— Тогда нам просто придется извиниться за беспокойство.
— Да, скорее всего так и получится. Полагаю, он не станет выдавать сведения, касающиеся его пациентов.
— Неужели? Он что, такой же скрытный, как тот телефонный провод вашего факса?
— Нет, нет, это не был телефонный провод. Есть специальный технический термин. «Кабель номер три», если быть точным.
— А вы всегда точны, не так ли, paisan?
— А вы всегда всех бесите?..
— Нам пора, — перебил Армбрустер, увидев, что ньюйоркец убрал блокнот и ручку. — Успокойтесь, Стивен, — добавил он, явно сдерживая гнев и направляясь к лимузину. — Запомните, для нас нет ничего невозможного. Когда будете говорить с Джимми Ти из Брюсселя, не забудьте придумать правдоподобное объяснение происшедшего, хорошо? Если не сумеете, не переживайте, мы сами все наверху уладим.
— Конечно, господин Армбрустер. Могу я задать один вопрос? Мой счет в Берне готов к немедленному использованию — на случай… ну, вы понимаете… на случай…
— Конечно, готов, Стивен. Все, что вы должны сделать, это прилететь на место и переписать номер счета своей рукой. Та ваша подпись, на папке, помните?
— Да, да, я помню.
— К этому моменту должно было набежать более двух миллионов.
— Спасибо. Спасибо вам … сэр.
— Вы их заработали, Стивен. Доброй ночи.
Двое мужчин сели обратно на заднее сиденье лимузина, но напряжение не спало. Когда водитель за стеклянной перегородкой повернул ключ зажигания, Армбрустер взглянул на мафиози.
— Где вторая машина?
Итальянец включил в салоне свет и посмотрел на свои часы.
— Сейчас он уже припарковался в миле от заправки. Подхватит ДеСоле, когда тот поедет обратно, и будет следовать за ним, пока не подвернется подходящая случай.
— Твой человек точно знает, что делать?
— Брось, он не девица. У него на машине установлен такой мощный прожектор, что его свет будет виден в Майами. Он пойдет на обгон, включит прожектор и повернет его. Твой двухмиллионный подхалим ослепнет и выйдет из игры, а мы получим за работу всего четверть от его вознаграждения. Сегодня твой день, Альби.
Председатель Федеральной Комиссии по торговле откинулся в тени левого заднего сиденья и стал смотреть сквозь тонированное стекло на проносящиеся мимо темные ночные силуэты.
— Знаешь, — тихо произнес он, — если бы кто-нибудь лет двадцать назад сказал мне, что я буду сидеть в этой машине с кем-нибудь типа тебя и говорить то, что я говорю, я бы заверил его, что такое невозможно.
— Как раз это нам и нравится в таких персонажах, как ты. Вы задираете перед нами нос и чихаете на нас до тех пор, пока мы вам не понадобимся. А потом мы неожиданно становимся «компаньонами». Не переживай, Альби, мы решили для тебя еще одну проблему. Возвращайся в свою большую федеральную комиссию и решай, какие компании замешаны в темных делишках, а какие нет — решения не обязательно принимать необоснованно, так ведь?
— Замолчи! — заорал Армбрустер, стукнув кулаком по подлокотнику. — Этот Симон — этот Вебб! Откуда он взялся? Что ему от нас нужно? Чего он хочет?
— Возможно, ему что-то нужно от того Шакала.
— Это бессмысленно. Мы никак не связаны с Шакалом.
— Конечно, зачем тебе? — ухмыльнулся мафиози. — У тебя же есть мы, а?
— Очень неудачное сравнение… Вебб — Симон, черт бы его побрал, — кто бы он ни был, мы должны его найти! Учитывая все, что он узнал, и что я ему рассказал, он очень опасен!
— Он крупная рыба, да?
— Крупная, — согласился председатель, снова глядя через окно наружу.
Он сжал правую руку, а пальцами левой неистово забарабанил по подлокотнику.
— Хочешь поторговаться?
– Что? — выпалил Армбрустер, поворачиваясь и глядя на невозмутимое сицилийское лицо подельника.
— Ты все слышал, только я использовал не то слово и прошу за это прощения. Мы не станем торговаться, я просто назову тебе сумму, и ты ее либо примешь, либо нет.
— Ты предлагаешь… контракт? На Симона — на Вебба?
— Нет, — ответил мафиози, медленно качая головой, — на персонажа по имени Джейсон Борн. Лучше убить того, кто уже мертв, правда?.. А так как мы только что сохранили для тебя полтора лимона, цена контракта составит пять.
— Пять миллионов?
— Стоимость устранения проблем среди больших рыб высока. А опасных рыб — еще выше. Пять миллионов, Альби, половина — как всегда задатком в течение двадцати четырех часов.
— Это просто грабеж!
— Тогда откажись. Но когда придешь снова, цена будет уже семь пятьдесят; а придешь еще раз — в два раза больше. Пятнадцать миллионов.
— А какие гарантии того, что вы его хотя бы найдете ? Ты слышал, что сказал ДеСоле? Он проходит под грифом «четыре нуля», а это означает, что он недоступен, находится в надежном укрытии.
— Ну так мы его откопаем и сами спрячем.
— Каким образом? Два с половиной миллиона — за одни только обещания это немало. Как?
Снова ухмыльнувшись, мафиози залез в карман и вытащил маленький блокнот, который ему вернул ДеСоле.
