Она была уверена, что не сможет сомкнуть глаз, так взбудоражило её ожидание развязки, но усталость от дневной работы сделала своё дело, и к полуночи Тедди уже давно и душевно сопела в подушку.
И тут дверь в её комнату потихоньку открылась.
Ну как потихоньку. Потихоньку эта дверь в принципе открыться не могла. Лучше сказать, она открылась медленно и многообещающе, издав при этом душераздирающий скрип, подобный стенаниям душ грешников, мучимых в аду.
Вошедший замер, вжав голову в плечи. Тедди же, за месяц привыкшая к этой какофонии, только высунула нос из-под перины и сонно пробормотала:
– Что-то нужно?
Ответа она не услышала, вместо этого она внезапно поняла: да, нужно, и не что-нибудь, а она сама.
Тедди резко села на постели, подняв руки для оборонительного пасса. Нет, что ей удалось заворожить самого председателя комиссии – это уже было практически невероятно, но чтобы он ещё и не распознал приворот и слепо пошёл у него в поводу… Не может быть!
Впрочем, свою ошибку она поняла очень быстро: перед ней стоял вовсе не профессор. Да и сказать, что этот тип стоял, было можно только с большой натяжкой: он скорее парил, подметая рваными краями чёрного плаща пыльный каменной пол Теддиной комнаты.
В темноте пришелец был просто конусообразной чёрной массой, только сверху на фоне подсвеченного коридора можно было различить косматую голову с какими-то пучками по бокам, но этого было достаточно, чтобы понять, что это не профессор. Тот был коротеньким и почти лысым, а те волосы, что ещё оставались по бокам его головы, совершенно точно не могли торчать таким вороньим гнездом.
– Ты кто? – прохрипела внезапно пересохшим горлом Тедди.
Ответа снова не последовало, но она как-то сразу поняла, что перед ней стихийный дух.
– Ага, – авторитетно сказала Тедди, припоминая недавно изученную тему. По стихийным духам она сдавала зачёт, но тема была интересная, а препод адекватный, поэтому она хорошо подготовилась. – Ты, значит, общаешься телепатически. А чтобы ты общался словами, надо сделать…
Сев поудобнее, она с размахом исполнила заученный пасс и сдобрила его парой ключевых слов для уточнения.
– Так, – подытожила она, – ну-ка попробуем. Какой стихии ты дух?
– Земли, – бесцветным голосом ответил тот и, не дожидаясь её следующего вопроса, добавил: – Моё имя Кразг.
– Очень хорошо, – похвалила Тедди сама себя за успешно исполненный пасс. – И чего тебе, Кразг, от меня нужно?
– Не знаю, – прошелестел всё ещё неразличимый дух. – Меня вдруг очень сильно потянуло к тебе. Чуть пополам не порвало.
Тедди нахмурилась. С чего бы это духа потянуло к ней? Она не призывала духов с прошлой осени, когда пересдавала формулы призыва.
– А что держало тебя с другой стороны? – уточнила она. Ведь из астрального плана духи выдёргиваются легко, им там не за что уцепиться.
– Заклинание призыва, – ответил он. – Хозяин призвал меня несколько дней назад, чтобы убирать в лаборатории, потому что он не доверяет это людям.
– Хозяин… – задумчиво повторила Тедди, чувствуя нарастающее подозрение, что всё пропало. – Это профессор?
– Возможно, – предположил дух.
– Так, – снова сказала Тедди, напрягаясь. – Скажи, ты сегодня у него в кабинете пил глинтвейн?
– Не знаю, был это глинтвейн или нет, – мучительно медленно ответил дух, – но что-то горячее я пил. Хозяин сам мне поднёс за хорошую работу, потому что я люблю горячее и сладкое.
Тедди с размаху хлопнула себя ладонью по лицу.
– Рогатые демоны-ы-ы-ы-ы, – завыла она. – Чтоб мне пусто было-о-о-о… Ну как же я тебя там не заметила! Профессор тебя примаскировал, что ли? И конечно, свою чашку он высушил заклинанием. А вторая, значит, была твоя. А что ж ты так мало выпил?
– Он был почти несладкий, – посетовал дух. – Скорее острый, и запах неприятный. Мне не понравилось. Но хозяин рассердился, сказал что-то про зубы какой-то лошади и больше ничего не дал. Ты расстроилась?
Тедди не просто расстроилась, она практически растеклась лужицей самобичевания и тоски по несостоявшемуся светлому будущему. И что же теперь делать? Продолжать работать тут в ожидании новой возможности? Но если профессор осушил чашку, значит, скорее всего, он так делает всегда и никакой другой возможности не будет. И потом, он же может заметить, что призванного им духа кто-то увёл. Кстати, а с этим-то что делать?
– Ты говоришь, тебя потянуло сюда? – уточнила она, проигнорировав его вопрос. – А сейчас тебя к чему тянет?
– Ни к чему, – спокойно сказал он. – Можно узнать, зачем я тебе нужен?
– Низачем, – в тон ему вздохнула она. – Я не собиралась тебя призывать, просто перепутала чашки… Ты можешь идти обратно.
– Куда обратно? – не понял дух.
– Ну, к профессору.
– Мне незачем к нему идти, его заклинание лопнуло и отпустило меня, – объяснил дух.
Тедди поёжилась. Это профессор точно заметит, а восстановить чужое заклинание призыва нельзя.
– Ну тогда иди обратно на астральный план, – пожала плечами она. Может, профессор решит, что дух сам как-то сбежал…
– Не могу, пока ты меня не отпустишь, – сообщил дух укоризненно, как будто думал, что она издевается, но не осмеливался её осадить.
