– Помолчи, – оборвала ее Ева. – Пока что доказательств нет, но я над этим работаю. Обвиняется он и кое в чем еще, причем дело серьезное. Если ты перестанешь выть и посидишь спокойно, я расскажу тебе то, что могу.
– Ты даже не стала смотреть мое выступление… – Мэвис все-таки села, но плакать не перестала.
– Мэвис, поверь, мне очень жаль. – Ева всегда терялась при виде плачущего человека. – Но я ничего не могла поделать. Понимаешь, Джесс занимается воздействием на мозг.
– Что-что? – Услышав это, Мэвис даже перестала плакать.
– Он разработал программу, которая посылает сигналы в мозг человека и воздействует на его поведение. Он использовал ее на мне, на Рорке и на тебе.
– На мне? Нет! Даллас, да это просто какой-то бред! Джесс не сумасшедший ученый. Он музыкант!
– Он инженер, музыкант и негодяй.
Ева тяжко вздохнула и рассказала все, что сочла необходимым. Пока она говорила, у Мэвис высохли слезы, взгляд стал суровым. Губы ее сначала дрожали, потом вытянулись в тонкую ниточку.
– Так, значит, он использовал меня, чтобы добраться до тебя и до Рорка? Я была просто посредником… Господи, какая же я дура! Я так верила ему…
– Прекрати, – велела Ева, увидев, что Мэвис снова готова зарыдать. – Я серьезно говорю. Я вымоталась, у меня ни секунды свободной, голова раскалывается. Мне сейчас некогда тебе слезы вытирать. Твоей вины здесь нет, тебя он использовал так же, как и меня. Он рассчитывал на то, что Рорк будет финансировать его проект. Но это все уже в прошлом, Мэвис. И я по-прежнему полицейский, а ты по-прежнему певица. Причем хорошая. Джесс почувствовал это, потому и выбрал именно тебя. Он слишком ценит свой талант и не стал бы связываться с бездарностью. Ему нужна была та, из которой можно сделать звезду. И ты ему подошла.
Мэвис утерла ладонью нос.
– Правда?
Она сказала это с такой надеждой в голосе, что Ева наконец поняла, какой удар нанесла ее пресловутой самооценке.
– Правда. Ты была великолепна, Мэвис, без дураков. Все так считают.
– Ну, хорошо. – Мэвис вытерла глаза. – Просто меня очень обидело то, что ты ушла в самый ответственный момент. Но Леонардо сказал, что все это глупости, ты бы ни за что не ушла без веской причины. – Она вздохнула. – А потом позвонил Джесс и все это мне выложил. Не надо мне было ему верить…
– Да это неважно. Все мы уладим. Извини, Мэвис, у меня сейчас очень мало времени. Мне надо работать.
– Ты действительно думаешь, что этих людей убил он?
– То, что я думаю, неважно. Мне нужно собрать доказательства.
Раздался стук в дверь, и на пороге появилась Пибоди.
– Извините, лейтенант. Мне подождать в коридоре?
– Нет, я ухожу. – Поднявшись, Мэвис слабо улыбнулась Еве. – Извини за потоп и за все остальное.
– Проехали! Я поговорю с тобой, как только смогу. Не волнуйся.
Мэвис кивнула, но во взгляде ее блеснул дьявольский огонек. Как раз волноваться она не собиралась.
– Что-нибудь случилось, лейтенант? – спросила Пибоди, когда Мэвис вышла.
– Боюсь, Пибоди, все из рук вон плохо. – Ева села и принялась тереть виски, пытаясь утихомирить боль. – Мира считает, что, судя по психологическому портрету, наш гений не убийца. Кроме того, я умудрилась обидеть ее тем, что хочу обратиться к другому консультанту. Надин Ферст роет землю носом. В довершение всего я только что разбила сердце Мэвис и подорвала ее веру в себя.
Пибоди выдержала паузу.
– Ну а остальное?
– Остальное – отлично. – Ева не выдержала и улыбнулась. – Господи, как же я хочу поработать с каким-нибудь нормальным убийством!
– Прошли те благословенные времена, – услышали они голос Фини, входящего в кабинет. – Кажется, все в сборе? Тогда – за работу.
– Что новенького? – спросила его Ева.
– В студии подозреваемого обнаружено еще несколько дисков. Но данных по нашим жертвам на них нет. Он работал очень методично. – Фини поежился. – Джесс весьма подробно описывал результаты своих экспериментов, в том числе и опыта, поставленного на Еве и Рорке. Указывал имена, время, цель внушения. Я просмотрел все, но наши погибшие нигде не упоминаются.
Ева вдруг поняла, что ничего другого она и не ожидала.
– Я закодировал все данные, чтобы их могла просмотреть только ты, – добавил Фини, покраснев.
– Почему? – нахмурилась Ева.
– Он… довольно много рассуждает о тебе. – Фини посмотрел куда-то поверх Евиной головы. – И рассуждает достаточно подробно.
Ева пожала плечами.
– Он ясно дал понять, что его интересует мой мозг.
– Видишь ли, его интересовали и другие части твоего тела, – вздохнул Фини. – Он считал, что будет довольно интересно провести эксперимент…
– Какой?
– По воздействию на твое сексуальное поведение.
Ева фыркнула: уж больно официальным тоном сказал это Фини.
– Он собрался при помощи этой игрушки затащить меня в свою постель? Отлично. Можем предъявить ему обвинение в сексуальных домогательствах.
