Путешествие прошло склочно, как и все у них в последнее время. Фидель без устали подначивала Саида в надежде, что его это достанет и он сбежит от них. Она не хотела брать его, потому что знала, что в «Прометее» он без надобности. Прямым текстом не скажешь, это вызвало бы массу подозрений, которых, кажется, было и так достаточно.
Но Саид сцепил зубы и объявил ей бойкот.
В итоге все вышло как всегда. По лбу били собственноручно раскиданные грабли.
«Нечего было его спасать из-за симпатичной мордахи, – грызла она себя. – Скормила бы Осе, и проблем ноль».
Фидель была хорошим охотником, но плохим стратегом. Ловить получалось у нее отлично, но в широком контексте бо´льшая часть ее улова была избыточной. В этот раз лишним оказался Саид. И решать его вопрос в тюрьме тоже придется ей.
От всего, что предстояло, у нее на полном серьезе болела голова.
Сутками подряд она твердила себе только одну фразу: «Я сделаю все, что нужно». Но сейчас это походило на пустые слова. На Нико вообще смотреть не хотелось… Она ушла в себя и почти с ними не разговаривала.
– Долго идти? – недовольно поинтересовался Саид.
– Не, – помотал головой Нико. – Я недалеко отсюда вылез. Там есть что-то типа пещеры, и она превращается в лаз, ведущий прямо в подвал.
– Я знаю, где это, – отозвалась Фидель. – Я тут жила.
– Прямо в лесу?
– Нет. Здесь неподалеку было большое фермерское хозяйство, принадлежавшее Мирре и Клариссе. Они вместе его содержали. После похищения меня привезли сюда. Тут прошло четыре года моего детства, я эти места как свои пять пальцев знаю, – поморщилась она.
– И не тошно тебе назад возвращаться?
– Мне блевануть, чтоб ты поверил?
– Ладно, ладно, что завелась-то? – замахал руками Нико.
Он опять говорил больше всех, но надо было чем-то заполнять паузы. Саид с Фидель по-прежнему не разговаривал, и неловкая тишина травмировала Нико, как если бы его родители поругались и объявили друг другу бойкот.
Ему тоже было невесело возвращаться в эти места. Чем ближе подступал лес, тем отчетливее в памяти всплывали события той ночи: грохот внедорожника, холодные стены, вездесущие камеры слежения; не вертеть головой, не смотреть в лица других охранников. Затем они попали в красно-черный ад. Символы на стенах вспыхивают алым, отчего в переносице начинает ломить… И слышится крик, хуже ультразвука… Его эхо все еще преследовало Нико в кошмарах.
– Специально так задумано, что тюрьму построили рядом с жильем ведьм? – спросил он, чтобы отогнать воспоминания.
Фидель, бредущая чуть впереди, обернулась и бросила через плечо:
– Скорее, так вышло. Кларисса ушла, я сбежала, и Мирра осталась со своим трофеем одна. Полагаю, что первую темницу под землей она построила сама, а потом впутала как-то в это дело политиков, и они отгрохали сверху «Прометей» в качестве прикрытия подземных лабораторий. И черт знает, что там еще есть…
Саид хмурился, походя на большую дождевую тучу.
– Эй… друг, – позвал Нико, – не молчи, будь с нами.
– Оставь его, – фыркнула Фидель, слегка раздосадованная чувствительностью Саида. – У него душевная организация как у принцессы на горошине.
На короткое мгновение их взгляды встретились. Фидель продолжала нагло ухмыляться, а Саид смотрел на нее со смесью сожаления и уязвленности. Нико почувствовал себя как меж двух огней и спешно умотал вперед, делая вид, что его интересует тропинка, ведущая вглубь леса.
Некоторое время они продолжали идти молча, и слышалось только чавканье ботинок по грязи.
– Не будь такой, – не выдержал Саид. – Мне кажется, ты только прикидываешься циничной, пофигисткой и нарочито грубой.
– Ты разве меня знаешь?
– Нет, не знаю. И это меня пугает в тебе больше всего. Но я слышал, как ты рассказывала Нико о своей жизни. Дверь в квартиру осталась приоткрытой.
Она лениво скосила на него глаза и неторопливо засвистела уже знакомую мелодию.
Слова налагались на нее сами.
Tiptoe through the window,
By the window, that is where I’ll be.
Come tiptoe through the tulips with me[19].
Разве что под их ногами вместо тюльпанов была раскисшая от воды, рыхлая земля.
– И знаешь, что я думаю? – продолжал Саид, не отводя от нее напряженных глаз. – Ты разрушена, Фидель. Ты не человек, а развалины, и это даже не твоя вина. Твою жизнь сломали. Не надо об этом много говорить, чтобы понять все через твои странные шутки… мимику… Я просто хочу, чтобы ты уже прекратила сменять одну шизофреническую маску за другой. В этом нет нужды. Мы не враги.
Тут Фидель резко обернулась, и ее коса описала в воздухе дугу. Даже во мраке было видно, что в ее глазах собралась нешуточная злость. Подойдя к нему, она больно ткнула его в грудь и тихо произнесла:
– Моя история – не твое дело. Ты меня не знаешь. И мы друг другу ничего не должны. После этого дела вы идете в одну сторону, а я – в другую. И не лезь мне в душу, понял? Ненавижу это.
