– И ты решил всё изменить?
– Невозможно спасти всех, – вздохнув и, казалось, вынырнув из воспоминаний, после вопроса девушки, заговорил дух. – Хочешь спасти – пожертвуй кем-то. Ты это знаешь, Сэйбер. Тех, кому предназначено упасть с трона неведения, названного счастьем, я убивал собственными руками. Вот она – правда, сущность идеала, взращенного детской наивностью и мечтами о всеобщей справедливости. Ведь спасение людей – истинная цель борца за справедливость? Но, чтоб спасти кого-то, кем-то приходится жертвовать. Хоть и говорил, что печаль уйдёт, я сам ввергал их в пучину отчаяния. Вот моя истинная суть. Суть Героического Духа Эмии. Не думаешь, что его смерть принесёт миру лишь благо? – серые глаза встретились с карими, но не выказывая ни агрессии, ни обиды. Только печаль и усталость. А ещё разочарование. Бесконечное, сухое и оставляющее запах крови и вкус пустынной пыли на языке.
– Арчер, ты не выступаешь против идеалов, – видя, что молодой Широ не спешит ничего отвечать, с горячностью вступилась за него Сэйбер. – Ты просто выбрал неверный путь, когда они предали тебя! Разве не потому, самоубийство ты считаешь лучшей расплатой за свои грехи?
– ?… – мужчина в красном повернул лицо к ней, а через пару мгновений весело рассмеялся, словно скидывая с плеч тяжёлый груз. – Было бы отлично, – выдохнул он, поднимая лицо к потолку и облокачиваясь локтями о спинку дивана. – Расплата за грехи? Не глупи, Сэйбер. Ты права, я был предан и обманут бесчисленное количество раз. Нельзя ожидать ни от кого, что они поймут человека, который отдаст жизнь ради других. И в конце, меня оклеветали и отправили на виселицу…
– Быть не может, – поражённо вздохнула девушка, не понаслышке знающая, как выглядит позорная казнь. – Арчер… Так вот как ты умер…
– Хм, – коротко усмехнулся седовласый. – Были бы грехи – искупил, – с лёгкой полуулыбкой признал он. – Не то чтобы я ждал благодарности или хотел, чтобы героем чтили. Просто хотел всех осчастливить. Но этого так и не увидел. Ни при жизни, ни после смерти. Я знал, что Стражи Равновесия – это защитный механизм. А те, кто возжелал бы стать Стражем, исчезали из цикла жизни и смерти, становясь защитниками истории людской. Подумал, спасу ещё кого, и это того стоит. Хотя бы одного… – улыбка померкла, и на лицо мужчины вновь набежала тень – Но такого не произошло… Стражи не спасают людей. Они лишь зачищают все беспорядки. С помощью своей силы, они нейтрализуют события, что уже произошли. Беды, которые породило человечество. Мы – мясники, кто спасает людей, уничтожая других людей, не деля их на добро и зло. Террористы или мирные миссионеры, правители или доктора – миру плевать. Если жизнь их может когда-то в будущем угрожать планете, призывается Страж и может лишь уничтожить всех, без права на помилование и переубеждение. Настоящий бред… И чем это отличается от тех дней, когда я не имел этой силы? Так даже хуже – ведь, будучи человеком, я мог не убивать, – Арчер опустил лицо от потолка, вновь встречаясь взглядом с самим собой. – Ну и что ты скажешь, Эмия Широ, когда узнал, чем закончится твоя жизнь?
– Я скажу… – рыжеволосый стиснул кулаки и опустил взгляд к полу. – Что был слишком слаб.
– Что?
– Я был слабым, если не смог спасти тех людей и был вынужден ради их спасения продать душу и стать мясником! – повысив голос, повторил подросток. – Ты говоришь, что всё это из-за ошибочности моих идеалов, но я сам знаю что они лицемерны. Что всех спасти нельзя. Что нужно думать о себе, а не только об окружающих. Ну и что с того?! Пусть они глупы и наивны, но я хочу им следовать. Нельзя отказываться от человечности, даже если весь мир от неё откажется. Пусть я буду один. Пусть меня не смогут понять и предадут. Но я хочу прожить жизнь ради чего-то, за что мне не будет стыдно, ради идеи, которой могу гордиться, и которая достойна того, чтобы о ней мечтать! И твоя судьба – это не результат моей ошибки в выборе идеалов! – парень прямо и яростно взглянул в серые глаза своего будущего. – Это результат моей слабости! Я захотел слишком многого, но оказался слишком слабым, чтобы это исполнить своими руками! Захотел решить всё просто, понадеявшись на то, что кто-то другой исполнит моё желание. Если ты это хотел мне донести, то я понял тебя.
– Хоу… – почти присвистнул Арчер. – Неужели я и правда был не таким уж и дураком?
– Нет… возможно, но… – Широ неуверенно поджал губы. – Я недавно видел… или мне показали, что может настоящее чудовище. Тот у кого достаточно силы противостоять судьбе. Он на моих глазах убивал, но лишь потому, что это было его решение, а не стечение обстоятельств или единственный выход, и это отвратительно… но, в то же время, он спас девушку, которая должна была умереть, и собирается спасти ещё одну. Я мало что понял, но, кажется, остальные считают это невозможным. Однако, ему плевать, он продолжает идти к поставленной цели и… это вызывает моё уважение. И желание стать таким же. Но мир, что заставляет убивать своих же жителей, вряд ли даст мне то, что я хочу. А значит, я добьюсь этого иначе!