— Близкие друзья — лучший источник информации, Альби. Спроси тех негодяев, которые царапают колонки светских сплетен. У меня есть два адреса.
— Да ты к ним на километр не подберешься.
— Эй, перестань. Думаешь, тут перед тобой старые чикагские братки? Сумасшедший Пес Капоне или Нитти-трясущиеся-пальцы? Сегодня на нас работают профессионалы. Гении. Ученые, молодые талантливые электронщики, доктора. К тому моменту, когда мы закончим с привидением и вонючкой, они даже не поймут, что произошло. А мы узнаем, где Джейсон Борн, которого как бы и не существует, ведь официально он мертв.
Альберт Армбрустер кивнул и молча отвернулся к окну.
— Мы закроемся на шесть месяцев, сменим название, потом начнем новую рекламную кампанию в журналах, перед тем, как открыться вновь, — сказал Сен-Жак, стоя у окна, пока доктор колдовал над его зятем.
— Все уехали? — спросил сидящий в халате на кресле Борн и вздрогнул — канадец затянул последний шов на его шее.
— Как бы не так. Остались все семь чокнутых канадских парочек, плюс мой старинный приятель, который в данный момент тычет тебе в глотку иглой. Нет, ты представляешь, они хотели организовать отряд, чтобы отыскать этих сволочей.
— Это была идея Скотти, — мягко уточнил доктор, сосредотачиваясь на ране. — Я не в счет. Я слишком стар.
— Он тоже, только не знает об этом. Потом он решил объявить о награде в сто тысяч за любую информацию, которая помогла бы, ну и так далее! В конце концов мне удалось его убедить, что чем меньше будет рассказано, тем лучше.
— Лучше всего, если вообще никто ничего не будет рассказывать, — добавил Джейсон выразительно.
— Это немного трудновато, Дэвид, — отозвался Сен-Жак, не понимая, почему Борн так красноречиво на него смотрит. — Извини, но это так. На все вопросы местных мы отвечаем неправдоподобной историей об утечке пропана, а на это очень мало кто покупается. Конечно, для остального мира землетрясение здесь не стоит и шести строк на последней странице газеты объявлений, но по Подветренным островам поползли слухи.
— Ты сказал про вопросы местных… а что там с внешним миром? Оттуда что-нибудь поступало?
— Еще поступит, но не будет связано с Транквилити. Скорее, с Монтсеррат, и новость займет колонку в лондонской «Таймс» и, возможно, дюйм-другой в газетах Нью-Йорка и Вашингтона, но не думаю, что это как-то коснется нас.
— Кончай темнить.
— Поговорим об этом позже.
— Говори, что хочешь, Джон, — вмешался доктор. — Я почти закончил, так что все равно почти не слушаю, а даже если и услышу, у меня есть на это полное право.
— Расскажу вкратце, — произнес Сен-Жак и обошел кресло справа. — Ты был прав насчет королевского губернатора, во всяком случае, я так полагаю.
— Почему?
— Известие пришло, пока ты был занят. Обнаружили яхту ка-гэ — она разбилась о самые опасные рифы недалеко от Антигуа, на полпути к Барбуда. Никто не спасся. В Плимуте полагают, что это был один из тех грозовых шквалов, которые иногда налетают с юга, но в это верится с трудом. Вернее, шквал вполне мог налететь, но это еще не все.
— То есть?
— С ним не было еще двоих членов команды, с которыми он обычно выходил в море. Губернатор отпустил их еще в яхт-клубе, заявив, что хочет поплавать на яхте один, хотя Генри он сказал, что собирается в море за большой рыбой…
— А это значит, что ему обязательно понадобилась бы команда, — перебил канадский доктор. — Ой, простите.
— Да, именно так, — согласился владелец «Транквилити Инн». — Невозможно одновременно ловить крупную рыбу и управлять яхтой — во всяком случае, это задача не для ка-гэ. Он от карты-то всегда боялся глаза отвести.
— Но он разбирался в них, не так ли? — спросил Борн. — Он понимал морские карты?
— Ну, конечно, он не был таким навигатором, как капитан Блад, плававший в Тихом океане по звездам, но был вполне способен избежать неприятностей.
— Ему сказали выйти в море одному, — произнес Борн. — Приказали встретиться с другим судном в таком месте, где ему действительно пришлось не отводить глаз от карты.
Тут до Джейсона неожиданно дошло, что проворные пальцы доктора больше не касаются его шеи; вместо этого на шее появилась повязка, а доктор стоял рядом и поглядывал вниз.
— И как у нас дела? — поинтересовался Борн, взглянув вверх, и скривил рот в подобие благодарной улыбки.
— Мы закончили, — ответил канадец.
— Что ж… тогда, полагаю, нам лучше встретиться попозже и чего-нибудь выпить, что скажете?
— Как можно, вы же как раз добрались до самого интересного места.
— Это не интересно, доктор, совсем не интересно, и я буду очень неблагодарным пациентом, — а я им не являюсь, — если невольно позволю вам услышать вещи, которые будут вам неприятны.
Почтенный канадец посмотрел в глаза Джейсону.
— Вы ведь это серьезно, да? Несмотря на все происходящее, вы не хотите вовлекать меня дальше. И это не дешевый спектакль, не секретность ради секретности — вы действительно серьезно обеспокоены, да?