– Да, – сказала я, действительно поверив ему.
Я отпустила его руку, и он нежно поднял меня и положил на кровать. Крис быстро снял с меня шорты и трусики, и я едва не задохнулась от ощущения собственной оголенной уязвимости. Он поцеловал меня, и его рука скользнула вниз по моему животу к лобковым волосам. Я резко сдвинула ноги.
– Что ты делаешь? – спросила я.
– Собираюсь доставить тебе неземное удовольствие. Обещаю, что тебе понравится. Но ты должна позволить мне поиграть с тобой.
Я немного раздвинула ноги и едва не вскрикнула от возбуждения, когда он коснулся меня.
– Как же ты прекрасна, – со стоном произнес он. – Мне чертовски хочется слиться с тобой.
Его пальцы продолжали ласкать меня, один из них проник в мое лоно, пробуждая во мне неуправляемое страстное желание. Мои ноги раздвинулись сами собой, дыхание участилось, и я начала задыхаться. Его рука, казалось, ласкала меня повсюду, проникая в самые сокровенные глубины, и опять я испытала приближение того взрывного ощущения, которое прервала чуть раньше, когда мы вместе раскачивались. Крис целовал меня, но я едва ощущала его губы, задыхаясь от ошеломляющего нового чувства.
– Ну и как ощущение? – спросил он.
Ответа от меня он не смог дождаться. Все мое тело возбужденно горело, и я едва не вскрикнула, когда он вдруг убрал свою руку.
Открыв глаза, я увидела, что он стоит около кровати, расстегивая молнию на джинсах. Он уже начал стягивать их, когда я схватила его за руки.
– Нет! – воскликнула я. – Пожалуйста, не надо.
– У меня есть «Троджан», – ответил он. – Все будет в порядке. Тебе не будет больно.
– Нет, Крис. Я не хочу. Пожалуйста, не надо.
Он остановился. Потом вдруг, не сказав ни слова, вышел из комнаты. Мне захотелось плакать. Он разозлился. Я все испортила. Нащупав на кровати свои трусики, я начала натягивать их, подавляя слезы. Все мое тело дрожало. Казалось, выпитое пиво подступило к горлу, собираясь выплеснуться обратно.
Через несколько минут он вернулся в комнату, и я уже успела найти бюстгальтер.
– Ты уже одеваешься? – спросил он.
В темноте я не могла видеть выражение его лица.
– Я не думала, что мы будем продолжать, – ответила я.
– Я просто вышел… чтобы снять напряжение. – Он рассмеялся. – Ты так возбудила меня, что я мог бы плохо кончить, если бы не подрочил.
Я знала, что означает «дрочить», но сомневалась в значении «плохого конца».
Он опять сел рядом со мной и нежно поцеловал.
– Я же говорил, что мы будем делать только то, что тебе хочется, – повторил он, и мне стало ужасно стыдно за свои сомнения в нем.
Телефон начал трезвонить снова, когда Крис помог мне застегнуть бюстгальтер. Мы обнимались на кровати, я с облегчением вновь наслаждалась объятиями Криса.
– Ты развлекался так со многими девушками? – спросила я, вспомнив слова Дэни о том, что он цепляется за каждую юбку. Внезапно я подумала, что она вполне могла быть одной из них.
– Нет, только с избранными, – помедлив, ответил он. – Но не забывай, я гораздо старше тебя.
– А ты занимался этим с моей кузиной Даниэль?
– С этой страхолюдиной? Нет!
Мне вспомнилась праздничная ночь, когда Дэни сидела на земле около моего отца и плакала, пытаясь помочь ему. Мне не хотелось, чтобы кто-то называл ее страхолюдиной.
– Вообще-то она довольно миловидна, – возразила я.
– Да неужели!
Перекатившись на бок, он достал из заднего кармана помятый косячок и зажигалку. Раскурив сигарету, он затянулся и передал ее мне. Тоже сделав затяжку, я старательно удерживала в себе дым. Крис приобнял меня. Мне хотелось сказать, что я люблю его, но я боялась произнести такое признание. Не представляю, смогла бы я пережить горе, если бы он не ответил мне тем же.
Лежа на кровати, мы выкурили целый косячок. Где-то в доме звучала песня группы «Аэросмит». Я пребывала в состоянии балдежного спокойствия. Объятия Криса казались мне верхом блаженства. И темнота исполнилась очарования. Должно быть, я задремала, поскольку очнулась, только услышав звонок в дверь. И громкий стук. Через мгновение в нашу комнату влетела Стейси.
– По-моему, у дверей стоит твоя мать! – крикнула она. – Ее машина на подъездной дороге!
– О господи!
40
Свет из коридора рассеял тьму, и я бросилась искать свои шорты и блузку. Комната закружилась перед моими глазами, к горлу подступила тошнота, но страх, похоже, загнал ее обратно.
– Я пойду открывать дверь, – спокойно заявила Стейси. – Брайан сидит в моей комнате, а тебе, Крис, лучше оставаться здесь.
Она уже выглядела спокойнее, придумав, как выкрутиться из нашей аховой ситуации. У меня появилось ощущение, что Стейси успела приобрести большой опыт в подобных щекотливых ситуациях.
Я уже полностью оделась, не успела только найти ботинки. Я не представляла, где сняла их. Дрожа всем телом, я начала босиком спускаться по лестнице, услышав, как Стейси открыла дверь.
– Нора! – воскликнула она, словно совершенно не ожидала увидеть ее там. – Привет!
