| Then Yossarian had McWatt climb and keep climbing higher and higher until they tore free finally into a calm, diamond-blue sky that was sunny and pure everywhere and laced in the distance with long white veils of tenuous fluff. | Потом Йоссариан приказал Макуотту набирать высоту, и они полезли все выше и выше, покуда не прорвались наконец в безмятежный, бриллиантово-голубой небесный оазис, солнечный и чистый, окаймленный на горизонте тонкими и редкими, как пух, облачками. |
| The wind strummed soothingly against the cylindrical panes of his windows, and he relaxed exultantly only until they picked up speed again and then turned McWatt left and plunged him right back down, noticing with a transitory spasm of elation the mushrooming clusters of flak leaping open high above him and back over his shoulder to the right, exactly where he could have been if he had not turned left and dived. | Ветер успокаивающе тренькал, ударяясь о выпуклое остекление кабины. Йоссариан с наслаждением расслабился, но это продолжалось недолго, потому что они увеличили скорость, и он приказал Макуотту взять влево, а потом заставил его резко идти вниз, - и от радости у него перехватило дыхание, потому что грибообразные кучи зенитных разрывов поднимались прямо у них над головой и сзади справа, как раз на том месте, где машина должна была оказаться, если бы они не взяли влево и не вошли в пике. |
| He leveled McWatt out with another harsh cry and whipped him upward and around again into a ragged blue patch of unpolluted air just as the bombs he had dropped began to strike. | Еще одним грубым окриком Йоссариан велел Макуотту выровнять машину, и потом они опять взмыли, и к тому моменту, когда внизу начали рваться бомбы, машина, сделав круг, вернулась на стерильно-голубую небесную прогалину. |
| The first one fell in the yard, exactly where he had aimed, and then the rest of the bombs from his own plane and from the other planes in his flight burst open on the ground in a charge of rapid orange flashes across the tops of the buildings, which collapsed instantly in a vast, churning wave of pink and gray and coal-black smoke that went rolling out turbulently in all directions and quaked convulsively in its bowels as though from great blasts of red and white and golden sheet lightning. | Первая бомба упала во дворе, точно там, куда целил Йоссариан. А потом одна за другой начали рваться их бомбы и бомбы, сброшенные с самолетов его звена. Оранжевые вспышки побежали по крышам, и в тот же миг здания рухнули, и пенистые клубы розового, серого и угольно-черного дыма буйно повалили во всех направлениях, и в недрах дыма что-то тряслось и содрогалось под ударами красных, белых и золотых молний. |
| 'Well, will you look at that,' Aarfy marveled sonorously right beside Yossarian, his plump, orbicular face sparkling with a look of bright enchantment. | - Ты только посмотри! - громко восторгался Аарфи, стоя рядом с Йоссарианом. На его толстом, круглом лице сияло восхищение. |
| 'There must have been an ammunition dump down there.' | - Там, должно быть, склады боеприпасов. |
| Yossarian had forgotten about Aarfy. | Йоссариан совсем забыл об Аарфи. |
| ' Get out!' he shouted at him. | - Убирайся! - закричал он ему. |
| ' Get out of the nose!' | - Убирайся из носа! |
| Aarfy smiled politely and pointed down toward the target in a generous invitation for Yossarian to look. | Аарфи вежливо улыбнулся и показал на цель, великодушно приглашая Йоссариана полюбоваться. |
| Yossarian began slapping at him insistently and signaled wildly toward the entrance of the crawlway. | Свирепым жестом Йоссариан указал ему на вход в лаз и начал подталкивать туда Аарфи. |
| 'Get back in the ship!' he cried frantically. | - Иди в машину! - неистово заорал он. |
| ' Get back in the ship!' | - Иди в машину! |