Откуп, подумала Хизер, стуча в дверь, пожалуй, более точное определение, нежели сотрудничество.
Через стеклянную входную дверь высотой 12 футов[37] Хизер увидела Грету, появившуюся откуда-то из глубины дома. В повседневном наряде, она выглядела как всегда: рыжие волосы с коричным оттенком, постриженные в стиле асимметричного боб-каре; кожа веснушчатая, но не слишком; зелёные глаза, которые всегда настороже, независимо от времени суток или количества выпитого вина. Бледно-розовая блузка, слаксы песочного цвета, балетки. Как и в молодости, из косметики она пользовалась только тушью для ресниц.
Открывая дверь, Грета улыбкой ответила на сдержанную улыбку Хизер.
— Сенатор! — воскликнула она. — Вот так сюрприз!
— Для нас обеих, — произнесла Хизер. — И я пока ещё не сенатор.
Улыбка Греты растаяла.
— Из-за девчонки приехала?
Хизер одарила давнюю подругу долгим пристальным взглядом.
— Да, из-за неё. Может быть, в дом пригласишь?
В доме царил идеальный порядок. Холодная оболочка человеческого жилища, лишенная каких-либо индивидуальных штрихов, которые указывали бы, что здесь живут люди. Дом, тем не менее, прекрасный, отметила Хизер, оглядывая окружающее её пространство. Мебель была в основном кремового цвета, стены и пол тоже. Кое-где в глаза бросались красочные пятна в виде произведений искусств или декоративных подушек, чтобы можно было ориентироваться в комнате, не натыкаясь на предметы обстановки.
— Твой дом потрясает воображение, — сказала Хизер, следуя за Гретой в уголок гостиной с креслами и диваном перед окнами, занимавшими всю стену, так что казалось, будто внутреннее пространство сливается с внешним. — Живешь, как королева.
— Царица… царица пчел, — поправила её Грета с сардонической улыбкой.
— Смотри, не скажи так в присутствии Марни.
Грета насмешливо повела глазами.
— Теперь это маловероятно.
Грета пошла варить кофе, а Хизер устремила взгляд на океан. Вскоре хозяйка дома вернулась, неся на подносе две белые чашки, мёд и кувшинчик со сливками.
— Хизер, та девчонка всего лишь студентка. Чего её бояться? К тебе, наверно, пачками обращаются с просьбой дать интервью.
— Да, конечно. И большинство журналистов играют по моим правилам. Я — политик, представляю самый «синий» из штатов[38]. Я с ними в одной команде.
— То есть им известно про тебя и Марни, да?
— Известно, что когда-то давно я была с ней знакома. И они знают, что лишних вопросов лучше не задавать. Понимают, что имя Марни Спеллман — это своего рода яд, многое может отравить. Сейчас я не могу этого допустить.
— На предыдущих выборах тебе удавалось обходить эту тему. Почему вдруг теперь переполошилась? — допытывалась Грета.
— Выборы в Сенат США — дело особое. Это игра с большими ставками, и я пашу как проклятая, чтобы не упустить победу.
— Ты сейчас говоришь прямо, как она.
— Забавно, — промолвила Хизер, многозначительно посмотрев на Грету. — Я всегда так думала о тебе. — Она обвела взглядом комнату. — Откуда у тебя средства на такой дом? Ты ведь вроде работала больничным администратором в третьесортной больнице.
— Не злобствуй, Хизер. Меня всегда поражало твое умение из лапочки мгновенно превращаться в стерву. Казалось бы, теперь ты должна быть другой. Тебе ведь нужно заручаться поддержкой избирателей, отстаивая свою позицию по разным вопросам.
— Что-то мы с тобой не о том.
— Сама начала.
— Грета, прошу тебя. Нам нужно поговорить.
Грета глотнула кофе.
— Ладно, — уступила она и затем усмехнулась.
— Что тебя рассмешило?
— Мы с тобой. Не виделись друг с другом… сколько? Двадцать лет. И с ходу взялись за своё: ищем, за что бы передраться.
— Обычно за внимание Марни, — хмуро улыбнулась Хизер. — Чтобы заслужить её одобрение. Тогда, на ферме.
— Одобрение, признание… — согласно кивнула Грета. — Чёрт, да нам просто хотелось доказать, что мы сами по себе что-то значим, что мы не только ее холуи.
— Что мы нечто большее, чем рабочие пчёлы.
На этот раз они обе расхохотались.
Тучи, что низко стелились вдалеке, заслоняя остров Оркас, переместились почти к самому берегу. Мглистая пелена окутала залив, предвещая бурю.
С минуту они сидели в полной тишине. Наконец Хизер нарушила молчание:
— В моем мире сокрытие каких-то фактов всегда хуже, чем преступление.
— Хизер, это было не преступление. Если помнишь, Калиста умерла по естественным причинам?
— Конечно, помню. Только в тот момент её не должно было быть на острове. Она должна была рожать в больнице.
— Ну, не попала она в больницу.
— Вот именно. Мы сказали ей, что паром не ходит. Хотя знали, что это не так.
— Я тогда не знала.
— Прекрати, Грета.
— Правда не знала.
— Ты знала, что Марни солгала, а мы просто промолчали. Ей нужны были стволовые клетки из последа Калисты, свежайшие. «Ещё теплые», — сказала она.
— Ничего такого не помню, — заявила Грета.
— Послушай, нам обеим есть что терять. Мне — своё будущее. Тебе — твой дом и досрочную пенсию.
