«Подобно тому как один человек находит удовольствие в совершенствовании своего хозяйства, а другой — своей лошади, — говорил Эпиктет, подтрунивая, кстати, над Сократом, — так и я нахожу удовольствие в том, чтобы изо дня в день заниматься своим совершенствованием». Он заявлял это как человек, пробивший себе дорогу из рабства. Он сказал это в изгнании.
Он сказал это как один из мудрейших людей античного мира. И все же он концентрировался на том, как становиться лучше, — каждый день, во всех отношениях.
Можно представить, что в те мрачные времена такая дисциплина была чрезвычайно полезна для Эпиктета. Она давала ему возможность сосредоточиться на том, что подвластно только ему, а не его хозяину, обществу, положению, которое он занимает в жизни. Но дисциплина полезна и в хорошие времена: она не позволяет человеку стать слишком дерзким или самоуспокоиться.
Неважно, какие цифры на табло, счете в банке, в продажах или что в заголовках. Вы знаете. Вы знаете, становитесь ли вы лучше или хуже, прогрессируете ли ежедневно. Если да — замечательно. Если вы видите возможности для совершенствования — тоже. В любом случае ваш маршрут будет тем же.
Что бы ни случилось, успех или неудача, слава или несчастье, сосредоточенность на прогрессе позволяет нам с гордостью смотреть на себя в зеркало и игнорировать треволнения на заднем плане.
Это путешествие всей жизни. Именно так и нужно думать: какого прогресса вы могли бы достичь, если бы на протяжении всей жизни каждый день понемногу продвигались вперед? Как могло бы выглядеть это путешествие, к чему бы оно могло привести, если бы каждый шаг давал возможность и обязывал сделать еще немного больше, и вы каждый раз пользовались бы этими возможностями, исполняли эти обязательства?
Вы согласитесь отправиться в это путешествие? Будете ли продолжать, даже если достигнете большего и зайдете дальше, нежели когда-то могли помыслить? Или остановитесь?
Продолжите действовать? Или решите, что этого вполне достаточно? Что вы уже достаточно хороши?
Останетесь ли вы такими, какие есть? Или станете теми, на что способны?
Потому что, как только вы прекратите становиться лучше, останется только одно направление…
«Делай все, что можешь, — говорит император в прекрасном романе Маргерит Юрсенар «Воспоминания Адриана». — Делай снова. А потом снова улучшай, пусть даже это будут легкие исправления».
Красивый парадокс: вы никогда не удовольствуетесь своим прогрессом, и тем не менее вы всегда довольны, потому что продвигаетесь вперед.
Разделите нагрузку
В 1956 году певец и общественный деятель Гарри Белафонте позвонил Коретте Скотт Кинг[171]. Ее мужа снова арестовали. Гарри хотел узнать, как у нее дела и не нужно ли что-нибудь их движению. Однако во время разговора Коретта постоянно отвлекалась — то на кого-то из детей, то достать обед из духовки, то открыть дверь.
Осознав, что она все делает дома сама, Белафонте поинтересовался, почему у Кингов нет прислуги. Коретта ответила, что Мартин не позволил бы этого: роскошество священнослужителю не по чину, да и не по карману. Кинги беспокоились, что люди осудят их. Им казалось неправильным баловать себя, когда страдают миллионы чернокожих.
«Это абсолютно нелепо, — ответил Белафонте. — Он здесь, в центре движения, занимается всем, и беспокоится, что кто-то что-то подумает, если кто-нибудь поможет его семье?» Белафонте еще пообещал, что жизнь Коретты изменится прямо сейчас: он лично оплатит прислугу, а у Мартина в этом вопросе нет права голоса.
Это был не просто жест в адрес перегруженной работой семьи, а стратегический ход. Белафонте покупал Мартину и Коретте помощь. Но вместе с ней — время. Душевное спокойствие. Защиту. Гарри знал, что от этого у них прибудет энергии и сосредоточенности на деле. Они станут сильнее и эффективнее. Ему совершенно не хотелось, чтобы во время марша за мир и справедливость Мартин Лютер Кинг волновался, есть ли молоко в холодильнике.
Чтобы упрямо не делать все самому, требуется дисциплина. Особенно если вы действительно умеете делать что-то хорошо. Особенно когда у вас высокие стандарты. И даже если вам это нравится — стричь газон, писать речи, составлять рабочее расписание или отвечать на звонки.
Плутарх напоминает: правитель должен знать, как следует делать что угодно, он не может сам делать все. Это невозможно физически. Это невозможно психически.
Часто лучший способ управлять нагрузкой — разделить ее.
Горе тому, кто истощает себя по пустякам. Силы у него кончаются в самый нужный момент. Горе человеку (и его окружению), который морально истощился и измотался, потому что брал на себя все, и теперь у него нет прокладки, способной поглотить излишнее напряжение, если что-нибудь пойдет не так.