– А обо мне он что-нибудь говорил? – спросила Пибоди.
– У вас болезненное любопытство, сержант, – одернула ее Ева.
– Да нет, просто интересно, – вздохнула Пибоди, но настаивать не стала.
– Мы можем добиться достаточно большого срока заключения, но по основному делу пока что ничего нет, – вслух размышляла Ева. – И психологический портрет, составленный доктором Мирой, работает против нас.
– Лейтенант! – робко сказала Пибоди. – А что, если она права? И он невиновен?
– Я об этом все время думаю, – призналась Ева. – И это пугает меня до смерти. Ведь если доктор Мира действительно права, значит, у кого-то другого есть такая же игрушка. А у кого – мы понятия не имеем.
– Да, чуть не забыл, – вмешался в разговор Фини. – Спешу сообщить, что наш клиент обзавелся адвокатом.
– Я так и предполагала. И кто же это?
– Леонора Баствик.
– Как же тесен мир!
– Она жаждет твоей крови, Даллас. – Фини достал пакетик с орешками, угостил Пибоди. – Решила собрать пресс-конференцию. Говорят, она согласилась работать бесплатно, только для того, чтобы поквитаться с тобой. Плюс к тому – заработать себе хорошую прессу.
– Пусть попытается! Мы имеем право задержать любую пресс-конференцию на двадцать четыре часа. Но к тому времени у нас на руках должно быть что-то серьезное.
– Я кое-что раскопала, – сообщила Пибоди. – Возможно, это нам что-то даст. Матиас действительно в течение двух семестров учился в Массачусетском технологическом институте. Правда, Джесс к тому времени уже окончил учебу, но на правах выпускника мог знакомиться с работами студентов. Кроме того, он вел по электронной почте класс музыковедения. Во время последнего семестра Матиас этот курс изучал.
Ева почувствовала прилив энергии.
– Отлично! Наконец-то хоть одна ниточка. Возможно, мы искали не там. Что, если сенатор Перли тоже был как-то связан с остальными? Хотя бы общим интересом к компьютерным играм.
– Это мы уже проверяли, – заметила Пибоди.
– Так проверьте еще раз! И повнимательнее. Не все компьютерные клубы себя рекламируют. Если Матиас участвовал в разработке оборудования, он мог кому-то проболтаться. Эти хакеры часто работают под псевдонимами. Фини, можешь выяснить, какой был у него?
– Постараюсь, – кивнул Фини.
– Свяжись с Джеком Картером. Он жил с ним в одном номере в «Олимпусе». Возможно, он что-то знает. Вы, Пибоди, свяжитесь с сыном Дэвон, а я возьму на себя Фицхью. – Она взглянула на часы. – Давайте действовать, не теряя времени.
Итак, она вернулась к самому началу. Ева чувствовала, что связь необходимо найти, и помочь ей может Рорк. Она позвонила ему по телефону из машины.
– О лейтенант! Выспалась?
– Это было давно и недолго. Ты пока не собираешься домой?
– Нет. А почему ты спрашиваешь?
– Я хочу заглянуть к тебе в офис. Прямо сейчас. Можно?
– Добро пожаловать.
– Я по делу, – строго предупредила она и, положив трубку, набрала новый номер. – Надин?
– Да, лейтенант, – холодно отозвалась Надин.
– Завтра в девять утра у меня в кабинете.
– Мне прихватить с собой адвоката?
– Прихватите диктофон. Я дам вам сведения, которые будут оглашены на пресс-конференции по делу Джесса Барроу.
– Какая еще пресс-конференция? – Надин сразу забыла все обиды. – О ней не было объявлено!
– Значит, объявят позже. Если вас все еще интересует это дело, будьте к девяти в участке.
– А что вы хотите взамен?
– Мне нужна информация о сенаторе Перли. Любая. Официальные данные меня не интересуют. Я хочу знать про его личную жизнь, про хобби, про тайные связи.
– Перли был чист, как шестнадцатилетняя девственница.
– Тайные связи на то и тайные, что о них никто ничего не знает.
– А почему вы считаете, что я могу раздобыть информацию о личной жизни государственного служащего?
– Потому что вы – это вы, Надин. Перешлите сведения на мой домашний компьютер, а в девять часов приходите. Вы опередите остальных, по крайней мере, на два часа. Подумайте о своем рейтинге.
– Я о нем никогда не забываю. Договорились.
Добравшись без проблем до офиса Рорка, Ева стала с большей теплотой думать об автосервисе при департаменте полиции: место для парковки ей было забронировано.
Лифт бесшумно вознес ее на самый верхний этаж. Секретарша Рорка любезно приветствовала Еву и проводила к кабинету Рорка.
Но Рорк был не один.
– Прошу прощения. – Ева постаралась не выказывать своего разочарования: Уильяма и Рианну она не рассчитывала здесь встретить. – Я вам помешала?
– Вовсе нет. – Рорк подошел к ней и поцеловал в щеку. – Мы как раз заканчиваем.
– Ваш муж выжимает из своих сотрудников все соки, – сказал Уильям, здороваясь с Евой за руку. – Боюсь, если бы вы здесь не появились, нам с Рианной пришлось бы остаться без ужина.
– Уильям способен думать или об электронике, или о своем желудке, – рассмеялась Рианна.
– Еще о тебе. Может быть, вы к нам присоединитесь? – спросил он Еву. – Мы хотели заглянуть во французский ресторанчик неподалеку отсюда.