— Я не совершила ничего противозаконного. Меня не в чем изобличать, Хизер.
— Я ведь тоже была там и знаю, что мы сделали. Если это всплывет, я потеряю место в Сенате, а ты, возможно, по горло увязнешь в судебных издержках. Деньги на этот дом, я знаю, ты получила от Марни: должно быть, чем-то припугнула её. Больничные администраторы так роскошно не живут.
— Так, подожди. — Грете явно не нравилось то, что она слышала. — Остынь.
— Ты когда-нибудь видела, чтобы я «остывала» по чьей-либо просьбе?
— Нет, — ответила Грета. — Я это помню. — Она натянуто улыбнулась и постучала себя по виску. — И также помню, как у тебя вот здесь пульсировала жилка — вздымалась и опускалась в такт движению секундной стрелки, когда ты была взвинчена. Прямо как сейчас.
Хизер еле-еле сдержалась, чтобы не проверить, правду ли говорит Грета. Чуть не потрогала ту самую жилку.
— Хизер, сделай глубокий вдох. — Грета улыбнулась шире. — Помолчи и послушай, что я сейчас скажу.
Хизер никогда не нравились идеи Греты. Они ей всегда казались плоскими. Банальными. В ту пору, когда они были членами «Улья», она чувствовала, что Грета лишь изображает из себя «просветлённую». Истинной веры в ней не было ни на йоту. Фальшивка, подражательница.
— Хорошо. Я тебя слушаю, — сказала она.
Грета налила ещё кофе и заговорила, устремив взгляд на океан.
— Умная женщина не должна суетиться, надо всё обдумать. Не стоит заходиться лаем, будто бешеный пёс, и угрожать девчонке. Пользы от этого никакой. Это только подтолкнет Сару Бейкер к действиям, и она осуществит свою угрозу.
— Грета, её имя я не называла.
— Я знаю, как её зовут. Сама я с ней никогда не встречалась — и не стала бы встречаться. У тебя, конечно, другие обстоятельства. Если откажешь студентке колледжа в интервью, сделаешь себе плохую рекламу. Да ещё перед самыми выборами. В общем, её машина — потрёпанная «фиеста» — попала в поле обзора одной из моих видеокамер. У меня в полиции есть знакомый, и я попросила его пробить номер машины.
— Надо же, какие хлопоты… они только приведут к новым проблемам. Зачем ты это сделала?
— У неё на лобовом стекле я заметила стикер.
— Что за стикер?
— Билет на паром, что ходит на остров Ламми.
Хизер поставила на столик чашку, представляя, как пульсирующая жилка у неё на виске надулась ещё больше.
— Интересно.
— Вот и я так подумала. Интересно, но не страшно.
— Ты бы так не говорила, если б увидела вот это. — Хизер достала из сумочки фотографию и показала её Грете.
Та чуть назад не завалилась.
— Откуда это у тебя, черт возьми?
— Девчонка подкинула. Как кошка — дохлую крысу.
Грета оторвала взгляд от снимка.
— А у неё откуда?
— Думаю, Марни дала.
— Вот сука. Не может без того, чтобы не манипулировать. Сама поручила нам эту грязную работу и ещё же и засняла.
— Вот именно, Грета. И что нам теперь делать?
Глава 59
25 сентября 2019 г., среда
Маунт-Вернон, штат Вашингтон
Линдси продолжала изучать материалы, связанные с Марни, и время от времени натыкалась на имя некоей СиСи Уитмен. Она стала просматривать реплики СиСи на Интернет-форумах Марни, оставленные весной и в начале лета 1997 года, когда «паутину» обслуживали поисковые системы AltaVista и HotBot. Поклонники Марни видели в СиСи злого и опасного Интернет-тролля.
СиСи всячески ругала Марни, а потом исчезла.
За своим столом в отделении полиции Линдси, под музыку на сайте «Spotify», вывела на экран компьютера старую электронную доску объявлений под названием «Стингер», которую она «откопала» на сайте «Archive.org».
— Если ищете средство спасения, — написала СиСи, — поройтесь на полках аптеки «Rite Aid».
Её пост, короткий и по существу, вызвал поток негативных откликов со стороны тех, кто считал, что СиСи насмехается над Марни. Видимо, она никак не предполагала, что форум «против Марни», словно магнит, притягивает её искренних почитателей.
Некая Медуница написала: «Лучше бы эта уродливая стерва утопилась в Скагите»[39].
Медуница, подумала Линдси, опередила свое время. Сейчас именно такие пишут в «Твиттере». В год выборов, да и не только.
Линдси пробежала глазами дорожку постов, в основном поганых: СиСи отбивалась, Медуница и с десяток других напирали.
Потом появилась ссылка на статью, напечатанную в «Скагит-Вэлли геральд».
Линдси вывела её на экран и принялась читать. СиСи Уитмен тихо-спокойно жила в Маунт-Верноне (штат Вашингтон). Её муж, Марк, выращивал тюльпаны, специализируясь на сортах из Турции, а не из Нидерландов. В статье указывалось, что СиСи несколько раз размещала посты на форуме для тех, кто не принимал проповедуемый Марни Спеллман принцип «от внешнего к внутреннему», считая, что многим он вредит, не придает им уверенности, а, напротив, вызывает обратный эффект, поскольку природа обделила их красотой. Продукция фермы Спеллман была ничем не лучше и не хуже того, что можно найти на полках любой местной аптеки.