— Конечно. С заходом в порт с исправным двигателем мы бы и сами справились, но штормовать в открытом море без силовой установки — это слишком большой риск. Ветер усиливается, а ты за полчаса успела устать. Я могу сам рулить, телекинезом, силовыми полями, но если шторм продлится больше суток — даже я сдохну тут. У меня манозапас не бесконечен.
— Поняла. Значит, я богиня. А что, я на неё похожа?
— Немного, — я оглядел Лену с ног до головы, — она повыше ростом, и волосы иссиня-чёрные.
— Чтоооо?
— Что?
— В смысле, реальная богиня? И ты её знал?
— И знаю. А я тебе не рассказывал? Моя матушка, когда ей взбредает в голову поразвлечься, является морякам в образе богини-покровительницы. А там уж как примут, может помочь, может и утопить.
— С ума сойти с тобой можно!
Механик — увалень, по нему видно. Ему сказали идти двигатель запускать — он и пошёл. А вот капитан... Контрабандист наверняка мужик волевой, поэтому его надо напугать до усрачки, чтобы не было проблем с повиновением.
Я выволок капитана из каюты и прошёл на палубу. Там я поднял его когтями за шкирку и привёл в себя, всё ещё оставаясь для него невидимым.
Надо отдать пожилому моряку должное, он не орал. Только лицо сделалось белым-белым, когда он понял, что висит в воздухе в паре метров от палубы.
Пока он пытался понять, что происходит, я приблизил своё лицо к его, и начал медленно-медленно проявляться. Сперва улыбка, клыки, потом глаза... Зрачки у капитана расширились, он стал часто-часто креститься. Я заставил пламя зажечься в глотке, после чего чуть-чуть выдохнул, опалив бедолаге брови и усы.
Капитан сник. А уж когда я проявился полностью, во всей своей красе, капитан закатил глаза и обмяк. Так и не издав ни звука. Я перетащил его в рубку.
— Всё, я скрываюсь, приводи его в чувства и скажи, что спасла от демона. Можешь показать ему любой магический фокус, я скроюсь от его глаз, но буду приглядывать, и сделаю фокус за тебя.
— А почему просто не пригрозить пристрелить его?
— Потому что тогда он попробует улизнуть, сопротивляться, обмануть. Люди, оружие — это всё укладывается в его понимание, и наверняка сто раз попадалось в жизни. Он не испугается. А вот демоны... он свои грехи знает лучше всех. И с богинями он ещё не встречался. Оружия у него нет, я проверил. Автомат тоже дай сюда, он тебе не понадобится.
— Автомат не дам, — Лена погладила металл, — он мне понравился!
— Создатель, вот умора! Ты с этим автоматом — как хомячок с ножиком. Очень-очень страшная!
— Слышь, ящерица! На себя посмотри!
— Ладно, я его просто скрою отводом глаз, вместе с рюкзаком. Давай, буди его. Я пока штурвал подержу.
Лена не стала заморачиваться, а просто дала пару раз капитану по щекам. Тот заворочался и открыл глаза.
— Кто ты? — капитан закрутил головой. — И где тот демон?
— Я богиня Исида, покровительница моряков, — я заставил глаза Лены светиться белым огнём, отчего капитан сильно икнул. — Ты прогневал богов своим недостойным поведением, и они послали за тобой демона ночи. Я решила дать тебе второй шанс, потому что не хочу, чтобы та пакость, которую вы везёте, оказалась в моём море. Верни корабль в порт, откуда отплыл, и я прощу тебя. Иначе отдам тебя демону, а твоё место займёт твой помощник.
Какой талант! Девушка полна сюрпризов!
Капитан продолжал лежать на полу, не зная, как реагировать. Одно дело думать о сверхъестественном, может даже молиться богу, другое дело столкнуться с этим в реальной жизни.
Лена выпрямилась и, сделав шаг назад, протянула вперёд руки ладонями вверх.
— Встань и служи мне!
Я поднял капитана в воздух и оставил висеть.
— Я согласен, я согласен, я сделаю всё, как ты скажешь!
— Отлично, — Лена опустила руки, и вместе с тем я опустил капитана на пол, — а то я уже замаялась вместо тебя штурвал крутить! — Лена села в капитанское кресло и приглашающим жестом показала на штурвал. — У тебя, кстати, двигатель сдох. Механик уже им занимается.
— Странно, что-что, а двигатель был в полном порядке... Василич! — Капитан нажал на кнопку связи с машинным отделением. — Что там у тебя с двигателем?
— Я в порядке, спасибо, что спросил. Ты же только что в каюте вместе со всеми мёртвый лежал?
— Мне вроде как второй шанс дали... — Капитан растерянно оглянулся на «богиню». — Слышь, Василич, ты зубы-то не заговаривай! Что с движком?
— Да влез в него кто-то пакостными лапами. Всё разрегулировано, шланг пускового воздуха перерезан, проводка вырвана. Узнаю, кто без меня к движку полез — голову к херам оторву и в жопу засуну!
— Починишь? — капитан нахмурился.
— Яков Игнатьевич, конечно, починю, он же мне как родной! Три часа.
— Василич, а ты не охренел? Нас за три часа в Иран снесёт! Полчаса!
— Игнатыч, я тебе херов волшебник что ли? Два часа!
— Гальюн неделю драить будешь! Час!
— Если я движок не починю — нечего будет драить! Полтора.
