Вот и все, Галон ухмыляясь скачет ко мне, снимая на ходу металлическую перчатку. Я, не опуская глаз, смотрю на него в ожидании удара клинком.
Но нет, эта мерзкая тварь желает меня обесчестить! Он дает мне пощечину. И еще раз, и еще. Из глаз текут слезы, и я непроизвольно зажмуриваюсь.
– Да придите же, наконец, в себя, Хопкинс!
Я открыл глаза, и увидел склонившегося надо мной Берримора. Он со всей силы мутузил меня ладонью по лицу, продолжая неистово орать:
– Очнетесь вы или нет?!
– Уже… – застонал я. – И прекратите меня избивать. Я ведь могу ответить.
Берримор попятился назад и рухнул на стул, где еще недавно сидел гипнотизер.
– Фу, – выдохнул он, вытаскивая из кармана носовой платок, и вытирая им пот со лба. – Ну и устроили вы нам концерт…
– Я?
– А то кто же? Вы что, обладаете гипнозом?
– Не замечал этого.
– Представляете, посреди сеанса Симпсон встает и идет в туалет. Нет его три минуты, нет пять. Вы дрыхните, а я начинаю нервничать. Посылаю охранника, тот тоже куда-то пропадает. Потом слышу, какая-то возня в коридоре. Выглядываю, а там санитары укладывают Симпсона на носилки. Оказывается, парень ни с того, ни с сего решил повеситься.
Глаза мои, конечно, полезли на лоб. А губы прошептали:
– Не может быть!
– Вы лучше у Симпсона спросите, может или не может…
– А где он?
– В реанимации, где же еще?
«Так-так-так, – подумал я. – Это что же получается? Выходит мой мыслеимпульс все же достиг цели? И вместо того, чтобы вздернулся на суку нарисованный маг Галон, руки на себя решил наложить гипнотизер… Нет, бред какой-то необъяснимый. Никогда не обладал я способностями к гипнозу, откуда же они взялись? А ведь поперся Симпсон в туалет на подтяжках своих вешаться. Отчего бы ему так приспичило?»
– Может, все-таки скажете, о чем ЦРУ хочет с вами поговорить? – донесся до меня голос Берримора.
Я пожал плечами.
– Повторяю: не имею не малейшего понятия.
– Ну, ладно, – сказал шеф МИ-5. – Черт с вами. Но учтите, еще раз появитесь в Англии, головы вам не сносить. Эй, дежурный, приведи сюда парня из ЦРУ.
Я повернулся к дверям, ожидая кого угодно, но увидел Уильяма Мактерри, о котором, признаться, за всей этой суетой забыл вовсе.
– Ну вот, – входя в кабинет, сказал он. – Скоро меня окончательно припишут к твоей особе, чтобы я время от времени доставлял твои бренные останки в Лэнгли. Признаться, ты первый, кого мне дважды пришлось вытаскивать из довольно дерьмовых местечек.
Берримор фыркнул, но промолчал.
Я улыбаясь, поднялся из кресла, и протянул Вилли руку. Мы обменялись крепким рукопожатием, и Мактерри, покосился на насупившегося Берримора.
– Теперь мы можем покинуть ваше заведение?
Почти незаметный кивок головы, и мы выметаемся из комнаты, а затем и из самого здания британской контрразведки, садимся в машину, и Мактерри приказывает шоферу ехать в аэропорт.
Признаться, я был чертовки рад снова встретить этого добродушного коротышку, непонятно как оказавшегося сотрудником ЦРУ. Ему больше подошло бы сидеть в какой-нибудь солидной конторе и перекладывать с места на место толстенные бухгалтерские счета.
– Чего ради Стрэдфорд сменил гнев на милость? – не выдержав, спросил я.
– Узнаешь все на месте, – ответил Мактерри, протягивая мне свернутую в трубочку газету.
Это оказался позавчерашний выпуск «Вашингтон-пост», и на первой же полосе я увидел фотографию, которая заставила меня вздрогнуть.
Пожилая женщина отбивалась зонтиком от какой-то кошмарной твари. Объяснять, что это за тварь, нужды не было. Я на них предостаточно насмотрелся в виртале.
– Та-ак, – протянул я, – три случая – это уже закономерность.
– Если бы три, – вздохнул Уильям. – Гораздо больше.
– И в конторе не могут понять, что происходит?
– Точно. А тут еще ты влез в хакерский чат со своей историей.
– И среди хакеров есть агенты ЦРУ? – ошалело уставился я на Мактерри.
– Где их только нет…
– Но как они поняли, что в чат зашел именно я?
– Вот этого я не знаю.
«Впрочем, это как раз просто, – подумал я. – Разыскали кампанию, обслуживающую сервер, через который я вышел в чат. Разыскали, еще не зная, что эта ниточка приведет прямо ко мне. А потом, узнав адрес, где находится компьютер Сюзан, обнаружили, что координаты эти идентичны тем, которые мы с Бруно отметили в своем отчете два месяца тому назад. Правда, там мы указали лишь улицу и номер дома, где арестовали Филетти, а я отстреливался от группы захвата, но этого оказалось достаточно.»
Да, в ЦРУ не зря едят свой хлеб. А впрочем, чему удивляться? В конторе стоит четыре десятка компьютеров, которые имеют базу данных с узкоспециализированной направленностью. В одном хранится список всех лиц, с которыми хоть когда-то приходилось контактировать оперативникам ЦРУ, в другом – где, когда и при каких обстоятельствах использовалось то или иное оружие, в третьем адреса, ну и так далее.
