– Ты его любишь? – вопрос камнем упал между ними.
– Нет, – Аделин покачала головой, жалея, что ей не хватает смелости, чтобы снять повязку и заглянуть принцу в глаза. Впрочем, она могла легко представить их темные бездны, горящие точно угли в ее жаровне. – Не люблю, но мой долг и моя честь требуют хотя бы объяснений. Этот человек многое сделал для меня и моей страны.
Жесткие мужские пальцы коснулись ее щеки:
– Не бойся, я понимаю, и сейчас уйду, только один поцелуй…
Их губы соединились, и это было как вспышка молнии, как удар грома, раскатом охватывающий небо! Они соединяли губы так жадно, словно хотели проникнуть друг в друга, и в то же время поглотить. Не стесняясь девушка отодвинулась, позволяя тонкому домашнему одеянию распахнуться, открывая грудь на глубину бального декольте. Мужчина тотчас припал губами к нежной коже, вдыхая теплый женский запах, пробуя на вкус шелковистую ложбинку между грудями. Хирото старался быть бережным, но Аделин впервые ощутив всем существом, что такое страсть отдавалась новым чувствам целиком, и не стесняясь всхлипывала и стонала, когда язык принца находил новую отзывчивую точку на ее груди или шее.
Их ласки неожиданно прервал серебряный звон, лай и чьи-то шаги. Принц выпрямился, поправил падающий с плеч «ночной наряд» принцессы, мимолетно согрел дыханием ее губы и исчез в потайном ходе, прихватив повязку.
Аделин моментально, как в детстве, нырнула под одеяло, и прикрыла глаза, делая вид, что спит. Ее никто не побеспокоил, только служанка ворчала, уводя сбежавшую из комнат фрейлин собаку, да стражники мерно топали за окном.
Остаток ночи девушка задумчиво водила по губам кончиками пальцев, понимая, что отхлебнула глоток из той чаши, которая заставляет женщин бросать карьеру при дворе, уезжать в провинцию и варить варенье под стрекот цикад заброшенного парка.
Глава 23
Утром принцесса едва поприветствовала своих фрейлин и торопливо скрылась в купальне. Ей казалось, что все заметят ее обновленное восприятие, припухшие губы и беспорядок на голове. Но фрейлины отметили лишь темные тени под глазами и вместе решили, что госпоже не понравилась слишком жесткая постель и холодный ужин.
Приведя себя в порядок ее высочество вышла на облюбованную прежде веранду и занялась обычными утренними делами: чтением почты, приемом советников и распределением обязанностей среди свиты.
Щенок принесенный к ногам принцессы выбрался из корзинки, подобрался к хозяйке и вскочил ей на колени, чтобы облизать лицо, ткнуться влажным носом в ладонь и тихонечко поскулить, требуя внимания. Аделин охотно переключилась на него, стараясь пореже встречаться глазами с графом Варвиком.
За завтраком фрейлины спросили, что за шум случился в коридоре ночью и Аделин серьезно ответила, что ей приснился кошмар, а собака, уронившая вазу ее разбудила в самый ответственный момент. Принцессе посочувствовали, похвалили щенка, а потом озвучили распланированный дворцовыми службами Уртана список мероприятий. Получалось, что ближайшие три-четыре дня она будет занята с утра до вечера.
– Потом три дня дается на подготовку к коронации, – зачитывала список старшая фрейлина, – все это время кронпринц проведет в храме богини Света, прося благословения своему правлению, и на четвертый день гости приглашаются в главный храм на церемонию.
Аделин велела одной из фрейлин посчитать мероприятия, и подписать на каждый выход необходимый туалет. Вторая занималась хранением украшений принцессы и соответственно получила задание все проверить, почистить и разложить в должном порядке. Третья писала ответы на письма от прибывших на празднество владык соседних государств. Привычная деятельность успокоила принцессу и комплимент от графа Варвика она встретила с улыбкой.
Мужчин на этот раз поселили отдельно, даже не во флигеле, а в стоящем чуть в стороне павильоне. Впрочем, условия там были отличные и жаловаться они не посмели. Пользуясь правом официального жениха, лорд сидел поблизости, а отметив ее улыбку осмелился поцеловать девушке руку и осведомиться о ее самочувствии.
– Все в порядке, лорд Варвик, – слабо улыбнулась в ответ Аделин, – к сожалению сон был не слишком приятным, но утро радует свежестью.
Граф уверил принцессу в своей поддержке, а уже через минуту экономка дворца доложила о прибытии сиятельной гостьи.
– К вам королева-бабушка! – сдавленно прошептала служанка и поспешила скрыться с глаз.
Пожилая женщина вошла сама, оставив слуг в саду. Аделин встала и приветливо улыбнулась, эта родственница Хирото вызывала у нее только положительные эмоции. Бодрая старушка махнула сухонькой ладонью:
– Садись красавица, извини, что прибыла так рано, не дала отдохнуть с дороги, повидать тебя хотела, пока наши сплетницы до тебя не добрались.
Аделин вежливо улыбнулась и распорядилась подать чай и сладости. Королева-бабушка не чинясь посидела с принцессой на веранде, любуясь садом, ведя отвлеченную беседу, а когда девушка расслабилась вдруг спросила:
– Как ты относишься к моему внуку, девочка?