— Ааа, хер с тобой, полтора! Но ты уж поторопись, я на берегу проставлюсь, надо только дожить до берега-то! Шторм усиливается!
— А то я не чувствую! Ты сам попробуй при такой качке движок перебери! А я на тебя посмотрю! Всё сделаю, не отвлекай.
Капитан замер у штурвала, сосредоточенно глядя на беснующиеся волны. Хорошо, что у этого корабля электрика от второстепенного генератора запитана. Хотя бы свет есть. Я чуть-чуть проявился, чтобы Игнатыч не расслаблялся. Увидев в окне мои глаза и клыки, капитан отшатнулся и перекрестился.
— Демон! Там! — голос у него заметно дрожал.
— Конечно там, — Лена улыбнулась, разглядывая свои ногти и пытаясь выцарапать из-под них набившуюся за сегодня грязь, — но пока я здесь, он тебя не тронет. Если тебе что-то нужно, скажи, я попробую помочь.
— Качку бы как-то уменьшить... Тогда Василич в два раза быстрее движок починит. У нас и масло есть, но как мне его разлить то...
— Лен, я знаю, где масло, — я вспомнил, что видел бочку на корме. — Щёлкни пальцами или хлопни в ладоши, а потом отойди назад, за кресло, я тебя скрою опять, а капитан будет думать, что ты просто исчезла.
Лена поднялась из кресла и хлопнула в ладоши. Вспышка света — и я укрыл её отводом глаз. Капитан, который видел яркую вспышку в отражении в стекле, обернулся и завертел головой, осматривая рубку.
— Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое, — забормотал капитан, исстово крестясь.
— Лен, постой там сзади кресла три минуты, я сейчас с маслом разберусь. Потом верну тебя обратно.
Лена молча кивнула, не будучи, видимо, уверенной, услышит её капитан или нет.
Я перелез через крышу надстройки на корму. Ветер настолько окреп, что пришлось прикрыться силовым полем. Бочка нашлась там, где я и видел, надёжно прикреплённая к палубе и к стене надстройки. Я открутил крышку, и в нос ударил запах отработки. Ну, не рыбий жир, но тоже сойдёт. Тем более вода тёплая, это в холодной отработка становится слишком густой и плохо расходится.
Масла много и не надо, оно растекается настолько тонкой плёнкой, что этой бочки хватило бы на неделю волны усмирять. Я задумался, как бы автоматизировать процесс. Сюда бы компрессор высокого давления...
Вытянув телекинезом примерно ведро масла, я сформировал вокруг него силовое поле так, чтобы получилась большая масляная капля. На палубе начертил знак привязки и влил в него немного маны, часа на два непрерывной работы. Шар с маслом поместил над знаком. Теперь он никуда не денется, и будет подпитываться маной, как из батарейки.
Осталось самое простое. Сделав в силовом поле, с дальней от корабля стороны, несколько микроскопических отверстий, тоньше человеческого волоса, я дал команду на сжатие поля с давлением в несколько сот атмосфер. Масло брызнуло через отверстия веером тончайших струек, орошая море в десятке метров позади корабля. Ветер и высокое давление дали прекрасное распыление. Покрывшись масляной плёнкой, море сразу успокоилось, и качка почти прекратилась.
И почему я сразу так не сделал?
Вернувшись к рубке, я подмигнул Лене.
— Садись в кресло, Шехерезада, пора рассказывать сказки!
Лена погрозила мне кулаком и села в кресло капитана, который как раз неверящими глазами смотрел на успокоившееся море.
Вспышка, и капитан пал ниц перед появившейся в кресле Леной.
— Прости, госпожа, я сделаю что угодно, всё как ты скажешь!
— Кофе сделаешь? Я пока штурвал подержу.
— Что? — капитан поднял голову.
— Кофе говорю, сахара две ложки и если есть то сливки. Бутерброды у меня с собой есть.
Капитан бросился к шкафчику, а Лена показала мне язык.
— Эй, я тоже кофе хочу! Хотя я вон в шкафчике капитана вижу бутылку коньяка — лучше его.
Лена показала пальцем на штурвал, изображая, как вращает его одним пальцем. Вот чертовка! Ну, погоди у меня! Отшлёпаю!
Пришлось держать штурвал телекинезом, а ведь и паруса никто не отменял.
— Демону коньяк выставь, а то он бедный промок там, пусть погреется.
— А? — капитан обернулся к «богине».
— Ох, всё самой делать приходится!
Лена щёлкнула пальцами, и бутылка коньяка поплыла прямо к стеклу, в последний момент исчезнув и появившись снаружи, в моей когтистой руке. Я позволил капитану увидеть себя, голову и руку, и не торопясь выпил бутылку, после чего дыхнул огнём на стекло. Легонько.
Капитан позеленел, но кружку с кофе не выронил.
— Госпожа, простите, сливок здесь нет...
— Давай так. — Лена взяла кружку с кофе и достала из рюкзачка бутерброд с домашней ветчиной, один из заботливо приготовленных черкешенкой, женой Баше.
Глаза капитана расширились. Он ведь не видел рюкзачка, с его точки зрения богиня достала бутерброд просто из воздуха.
— Держи, — Лена протянула бутерброд капитану. Вот ведь добрая душа!
Капитан только уже было собрался снова пасть ниц, но Лена кивком головы напомнила ему про штурвал.
— Бери бутерброд и принимай штурвал, я к тебе в команду рулевым не