Получен адрес, тут же его проверяют, выявляя схожесть с уже имеющимися. Вот, пожалуй, и весь ответ, зря я только Вилли теребил.
Едва я явился в Лэнгли, меня тут же вызвали к Стрэдфорду. В кабинете он был не один. В углу сидел подтянутый, с легкой сединой в густой шевелюре полковник воздушно-десантных сил США.
Шеф хмуро смотрел на меня, сидя в своем любимом кресле. Я же стоял посреди кабинета и с неменьшей неприязнью испепелял его взглядом.
– Значит, так, – заговорил Стрэдфорд. – У меня на вас теперь зуб. Такой большой, что вам и не снилось.
Он показал размер пресловутого «зуба», раздвинув ладони. Увиденное впечатляло. Таких клыков не было и у знаменитых саблезубых тигров. А шеф продолжал свой монолог:
– Если бы не чрезвычайные обстоятельства, не знаю – встретились бы мы с вами когда-нибудь или нет.
«Встретились, – зло подумал я. – На том свете бы тебя разыскал и зубами глотку перегрыз».
– Но о наших делах потом, – неожиданно сменил пластинку Стрэдфорд. – Сейчас с вами хочет побеседовать полковник Блэкмор.
«Знакомое имя, – подумал я. – Ах да! Это же тот самый тип, который приказал бедняге Стиву и его друзьям пустить меня в расход. Вот, сволочь!»
Я покосился на полковника и заметил, что лицо его как-то странно исказилось. С чего бы это? Схлопотал по шее за то, что его подчиненные не выполнили приказ? Поделом. У, рожа! Признаться, мне показалось, что Блэкмор ненавидит мою скромную персону всеми фибрами души – таким откровенным взглядом он смерил меня с головы до ног.
– Это и есть Хопкинс? – уточнил полковник, обращаясь к с таким видом, будто меня в кабинете не было или же речь шла о неодушевленном предмете, который сам не мог подтвердить, что именно он и есть тот самый, глубоко презираемый Эндрю Хопкинс.
– Он, – подтвердил шеф, так же не обращая на меня внимания.
И я решил вести себя адекватно.
– Что вы сказали, сэр? – спросил я у Стрэдфорда.
– С вами хочет побеседовать полковник Блэкмор, – терпеливо повторил шеф.
– А где он? – удивленно крутя головой, спросил я.
– Перед вами, – хмыкнул Стрэдфорд.
– Вы имеете в виду этого лейтенантика, нацепившего полковничьи погоны?
– Вы забываетесь! – рявкнул полковник.
– А вы? – ответил я, пристально глядя ему в глаза.
– Ладно, – сбавил он обороты. – Хватит паясничать. Меня интересует, что произошло с командой «Летучих мышей» в виртале?
– Летучих мышей? Это таких маленьких, сереньких, с кожаными крылышками?
– Прекратите, Хопкинс, – устало сказал полковник. – Неужели вы не понимаете, что мне очень важно узнать как погибли мои люди? – и немного помолчав добавил: – Хотя бы для того, чтобы это не повторилось…
– Ладно, – неожиданно мне надоело валять дурака. – Как вам угодно, сэр. Ваших спецназовцев перебили хаанские воины.
– Кто? – не понял полковник.
– Нарисованные монстры из «Вторжения», – пояснил я.
– Что такое «Вторжение»?
– А вы что, не знали, куда посылаете своих людей?
Полковник опять смерил меня взглядом, и я уже решил, что на этот вопрос он отвечать не подумает, но ошибся.
– У нас были ваши виртуальные координаты. Отряд забросили в нужный квадрат.
– Вы находились тогда в игре?! – дрогнувшим голосом спросил. – Но каким образом? Мы же полностью свернули локальную сеть, стерли, все, что в ней находилось. Я думал, вам удалось улизнуть через виртуальную проекцию кабеля…
– Не угадали! – перебил его я.
– Но это же невозможно! – Стрэдфорд вскочил с кресла и начал нервно ходить по кабинету, о чем-то размышляя вслух.
– Нет, невозможно, – бормотал он. – После стирания, мы отключили серверы, обслуживающие сеть. Значит, все игры должны были попросту исчезнуть.
– Но только не эта, – тихо сказал я, потому что мне и самому стало как-то неуютно.
– Нет, вы скажите, – Стрэдфорд посмотрел на меня испуганными глазами, – как может существовать игра, если отключены механизмы, создающие само виртуальное пространство?
– Есть много, друг Горацио, на свете… – пожал я плечами.
– Можно, я тоже задам наконец вопрос? – терпеливо спросил полковник.
– А? Да-да, – рассеяно ответил шеф, продолжая метаться по кабинету.
– Как выглядели эти самые хааны?
Я поежился.
– На редкость мерзкие твари. Наверняка, программисты, создававшие эту игру, были людьми мрачными, хотя и не лишенными столь же мрачного юмора.
– Меня не интересуют программисты, – отрезал Блэкмор.
– Жаль, – вздохнул я. – Вдвоем мы начистили бы им физиономии с большей эффективностью. Ну ладно, хааны – это существа, которым и руки, и ноги, и все на свете заменяют белые полые трубки, плюющиеся зеленой слизью. Совсем недавно такую тварь нашли в штате Огайо, о чем вы, наверняка, осведомлены. Это ведь ваша заслуга? – поскольку полковник ничего не сказал, я повернулся к Стрэдфорду. – Или наша?
– Вы с ума сошли! – завопил шеф, яростно глядя на меня. – Как нарисованные существа могут убить человека? Как виртуальное создание может попасть в реальный мир? Вас, любезный, надо лечить. Да-да! В сумасшедший дом, в кампанию таких же ненормальных!