Принцесса потупилась, собираясь сказать вежливые слова, но воспоминания о ночных поцелуях так разогрели ее кровь, что на щеках в один миг выступил румянец и старушка довольно заулыбалась:
– Вижу, вижу, и это хорошо. Ему как будущему правителю Уртана придется выдержать немало испытаний, но мужчина силен лишь тогда, когда за его спиной стоит женщина.
С этими словами королева бабушка вручила Аделин еще один традиционный уртанский наряд и отбыла. Удивленные фрейлины доложили принцессе, что на крыльце стояли четыре служанки с одинаковыми коробками, но сиятельная дама подозвала лишь одну.
– В остальных тоже лежали платья, узнать бы какие! – рассуждала старшая фрейлина, – ведь у нас каждый туалет что-то означает, а тут, наверное, еще больше значений!
Принцессе стало любопытно, и она вызвала из мужского павильона советника и знатока уртанских обычаев. Лорд пришел очень быстро, бережно развернул тонкую бумагу, в которую был завернут подарок. Изучил рисунок ткани, цветную отделку, пояс и удивленно поднял брови:
– Ваше Высочество, это платье являет собой подарок свекрови любимой невестке! То есть его узоры означают прием в «большую семью»! Право думаю королева-бабушка что-то напутала или я ошибаюсь, но надевать такое платье публично я вам не советую, видите эти красные кисточки? Их может надеть только молодая замужняя дама.
Аделин склонила голову, рассматривая подарок, а потом распорядилась убрать коробку в ее покои:
– Будет оскорбительно вернуть этот дар, но, если спросят, почему я его не ношу, придется сказать, что еще не замужем, – объявила она свое решение.
– Должно быть королева-бабушка узнала, что вы скоро выходите замуж, вот и поспешила с подарком, – предположила одна из фрейлин.
– Может быть, – Аделин еще раз посмотрела на яркие алые кисточки на желтом шелке и шепотом добавила, – а может и нет.
Весь остаток дня Ее Высочество занимали визиты министров и придворных дам Уртана. Все они выражали свое восхищение смелостью сиятельной гостьи, а еще шепотом рассказывали ей страшные истории из жизни принца Хирото.
Порой доведенной Аделин хотелось спросить у «доброхотов», отчего же они тогда радостно приветствуют прежде отверженного кронпринца, отчего готовятся к коронации? Каких благ ожидают от короля способного, по их словам, разорвать женщину на куски? Впрочем, разумом девушка понимала, что не проведи она с принцем сутки в блужданиях по пещере, вполне могла бы поверить этим речам и страшно оскорбить благородного человека, готового отказаться от личного счастья ради благополучия любимой женщины.
Да-да, любимой, теперь Аделин в этом не сомневалась, вот только смотреть на графа Варвика ей было стыдно и неловко. Ведь она сама предложила ему «должность» супруга принцессы, а теперь думает, как ей бескровно разорвать эти узы.
В эту ночь Хирото не пришел. Аделин ждала его, не признаваясь в том самой себе, сидя на веранде и нетерпеливо поглядывая на двери спальни. Но дамы как на зло затеяли игру в фанты, потом в строчки песен, явно не собираясь отправляться на покой до тех пор, пока над садом не взойдет луна.
Старый слуга с мудрым отеческим взглядом появился у дверей, когда ночная прохлада окутала строения и дамы наконец собрались уходить в прогретые жаровнями внутренние комнаты. С глубоким поклоном старик вручил ее высочеству сверточек алой бумаги, украшенный крохотным цветком, еще раз поклонился и удалился. Аделин развернула подарок в спальне. Внутри обнаружилась нитка янтаря, украшенная на концах золотыми пряжками и лист торопливо вырванный из книги. Покрутив бумагу, принцесса прочла в неровном свете жаровни:
– Лучшим подарком любимой женщине уртанцы считают янтарь, веруя, что застывшая смола позволит сохранить прелесть принявшей подарок и укрепить ее чувства к мужчине, сделавшему подарок. Самые красивые нитки вплетаются в волосы, чтобы показать окружающим любовь мужчины. В столице мужья сами вплетают такие украшения в волосы жен, давая понять всем, что женщина особенно приятна супругу.
С каждым прочитанным словом щеки Аделин наливались румянцем. Перечитав своеобразную записку еще раз, девушка из предосторожности сожгла ее, а украшение положила в потайное отделение шкатулки-подушки, чтобы всю ночь тихонечко прикасаться к гладким светлым бусинам, ощущая их тепло.
Глава 24
Следующие два дня прошли в суете подготовки ко «дням молчания», так их называли во всей стране. Животных отводили на выпасы, в дома приносили запас воды и продуктов, все переодевались в самую рваную старую одежду, садились на пороге дома и молили богиню благословить правление будущего короля. Совершать другие действия разрешалось матерям маленьких детей и пожилым женщинам, ухаживающим за коровами, все остальные должны были молиться и поститься, испрашивая всему королевству лучшую участь.
В королевской резиденции тоже шла подготовка. Уважаемых гостей просили не покидать пределы садов, окружающих их временные жилища. Слуги, служанки, и даже комнатные собачки облачились в серые одеяния. Со всех карнизов и крыш сняли яркие флажки, ленты и бумажные фонарики, повсюду царила сумрачная осень и почти траур.