Ненасытные люди — не только те, кто слишком много ест или пьет. Некоторые из нас также ненасытны и к наказанию. К вниманию. К контролю. К работе. Выявить эту нездоровую жажду, а тем более управлять ею бывает сложно. Часто она маскируется благими намерениями, как у Мартина Лютера Кинга в вопросе облегчения быта семьи.
Мы чувствуем себя обязанными. Нам неловко тратить деньги. Мы ощущаем себя виноватыми, когда просим о помощи. Независимо от того, что нас к этому вынуждает, результат один: мы изматываем себя. Мы вредим себе и делу, мы пренебрегаем главным. Мы лишаем мир прогресса — выгоды использования того, что в экономике называется теорией сравнительных преимуществ.
Вы должны уметь сделать пас, особенно когда другой человек открыт и у него более точный бросок. Вы должны уметь делиться минутами с другими игроками, как это сделал стартовый состав «Шпор», потому что именно так действуют команды.
Неуверенные в себе не смогут: они боятся критики. Не позволяют другим заглянуть за кулисы. На это не способны тираны и эгоисты. Не способны мелочные. Они все хотят только для себя. У них недостаточно силы отказаться от центрального положения, исключительного статуса, ощущения себя как единственного источника достижений.
Что же произошло с большинством тиранических режимов? Они пали.
Пытаться делать все самому нет практического смысла. Нужно, что возможно, поручать другим. Найти людей, которые умеют, и предоставить им эту возможность. Вы должны быть достаточно сильными, чтобы отдать ключи, отказаться от контроля, разработать какую-то систему, какую-то организацию, которая больше, чем человек-одиночка. Если вы хотите, чтобы главное оставалось главным, возможно, нужно нанять кого-то, кто станет буфером, кто скажет «нет» за вас.
Нашей силы воли недостаточно. Мы не должны выжимать из себя все. Нужно делиться, если вы пытаетесь изменить масштаб. Пытаетесь построить или сделать нечто важное — большее, нежели вы сами.
Тут, конечно, присутствует определенная доля привилегированности. Не каждый может позволить себе нанять помощников на полный рабочий день, не у любого есть покровитель, готовый оплачивать счета. Но мы должны знать, сколько стоит час нашего времени. Дисциплина должна помочь нам выяснить, как лучше потратить время и как использовать полученные плоды.
У каждого, независимо от его успешности или значимости, есть задачи, поддающиеся автоматизации. Есть задачи, которые следует перераспределить. Все сферы жизни — это командные виды спорта.
Вы знаете, что действуете неэффективно, и все же отказываетесь делегировать полномочия. Вы продолжаете делать чужую работу.
Перестаньте откладывать. Поручайте дела другим!
Это обойдется недешево, и утверждать обратное было бы невежественно и самонадеянно. Однако ценность процесса практически неисчислима, потому что он дарует самое дорогое — время.
Вынудив Мартина Лютера Кинга передать помощникам рутинную деятельность, Белафонте предоставил ему — и, соответственно, обществу — больше времени для решения основных задач. Образно говоря, у нас у всех тикают часики, но часы Кинга были трагически короче. Каждая минута, которую они с Кореттой не потратили на домашние дела, была использована с большей пользой.
Что можно сказать о времени, которое Кинги провели вместе? Перепоручение дает не только время, но и пространство — свободу. Оно позволяет формулировать и излагать мысли, размышлять, общаться, оценивать. Один интервьюер позже спросил проповедника, что бы он сделал, если бы вдруг ему выдалась целая неделя отдыха. Кинг, вдоволь посмеявшись над абсолютной невозможностью такого события из-за несправедливости мира и необходимости работы в Движении за гражданские права чернокожих, объяснил.
Если бы у меня была роскошь целой недели, я бы провел ее, медитируя и читая, восстанавливаясь духовно и интеллектуально. Я часто думаю, что среди борьбы, среди разочарований, среди бесконечной работы я всегда отдаю и никогда не останавливаюсь, чтобы что-то взять. Я чувствую острую потребность хотя бы в часе времени, чтобы освободиться, отойти, подзаправиться. Мне нужно больше времени, чтобы обдумать то, что делается, отвлечься от механики движения, поразмыслить над смыслом движения.
А что вы успели бы сделать за такую неделю? За час? С небольшой помощью, которая позволила бы вам выкроить дополнительное время и пространство для себя? Но не просто минуты или часы — время поразмышлять и подумать. Не пустое пространство — место для обучения, для планирования.
Небольшие свободные кусочки времени и пространства ежедневно объединяются, создавая возможность поразмышлять о важном, исследовать, как мы действуем в жизни.
Вы заслуживаете этого. Но есть только один способ получить это.
Перепоручать. Делегировать. Просить помощи. Вносить изменения.
Уважайте время
Новичок баскетбольного клуба New York Knicks Фил Джексон[172] в основном проводил время на скамейке запасных. Однажды незадолго до конца матча он заболтался с соседом, и вопрос тренера Рэда Хольцмана прозвучал неожиданно.