой я, молодой и глупый.
– Аргх, вот опять ты за своё! – тем не менее, сейчас гнев Рин был напускным, в то время как волну облегчения, исходящую от неё, можно было едва ли не руками пощупать.
– Тем не менее, Тосака подняла правильный вопрос, – вступила в беседу Лувия, всё это время не выпускающая из радиуса захвата брутального ОЯШа, хотя тот и не вырывался, откровенно говоря. И, как мужчина, я вполне мог его понять, – что дальше?
– Сперва я помогу Арквейд и Медузе, а дальше… Ну, поскольку Сэйбер не разрешит мне сделать из Британии вторую Атлантиду, – воительница незамедлительно кивнула, – то перейдём к следующему пункту. Я. Мерлин. И коленвал от трактора «Беларусь». А дальше уже можно будет думать, как организовывать нормальную гильдию магов, разруливать всю ту хрень, что тут скопилась за пару тысяч лет ну и решать прочие мелкие неприятности.
Следующий переход сквозь междумирье был грустен и печален. Нет, причиной тому не была начавшая грызть меня совесть за пару-тройку… сотен… миллионов трупов, которых выжгло «Законом». Это как раз меня не беспокоило, я был в своём праве, да и мир «Обители Зла» станет куда чище и приятнее. Если, конечно, местные смогут взять себя в руки, а не устроить истерику ядерной войны… пусть обогащённый уран и плутоний в боеголовках и был превращён в безобидные булыжники, но было бы желание. Источником моего угнетённого настроения являлся тот факт, что я брёл в полной тишине и скуке. Орфеев осталось всего две пары, зачаровать их, как и мой нежно любимый плеер я сейчас не мог, точнее, не хотел тратить время, а потому идти приходилось в полной тишине и тоске. Но вот новая реперная точка для калибровки маршрута опять привела меня в некий техногенный мир, о чём ярко свидетельствовали обшарпанный лестничный пролёт, оформленный в стиле бетонно-арматурной архитектуры двадцатого века, и крайне бедный магический фон.
Лестница, надо сказать, привычно попыталась поцеловать меня в лицо всей широтой своих ступеней и небольшой шок от смены среды ей в этом активно помогал, но я был тоже настороже, так что, по итогу, хореографы ставившие знаменитые джедайские прыжки мной бы гордились. Правда, свою жертву эта лестница всё-таки собрала…
Я даже не поверил в первый момент, когда, машинально сделав пару шагов вниз, повернулся налево к следующему пролёту. Однако, нет, галлюцинациями тут и не пахло – на лестнице лежал молодой парень лет так двадцати пяти и активно помирал в луже собственной крови.
И я признаюсь! Вот как на духу! Моей первой мыслью было: «Мои злейшие враги убили человека! Сволочи!». Факт того, что этого несчастного убил мерзкий, обшарпанный лестничный пролёт, заставил меня испытать к парню глубочайшую симпатию и чувство солидарности. И даже догнавшая первую мысль, мысль вторая, говорящая о том, что навернулся тот не просто так, а скорее, испугавшись внезапно открывшегося перед носом портала, чувство симпатии не притупило. Концепция того, что лестницы воспользовались мной, чтобы собрать себе больше жертв, выглядела не менее возмутительно, чем лично проведённое ими душегубство.
В общем, ведомый праведным порывом сорвать торжество подлого ворога, я сперва бросил на паренька исцеляющие чары и на рефлексах перехватил уже почему-то, как наскипидаренная, рванувшую куда-то душу, запихивая ту обратно в тело, и только после этого дал себе труд присмотреться к ситуации повнимательнее.
А внимательный осмотр сразу дал несколько фактов. Во-первых, кровища натекла не от открытого перелома, а из пары пулевых отверстий. Во-вторых, смерть наступила не от физический повреждений, а от остановки сердца, что, мягко говоря, не вписывалось в клиническую картину его возраста и физической формы. Ну и в-третьих, физиономия этого паренька показалась мне смутно знакомой.
– Кха… – между тем, резко сел воскрешённый человек, хватаясь за грудь. – Я… жив?!
– Всегда пожалуйста, – я уже смотрел на него подключив драконьи глазки и Тёмное зрение и уже обнаружил, и «в-четвёртых», и «в-пятых», и даже «в-шестых» в дополнение к тому списку странностей, что озвучил выше.
– Что?! – парень дёрнулся, стремительно разворачиваясь ко мне. Русоволосый, коротко стриженный, в добротном коричневом костюме-тройке… он всё более и более казался знакомым. – Кто ты?
– У меня довольно много титулов и имён, – пожимаю плечами, – пожалуй, даже слишком много. Можешь звать меня Сефирот.
– Лайт. Ягами Лайт, – представился в ответ человек, сразу же после этого поспешив встать, с недоверием ощупав совершенно целое плечо, на котором, правда, остались следы крови от недавнего ранения. Я же всем нутром ощутил близость вспоминания. Мимолётное усилие, немного телепатии и…
– Да ладно… Кира?
– Как ты… – молодой человек вмиг стал весьма напряжённым.
– Не важно. Рад познакомиться, – мысли заметались по крупицам восстанавливая всю историю и подноготную стоящего передо мной и сравнивая с тем, что я видел, как в его душе, так и вокруг неё. И чем больше я погружался в воспоминания из своего далёкого смертного прошлого, тем больше догадывался о возможных причинах своего появления в этом мире. – При