Саид ничего не сказал, внимательно наблюдая за ней. В темноте ее лицо испускало еле заметное золотое свечение или ему так казалось…
Но он ее задел: стала бы она так беситься.
– Я не лезу. Стараюсь понять. Хорошо, не буду ничего говорить. Но и ты меня больше не насилуй.
– Может, еще пожалеешь меня?
– А тебе это нужно?
– Пошел в жопу.
И она снова завела свою любимую мелодию, быстро от него удаляясь. Впереди их уже ждал Нико, от которого они порядком оторвались. Саид шел медленно, в ботинках хлюпало. Очень хотелось засунуть ноги в теплые носки, но на ближайшие сутки об этом лучше забыть.
Фидель и ее контрасты. Непоследовательная, но расчетливая. Экспрессивная, но наигранная. Что под этими безумными перепадами? Саиду казалось, что только сломленная психика выражает себя таким образом. Это единственное, в чем он не мог ее упрекнуть.
Они добрались до небольшого каменистого холма. Впереди виднелись две знакомые сосны, с которых все началось.
Фидель обошла холм и проворно расчистила руками расщелину, явно зная, что ищет. После специальным ремешком закрепила на лбу небольшой фонарь. Саид с Нико таких приспособлений не имели, и им пришлось взять свои фонари в зубы, чтобы втиснуться в лаз, держась за скользкие стены.
Внутри пещеры обнаружился резкий скат, и Нико невольно вспомнил, что последнюю часть пути он проделал титаническими рывками. Подниматься по скользкому, почти отвесному камню было невероятно сложно. Но его словно что-то гнало, и он даже не осознал, как все произошло. Сейчас, стоя над этой пропастью, он невольно затрусил.
– До встречи на дне, – пробормотала Фидель, присаживаясь на ослизлый камень и фактически скатываясь вниз.
– Ты следующий, – сказал Саид Нико. – И, если что, ты был хорошим другом.
– Да, ты – тоже.
Нико сел у дыры и, помогая себе руками, соскользнул во тьму. Через минуту до Саида донесся его бодрый голос:
– Это как горочки, давай к нам!
Внизу его встретили два лучика фонаря перед новой дырой. В этот раз надо было ползти. Фидель закатала лохмотья юбки и связала их выше колен.
– По одному, – велела она.
Гуськом они отправились в подземелья «Прометея». Для Саида происходящее было в новинку, и он здорово боялся. Но не видел иного выхода, как идти вперед вопреки страху.
Нико таращился то на земляные стены, то на потолок, давящие на него со всех сторон, и чувствовал себя странно и неуверенно. Казалось, он делает сейчас что-то очень неправильное. Откуда взялось это чувство, было неясно.
Минут сорок они двигались вперед, отплевываясь от земли и обливаясь потом. Сердце Нико похолодело: все возвращалось на прежние координаты. Вот и тот самый каменный пол, и лестница, ведущая наверх. Будто он и не уходил отсюда. Троица задрала головы, и лучи фонарей направились вверх. Над ними имелась крышка люка.
– Надеюсь, они не залили его с той стороны бетоном, – выдавил он.
Фидель отцепила от головы фонарь и сощурилась, как если бы она видела там что-то, недоступное взгляду других.
– Там стоит защита, – пробормотала она наконец. – Но у нее есть слабость. Кто прошел здесь раз, пройдет дважды. Это был ты, Нико, – она посмотрела на него отрешенно и задумчиво. – Ты вышел отсюда с благословения божества. Значит, лезь туда снова.
Нико шумно сглотнул. Ему, в свою очередь, хотелось спросить: а что ждет его наверху? Справится ли он один? Но следовало верить рыжей, как и в тот первый раз, на Перекрестке, когда она спасла их шкуры. Поэтому он кивнул.
Саид же возмущенно открыл рот, но Фидель не дала ему сказать:
– Пройдешь наверх и откроешь люк, а затем пригласишь нас, понял?
– Э-э-э?!
– Смотришь на нас и говоришь: «Входите, Фиделис Мэннак и Саид Хальфави. Я вас приглашаю», – терпеливо повторила Фидель. – Эти слова сами по себе ритуал, когда речь идет о божественной защите. Тебя благословил бог, ты вошел и вышел, ловушки не должны на тебя среагировать, а те, кого ты позовешь, будут гостями. Это правила богов. Они гостеприимны. Поэтому приступай, солдат «Невидимой армии».
– А если нет? – как всегда, начал действовать на нервы Саид со своей предосторожностью.
Фидель смерила его острым взглядом и процедила:
– Я знаю все законы по ту и эту стороны. Гостеприимство – закон, а также трюк, с которым без магии можно обойти магию. Не все в нашем деле строится на парапсихологических способностях.
– Достали с трепом, я пошел! – как всегда, воинственно заявил Нико.
Он подтянул штаны и полез. Люк был просто опущен: замков не имелось. Пальцы уперлись во влажноватую металлическую крышку и приподняли ее как поднос. Раздался скрипучий, проржавевший звук, и Нико подтянул тело наверх, не чувствуя при этом ничего особенного. Он даже не знал, какой должна быть магия по ощущениям.
Это просто узкий прошеек между стенами тюрьмы. Вот плита, которую надо сдвинуть, чтобы вылезти в коридор.