В мгновение ока пес исчез, и Кадиган вместе с ним. Сильвия подняла револьвер и выстрелила; в ответ грянул оглушительный хор мужских голосов. Вооруженные бойцы с гор, сидевшие в засаде около дома Морриса, окружали его со всех сторон. Раздался залп полдюжины винтовок, и в свете алых вспышек на мгновение мелькнула фигура Кадигана.
Однако куда он убежит, если не сумеет разорвать Кольцо огня?
Денни быстро понял это и остановился. Он чувствовал себя абсолютно спокойным и мог даже позволить себе восхититься своим поведением. В конце концов, все произошло быстро, как взмах карандаша, который вычеркнул целую строку. Он лелеял последнюю иллюзию о доброте и честности людей в мире, но среди мужчин этих качеств не нашел. Оставалась одна женщина — да, единственное нежное и хрупкое исключение. Увы, она продала его, как надоевшую собаку, за деньги!
Некоторые мужчины были бы уничтожены, если бы такой удар судьбы обрушился на них. Но Кадиган, сперва оглушенный и поникший, вдруг почувствовал себя крепким, как железо. Его мозг работал как никогда четко, не пробуксовывая. Он оценил количество окруживших его врагов и револьверов по крикам и грохоту выстрелов. Ему не оставили шанса. В лицо Кадигану ударил порыв снежного ветра, как будто белая рука подсказала ему оглянуться назад. Он повиновался, развернувшись на сто восемьдесят градусов, и устремился к окну Лу Моррис.
Глава 23ПРЕСЛЕДОВАНИЕ
Кадиган пролетел мимо упавшей на землю и сжавшейся от страха девушки, вскочил на окно и, сорвав запоры, прыгнул внутрь. И он сам, и люди, окружившие его, забыли о том, что Сильвия до сих пор оставалась здесь. Оглушительный залп пронесся над ее головой и ударился о стену дома. Сильвия чудом осталась невредимой, но закричала в ужасе, и этот крик предотвратил второй винтовочный залп: после яркой вспышки первого выстрела люди ясно увидели, в кого могли попасть. Другими словами, это спасло Кадигана от верной смерти. Он осторожно опустился на пол; Барни улегся рядом. Потом Денни начал ощупью двигаться по комнате. Казалось, целая вечность прошла до того момента, пока он нащупал дверь, и тут же услышал звучный голос, который прогрохотал снаружи:
— Зайдите с другой стороны… Окружите дом, иначе он улизнет. Быстрее, половина отряда, сюда!
Другие голоса ответили нестройным хором. Пес тихонечко скулил, чувствуя приближение опасности. Наконец Кадиган распахнул дверь и побежал вниз, в холл.
Преследователи, вероятно, ожидали его появления с торца дома, откуда можно было незаметно пройти к лесу между другими строениями, разместившимися на заднем дворе, или думали, что он выскочит в окно с противоположной стороны.
Вместо этого Кадиган направился к передней двери. Там, должно быть, тоже стояли люди, но он рассчитывал взять их на испуг; напугать стражу до полусмерти в данный момент ему казалось более важным, чем получить помощь сотни друзей, вдруг пришедших откуда ни возьмись сражаться на его стороне.
Денни бросился вперед по неосвещенному коридору, но перед ним в темноте возник темный силуэт, и тут же заговорил револьвер. Кадиган услышал легкий хлопок выстрела и увидел красноватый дым прямо перед своим лицом. Он молниеносно нанес удар, целясь в голову, но попал в шею, и Рикки — а это был Ричард Моррис — с хриплым криком упал на пол. Оставалась передняя дверь.
У Кадигана не осталось времени искать запор на двери. Но за свою опасную карьеру Денни приобрел некоторый навык не теряться перед препятствиями, и он, не раздумывая, толкнул дверь плечом. Прогнившие петли не устояли, и стремительный беглец вырвался на свободу, в кромешную темень осенней ночи и в руки полудюжины врагов, которые бежали к нему с обеих сторон дома.
Даже если его появление не застигло их врасплох, все равно они оказались слишком близко от Кадигана и в таком смятении, что не успели сразу пустить в ход оружие, поскольку опасались пострадать при этом сами. Подобно тому как пробивается через густой кустарник несущийся с горы камень, Денни прорвался сквозь оцепление преследователей, а когда они опомнились и нацелили на него винтовки, появилась мощная фигура Барни с таким страшным рычанием, что люди невольно отшатнулись, уступая ему дорогу.
Однако, пройдя два круга ада, Кадиган не забывал о том, что ждет его впереди. На дороге перед маленьким домом затаился первоклассный резерв вооруженных всадников, которых так тщательно отобрал хитрый шериф. Когда Ланкастер спросил его, с кем он планирует битву — с одним человеком или с целой армией, тот с уверенностью ответил, что иногда одного хорошего бойца труднее победить, чем целое войско. К тому же в такой круговерти его даже трудно рассмотреть! Конная засада стояла с твердым намерением отрезать путь беглецу. Шесть всадников, вооруженных до зубов, располагались по сторонам дороги на случай, если Кадиган там появится. Все они наверняка горели желанием выполнить свою задачу наилучшим образом.