– Где твоя мать? – спросила моя мама. Я узнала ее голос – звенящий от напряженного, сдерживаемого гнева.
– Мам? – удивленно сказала я, входя в комнату.
Она стояла на пороге, орлиным взглядом обводя гостиную, ее белокурые волосы, выбившись из «конского хвоста», падали на щеки легкими волнистыми прядями.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я как можно небрежнее, словно мы со Стейси весь вечер скромно болтали и слушали музыку, хотя боялась, что один мой вид с головой выдает наши тайные занятия. С первого взгляда на меня она могла бы сказать, что я развлекалась с парнем.
– Где твоя мать? – повторила она, строго глядя на Стейси. – И чей фургон стоит на вашей подъездной дороге?
– Это пикап моего дяди, – соврала Стейси. – Он зашел к нам, и они с мамой вышли всего на пару минут. Они вот-вот вернутся. Вы хотите подождать их?
– Пару минут? – усмехнувшись, уточнила мама. – Вряд ли! Я долго названивала вам, но никто не брал трубку. Чем вы тут занимаетесь?
Наконец заметив, как покраснели ее глаза, я вдруг испугалась. Почему ей так хотелось связаться со мной?
– Что-то случилось? – спросила я.
– Да, именно случилось! – крикнула она. – Двух четырнадцатилетних девочек оставили дома одних… не так ли? На целую ночь? И твоя мать солгала мне, сказав, что будет дома. Просто не верится! – Она бросила сумочку на столик у двери.
– Я же сказала вам, что она вышла совсем ненадолго, – ледяным тоном произнесла Стейси.
– А зачем ты звонила? – спросила я, еще беспокоясь из-за ее воспаленных глаз.
– Всего лишь хотела пожелать спокойной ночи, – ответила она. – Но, когда никто не взял трубку, начала беспокоиться. И похоже, не зря.
Со второго этажа донесся глухой удар.
Мы трое быстро переглянулись. Мы со Стейси сделали вид, что ничего не слышали.
– Кто там еще у вас? – спросила моя мать.
– Всего лишь мой дядя, – ответила Стейси.
– Ты же только что заявила, что он вышел вместе с твоей матерью. – Моя мать смерила ее выразительным взглядом.
В гостиной воцарилась напряженная тишина, но внезапно моя мать прошла мимо нас к лестнице. Мы со Стейси испуганно переглянулись, и Стейси бросилась вслед за ней.
– Нора! – воскликнула она. – Миссис Арнетт! Что вы делаете? Это же неприлично! Нельзя же вот так врываться в чужие дома и расхаживать повсюду!
– О, неужели никому нельзя? – не оборачиваясь, спросила моя мать. – Посмотрим!
Я впервые видела, чтобы мать так вела себя, и чертовски испугалась. Поднявшись на несколько ступенек, Стейси остановилась, а я так и стояла около входной двери, не в состоянии сдвинуться с места. У меня появилась безумная мысль выбежать в эту открытую дверь, спасаясь от явно ожидающего меня скандала, но мое тело точно оцепенело. Сверху донеслись вполне узнаваемые громкие удары, моя мать, похоже, с такой силой распахивала двери, что они ударялись о стены.
– Так, значит, одного из вас зовут Крисом! – услышала я ее крик.
Очевидно, парни перебрались в одну комнату, где она и нашла их.
Ответ прозвучал неразборчиво.
– Ей всего четырнадцать! – пронзительно крикнула моя мать. – Неужели вам хотелось бы, чтобы ваша четырнадцатилетняя сестра развлекалась подобным образом? Убирайтесь!
– А это не ваш дом! – услышала я голос Брайана и скривилась. Он выбрал самый неудачный вариант ответа, да еще добавил: – Вы не имеете права тут распоряжаться!
– Пошли, – произнес Крис более спокойным и разумным тоном.
Через мгновение я увидела, как они спускаются по лестнице, и моя мать следует за ними. Они выглядели мрачно, как расстрельная команда, и Брайан даже не взглянул на Стейси, проходя мимо нее у подножия лестницы. Я потрясенно увидела, что Стейси плачет. Впервые с момента нашего знакомства она смотрелась как маленькая девочка. Парни с мрачными ухмылками, которых не могла видеть моя мать, прошествовали прямо к выходу, и у меня возникло ощущение, что они посмеются над ней, как только удалятся от дома. Я отступила в сторону, пропуская их, и Крис, проходя мимо меня, практически беззвучно прошептал: «Я люблю тебя». Совершенно отчетливо. «Я люблю тебя!» Даже после того, как они вышли на крыльцо, и я закрыла за ними дверь, и даже когда моя мать сбежала с лестницы и бросилась ко мне, я все еще видела его лицо и губы, произносящие слова признания.
– Тебе следовало позвонить мне! – резко заявила мне мать. – Как только ты узнала, что матери Стейси не будет дома, тебе следовало сразу позвонить мне. Собирай вещи. – Она обернулась к бледной и растерянной Стейси, сидевшей на нижней ступеньке, и спросила: – Стейси, где сейчас твоя мать? Мне необходимо поговорить с ней. Я не могу оставить тебя одну дома.
– У своего приятеля, – вяло ответила Стейси.
– Дай мне номер его телефона.
– Она рассердится.
– Меня это не волнует, – заявила моя мать, решительно проходя из гостиной на кухню. Я последовала за ней туда, надеясь, что каким-то чудом она не заметит пивных бутылок на столе. Я не смела взглянуть ей в глаза, но ей, видимо, тоже не хотелось смотреть на меня.