– А я тебя держу? – нахмурилась Тедди.
– Ну да, – края плаща немного колыхнулись, как будто дух развёл руками.
В коридоре заслышался какой-то шорох, и Тедди проворно вылезла из постели и, приподняв дверь за нижнюю перекладину, закрыла её почти бесшумно. Скорее всего это Азалия пошла в кладовке шарить, за ней водится объедаться по ночам, но Тедди не хотелось привлекать внимание к своему посетителю.
С закрытой дверью стало темно, и Тедди, щёлкнув пальцами, зажгла парящие светильники. Теперь дух наконец-то оказался к свету лицом, и она смогла это самое лицо разглядеть.
Ничего такое было лицо, приятное, хоть и землистого цвета, ну так дух земли всё-таки. Тедди помнила из лекций, что у духов нет собственной внешности, но они являются в этот мир по призыву настолько человекообразными, насколько силён призывающий. Самые сильные маги могут даже задавать некоторые параметры их внешности, но нечеловеческая природа всё равно проявится не в том, так в другом. Вот у этого были бараньи рога и ослиные уши, зато руки человеческие – ясное дело, раз профессору нужно было, чтобы он руками работал!
– Понимаешь, Кразг, – начала Тедди, проталкиваясь мимо него к выступу печи, где стоял бак с горячей водой, – я тебя не призывала. Я использовала приворотный заговор.
– Ты хотела приворожить профессора? – спросил дух без особого удивления. – Он тебе нравится?
– Совершенно не нравится, – прыснула Тедди. – Это была моя проектная работа. Видишь ли, этот старый хрен ведёт один из моих основных предметов, а именно заговоры, и мне нужно было сделать проектную работу. Но все преподы как преподы, раздают темы, сиди ройся в библиотеке, никаких проблем. А этот хочет увидеть оригинальное исследование, и тему предлагает придумать самостоятельно. Я три штуки придумала, он все завернул, то ему слишком просто, то уже делал кто-то, то невозможно проверить экспериментально. И отправил, гад, «подумать до пересдачи». Но это всё письменно подаётся, и в лицо он меня не запомнил, нас много на курсе, вот я и нанялась к нему в дом служанкой, чтобы новый проект прямо ему и подсунуть. Понимаешь, я придумала приворот, который подмешивают в напиток не до распития, а после, в остатки. Вот только профессор прозорлив и остатков не оставляет, а что второй глинтвейн был твой, я не знала.
Рассказывая, она заварила себе травяного чая – всё равно спать уже явно не придётся, – а потом, вспомнив, что говорил дух, развела ему мёд в горячей воде. Это ему пришлось по вкусу больше, чем глинтвейн.
– А почему тебе нужно было именно профессора приворожить? – уточнил он, допив. – Или это специальный приворот для профессоров?
– Нет, – фыркнула Тедди. – Просто приворот-то я придумала, а отворот – нет. Сильный маг с себя любой приворот скинет без проблем, а обычный человек так и будет за мной таскаться, пока не составлю антидот, понимаешь? А у меня на это времени нет, ещё описать ход эксперимента надо…
– А когда у тебя будет время? – приуныл дух.
– Не знаю, – вздохнула Тедди. – Теперь надо новый проект придумывать и выполнять, а потом снова занятия начнутся, а мне учёба даётся не особо легко, приходится пахать… Может, летом… А что, неужели ты не можешь мой приворот разорвать? Это ведь заговор эмоционального состояния, духи с ними должны легко справляться.
Кразг задумался, что-то прикидывая.
– Я не то чтобы не могу, – наконец сказал он, вертя в руках кружку. – Я не очень понимаю, что скидывать. Вроде бы нет ничего.
– Ну, так а что тебе мешает вернуться на астральный план? – подняла бровь Тедди.
Дух подумал ещё немножко и уверенно заявил:
– Я туда не хочу.
– Ну извини, дорогой, – прыснула Тедди. – Это уже твоё дело!
– Но я всегда раньше хотел! – запротестовал дух. – Ещё вечером, когда хозяин угощал меня этим варевом, я хотел обратно! А теперь не хочу.
Тедди уже набрала побольше воздуха, чтобы объяснить духу, что в его желаниях, как и в отсутствии таковых, она не виновата, как вдруг в голове мелькнуло смутное воспоминание.
– Погоди, – подняла она палец и пробралась в изножье кровати, где на полу стопкой лежали учебники, прикрытые старой скатертью. – Сейчас… Где у меня магия призыва… Демонология, грибоводство, волшебная диетология… Ага, вот.
Вытащив нужный том, она вернулась на кровать и углубилась в чтение. Стоящий над душой дух немного раздражал, но Тедди решительно напомнила себе, что ему всё равно, стоять или сидеть, он ведь висит в воздухе.
Вскоре одного только чтения ей стало недостаточно, она перегнулась через спинку кровати и достала пухлую, явно давно и пылко любимую тетрадь, и принялась конспектировать.
Дух стоял-стоял, а потом, поняв, что странная псевдохозяйка не собирается в ближайшее время обращать на него внимания, пошёл и налил себе ещё горячей воды с мёдом. Мёд был очень сладкий и пах летним лугом, приятно напоминая о родной стихии – ведь зимой земля была такая промёрзшая, что даже её собственные духи не могли сквозь неё просочиться, да и каменное основание замка, к которому Кразг был привязан эти несколько дней, надёжно отделяло его от почвы.