– Интересно… – взгляд мужчины с седыми волосами стал заинтересованным. – Я бы точно запомнил момент, который заставил меня хотя бы задуматься о подобном, но нет. Я не помню ни его, ни так впечатлившее тебя чудовище.
– Это тот маг Сефирот, – сообщила, напряжённо вытянувшаяся в струнку на своём месте, Сэйбер.
– Значит, я был прав, и он смог испугать даже тебя… – со странной интонацией отозвался Арчер. – Не расскажешь, что он такое?
– Я не знаю, – отвела взгляд девушка. – Сила выше чем у Геракла в классе Берсеркера, скорость больше чем у Лансера, владеет мечом не хуже меня и магия… нет, больше похоже на способности чудовищ, но очень много и разных. Небесный Фантазм – полное отрицание вымышленной легенды и изменение законов окружающего мира на подобные тем, что действовали в Эпоху Богов. Это то, что я поняла.
– Впечатляет, но ты бы не испугалась только этого – твоя сила была при тебе ещё при жизни. Что это было, Сэйбер? Чем он смог пошатнуть твою волю к победе?
– Он не пошатнул! – впервые с момента призыва, перешла на повышенные тона девушка.
– Что случилось? Просто ответь, – не меняя тембра голоса, будто успокаивая, попросил Арчер.
– Он убил Берсеркера, – вместо неё заговорил Широ. – Такого огромного парня, который умел возрождаться после смерти. Много раз, в одиночку. А до этого ещё Лансера, когда тот второй раз пришёл меня убивать, – школьник вздохнул. – А ещё оказалось, что он может уничтожить весь мир восемнадцатью разными способами не вставая с кресла…
– ?… – это был один из немногих случаев, когда Героический Дух Эмия не знал что сказать.
– Сейчас расскажу по порядку, – ещё раз вздохнул подросток и начал повествование…
Кач-кач…
– Хр-р-р… – Илия дулась.
Шурх-шурх…
– Хр-р-р-р… – Илия хмурилась.
Фых-фых…
– Хр-р-р-р!… – Илия негодовала.
Кач-кач…
– Тосака Рин, уйми своего ненормального Слугу! – гласом, вопиющим в пустыне, встретила возвращение Рин милая маленькая девочка.
– Что происходит? – растерянно обведя композицию за столом взглядом, замерла на пороге девушка.
– Он машет своими ушами и корчит рожицы! – сдала меня с потрохами гордая дочь рода фон Айнцберн, для наглядности ткнув в мою сторону пальцем.
– Сефирот? – с большим вопросом во взгляде и эмоциях, повернулась в мою сторону Тосака.
– Я не корчил рожицы, я просто улыбался, – с самым честным видом возражаю, ещё раз взмахнув пушистыми ушками.
– Вот! Вот! Он опять так делает! – мелкая подскочила, ещё сильнее затыкав пальцем в мою сторону. – И эти двое с ним за одно! – теперь обвинительных тычков удостоились и Медея с Лувией. И если относительно принцессы Колхиды это ещё можно было с натяжкой назвать правомочной претензией, хотя она просто тихонько потешалась с реакции девочки, то Эдельфельт была совершенно не при делах и просто находилась в немом шоке с момента, как я оторвал прижатые уши от макушки и позволил им выделиться на фоне остальных волос.
– Эх, – Рин тяжко, но без особого чувства искренности, вздохнула. – Я отошла всего на пять минут, а ты уже что-то устроил…
– Между прочим, у нас вполне честный поединок. Илия отрицает силу ушек, вот мы и поспорили, что её сила воли не сможет противостоять моей мощи. По условиям, она не должна отворачиваться и закрывать глаза и если выдержит десять минут не улыбнувшись и не покраснев ни разу, я выполню какое-нибудь её желание из области не слишком наглых.
– И как? – не зная, смеяться ей или плакать, сложила руки на груди хозяйка дома.
– Ещё четыре минуты, но она уже проиграла, отвернувшись к тебе.
– Не правда! – ух, сколько сердитости выступило на этих щёчках! Чувствую себя натуральным злодеем из детского мультика. Приятное чувство… – Я не отворачивалась! Я смотрела только на тебя!
– Но ты пытаешься жульничать, призывая на помощь Рин, а значит уже ощутила правоту моей философии, – парировал я.
– Мр-р-р-р!..
– Илия… – Тосака прикрыла лицо рукой. – Какими глупостями ты занимаешься?…
– Ладно! – надулась девочка, теперь действительно отворачиваясь от меня. – Но я хочу их погладить! – и независимо закрыв глаза, вздёрнула носик.
– «Что ты с ней сделал?» – забеспокоилась моя девочка-волшебница.
– «По сути, отвлёк от переживаний за Берсеркера, сыграв на её детском эмоциональном состоянии и том факте, что она совершенно не избалована общением на равных и состязательными играми,» – мысленно отозвался я.
– Один вопрос, – прервав мысленный контакт на задумчивой ноте одобрения, Рин прошла к своему месту и села на диванчик, – что он, – на меня кивнули, – запросил, на случай твоего поражения?
– Что я помогу приодеть Сэйбер во что-нибудь милое, – ничуть не стесняясь, призналась Илиясфиль.
– Это был компромиссный вариант, – спешу успокоить Тосаку. – На запись трека под нарезку разных вариаций смущённого писка «Братик – хентай!» Илия не согласилась даже просто за желание, – означенная Илия важно кивнула, ни морщинкой не выдав бушующих внутри страстей, только щёчки чуть-чуть порозовели.