Избежать встречи с ними не представлялось возможным, попытаться исчезнуть в другом направлении — означало навлечь на себя атаку сзади. Поэтому Кадиган избрал единственно возможный путь: он направился прямо на врага, а Барни, грозно рыча, шел сбоку, как будто умоляя его промчаться стрелой к покрытым лесами склонам перевала Горман, где они нашли бы укрытие. Как это пес не мог сообразить, что у человека нет быстрых лап волка, способных нести его над землей, словно на крыльях?
Чтобы поразить противника, всадники должны были хорошо его видеть. В этом им не помогали ни лунный свет, ни звезды, а свирепые порывы ветра только ухудшали видимость и меткость стрельбы. К счастью, темный силуэт ясно вырисовывался на фоне белой стены дома Морриса, и стрелки, без сомнения, не промахнулись бы при первой же удобной возможности. Но проблема заключалась в том, что за Денни бежали примерно с полдюжины людей шерифа, от которых он уже улизнул. Те не осмеливались палить, потому что боялись попасть во всадников, а всадники, в свою очередь, не хотели поразить своих пеших товарищей.
Натиск Кадигана на мгновение парализовал всадников. Но когда беглец перемахнул через забор, а рядом взметнулась огромная тень Барни, тоже успешно преодолевшего препятствие, они все же открыли беспорядочныи огонь, не думая о последствиях, и пуля из первой же очереди попала в ногу молодого Уолтера Хэнли!
Залп из трех ружей громыхнул перед Кадиганом, но он молнией обрушился на центральную фигуру из этого трио, как дикая кошка, загнанная в угол. Одной рукой схватился за гриву, помогая себе взобраться на лошадь, а другая, сжатая в кулак, послужила орудием, которое вытолкнуло из седла бесчувственного всадника, и Денни занял его место. Сосед слева с диким криком выстрелил, целясь прямо в голову наглецу. Но тот, приблизившись к нему, вырвал его из седла и швырнул на дорогу.
В эти минуты смертельной схватки Кадиган ощущал в себе нечеловеческую силу. Доведите даже слабого человека до отчаяния, и он свернет горы. Денни же во время этого сражения был настоящим демоном. Он метнулся к третьему всаднику, но им занялся уже кто-то другой.
Тень, вооруженная блестящими белыми зубами, оторвалась от земли и вонзилась в тело седока. В темноте и в спешке Кадиган не смог бы сказать, куда пришелся укус, но увидел, как человек согнулся и склонился на одну сторону, а потом услышал вопль ужаса. Третий противник тяжело грохнулся на землю.
Беглец на полной скорости устремился по дороге, а Барни с диким воем, больше напоминавшим волчий, мчался впереди.
Почти двадцать револьверов и винтовок загремели позади него. Но что они значили для Денни теперь? Он был свободен! За дюжину взмахов копыт его лошадь успела обогнуть угол сарая. Еще чуть-чуть — и уже два больших дома отделяли его от преследователей.
Сзади раздавались крики других всадников из отряда шерифа, проклинавших ловкого парня на чем свет стоит, но он почему-то верил, что эти ребята не настолько отчаянны, чтобы приблизиться к нему.
Наконец Кадиган и Барни миновали город и направились прямо на перевал. Лошадь, которую захватил Денни, ничего собой не представляла — небольшого роста, старый, но честно выполнявший свою работу мерин, с красивой головой, не отличавшийся какими-то особыми талантами в смысле скорости. Без сомнения, полдюжины всадников, которые находились так близко, могли догнать Кадигана достаточно быстро. Но они предпочли не делать этого, и он угрюмо усмехнулся, когда подумал о причине.
Беглец снова решил испытать их. Вынув револьвер, он наобум выстрелил в воздух, потом еще раз и еще… Очертания преследователей тут же стали тускнеть, отдаляться. Они не хотели лезть на рожон и выжидали, давая ему свободу действий. Преследователи отступали, пока совсем не скрылись из виду в кромешной тьме; только цокот копыт прозвучал по дороге, затихая, а когда все смолкло, Денни повернул налево и направился к северному склону перевала Горман.
Он уже не спешил и ощущал себя как-то особенно легко и бездумно именно теперь, когда Лу предала его. Хоть в жизни его больше ничего не осталось, что могло бы оправдать болезненность существования, но отбросить эту ничего не стоившую жизнь почему-то оказалось совсем не просто. Пусть только попробуют приблизиться к нему, если осмелятся!
Кадиган нашел ружье в чехле у седла и определил по весу, что это винчестер, а потом наугад выстрелил с близкого расстояния в дерево, мимо которого проезжал.
Он не видел эффекта, произведенного этим выстрелом, но знал с абсолютной уверенностью — и это даже изумило его, — что попадет в цель. Он знал это настолько точно, будто от ствола дерева к дулу его ружья провели линию. Он уже не мог промахнуться!
Когда-то от сомнительных личностей, которые слонялись вокруг богатых домов и гостиниц, Кадиган слышал странные истории о людях, которые становятся 4 неуправляемыми и отчаянными из-за того, что изгнаны из общества. Им провидение дарует способность всегда добиваться цели, вне зависимости от того, насколько она тяжела, а они, прежде спокойные и приличные парни, которые никогда не лезли на рожон, становились непреклонными разрушителями. А что, если именно такое превращение произошло с ним самим?